- Почему счастливым?
- Потому что приобрел такого замечательного робота! - выпалил Джеффри.
- Этой счастливицей, - вздохнул Фесс, - оказалась компания, которая специализировалась на разборке старых машин и поставке запасных частей по низким ценам.
- Ты, должно быть, стал для них большой ценностью, - предположила Корделия.
- Спасибо за то, что пытаешься уберечь мои чувства, девочка, но, пожалуйста, не забывай, что у меня их нет.
Девочка с сомнением посмотрела на него, но промолчала.
- Я был обычной грудой металлолома, - откровенно сказал Фесс, - и со мной соответственно обращались. Конечно, нечего этого стыдиться, тем более что с тех пор прошло добрых полтысячи лет! И все же Корделия права: я был большой ценностью для этой компании, самым ценным собранием лома.
- Но разве тебя не расстроила продажа на запчасти? - выпалил Джеффри.
Корделия укоризненно посмотрела на бесцеремонного братца, но Фесс ответил:
- Не могу сказать, что я был расстроен, тем более, что тем самым освободился от Регги. Противоречивые приказы шалопая и вертопраха весьма угнетали меня.
- Но тебя опозорили, обесценили!
- В этом утверждении есть определенная доля истины, - согласился Фесс. - И все же, рассматривая этот эпизод с высоты прошедших пятисот лет, я считаю, что цена освобождения от Регги оказалась не слишком высокой.
Глава третья
Магнус проявил мужество: он ни о чем не просил. Но Гвен видела его усталое лицо и пожалела сына. Джеффри, напротив, был еще слишком мал, чтобы контролировать свои чувства:
- Мама, я хочу есть.
- Конечно, хочешь, - понимающе проговорила Гвен; на фоне сдержанности Магнуса нетерпение мальчика выглядело капризом. - Но потерпи, скоро будет гостиница.
Действительно, та уже показалась из-за поворота дороги. Аккуратное двухэтажное строение. Высокие стрельчатые окна и красная черепичная крыша. Над дверью висел моток зеленой шерсти, который раскачивался на ветру.
- Зеленый, - заметила Гвен.
- У них есть свежий эль, - Род улыбнулся. - Обед под это дело пойдет гораздо веселей, чем я надеялся.
Но Корделия во все глаза уставилась на животное, привязанное у входа.
- О! Бедная овечка!
- У тебя что, прогрессирующая близорукость, сестричка? - ядовито поинтересовался Джеффри. - Разве не заметно, что сие не овечка, а самый натуральный осел!
- Мои глаза видят не хуже твоих, - возразила Корделия. - Но это настоящая овечка среди ослов! Разве тебе его не жаль?
- Ради Бога, Джеффри, помолчи! - Гвен перехватила готовую сорваться с языка колкость. Мальчик закрыл рот и сердито посмотрел на мать. - Ты права, девочка, - сказала Гвен. - С животным обращались очень жестоко.
Действительно, тусклая, грязная, в пятнах парши шерсть на боках ничуть не скрывала ходуном ходившие ребра. Осел вытягивал шею, стараясь дотянуться до пучка травы.
- Какой у него жестокий хозяин, - возмутился Магнус. - Сам небось набивает брюхо в таверне, а животному даже клочка сена не оставил!
- К тому же осел очень истощен, сразу видно, что ему много приходилось работать, - заметил Фесс.
Это замечание можно было считать слишком мягким: бедный маленький ослик был впряжен в телегу, явно перегруженную гигантскими бочками.
- Такое отношение к бедному тягловому животному непростительно! заявил Фесс. Грегори удивленно посмотрел на него:
- На тебя это не похоже, Фесс.
- Что именно?
- Осуждать поступки человека.
- Наш приятель чрезвычайно чувствителен по отношению к тягловым животным, сын, - объяснил Род без капли иронии в голосе.
- Но как хозяин этого ослика может быть таким черствым? Он очень жестоко обращается со своим помощником, - удивилась Гвен.
- Конечно, - согласился Джеффри, - настоящий негодяй, толстый, ленивый, медлительный мужик. Зверь, а не человек.
Но вышедший из гостиницы человек не был ни толстым, ни медлительным. Среднего роста, слегка склонен к полноте. Одет в чистые рейтузы и камзол, и пока не вышел из гостиницы, шапку держал в руке. При этом с приятной улыбкой на лице беседовал с хозяином.
- Да он кажется добрым! - пораженно воскликнула Корделия.
Но как только человек подошел к привязи, улыбка покинула его лицо. Он отвязал повод, разразился затейливым проклятьем, пока оттаскивал осла от жалкого пучка травы, потом сел в телегу и расправил длинный хлыст, вытащенный из-под бочек.
- Он не должен! - воскликнула Корделия, но возчик уже усердно потчевал осла хлыстом, который не только с треском обвивался вокруг спины животного, но и разрезал его бока до крови.
- Негодяй! - закричала Корделия, метла вырвалась из ее рук и устремилась к телеге.
Но Род уже заметил то, чего не видела дочь, и положил руку ей на плечо:
- Убери метлу, дорогая, иначе это помешает восстановлению справедливости.
- Не может быть, - по инерции возразила Корделия, но метла повисла в воздухе.
- Может. Посмотри туда, на край луга. Корделия посмотрела и ахнула.
- Род, - сказал Фесс, - там какой-то... зззвверь... - он задрожал.
- Держись, Ржавый Ингибитор. Не хватало только твоего приступа. Я уверен, что существует какое-то разумное объяснение. Но ты прав, осел под теми деревьями просто двойник нашего друга, запряженного в телегу.
- Он вроде бы чуть больше размером, - заметил Грегори, - как будто только что наелся свежей травой и зерном.
Магнус нахмурился:
- Но как они могут быть так похожи? Неужели кто-то создал новое животное из ведьмина мха?