Весьма спорным является вопрос о пардусах (леопардах): водились ли они на Руси? В древних источниках упоминаний о пардусах немного; летопись (Нестора) говорит о них только три раза: под 964 г., под 1147 г. и под 1159 г.
Древняя Русь была еще более богата охотничьими птицами. Известно, что дикие птицы не очень прихотливы в отношении климатических условий, поэтому на Руси они водились повсюду, обитали и в лесах, и на полях, и в болотах. Ловчие птицы – соколы, кречеты и ястребы – селились повсеместно, в том числе и на крайнем севере, в пределах Двинской земли и Печорского края.
Мясо диких птиц, как и зверей, употреблялось на Руси в пищу с самых древних времен. Так как мясо некоторых зверей,по церковным правилам считалось нечистым и не разрешалось в пищу, то духовенство в средние века боролось с этим и энергично обличало наших предков в употреблении недозволенного.
«Ядущее все нечисто», – укоризненно упоминает Лаврентьевская летопись о современниках. Что именно подразумевалось под «нечистотой» пищи, ясно вскрывается в многочисленных канонических запрещениях и в пастырских посланиях, с которыми выступала церковь, боровшаяся с широко распространенными обычаями. В канонических ответах митрополита Иоанна Якову Черноризцу (до 1809 г.) упоминается: «Аще кто что поганое ясть у своей воли, или медведину, или иное поганое, митрополиту у вине и в казни». В одной старинной рукописи взгляд духовенства на охоту выражен в форме слишком строгой: «Аще кто медведя или иная животная различная игралища прехищряя. и ловитвам прилежаяй. то сихв слабость едино запрещение имать, еже сих с эпитемией каятися и престати от таковых».
Еще Лука Жидята в 1036 г. убеждал новгородцев не есть нечистой дичи: «Братия, не ядите скверну».
В вопросах Кирика, предложенных епископу Нифонту, сообщается, что смерды по селам новгородской области едят веверичину: «Оже то друзии ядять веверичину и ино». И там же Кирик спрашивает: «Можно ли в праздник убивать птиц, рыб и других земных животных?» – дан епископом такой ответ: «В день Господень человек должен идти в церковь, потому что это праздник; однако ж, если того требуют людские нужды, то можно убивать» (Герберштейн).