С о ф ь я (спокойно). Этого господина зовут Густав Егорович, и я его очень уважаю...
М у р а т о в. А если окажется, что он - жулик?
С о ф ь я (встала, твёрдо и гневно). Вам что угодно?
М у р а т о в (немножко испугался). Позвольте...
С о ф ь я. Я только что сказала вам, как я отношусь к этому человеку...
М у р а т о в. Но - ведь можете же вы ошибаться!
С о ф ь я. За ошибки мои я расплачусь сама. И я чувствую людей не хуже, чем вы...
М у р а т о в. Моего отношения к вам вы, однако, не чувствуете.
С о ф ь я. Это - неправда! (Усмехнулась.) Вы, я знаю, не верите мне, не уважаете меня...
М у р а т о в (вздохнув). О! Как вы ошибаетесь...
С о ф ь я. Да не - о!.. И - не ошибаюсь. Я для вас - купчиха, бывшая замужем за помещиком, испорченная и утомлённая им. Женщина богатая, хитрая, в мыслях грешная, но - трусливая. И - глупая; ведь это в расчёте на глупость вы рисуетесь предо мною цинизмом?.. Да?
М у р а т о в. Я не циник, а скептик, как все неглупые люди...
С о ф ь я. Я хорошо помню ваши первые атаки, тогда ещё, при жизни мужа... (Вздохнула.) Знали бы вы, как я тогда нуждалась в участии, в честном отношении ко мне...
М у р а т о в. Я относился к вам честно, как умею...
С о ф ь я. Ну, вы плохо умеете! И вы тогда нравились мне: вот, думала я, хороший, умный человек...
М у р а т о в. Я тогда был глупее, чем теперь...
С о ф ь я. Я вам не уступила, и на время это зажгло ваше самолюбие, ваше упрямство.
М у р а т о в. Не упрямство, а - страсть!
С о ф ь я. Ах, полноте! Вы - и страсть...
М у р а т о в. Мы, кажется, ругаемся?..
С о ф ь я. Да, я горячусь, извините...
М у р а т о в (кланяясь). Ничего! Я готов слушать и дальше. Какой-то такой разговор должен был быть между нами...
С о ф ь я. Да? И мне тоже кажется.
М у р а т о в (оглянувшись). Так продолжайте.
С о ф ь я (смотрит на него). Однажды я едва не поверила в ваше чувство...
М у р а т о в. Когда?
С о ф ь я. Это всё равно для вас.
(Встаёт, ходит.)
М у р а т о в (помолчав). А хотел бы я знать, что вы обо мне думаете?
С о ф ь я. Нехорошо я о вас думаю.
М у р а т о в. Ну - начистоту! И если попадёте в сердце...
С о ф ь я. То - что будет?
М у р а т о в. Как сказать? Что-то будет...
С о ф ь я (подумав). Знаете, ведь вы вашим якобы роковым чувством ко мне пользуетесь, чтоб прикрыть вашу лень, оправдать вашу плохонькую жизнь...
М у р а т о в. Для начала - недурно.
С о ф ь я. Вы очень нечестный человек...
М у р а т о в (встаёт, усмехаясь). Позвольте однако...
С о ф ь я (подходит близко к нему). Нечестный. Честный человек не может всем пользоваться, ничего не платя, ничем не отвечая за то, что берёт...
М у р а т о в. Не помню, что я взял у вас...
С о ф ь я. Говорят - вы строгий законник, а я думаю, что вы преследуете людей потому, что не любите их, скучно вам с ними, и вы мелко и злобно мстите им за то, что вам скучно... Властью, данной вам, вы пользуетесь, как пьяница или как мой покойный муж, больной человек... Плохо я говорить умею, всё какие-то не свои слова на языке. Но - я очень чувствую всё и - скажу по душе: жалко мне вас...
М у р а т о в. Не благодарю...
С о ф ь я. Ужасно вы живёте...
М у р а т о в. Да?
С о ф ь я. Никого и ничего не любя...
М у р а т о в. Да, я не люблю людей...
С о ф ь я. И дело ваше вы не любите.
М у р а т о в. И дело не люблю. Охранять леса? Нет, это меня не забавляет. Далее!
С о ф ь я. А ведь вы этому учились - охранять леса.
М у р а т о в. Именно этому.