Я непонимающе уставился на девчушку. Она щурилась, косясь на мои раны с явным сочувствием и жалостью, от чего я возненавидел ее еще больше.
— Царапины, — взяла она мою руку в свою. — Ромашка хорошо снимает воспаление, а дуб заживляет неплохо. Но лучше не носить повязку. Дай ранам поджить на воздухе.
Меня словно передернуло током от прикосновения горячих тонких пальцев к моей вечно холодной ладони. Я мигом убрал руку за спину.
— Я не со зла… — словно оправдываясь, ответила она.
Так и поверил.
Я ушел в угол комнаты, не собираясь вступать с малявкой ни в какую коммуникацию. По голове словно ударили железным молотом, и в ушах звенело. Чем дальше я от нее находился, тем было лучше.
— Можем начинать? — раздраженно спросил я, включая стереокамеру. — Не стоит нам проводить тут всю ночь.
Адам угрожающе посмотрел на меня, а к девчонке обратился точно добрый дядюшка:
— Как я тебе уже сказал, Маргарита, наш инженер очень сосредоточен на работе. И про его раны не переживай. Он постоянно чем-нибудь обжигается или режется, такая уж у него работа. А очки тебе принесет Элина, я попрошу.
Маргарита…
На будущее: если хотите для своей дочери счастливой судьбы, не называйте ее именем, что режет слух как кинжал. Не называйте ее как иголку, которая впивается в сердце и больше никогда не отпускает.
Каптан подошел ко мне и тихо объяснил:
— У нее линзы испарились с глаз во время манифестации.
— Что-что? — непонимающе моргнул я.
— А, да, вы же истребили близорукость. Короче, она плохо видит без специальных приспособлений. Здесь это не редкость.
Я раздраженно вздохнул. Простаки были не только тупы, но и немощны. Как они вообще выжили?
— Присаживайся, — указал Ленард на кресло, — если тебе опять станет тревожно — я поставлю еще укольчик.
— Нет, спасибо, — девчушка плюхнулась туда с ногами, практически утонув в кресле, — я уже торможу от ваших лекарств. И не сюсюкайтесь со мной. Я не ребенок.
Мне стало окончательно не по себе. Она все равно оставалась энергичной и опасной даже под действием успокоительного. Мое воображение уже рисовало картины того, как это маленькое порождение Пекла разносит дом, решив, что мы косо на нее смотрим.
— Как тебя зовут? — спросил Адам, садясь на стул напротив нее.
— Вы же уже знаете. Маргарита Карлотта Прикер.
— Сколько тебе лет?
— Семнадцать.
Я снова удивился. Она выглядела как сопливая малявка, хоть и была младше меня максимум на пару месяцев.
Ленард фиксировал ее возраст, вес и рост с группой крови в таблице регистрации сущности. Девчонке это явно не нравилось: она щурилась и потирала глаза, словно они у нее чесались. Попытавшись заглянуть в панель Ленарда, она с подозрением спросила:
— Зачем вы все это пишете? Это обязательно?
— Да, — все так же спокойно ответил Адам, — не переживай, это формальность. Нашему инженеру нужно посчитать коэффициент заряда, чтобы точнее определить твою сущность.
— А Элла с этим не справится? — обернулась манифестантка на дверь.
Меня передернуло от этого убогого и неуместного сокращения имени титулованной особы, которым девчонка разбрасывалась как мусором. Мало того, что она не могла усидеть на месте, так еще и не соблюдала никакого уважения к людям выше ее по статусу.
На задний план даже отошла мысль, что я не доверил бы Элине даже самую простую диагностику сущности, не говоря о сложной аппаратуре.
Девчушка заметила мой жест и осторожно спросила, обращаясь напрямую ко мне:
— Я что-то не так сказала? Простите, у меня не было в мыслях кого-то обидеть!
Капитан бросил на меня угрожающий взгляд, а ей ответил все так же спокойно:
— Не обращай ни на кого внимания, Маргарита. Сосредоточься на нашей беседе.
Я понял, почему его выбрали капитаном. Он был абсолютно хладнокровен в столь опасной ситуации, ничем не выражая своего волнения или опасений.
А опасаться было чего. Руки манифестантки опять начали дымиться.
Ленард незаметно включил распылитель с успокаивающим раствором, чтоб не лезть к ней с иглами. Девчонка успокоилась и перестала ерзать.
— Маргарита, это ты чуть не убила монстра в саду? — подошел к самому важному моменту беседы Адам.
— Не знаю, — она смотрела как будто сквозь нас.
— А воронка в саду — твоих рук дело?
— Не знаю…
— А то, что дом едва-едва выстоял? Не знаешь?
Девчушка зевнула во весь рот и откинулась на спинку кресла, пробормотав:
— Ничего я не знаю…
Ленард выключил распылитель, но девчушка уже откровенно посапывала прямо перед нами. Адам тяжело вздохнул, ударяя ладонью по лбу. Я не выдержал, встал со своего места, подошел к ее креслу и включил на панели громкий звук сирены. Девчонка заверещела, подскочив на месте, а я проговорил тоном, не подразумевающим никаких возражений:
— Мы можем подключить вас к монитору воспоминаний, но это будет неприятно, долго и затратно для нас всех. Так что в ваших же интересах взять себя в руки и продолжить рассказ.
Девчушка заморгала своими огромными голубыми глазами, которые начали сиять из-за слез:
— Есть какая-то объективная причина, по которой ты меня ненавидишь? — тихо спросила она.
— Алан, уйди на свое место! — прикрикнул на меня Адам. — И не смей даже поднимать свой королевский зад, пока не поступил приказ твоего командира!