Арман пребывал в подавленном настроении. Пьер видел это, но ничего предпринять не мог. Он и сам чувствовал приближение страшной развязки их тюремного бытия. Это пугало, вселяло чувство неуверенности, отчаяния и злобы. Друзья стали мало разговаривать друг с другом, раздражались по пустякам, часто ссорились с соседями.
– Пьер, неужели ты не можешь надавить на своего Али? – уже в который раз возвращался Арман к бесполезному разговору.
– Все так, Арман, но что он может сделать. Он обещал, и мы должны верить ему. Просто больше нам ничего не остается. Ты же не хочешь изменить веру, а я бы мог это сделать, но не хочу оставлять тебя одного.
– Господи, неужто Ты так и не поможешь нам! Чем мы так провинились перед Тобой? Помоги, подскажи выход! – Арман истово молился, хотя раньше этого с ним не случалось. – Пьер, скоро весна, и уже начинается распродажа рабов на галеры. Наверное, скоро и наш черед наступит.
– Молись и уповай на Господа, Арман. Но не переставай думать. Как говорится – на Бога надейся, а сам не плошай.
– Шутишь? Погляжу я на тебя, когда тебя прикуют к веслу. Что тогда запоешь? Не до шуток будет!
– Уж это точно. Шутить там не придется.
И, как будто услышав их мольбы и стенания, Бог послал им Али. Тот вошел как-то в подвал, незаметно подмигнул Пьеру и привычно похлопал палкой по ладони. Пьер заволновался, и Арман, увидев его состояние, спросил, незаметно шепнув на ухо:
– Что? Неужто Али что-то придумал?
– Ничего еще не знаю, но мигнул он отчетливо. Подождем, может, вскоре что и скажет.
Их теперь водили на другую работу. Они таскали камни и раствор в крепости, которую обновляли и приводили в боевое состояние. Работа эта была тяжелая и даже опасная. Уже не один невольник сорвался с непосильной ношей с шатких мостков.
Вот и сейчас рабы плелись вдоль стены, кутаясь от предвесеннего ветра. Красоты старинного города никого не интересовали, море еще имело серый неприветливый вид и было почти постоянно покрыто белыми барашками.
Охранники и другие тюремные чины часто использовали невольников для перевозки личных грузов. Это была дармовая рабочая сила, и начальство смотрело на это сквозь пальцы, ибо и само постоянно этим грешило. Так что распоряжение начальника караула выделить трех человек для перевозки строительного материала никого не удивило. Али назначил Пьера, Армана и еще одного итальянца, которого звали Лючиано.
Охранником оказался сам Али. Три арбы на огромных колесах покатили по улице в порт. Там пленники нагрузили их досками и тронулись назад. При этом Али нещадно грозился палкой, подгонял всех, торопил и ругался.
Все в поту, усталые пленники выгрузили доски во дворе какого-то тюремного чина, и Али рысью погнал повозки еще куда-то. Вскоре они приехали то ли к какому-то складу, то ли к свалке. Опять бегом пришлось грузить что-то на повозки, и невольники тихонько ругались, злобно поглядывали на охранника, который частенько прохаживался палкой по их спинам.
– Загнал, паразит, окончательно! – Арман скалил зубы, злобно поглядывая в сторону Али.
Когда одна повозка была наполнена, Али крикнул, чтобы Лючиано продолжал грузить другие, а сам сел на груженую, махнул рукой Пьеру с Арманом, и те рысью, задыхаясь, потрусили за ним следом, уже не в силах ругаться и проклинать этого кровопийцу. А тот, словно наслаждаясь пыткой, подгонял их кнутом, как и мула, который тоже устал и с неохотой трусил по булыжной мостовой.
Скоро друзья поняли, что едут они к римскому городу, где работали раньше. Крепость осталась далеко позади и темнела в пасмурном небе своими грозными бастионами.
Сил не было на разговоры, и друзья уже едва держались на ногах, когда Али наконец остановил мула почти рядом с подвалом, где они нашли сундук с монетами.
– Руми, быстро тащите все с повозки в подвал! Торопитесь, я не хочу рисковать. Быстро!
Арман вскинул голову, вопросительно глянул на Пьера и поплелся к подвалу. Али с Пьером стали стаскивать груз на щебень, а потом охранник приказал нагрузить повозку камнями, выбирая почище. Пьер не выдержал и спросил:
– Раис, что все это значит? Мы с ног валимся, а ничего понять не можем.
– Работай, руми! Все это привезли для тебя, а потому работай лучше.
Вернулся Арман и по лицу Пьера понял, что надо работать на совесть. Это его приободрило, он стал быстрее носиться с ношей. На вопросы времени не было.
Не прошло и двадцати минут, как все было сделано. Али спросил:
– Дыру хорошо засыпали? Глядите мне!
– Хорошо, раис, – ответил Арман.
– Тогда едем в крепость, руми. И не отставать от меня!
Хорошо, что и мул уже притомился изрядно и с трудом тащил нагруженную повозку. А так пришлось бы друзьям отдавать концы прямо на улице. Правда, перед крепостью Али дал им по куску мяса и лепешку на двоих. Потом протянул еще и кувшин с вином, сказав:
– Мы управились раньше времени. Перекусите, попейте малость и отдохните.
Сил на благодарность не было. Друзья с жадностью съели мясо, лепешку, выпили вино и с наслаждением растянулись в грязи прямо на обочине дороги.
Но это наслаждение длилось недолго. Появились повозки с Лючиано, и пришлось шагать за ними следом, едва передвигая ноги. Но теперь уже настроение было иным. Все казалось не таким уж и безысходным. В головах витали уже мечты, одна другой фантастичнее. Усталость уже не казалась такой ужасающей.
Теперь друзья постоянно находились в напряжении, стали подозрительно поглядывать на товарищей, стремились к уединению, на что Пьер как-то заметил:
– Мы выглядим, Арман, как дурачки. Надо прекратить играть в таинственность, а то попадем впросак с этим.
– И верно. Мне уже кажется, что кто-то нас подозревает. А нам не нужны свидетели.
А через несколько дней Али сообщил Пьеру, что на следующей неделе их отправят на весла.
– Сделка уже совершена, руми. Так что поспешите в свой подвал, а там уж сами выкручивайтесь как знаете, но про меня забудьте, если спасет вас Аллах.
– Но как это сделать? – спросил Пьер встревоженно.
– Вы поедете грузить камень. Там уж сами постарайтесь избавиться от охранника. Я, конечно, вам в этом помогу, но и сами не хлопайте ушами. Схоронитесь в подвале и выжидайте.
– И долго нам придется там сидеть, раис?
– Недели две, а то и больше, так что запаситесь терпением. Уже потом, когда все уляжется и вас перестанут искать, сами будете выбираться.
– Братец, мне не кажется удачным такой план. Может, придумаем что получше, а?
– Больше ничего сделать не могу, руми. И так риск слишком большой, а твоя плата – пока лишь одни обещания. Так что ваше дело – соглашаться или нет. Или сидите в подвале, или отправляетесь на галеры.
– Раз так, раис, то нам ничего не остается, как согласиться, – ответил Пьер, но лицо говорило, что он сильно сомневается в удаче.
Али молча отвернулся и медленно ушел, а друзья остались с тревогой и сомнениями в душах. Пьер сказал с вздохом:
– Ох и не нравится мне эта затея, Арман.
– Не паникуй заранее, Пьер. Мне все же кажется, что это лучше, чем весла на галере. Тут хоть шанс есть, а там…
– Там тоже есть, Арман. Нас могут найти и выкупить.
– Вряд ли это произойдет. Властям же надо будет скрыть, что твой же друг тебя и продал. Хотя им-то какое до этого дело? Ладно, Пьер, не будем отвлекаться от задуманного. Все равно ничего нового нам не придумать.
И вот пару дней спустя чауш-охранник ударом бича поднял отдыхавших Пьера с Арманом и, грубо толкая, велел отправляться с повозкой за камнями.
Арман тревожно переглянулся с Пьером, и они поплелись за охранником. Тот вышел за крепость, сел в повозку и махнул рукой. Они поехали, вернее, поехал-то охранник, а друзья потрусили следом.
Час спустя остановились недалеко от подвала в развалинах римского города. Охранник приказал грузить камень, сам оглянулся, хотя поблизости никого и быть не могло, уселся на камень и основательно приложился к кувшину с вином.
– Я так понял, что это наш шанс, Пьер, – сказал Арман, таща камень к повозке.
– Судя по всему, так и есть. Что делать будем?
– Что делать… Охранника делать надо, – многозначительно скривился Арман. – Как?
– Кругом никого нет, да и вообще тут редко кто бывает. Стукнуть по голове камнем – и все.
– Кто это сделает, Пьер?
– Думаю, что тебе будет легче, Арман.
– Почему мне? Ты был пиратом, так что убивать тебе привычней. А я всего лишь бродячий артист. Так что придется это сделать тебе, Пьер. Решайся, а то за разговорами телегу нагрузим, он и поднимется.
Пьер тяжело вздохнул, но должен был признаться, что Арман прав. Он даже замедлил работу, обдумывая и переживая предстоящее убийство. Арман сказал:
– Пьер, надо торопиться, а то времени осталось мало.
– Да, да, Арман. Ты отвлеки его, а я все сделаю.
Охранник уже не сидел, а полулежал в тени повозки и лениво потягивал из узкого горлышка кувшина терпкий хмельной напиток. Он явно наслаждался тишиной и покоем.
Арман, проходя с камнем мимо, сделал вид, что уронил его себе на ногу, и запрыгал с воем на месте. Чауш захохотал, откинулся назад, а Пьер зашел за спину и со всей силы стукнул его камнем по темечку.
Брызнула кровь, охранник повалился на спину с широко открытыми глазами, в которых застывало недоумение и боль.
– Готов? – спросил Арман, наклоняясь над охранником.
– Думаю, что да, – ответил Пьер, брезгливо вытирая руку о лохмотья. – Однако проверь, как бы не очухался.
– Не очухается. Глаза остекленели, гляди.
– Что с ним делать? – спросил Пьер, словно отказываясь от содеянного. – Не оставлять же его здесь, слишком близко от нашего подвала.
– Сначала разденем его и оружие заберем. Потом… – Арман подумал немного и продолжил: – Отвезем его подальше и забросаем камнями. Потом бросим мула и скроемся.
– Как бы кто не заметил.
– Это как Бог соизволит, Пьер.
Они оглянулись по сторонам, но никого не увидели. Быстро, пока стражник не окоченел, раздели его, уложили на дно повозки, прикрыли каменьями и поехали поглубже в развалины.
Вскоре они вернулись, предварительно оглядев развалины. Не заметив ничего подозрительного, они осторожно пробрались к подвалу и отодвинули плиту и камни. Побросав в черное отверстие пожитки охранника, они пролезли туда и сами. Их окутала темнота, и лишь узенький лучик света из дыры прорезал ее.
– Заделывай дыру, Арман, – почему-то шепотом сказал Пьер.
Это заняло три минуты, и только потом друзья высекли огонь и запалили масляную плошку, которую предварительно нашли в скарбе, сложенном в подвале в их последнее посещение.
– Теперь это наше жилище, – протянул Пьер, осматриваясь. – Тесновато и пыльно, но ничего лучшего пока не придумаешь.
– Зато мы ни от кого не зависим.
– Тут ты ошибаешься, Арман. Мы тут от всего зависим, и это будет длиться достаточно долго. Однако посмотрим, что нам приготовил Али. Не подохнуть бы нам с голоду и не замерзнуть.
Осторожно, чтобы не очень пылить, беглецы осмотрели запасы, которые привезли раньше.
– Видишь, Арман, Али почти все предусмотрел. И два одеяла тут есть, и котелок, и кувшин с вином, и бочонок с водой, и много еще чего.
– Да, этого может хватить на несколько недель, если экономить. А на чем готовить еду? Дров-то нет.
– Это плохо, Арман. Но думаю, что ночью можно будет выходить наружу и поискать их. В случае, если кто встретится, посчитает нас нищими бродягами. Так что это можно решить.
– Хорошо, что у нас теперь есть сабля и кинжал, да еще твой Али два ножа подкинул. Не ожидал я такой прыти от него.
– Лучше давай устраиваться на новом месте. И договоримся, что не будем громко разговаривать. Как бы кто не услышал нашу возню здесь.
По прошествии нескольких дней друзья решили откопать находящийся в подвале скелет.
– Если откровенно, то мне неприятно соседство этого скелета рядом с собой, – молвил как-то Пьер, указывая головой в сторону, где лежали кости. – Надо его убрать, Арман.
– А не зря ли пыль-то поднимем? Стоит ли его тревожить? Сколько он тут пролежал. Я бы не хотел.
– Ладно тебе. Лучше хоть что-то делать, чем вот так бесцельно сидеть. Без дела мы тут очумеем и передеремся.
Они неохотно принялись за пыльное дело, осторожно отбрасывая камни и отгребая мусор. Пару часов спустя скелет был освобожден. Они предположили, что человек погиб, придавленный обрушившимся частично сводом какого-то дверного проема, заваленного сейчас щебенкой.
– Гляди-ка, Пьер, – прошептал Арман, раздвигая кости. – Он что-то в руках держал. Давай глянем? Поднеси-ка плошку поближе, а то темно.
Они осторожно отбрасывали мелкие камешки, освобождая то, что было зажато когда-то в руках человека.
– Да, давно это было, Арман. Гляди, как дерево рассыпается под пальцами. Э, да там у него драгоценности! Смотри, как сверкнули! А ну-ка осторожнее. Не рассыпать бы – потом не соберешь.
– Вот это да! – воскликнул Арман, когда они вытащили на свет остатки шкатулки, на дне которой высвечивались какие-то разноцветные камешки и золотые украшения. – Да тут фунта три будет этого добра, Пьер!
– Вот и хорошо. Давай отнесем находку подальше, а то пыль подняли тут, ничего не видно. Пошли. – И они, сгибаясь под низким сводом, отошли в сторону, неся колеблющееся пламя в плошке перед собой.
– Как это Али не догадался откопать скелет? – спросил Арман, разглядывая при свете плошки красивые украшения. – Но что мы теперь будем с ними делать, Пьер?
– Пока ничего не будем. Что с ними тут сделаешь? А там посмотрим.
– Пьер, может, можно с их помощью смыться отсюда, а? Ты ведь так упорно учил арабский, может, сможешь дать кому-нибудь взятку, чтобы помог умотать на корабле домой?
– Трудно сказать, Арман. Всякий сразу же поймет, что я не араб и не бербер или там еще кто из местных. Тут можно и себе хуже сделать. Во всяком случае, теперь у нас расширился круг возможностей. Надо думать.
Им приходилось с большим трудом добывать воду и дрова для приготовления пищи. Ночами они рыскали по развалинам, собирали щепки, ветки и прошлогоднюю траву, сносили к дыре, а вот с водой было хуже. Источник они нашли после недели упорных поисков. Иногда друзья встречали собак и бродячих нищих. Но люди в этих развалинах сторонились друг друга, и это как-то сглаживало опасность быть обнаруженным.
– Пьер, я видел, как человек пять нищих постоянно собираются в одном месте. Это шагах в двухстах от нас, под сводом разрушенного подвала.
– Ну и что нам-то это может дать?
– Думаю, что если ты их послушаешь, то можно будет что-нибудь полезное выудить из разговоров.
– Ты хочешь, чтобы я подкрался к ним и послушал?
– Ну да! А как же иначе можно узнать, о чем они говорят. Ведь среди таких нищих есть люди богатые и влиятельные. Через них можно многое сделать.
– Вот это мысль дельная, Арман! – воскликнул Пьер и заинтересованно взглянул на довольное лицо друга. – Говори, где это, и этой же ночью полезем по развалинам. И надо не забыть захватить оружие. Всякое может случиться.
– Само собой!
И вот ранним вечером, когда догорела короткая заря и воздух стал холоден, Пьер с Арманом тихо подкрались к костру, который ярко горел у самого входа в нишу под полуразрушенным сводом. Несколько оборванных и грязных нищих сидели вокруг и вяло перебрасывались словами.
Пьер затаился в пяти шагах от них и стал вслушиваться в разговор. Ничего интересного он не услышал. Прошел почти час, и Пьер, обернувшись к Арману, многозначительно кивнул, показывая, что больше тут делать нечего. Нищие устраивались на ночлег, забираясь поглубже в нишу и укрываясь лохмотьями, от которых поднималась пыль.
– Ну что, неужели так ничего интересного и не услышал? – спросил Арман, когда они уже достаточно отошли.
– Да болтали о разной чепухе. Все больше о том, кто что раздобыл за день.
– Ну да ничего, Пьер. Сегодня не удалось, так, может, завтра повезет. Надо постоянно слушать их, и тогда, я уверен, мы узнаем что-нибудь важное.
– Хорошо, Арман. Завтра мы снова послушаем, да к тому же я больше научусь понимать арабский.
Однако лишь дней десять спустя Пьеру удалось подслушать нечто существенное для них.