«Главное, чем знаменит Цыган-камень, — это вырезанное в нем сквозное отверстие, направленное на точку восхода солнца во время летнего солнцестояния. Есть в камне большая ниша, глубиной около полуметра (…). Если вставить в эту нишу голову, то окажется против глаз отверстие, направленное на Полюс Мира…»
Время у нас есть — ходим вокруг камня, ощупываем его, осматриваем и так и эдак… Голову даю на. отсечение — в камне только одно сквозное отверстие и нет никаких ниш! Тем более, как ни напрягали мы коллективную фантазию, не смогли увидеть «выгравированного» на глыбе Большого Пса. Или Крылатого Пса Семаргла. Или, на худой конец, просто песика-дворняжку…
Но одно-то отверстие, не важно, естественного или искусственного происхождения, на восход солнца показывает? На первый взгляд, направление нужное. Однако проверяю по компасу: смотрит «дыра» в «мертвую» зону, где солнце никогда не бывает, «промахиваясь» от точки восхода на несколько градусов. Может быть, дело в магнитных свойствах камня, создающего девиацию[42]?
Ставить палатку рядом с камнем не хотелось — нет дров. Разбив лагерь на коренном берегу оврага, переночевав и проснувшись по будильнику ни свет ни заря, по росной траве идем к камню ждать восход. Первое наблюдение, вполне, впрочем, предсказуемое: когда лежащий на коренном берегу луг уже вовсю освещается взошедшим Солнцем, в месте, где лежит камень, его еще не видно. Загораживают склоны балки. Да что же, предки, решившие приспособить дырявый камень для ведения календаря, поленились его вытащить наверх? Не столь уж он тяжелый… Но ладно… По очереди опускаемся на четвереньки, смотрим в дырку и убеждаемся — Солнца не видно. Может быть, причина в том, что мы немного опоздали — солнцестояние имело место два дня назад? Правда, «по Левину», обсерватория работает аж несколько дней: с 10 по 28 июня[43]. Кстати. Вот написал эту фразу и окончательно почувствовал себя дураком: кому нужна обсерватория, определяющая начало (допустим) календаря с такой погрешностью — более двух недель? Ведь не представляло сложности добиться гораздо большей точности… Впрочем, это соображение пришло мне в голову только сейчас. А во время описываемой экспедиции я все же поостерегся делать окончательное заключение, через год уже в одиночку приехал к камню точно в день солнцестояния и окончательно убедился — восхода Солнца через отверстие не видно.
Но ведь Левин изучал камень более двадцати лет назад — может быть, с тех пор он изменил ориентацию? Очень может быть. На склонах оврагов регулярно происходят оползневые явления, обычное дело… Но стали бы предки устанавливать астрономический визир в месте со столь слабым грунтом?![44]
Словом, уже второй раз за экспедицию мы испытали разочарование…
Но отправимся к следующему «русскому мегалиту». Если Цыганский камень до последнего времени исследователями почитался как самый эффектный и «бесспорный», то Конь-камень в Ефремовском районе той же Тульской области, по всеобщему мнению, — самый масштабный из известных на Среднерусской возвышенности культовых камней. Вдобавок имеет, пожалуй, самую долгую историю изучения: о связанных с ним поверьях писал в середине XIX века еще известный собиратель фольклора И. П. Сахаров, а позднее — и не менее знаменитый этнограф А. Н. Афанасьев.
До объекта этого было более пятидесяти километров, и преодолеть их оказалось непросто: если на участке Кимовск — Куликово поле движение еще есть, то дальше… До «промежуточного» городка, Куркино, еще ходят с интервалом в несколько часов автобусы, на одном из них мы и доехали. Дальше расчет только на автостоп… Пошли искать трассу до Теплого, указателей здесь нет (что для Тульской области вообще характерно). Спросив несколько человек, все же попали на довольно хорошую асфальтированную дорогу, но, прошагав по ней с километр, уперлись в ворота некоего автохозяйства… Выруливший оттуда автобус остановился, и водитель объяснил: на Теплое ведет совсем другая дорога, мимо нее мы прошли, приняв «трассу» за какой-то проселок до ближайшей деревни или фермы, настолько она была разбита, эта, согласно «Атласу», «дорога республиканского значения». Стоит ли говорить, что машины там проходят раз в час, но нам неожиданно повезло: остановилась первая же легковушка, за рулем коей сидел тот самый шофер автобуса, подсказавший верную дорогу…
Выбравшись на уже куда более оживленную трассу Липецк— Ефремов, доходим до берега Красивой Мечи. Речушка не очень видная, но живописная, название свой полностью оправдывает. Здесь же — несколько пионерлагерей и турбаз. Вопрос о Конь-камне и у их персонала, и у аборигенов вызывает удивление и непонимание, пока наконец-то пожилой мужичок не объясняет верную дорогу. Нам придется прошагать километров десять: автобусы не ходят, несмотря на то что возле Коня несколько крупных деревень и дорога вполне приличного качества, с асфальтовым покрытием. В других регионах рейсовые автобусы иногда вовсе по немыслимым проселкам ездят… Ио мыслей об отступлении не было — по словам консультанта, ближайшая к камню деревня до революции называлась Ведьмино. Очень любопытно: не память ли это о живших близ камня реальных «ведьмах» и «ведьмаках» — жрецах, «обслуживавших» культовый объект? А может быть, и определявших с помощью камня начало года?
Посмотрим. После часа с лишним ходьбы, когда усталость была уже вполне ощутимой (пешком мы сегодня проделали едва ли меньший путь, чем на колесах), открылось второе дыхание: с расстояния в два километра на пологом береговом склоне увидели искомый камень. Первым, как обычно, его заметил Каминский, пешке и мы с Ильей рассмотрели… От нетерпения почти бежим. Конь-камень, соответственно, увеличивается в размерах. Пожалуй, это единственный из русских камней, который действительно можно назвать словом «мегалит» (в переводе — большой камень): массивный монолит, высотой более двух метров и до четырех метров в поперечнике… Особый эффект производит то, что виден он весь, целиком, стоит на трех «опорах». Роль последних играют небольшие, выступающие над уровнем почвы сантиметров на тридцать камни из того же песчаника — этого достаточно, чтобы создалось впечатление, что Конь-камень словно подвешен в воздухе и парит на уровне низкой здесь травы… Среди нее, кстати, попадается ковыль-волосатик, степное растение, ныне в Тульской области почти исчезнувшее (в связи с распашкой степей). Как и в случае Епифанского менгира, вокруг «главного» камня «разбросаны» более мелкие — вероятно, здесь также естественный выход песчаника.
При этом, пожалуй, это единственный из виденных нами входе экспедиции камней, несомненно, имевший в прошлом культовое значение. Причем не только в языческую эпоху — несмотря на запреты церкви, поклонение камню продолжалось и с принятием новой религии. В XIX веке тот же И. П. Сахаров упоминал, что вокруг Конь-камня в засуху жители окрестных деревень совершали опахивание — вызывали таким магическим способом дождь[45]… Видимо, в какой-то форме почитают его до сих пор — мы с удивлением заметили на рядом лежащем камешке букетик цветов. Приношение Духу камня?
Вышедшая из крайнего дома соседней деревни женщина в ответ на расспросы как-то замялась:
— Ну, девочки туда ходят, венки плетут. Про этот камень мама моя много знала, она бы вам рассказала, да вот умерла… Знаю, что он с неба упал, этот, как его, метео…
— Метеорит?
— Во-во, метеорит. Был он в форме всадника на лошади и постепенно стал в землю уходить. Сейчас много ушло, раньше он выше был.
Как уверяют, более полный вариант легенды звучал так: «С неба спустился всадник в серебристых одеждах на огненном коне и окаменел…» Просто удивительно, как аномальщики не удосужились построить гипотезу о палеовизите — инопланетянах, установивших Конь-камень, и ограничились прозаической палеоастрономией.
Кстати, а как с нею? Левин особое значение придавал найденной им канавке на верхней грани камня — искусственно прорезанному желобу, направленному в точку восхода солнца в день зимнего солнцестояния.
Вскарабкиваюсь на камень — где же визир? Сначала вообще его не вижу, потом уразумел: под ним понимается мелкая, довольно извилистая бороздка между обычными для песчаника буграми, причем это даже не линия, а, скорее, буква «Т». Вдобавок ее пересекают под разными углами несколько более узких трещинок. Я почти уверен, что это природное образование, хотя Илья Агапов допускает, что выбил ее все же человек и представляет петроглиф собой недоделанный крест, коим кто-то из особо верующих пытался «закрестить» языческого идола. В любом случае — совершенно непонятно, как с помощью столь грубого, широкого и неровного «прицела» определять точку восхода Солнца: можно посмотреть так — а можно и эдак. Песчаник — порода мягкая, обрабатывается легко. Считать, что волхвы, коль уж они вели здесь астрономические наблюдения, поленились прорезать действительно удобный визир, я бы сказал, просто неуважительно по отношению к предкам… Да и вскарабкиваться для наблюдений на камень не очень-то удобно — неужели не выбили бы древние астрономы какую-нибудь подножку, приступочку?
Помимо прочего, писал Левин и о том, что Конь-камень поворачивали, прицеливаясь в разные точки горизонта, для того, дескать, и поставили его на три камешка. Мысль, конечно, интересная, только, скажите ради всего святого, зачем?! Я уж не говорю, что вращать камень просто невозможно: основание его весьма неровное, бугристое, а две из трех «опор» представляют собой… расколовшийся на две части камень с весьма острыми гранями.
На, сказав столько слов «за упокой» романтических гипотез, необходимо написать немного и «во здравие»: конечно, археоастрономией на Конь-камне и не пахнет, но все же изучен он совершенно недостаточно и сюрпризы преподнести может. Например, как многотонная глыба встала на свой пьедестал? Конечно, мог ее взгромоздить и ледник, но все же, по-моему, нельзя исключать, что дело это рук человеческих. В Карелии известно довольно много сейдов — лежащих друг на друге камнях, почитаемых у аборигенов в качестве «жилищ духов». По крайней мере в одном случае такой сейд аналогичен тульскому Конь-камню[46]. Вряд ли все они созданы природой — слишком это невероятно. Да и до дольменов — знаменитых «каменных домиков карликов» — от такой конструкции один шаг.
Возможно, опытный геолог или гляциолог, изучив поверхность камней, сможет ответить: ледник или человек взгромоздил ефремовскую глыбу на «подставки»?
Кстати, к царапинам на камне стоит присмотреться не только с точки зрения движения морен… Стоит ли говорить, что рисунков мамонтов (упоминаемых иногда) на поверхности Коня мы не нашли, но вот некие прямые линии, очень похоже, что искусственные, Илья на нем обнаружил. Причем при фантазии их можно принять за руны. И явно нанесены они очень давно, ибо покрыты двойным слоем лишайников…
Неплохо бы решить вопрос и о происхождении «полировки» в некоторых местах Конь-камня — как и других тульских культовых камней…
Стоит провести и археологическую разведку окрестностей — по крайней мере один «подозрительный» холмик вблизи «мегалита» имеется.
Словом, вопросы, причем действительные, а не высосанные из пальца, остаются.
Кстати. Иногда доводилось слышать, что вблизи Конь-камня имеются «запретные», нехорошие места, куда люди боялись и боятся ходить. Не скрою, на полноценный опрос у нас не было времени, но нескольких местных жителей мы об этом спрашивали. И все они или пожимали плечами, или опровергали эти сведения. А уже упоминавшаяся женщина при этом рассказала и быличку:
— Нет, никаких таких запретов нет. У нас места чистые, всюду ходим… А вот колдуны есть. Их в нашей деревне раньше много было. Отец рассказывал, возвращались ночью из военкомата призывники, и к ним баран приблудился. Все «бе и бе»… Они говорят: «Что ты все бекаешь? Хорошая будет закуска на проводы». Пришли домой, барана в хлев заперли, и говорит отцу мой отец: «Точи нож, мы барана привели, устроим застолье». Отец нож направляет, открывают дверь, а баран им и говорит человечьим голосом: «Отпустите меня, я больше не буду так делать». Это один из колдунов в него «перекинулся».
Все же одно интересное место нам назвали — расположенную невдалеке Красногорку. Правда, ходить туда не боялись, наоборот, устраивали на вершинке гулянки, но название говорящее. Да и Шавырин упоминал ее:
«На Красной Горке ползут по склону каменные ящерицы неясного происхождения»[47].
Не знаю, что понимал писатель под «каменными ящерицами», а просто камней на вершинке действительно много. Однако происхождение их вполне понятное — очередной выход пластов песчаника. Впрочем, одну интересную находку я здесь сделал: заметил на камнях еще одно краснокнижное растение — очиток едкий. Просто удивительно: почему ботанические редкости тяготеют к культовым камням? Не исключено, их сохранению способствовал заповедный режим — вряд ли в хоть немного почитаемых местах пасли скот и косили сено…
Что ж, отрицательный результат — тоже результат. К тому же итоги нашей экспедиции никак не опровергают ВОЗМОЖНОСТИ существования у нас древних обсерваторий. Да и сами по себе культовые камни (те, которые действительно Культовые), даже и не указывающие на Солнце, — бесценные свидетели прошлого, способные много рассказать про дохристианскую эпоху, о которой так мало известно. Увы, археологи ими почему-то мало интересуются, вот «русские мегалиты» и зарастают, а то и вовсе вывозятся для новомодных садов камней…
А нам пора было назад. Обычно обратный путь кажется скучноватым, но в данном случае местные дороги вкупе с выходным днем создавали много забавных моментов. Так, километров двадцать мы с Ильей проехали в тесном фургоне пикапчика-«каблучка», почти в обнимку с морожеными курами, благо, гаишников на сельских дорогах нет…
Летом 2004 года молодой и энергичный тульский краевед В. Ю. Егоров сообщил мне и другим членам нашей группы о слухах про некоего монстра, с некоторых пор обосновавшегося в Сергеевском пруду, что неподалеку от его родного Белева, небольшого городка на юге Тульской области.
Рассказывают о нем по-разному, но преимущественно в «классическом» стиле, с элементами триллеров. Так, чудовище, по мнению большинства информаторов, имеет массивное туловище и длинную шею и является не чем иным, как плезиозавром юрского периода. Обосновалось же оно в мирном пруду совсем недавно не без помощи военных и спецслужб: везли они на внешней подвеске вертолета выведенного в какой-то лаборатории ящера, а тот (даром что безмозглое пресмыкающееся) взял да и перекусил трос и плюхнулся прямо в сельский водоем. Где и живет теперь, наводя ужас на отдыхающих. Есть уже и пострадавшие: летом чудище прокусило резиновый матрац, на котором нежилась некая дама, причем неодушевленным предметом дело не ограничилось — была укушена и сама отдыхающая, долгое время после того провалявшаяся в больнице…
Дело дошло до того, что одна из «независимых» тульских газет опубликовала про «динозавра Тульской области» солидную статью (краткое содержание каковой и изложено выше)…
Однако, как ни неправдоподобно выглядит (на взгляд разумного человека) возможность обитания не ведомого науке чудовища В расположенном отнюдь не среди нехоженых лесов рыборазводном водоеме, мы решили провести расследование этой истории. Был в ней один интересный нюанс…
Водились ведь некогда на Руси свои крокодилы! Точнее, похожие на них животные. С существованием их по крайней мере до Средневековья не спорят даже вполне серьезные ученые, слишком много найдено летописных упоминаний о «коркоделах — лютиих зверях». В своем фундаментальном труде «Язычество Древней Руси» известнейший наш историк и археолог академик Б. А. Рыбаков, рассматривая истоки культа хозяина подземного и подводного мира Ящера, широко известного в языческие времена на наших землях, прямо ставит вопрос о происхождении этого божества от реального животного, бывшего прежде у славян тотемом (священным животным). Рыбаков даже приводит отрывок из псковской летописи XVI века, ставший с его легкой руки знаменитым:
«В лето 7090 (1582. — А.П.)… Того же лета изыдоша коркодили лютии звери из реки и путь затвориша, людей много поядоша. И ужасашося люди, и моляше бога по всей земли. И паки спряташа (коркодели. — А.П.), а иных избита».
По мнению некоторых исследователей, в частности, писателя-зоолога В. Динеца, коркоделом русские летописцы именовали гигантскую саламандру — родственную тритонам амфибию, достигающую нередко в длину метра и более. В наши дни гигантские саламандры живут лишь в Китае и Японии, но еще совсем недавно (это доказано прямыми находками) были распространены гораздо шире…
Впрочем, зоологическая принадлежность русского коркодела — вопрос отдельный. Сейчас для нас важно другое: хотя преимущественно культ «лютиих зверей» был распространен на Севере и Западе, его отголоски известны и южнее. В том числе и как раз на землях нынешней Тульской области! Более того — в Белевском районе!
Обнаружил намек на существование его тот же Виталий Егоров. По словам исследователя, все началось с рассказа М. М. Пришвина «Крутоярский зверь», в котором писатель передает местную легенду о некоем озерном чудище:
«Никто его не видел, но все знают, что губы у него телячьи. Никто его не слышал, но все знают, что кричит он черным голосом. И голос его роковой».
Заинтересовавшись, Виталий начал расследование и довольно быстро вышел на озеро, выведенное Пришвиным под именем Крутоярского. Некоторые старожилы действительно вспоминали смутные предания о том, что «водился там какой-то зверь». Вполне возможно, что это и есть тот самый коркодел, точнее говоря, небольшая их популяция, сохранявшаяся почти до наших дней. Увы, именно почти: несмотря на все старания, энтузиасту не удалось встретить не то что людей, своими глазами видевших «чудозавра», но и хотя бы слышавших о встречах с таковым в XX веке.
Но, может быть, коркоделы продолжали незаметно существовать в каком-то другом водоеме или болоте, а сейчас, восстанавливая на волне упадка сельского хозяйства и ослабления антропогенного давления численность, обжили Сергеевский пруд?
Будучи всегда неравнодушен к криптозоологии, я захотел принять непосредственное участие в расследовании «тайны Сергеевского пруда» и лично побывать на его берегах, поговорить с людьми. Тем более что давно хотелось посмотреть и другую белевскую достопримечательность — не так давно тамошние краеведы обнаружили камень с рисунками… каменного века! О находке этой не писали центральные газеты, не сообщалось по телевидению и даже в специальной археологической литературе упоминаний почти нет. Между тем, коль и в самом деле на камне рисунки, а не «абстрактные» знаки вроде чашек или следов, в Восточно-Европейской равнине он просто уникален, аналогов ему нет.
Вообще-то культовых (в той или иной мере) камней в Тульской области издавна известно много — и не все из них хотя бы поверхностно изучены. Чуть дальше, в Одоевском районе, по крайней мере в XIX веке находились два почитаемых камня, о которых знаменитый историк и собиратель фольклора И. П. Сахаров тогда же писал[48]:
«Камни Баш и Башиха находятся в 25 верстах от Одоева, среди поля. Фигура камней почти квадратная, небольшого размера. Поселяне не запахивают места кругом камней, опасаясь бед.
Миф о камнях состоит в следующем: Баш был татарин, а Башиха — жена его. Другие же говорят, что они были кум и кума. Баши переселились на Русь, жили и померли. Добрые люди схоронили их на этом месте. Вскоре после того приплыли два камня из Оки в Упу, а из Упы пришли прямо на их могилы и остановились тут. То были тела Башей, не желавшие расстаться с ними и по смерти. Когда рассердился Баш на Башиху и ударил ее сапогом, на камне Башихи осталась ступня. Было время, когда любопытные хотели посмотреть на них со всех сторон. Баши не желали это, а когда начали обрывать их, они уходили в землю…»
В современной литературе о Тульской области никаких новых сведений о Башах не приводится — создается впечатление, что никто их искать и обследовать не пытался. А между тем даже описание Сахарова позволяет заключить, что по крайней мере один из камней был следовиком, подобный известным по всему миру. И обнаружение его на землях вятичей могло бы, возможно, дать новые сведения о миграциях народов, истоках и взаимовлияниях культур…