Про часы в сутках я вообще молчу. У них нет полудня или полуночи, а есть Светлые и Темные поры. Отсчитывать от них то еще удовольствие, скажу я вам. Например, из-за путаницы во временах у меня официально самый всратый оберег в школе Ронетт.
Ах да, вы не знаете эту историю. Ну, слушайте.
У всех ведуний есть дорогая их сердцу вещица, которая усиливает их магию, а вдовесок защищает их от дурного глаза. Называется, как вы уже поняли, оберег. Каждая ведунья получает его от своего Куратора и директора школы в день становления на Путь.
Поскольку неясно было, в какой именно день мне на этот путь встать, то этим днем почетно назначили пятницу моей второй недели. Накануне Элина и госпожа Кларисса строго-настрого запретили мне стричь волосы, избегать острых углов (сама не поняла, в чем соль) и выбрать самую ценную для меня вещь небольшого размера, удобную для постоянного ношения. И весь вечер мы с Дорой перебирали мои немногочисленные украшения.
— Оно должно быть очень старое? — задумчиво крутила я в руках кулон в виде сердечка, купленный в магазине сувениров Сейлема.
— Да. А еще лучше — фамильное, — вытащила подруга свой медальон из-под футболки.
— У меня таких нет, — заключила я, закрывая коробку из-под печенья, где хранила всю бижутерию.
— Не переживай так, — подмигнула мне она, щекоча спину, — оберег будет укреплен магической защитой. Ты же не из древней династии, верно?
— Ага. Анализ показал, что есть побочная линия из Англии, но не более, — я решила не вдаваться в подробности своей весьма запутанной родословной.
— Ну вот. Фамильная реликвия просто дополнительно защищена магией рода, но это не страшно, — Долорес растрепала мне волосы на макушке, — будешь первой.
Ее настроение значительно улучшилось в те последние пару дней, хоть и работы существенно прибавилось. Один раз она вообще просила меня прикрыть ее до утра и говорить всем, что вышла подышать воздухом в коридорах.
Я думала, что она так тяжело работает, скрывая свою сущность и маскируя мороком свои наручники под браслеты, лишь бы ее не распознали. Один раз даже решила, что Дора там поранилась, когда увидела у нее на шее кровоподтек фиолетового цвета.
Приберегите снисхождение к милой дурочке Рири, не знающей, что такое засос. Вам оно еще пригодится.
Всю ночь я плохо спала, постоянно падала и проваливалась в тяжелые и зыбучие, как болото, кошмары. Долорес с трудом растолкала меня.
— Засоня! — торопила она меня. — Тебя принцесска с Клэр сожрут!
— Очками подавятся! — пыхтела я, натягивая красный шерстяной кусачий свитер через голову и наскоро заплетая косу.
— Может быть, Элина все же варит в своих покоях маленьких глупых девочек! — поддразнивала меня Дора, сидя на полу и пристально наблюдая за мной. — Не забудь часы!
— Откуда мне знать? — я затянула ремешок на запястье потуже. — Я никогда не была в ее комнате, мы встречаемся в частном клубе.
Я повернулась к зеркалу, чтобы в последний раз перед выходом оглядеть себя. Наверное, потому увидела лишь мельком, как Дору буквально перекосило от моей последней фразы.
— Вот как? — ее голос звучал обеспокоенно. — Вы же такие подруги. И ты ни разу не видела, как живет Ее Роскошество?
— Да мне все равно, — пожала я плечами.
Когда я уже одной ногой вышла из комнаты, Долорес лениво, как будто невзначай протянула:
— А моя Куратор всегда приглашает к себе в гости. Доверяет мне. А у вас как с Элиной?
Я ничего не ответила и побежала в офис госпожи Клариссы.
Директриса и Элла уже ждали меня. Я прервала их разговор на фразе подруги:
— Нет никаких причин для волнения. Думаю, это лишь дело времени.
Резкий хлопок двери заставил их обеих развернуться ко мне. Элла на секунду искренно улыбнулась мне, но тут же напустила на себя маску равнодушия. Кларисса же жестом пригласила меня за стол со словами:
— Ну-с, юная сестра, что ты выбрала для своего оберега?
И тут меня точно пронзило острейшей иглой насквозь. Из моей бедовой головы напрочь вылетело, что я должна была принести свою вещь. Возвращаться назад было уже поздно, терять лицо перед ними двумя не хотелось, потому я нашла самый глупый, но в то же время самый изящный выход, что только был возможен.
— Во! — сняла я резинку со своей косы, распустив волосы — Подойдет?
Мне до сих пор интересно, что же в тот момент подумали обо мне госпожа Кларисса и Элина? Видно было, что они с трудом сохраняли невозмутимые выражения лиц, но уголок глаза у директрисы предательски дрожал, выражая весь спектр ее грядущего нервного срыва.
— Ты уверена? — осторожно поинтересовалась Элина. — Оберег должен быть достаточно крепким, чтобы защитить тебя в любой опасности.
И тогда я выдала свою самую сногсшибательную фразу, которая точно определила меня как личность и как ведунью:
— Я в танцах больше десяти лет, знаю толк в резинках.
Госпожа Кларисса молча повернула кольцо на пальце. Моя резинка сменила цвет с голубого на темно-синий. Затем она закрыла лицо руками и истерически расхохоталась. Меня обуял стыд за собственное разгильдяйство, и я бросилась к ней с извинениями.
— Потом придешь! — шикнула на меня Элина.
Справедливо, претензий ноль.
А теперь перейдем к самой неприятной истории, которая случилась со мной практически в начале третьей недели. И сразу хочу предупредить: очевидных злодеев в ней нет. Героев тоже. Все прошляпились по-уникальному.
Помните, я твердо решила не бросать танцы и записаться в кружок/секцию/ хоть куда-нибудь, чтоб было веселее? В школе Ронетт таких компашек не было, а вот у «Эйлинцев» была целая команда. И, судя по слухам, что я упорно и по крупицам собирала все полмесяца, она отчаянно нуждалась в свежей крови.
— Танцы повторяются по кругу, — Неттл сверилась с рецептом Усыпляющей настойки и протянула мне пучок сухой и горько пахнущей травы, — Ничего интересного. Если честно, их капитан вообще уже ни о чем.
— Ну, соглашаться не буду, — я разломала пучок и бросала соломинки в варево темно-серого цвета одну за одной, — оценка любого искусства — фигня субъективная. Но… Посмотреть стоит. Тем более, я видела объявление о наборе новых солисток у своего Куратора.
Напарница по Зельеварению рассмеялась и покачала головой:
— Смешная шутка, Ри!
— Но я…
Не успело с моих губ сорваться «… Не шутила», как к нам подошла старшая сестра Бригитта и весело спросила:
— Конец урока, а с вашей стороны ни одного взрыва? Маргарита, неужели Неттл хорошо на тебя влияет? Давай-ка проверим!
Договорить нам не удалось, потому что пришлось подробно расписывать преподавательнице весь процесс приготовления настойки (сбилась всего в паре мест), а потом мы разбежались по разным урокам. Неттл так и не узнала, что я имела в виду каждое свое слово.
Что руководило мной? Безрассудство и отвага? Искренняя вера в то, что не может быть все так плохо, и стоит только чародеям увидеть мое мастерство, как сразу же они забудут о «печати зла»?
Злость на Элину, державшую меня подальше от своего мира и от своей идеальной школы, о которой она рассказывала только высоким стилем и с придыханием?