— Кто его знает зачем они туда ехали. Может, приятеля навестить. Да и наводил я справки о том городе. Он не такой уж и маленький, как нам того хотелось. Даже если письмо отправили туда — не факт, что мы найдем адресата. Тем более не факт, что письмо не выбросили в мусоропровод. Так что все могут быть свободны. Мы просто не будем снимать этого Егора с розыска. Вдруг где-то что-то и всплывет.
Собственно, можно было бы попытаться сделать еще что-то. Хотя бы поехать в тот же Ветровальск, забросить сети, вдруг и повезет. Но накопленный опыт подсказывал — нет, не повезет.
Вот уже с неделю у Игоря крепла уверенность, что это дело из тех, которые не имеют положительного исхода. Даже не сколько из-за неумения, а какой-то злой рок висит над ними. Все складывается абсолютно не так, как хотелось — просто фатально не везет — были привлечены огромные ресурсы, как технические, так и людские. И что толку — два голодранца ушли от преследования четыре раза! Очевидно, что сейчас они ушли на дно этих болот, но все равно, расклад не в их пользу.
Лучше, думал он, перестать тянуть пустышку, плюнуть на это дело. Вернуться в столицу, постараться забыть об этом досадном недоразумении. Начать все с чистого листа.
Но надо было сделать еще что-то. Чисто для очистки совести.
Игорь аккуратно стянул перчатки, убрал их в карман. Вернулся к капитану и подполковнику, все так же сидящему на камне. Из рук последнего взял автомат. Закинув его на плечо, подошел к краю болот. Снял с предохранителя, передернул затвор.
Пустил длинную очередь — стрелял с бедра в сторону болот, пока в магазине были патроны. Последние были неважной выделки, давали белесую копоть, и армейский подполковник боялся — ведь заклинит же оружие. Но нет, автомат исправно выплюнул весь магазин.
Когда упала последняя гильза, ствол разогрелся так, что от него, вероятно, можно было прикуривать.
— Теперь все, — сказал Игорь подполковнику. — Убираемся отсюда. Как говорится — благодарю за сотрудничество…
Просто удивительно, что пули из автомата никого не задели.
Когда засвистели пули, Егор упал в жирную болотную грязь сам и бросил на землю Антона. Услышав шум, он сначала, напротив, пытался рассмотреть, что происходит.
Секундой позже на землю лег и проводник, впрочем, успев выбрать себе место получше. Он тут же повернулся в сторону, откуда стреляли, насыпал пороху на полку, изготовился к стрельбе сам. Может быть и рад был бы нажать на спусковой крючок, но не сделал этого — перезарядить ружье заняло бы, наверное, с минуту.
Лежали долго, так, что даже устали. Ожидали других выстрелов, крика. Но на болоте было убийственно тихо. Солнце садилось, но часто высыпали звезды, всходила огромная луна.
Наконец, первым поднялся Егор. Сперва на четвереньки, потом осмотрелся, встал на ноги.
— Что-то холодать стало.
— Оно и ясно, — подымаясь, ответил Полубесов. — Зима-то все ближе.
И, хотя еще весна как следует не наступила, отрицать это было бесполезно.
— Что будем делать? — спросил Антон. — Пойдем дальше?
— Даже я по темноте далеко не уйду. Будем ждать рассвета…
— Ты уж прости, что тебя в такое втянули, — стал оправдываться Егор. — Жаль, что ничем отблагодарить тебя не могу.
Он порылся в карманах. Антон думал, что на свет появятся те самые серебряные пули, но вместо них Егор достал маленький картонный прямоугольник.
— Возьми визитку. Если будешь в наших каменных джунглях, то обращайся, помогу. Только по нижнему мобильному телефону не звони. Нету его больше.
Зверобой кивнул в знак благодарности и принял визитную карточку. Антону казалось странным: два человека в тайге обмениваются визитками. Впрочем, мало ли странного он видел последнее время. И сколько еще увидит.
— Не стоит благодарности… — ответил Полубесов. — Вам спасибо, я получил удовольствие.
— Удовольствие? — переспросил Антон.
— Ну да… Это когда жил в городе, приехал к нам луна-парк. Ну и меня затащили, дескать, — экстрим-аттракционы. Покатался я на нескольких, меня спрашивают — отчего лицо такое кислое. Отвечаю — какой же тут экстрим, если все рассчитано, все для безопасности сделано. Никто и синяков не получил. А тут действительно — грязь, пули свистят… Последний раз я так веселился, когда ночью ехал с пьяным водителем по лесной дороге.
Антон посмотрел на небо. Он раньше и не полагал, что звезд может быть так много. Начни пересчитывать — жизни не хватит.
Так и стояли — Зверобой опирался на свое ружье, Егор и Антон — друг на друга.
— Можно прилечь? — спросил ближе к полуночи Антон.
— Нельзя, — отрезал Зверобой.
— Отчего?
— Задохнешься, умрешь. От болот газ нехороший.
Когда время приблизилось к двум, Антон все же не выдержал — сел прямо на землю.
— Встань — кому было сказано.
Тот покачал головой — не встану. Немного помолчал, а потом заговорил часто и громко:
— Я устал! Я хочу в тепло, на простыни — можно не на очень свежие. Я хочу раздеться и залезть под душ, а потом под теплое одеяло. Отдельно хочу чайник с горячей водой! Много чая!
Егор тоже покачал головой — молодой явно сдавал. Его это совершенно не удивляло. Поражало другое — парнишка продержался так долго. Случись у него срыв в самом начале, Егор бы просто отправил назад в общежитие. Если бы произошло позже — надавал бы бодрящих пощечин и подзатыльников и потащил за собой. Но к тому времени парнишка доказал свое право на слабость. Пусть и поломался в не самый подходящий момент, но с иной стороны, не будь этой эскапады через лес, может, все было бы нормально?
Егор осторожно обнял Антона за плечи.
— Ну потерпи. Все наладится. Все будет хорошо.
— Все будет плохо! Если ты не заметил, я скажу — нас гонят по лесу похуже волков. С неба падает не дождь, а лед. И еще — нас ведет какой-то псих с кремневым ружьем.
— Я все слышал… — заметил Зверобой.
— А мне уже по фиг! — отрезал Антон.
— Тоха, не паникуй! Все и так хорошо!
— Только то и хорошо, что не убили! Но это уже не жизнь!
— Да пойми же…
Егор задумался: а действительно, есть ли в их положении хоть что-то хорошее? А ведь есть…
— Да пойми же… Если нас ловят даже тут, то совсем у наших конкурентов дела плохи. Мы их победим. Не переживай так — я тоже когда-то был слаб, но набил себе руку, а другим морду. И ты будешь сильным, поверь мне. Мы победим. Нам больше ничего не осталось.
Ответа не последовало — закрыв лицо руками, парень разрыдался.
Егор слышал всхлипывания, но не пытался его успокоить. Проплачется — станет легче. А когда затихнет — надо опять подымать на ноги.