- Ты уже лучше знал людей, чем когда водил машину Регги, верно?
- Значительно лучше и, как я уже говорил, понял, что в каждом человеке есть и хорошее, и плохое.
Грегори удивленно посмотрел на рассказчика:
- Но ведь ты всего лишь робот. Ты сам это нам говорил. Как же ты можешь отличать добро от зла?
- Не забудьте об уникальности моей программы, дети. Для меня "добро" все то, что способствует жизни, свободе и счастью человека, и все "зло", что враждебно жизни и счастью, что угрожает свободе.
- Но в таком случае крепкие напитки - это "добро", - объявил Джеффри.
- Я говорил о счастье, Джеффри, а не об удовольствии.
Джеффри покачал головой.
- Не вижу разницы.
- Мой второй владелец тоже не видел. Но даже признавая трудность его положения, я не мог простить его поведение.
- Удивительно, что он не продал тебя на лом!
- У него не было такой возможности: предводитель беглецов обеспечил собственную безопасность и безопасность своих друзей самым простым способом. Старателя оставили на небольшом астероиде с достаточным запасом еды и воды. Оставили убежище и маяк, чтобы он мог вызвать помощь.
- Какая жестокость!
- Неправда, никакой опасности на самом деле не было: несомненно, его спасли до того, как у него кончились припасы.
Но Джеффри никак не мог угомониться.
- Тогда зачем было оставлять его в таком месте? Можно было просто отвезти в город.
- Потому что, если бы его отвезли на Цереру, власти определенно арестовали бы беглецов. А так властям потребовалось несколько дней, чтобы прислать спасателей, и это давало беглецам возможность оказаться в безопасности.
- А почему они просто не убили его? - спросил
Джеффри.
- Джеффри! - воскликнула Корделия с укором.
Но Фесс признался:
- Кое-кто склонялся к такому решению, но предводитель беглецов предложил более гуманный выход.
- Только предложил? - удивился Джеффри. - Значит, он не обладал реальной властью среди соратников?
- Не знаю, - ответил Фесс, - потому что такая проблема никогда не возникала. Никто не противоречил ему, когда он предлагал что-нибудь сделать.
- Ты хочешь сказать, что они и не думали возражать? - поразился Джеффри. - Разве это правильно?
- Правильно, - подтвердил Фесс, - когда предложения верны.
- А когда ты мне что-нибудь запрещаешь! - воскликнул Джеффри. - Должен я тебя слушаться или нет?
- Вопрос, конечно, интересный, Фесс, - усмехнулся Грегори.
- Вы должны сами решать, дети, и решать в каждом случае отдельно. Не нужно отказываться от возможности принимать решение, не следует для себя устанавливать незыблемые правила.
- Тогда предложи нам правило, которое можно изменять, - сказал Магнус.
- Ваши родители уже сделали это.
Дети удивленно посмотрели друг на друга.
- Ты играешь с нами? - спросил Джеффри.
- Нет, - сказал Грегори, - это не соответствует его природе.
- Его природа - это верность хозяину, - сказал Магнус, - а его хозяин - папа.
Корделия повернулась и сердито посмотрела на Фесса.
- Значит, ты нас продал?
- Нет, - ответил Фесс, - и если подумаешь, ты согласишься со мной. Если хочешь узнать, нужно ли подчиниться, в ответ я могу только сослаться на собственный опыт: "Подчиняйся, но сохраняй верность своей программе".
Джеффри прищурился.
- Какой в этом смысл для человека из плоти и крови? Какая у нас программа, которой мы были бы верны?
- Тебе придется узнавать это на собственном опыте, Джеффри, - заявил Фесс. - Это и есть часть процесса взросления.
Дети смотрели на него, пытаясь решить, стоит ли сердиться.
Затем Магнус улыбнулся.
- Но ведь ты этого не знал, когда впервые осознал себя, как некое "Я"?
- У меня не было подпрограмм для разрешения противоречий между моей программой и ежедневными проблемами, с которыми я встречался. Но моя программа дает возможность создания таких подпрограмм.
- И ты создавал такие подпрограммы, обдумывая события, о которых только что рассказал нам, верно?
- Это правильное заключение.
- Значит, у тебя тоже был период взросления! - воскликнула Корделия.
- Да, период, эквивалентный у человека подростковому. Я рад, что тебе доставило удовольствие это открытие, Корделия.