Увы, в реальности трасса, обозначенная на карте как «магистраль федерального значения», оказалась «очень плохой», а посередине ее практически не было вовсе. И добираться пришлось весь день: треть пути на автобусах, треть — на попутках, не менее двадцати километров мы прошагали пешком…
Добравшись до Белева, бежим в краеведческий музей — в холле его с некоторых пор лежит тот самый камень с петроглифами. Там же мы встретились и с его открывателем Е. Р. Барбашовым. Впрочем, скорее, краевед не «открыл» камень, а спас его. Евгений Ростиславович рассказывал об этом так:
— Еше в начале XX века лежал этот камень возле церкви Козьмы и Дамиана в селе Сныхово. Называли его Зубной Камень, и неспроста — было поверье, что исцеляет он зубную боль. У кого зубы болели, приходили, кусали камень — и, старики говорят, помогало. Село существует по крайней мере с XIII века, то есть фактически с дохристианской эпохи. И храм в нем построен, обратите внимание, был в честь святых — покровителей медицины. Что опять же свидетельствует — не камень к церкви притащили, а храм у почитаемого с дохристианских времен святилища возвели… В 1930-е годы, как водится, комсомольцы его в реку с высокого берега столкнули, на дне ее он и пребывал до последнего времени. Нашли мы его с другим белевским краеведом, Н. Е. Некрасовым. Прощупали ломами, потом вытащили. А когда помыли — обнаружили вот эти рисунки. Здесь три петроглифа: рыба, бобриха, а поверх ее хвоста наложен рисунок фаллоса. Если присмотреться, окажется, что бобриха беременна, у рыбы также живот вздут — она с икрой… В общем, все рисунки — символы плодородия. Возможно, предки просили у Камня, чтобы много было бобров, рыбы… Тульские археологи подтвердили, что рисунки выбиты каменными орудиями — металлические инструменты к камню не прикасались. То есть это — каменный век, по крайней мере XI тысячелетие до новой эры…
Но пора взглянуть и на камень. Представляет он собой типичный ледниковый валун — неправильной формы «яйцо» из красного гранита. Рисунки для удобства демонстрации их посетителям, к нашему великому огорчению, обведены углем. Хорошо еще не краской… но и такая сравнительно аккуратная прорисовка, на мой взгляд, на подлиннике недопустима. На камне много мелких линий и углублений, обведены лишь немногие из них — то есть невольно посетителю навязывается интерпретация авторов открытия. Но даже и с учетом «подсказки» легко опознается лишь рыба, с фаллосом уже труднее, увидеть же бобриху мы так и не смогли… Более того — в граните частенько попадаются прожилки слюды. Будучи более мягкой породой, она выкрашивается, остаются неглубокие бороздки… Честно говоря, у меня нет уверенности, что по крайней мере некоторые из линий Зубного камня не являются именно ими. Да и далеко не все археологи, насколько я знаю, солидарны с выводами краеведов, хотя большинство специалистов согласны, что камень подработан. При этом многие судят о белевском камне заочно — паломничества специалистов к нему не наблюдается.
Вообще некое пренебрежительно-снисходительное отношение к «провинциальным» краеведческим музеям и тщательным исследованиям их экспонатов встречается у ученых сплошь и рядом. Буквально через пять минут, осматривая экспозицию того же белевского музея, мы получили наглядное подтверждение сказанному: на витрине с палеонтологическими образцами почти все подписи были с грубыми ошибками. Речь даже не идет о видах, родах и семействах — неправильно определены были типы окаменевших животных! На кусочке древнего кораллового рифа было, например, написано: «Раковина плеченого-го»! Отпечатки наутилоидей в известняках каменноугольного периода были обозваны аммонитами, появившимися гораздо позднее… Сотрудницы музея уверяли, что помогали им составлять подписи «тульские геологи»…
Справедливости ради замечу, что неточности ничуть не снижают научной ценности образцов. Коллекции в музее неплохие. В особое восхищение привела нас витрина с плейстоценовой, «мамонтовой» фауной: здесь и куски бивней мамонтов, и черепа бизонов, и кости шерстистых носорогов… Почти все найдено «нештатными сотрудниками» — в гравимойках и просто по берегам рек…
На следующее утро отправляемся к «водоему с динозавром». Он находится отнюдь не в глуши — прямо у трассы Белев — Тула, не магистральной, но все же с довольно оживленным движением. Встретивший нас Виталий Егоров поведал, что уже проводил опрос в нескольких домах на берегу водоема — без особого успеха. Хотя в том, что сообщение «уткой» не является, уверен — узнал он о «монстре» задолго до публикаций.
— Я своей знакомой про свои «коркодельи» разыскания рассказывал, а та и говорит: у меня родственники в Сергеевке живут, там в пруду какое-то животное появилось, людей пугает…
Осматриваемся более внимательно: водоем образован запруженной и разлившейся речушкой и довольно, по нашим меркам, большой — более километра в длину и метров двести шириной. Деревенские дома стоят на высоком коренном берегу, и если не из окон, то с огородов (задворков) водная гладь прекрасно видна. К воде спускаются многочисленные тропинки и проселки, так что потенциальных наблюдателей достаточно. Появляйся здесь чудовища — местные жители их бы обязательно замечали.
Но никто из опрошенных нами крестьян никаких крокодилов и динозавров не встречал. Слышать о «чудище» — да, слышали, но либо от приезжавшей в гости городской родни, либо из тульской газеты. Одно ЧП летом на его берегах было — отдыхавшую женщину действительно укусила змея, и та попала в больницу. Но, по всеобщему мнению, виновницей была самая обычная гадюка.
И нельзя сказать, чтобы с нами отказывались говорить, напротив, общались охотно, стараясь вспомнить хоть что-нибудь интересное. Например, неформальный сельский староста поведал про Гремячий колодец, считавшийся «святым»:
— К нему люди приходили, воду брали, монеты оставляли, а на кустах ленты вязали. Когда в школе учился, нас посылали те ленточки срывать и сжигать. Ну, мы заодно и монеты выгребали на мороженое…
Спускаемся к водоему. Накатанная грунтовка ведет к дамбе, земляной, но ухоженной, обложенной бетонными плитами. В центре плотины водосливные сооружения, а рядом — домик-вагончик, возле которого обнаружился человек в телогрейке. Знакомимся: А. Д. Гашенев, ихтиолог, работает в небольшом рыборазводном хозяйстве, ныне «владеющем» прудом. И вот что он поведал:
— Работаю я здесь уже несколько лет и ручаюсь — никакие Несси в пруду не водятся. Где им здесь разместиться? К тому же пруд регулярно, раз в два-три года, спускают и чистят дно. Самое же главное — он у меня постоянно под наблюдением, сами видите, обзор отсюда прекрасный, видна практически вся поверхность, и смотрю я на нее постоянно.
Анатолий Дмитриевич улыбается и продолжает:
— Но вообще-то вам повезло — та история, с которой все эти разговоры начались, на моих глазах случилась. Приехала сюда компания молодежи на машинах. Остановились на берегу, как водится, костер развели, пикник устроили… А под утро прибегают ко мне, трясутся и говорят примерно так: «Прямо перед нами из воды какая-то тварь из воды вылезла! Мохнатая и, как человек, на двух ногах! Отряхнулась и в лес ушла!»
Думаю, их плывущий кабан или лось напугал — иногда эти звери переплывают водоем, сам наблюдал. А то, что на двух ногах он вышел… ну, выпили ребята да и сонные уже были…
Что ж, возможно, ихтиолог и прав. Но я бы не исключал и возможность того, что отдыхающие столкнулись с реликтовым гоминоидом — пресловутым снежным человеком. В массовом сознании он — житель высокогорий, обитает в Гималаях или на Памире… Однако исследователи, занимающиеся поисками нашего собрата, знают, что встречи с пережившими свою эпоху обезьянолюдьми происходили на гораздо большей территории: практически везде, где есть глухие леса, непроходимые (для нас) болота или камышовые заросли. И нередко реликтов видели «купающимися» — вспомните наблюдение «водяника» на Вепсской возвышенности[49]. Встречался с «водяным», точнее, «водяной», и не кто иной, как И. С. Тургенев. Впечатления и обстоятельства встречи поведал миру французский друг писателя, всем известный Ги де Мопассан. По его словам, Тургенев, купаясь в лесной речке, почувствовал прикосновение, а оглянувшись, «увидел страшное существо, которое разглядывало его с жадным любопытством. Оно было похоже на женщину и на обезьяну». «Водяная» погналась за выскочившим на берег будущим великим писателем, и неизвестно, чем бы все кончилось, не отгони «русалку» кнутом случившийся поблизости пастушонок[50].
Тургенев не указывал точный район, где произошла встреча, вполне возможно, что было это и на берегах Десны, и в районе Спасского-Лутовинова, на стыке Тульской и Орловской областей… Не будем забывать, что со средневековья здешние «засечные леса» были заповедными, вырубать их запрещалось — лесные массивы служили «полосой обеспечения», защищали южные рубежи Московии от набегов с юга…
Конечно, даже если предположение и верно, вряд ли в наши дни здесь существует стабильная популяция обезьянолюдей, однако сообщения о встречах с единичными особями приходят отсюда почти каждый год. И нет ничего невозможного в том, что один из «пережитков прошлого», проходя мимо Сергеевского пруда, решил понырять в нем. Конечно, не ради удовольствия, а чтобы подкормиться питательными корневищами рогоза и камыша (а может быть, и рыбой)…
В любом случае массовые наблюдения здесь не происходят. Просто удивительно, какая волна слухов и домыслов иногда поднимается после одного-единственного, да и то весьма неясного столкновения с Неведомым.
…Несмотря на моросящий с утра и не думающий прекращаться дождь (осень на дворе), все же добираемся но ближайшего к сахаровским Башам села, попасть в него оказалось не так просто, дорога абсолютно не соответствует показанной на карте, однако, намотав лишних километра три, подходим к околице. Дождь в это время несколько поутих, и во дворе перед грудой дров копался типичный такой сельский мужик в сапогах и телогрейке..
— Да, были два камня, рассказывали. Но сам я только один видел — здоровый, круглый. По дороге к кладбищу. А сейчас его нет. Вроде спихнули в овраг. Пройдите дальше, там дед живет, может, он больше расскажет.
— Никто его не спихивал — сказал дед Паша. — Сколько помню, лежал камень на краю поля и совсем близко к обрыву. Большой он был— руками наполовину не обхватишь… Потом река берег подмыла — и рухнул он вниз. Какое-то время торчал из воды, а потом пропал.
— И давно случился оползень?
— Да нет, недавно. Лет пять назад…
Услышав это, мы переглянулись и от огорчения выматерились. Ведь Баши давно стояли в наших планах, но визит к ним мы все откладывали… Вероятно, если бы не байки про чудище в пруду — и в этот раз бы не добрались… Впрочем, в деревне время течет медленно и незаметно — позже некоторые другие ее обитатели уверяли, что случился оползень пораньше, лет десять — пятнадцать назад…
Беседовали мы во дворе, и вскоре из дома вышла супруга старожила.
— Что это вы от мово деда хотите?
Узнав, в чем дело, присоединилась к разговору:
— Ну, помню я эти камни. Старики говорили, упали они с неба на поле. Два камня. Их люди снесли, чтоб не мешали, а они на другой день опять на поле оказались. То место так и называлось — Баши. Раньше, говорили, они лежали повыше, а потом их все же к берегу скатили. Они целебные были. К ним с водой приходили, потом сливали эту воду по камню, собирали и больных поили. Деньги носили к камням, одежду… Кусочки откалывали и лечились ими… А кто говорил — наоборот, нельзя колоть камни…
— Да, мне они как раз отомстили… Я кусок отломил и потом шесть ребер сломал. И вообще счастье пропало, — вдруг добавляет к сказанному дедушка…
Позднее женщина средних лет, живущая в центре деревни, прибавила:
— Эти камни в землю ушли, но, говорят, когда что-то плохое случится в стране, они опять выйдут.
Судя по всему, это уже современная легенда… Вообще интересным и неожиданным было для меня, что хотя баек, поверий и легенд, связанных с камнями, нам поведали довольно много для начала XXI века, однако все они не имеют ничего общего с записанными Сахаровым. Чем объяснить такое изменение поверий за полтора века, не знаю. Впрочем, это один из множества вопросов…
По крайней мере несомненно, что Баши в отличие от большинства обследовавшихся А. Левиным камней (о которых рассказывалось в предыдущей главе), несомненно, относятся к культовым объектам, пережившим дохристианскую эпоху, об этом четко говорят связанные с ними обряды. Жаль, что самих камней нет. Мы побывали на месте оползня. Раскопки возможны разве что экскаватором, да и вряд ли камни лежат не поврежденными — судя по описаниям, состояли они из мягкого песчаника… Если и были на их боках какие-то древние знаки, петроглифы, вряд ли они сохранились.
Потерянного не вернуть, однако… результаты экспедиции со всей очевидностью показывают — с обследованием такого рода объектов тянуть нельзя. Получил информацию о пещере или мегалите — езжай на проверку! Хотя, впрочем, если сталкинг по-прежнему будет оставаться уделом любителей и поиски будут вестись в свободное время, чтобы объехать все известные «адреса», понадобятся десятки лет…
Летом 1996 года в газете «Труд» была опубликована небольшая заметка, из тех, что журналисты зовут информашками. Привожу ее практически полностью, сохраняя даже орфографию:
«Летом 1996 года в окрестностях аула Тхагапш студенты Ростовского университета обнаружили животного, очень сильно напоминающего… живого динозавра. Как утверждают очевидцы (студенты — люди грамотные), чудовище — вылитый маленький пронтозавр, всего метра два в длину. Они столкнулись с ящером случайно, в тот момент, когда у них не было фотоаппарата, на горной тропе у пещер, которые собирались обследовать. Пока бегали в лагерь за камерой, след чудовища уже простыл. Разыскать его, несмотря на все старания, не удалось. Конечно, эту ситуацию, распространенную сочинской прессой, можно было посчитать обыкновенной газетной «уткой», если бы не одно обстоятельство: жители аула Тхагапш говорят, что неоднократно видели змея. Кстати, его образ присутствует и в эпосе адыг-шапсугов, населяющих этот район»[51].
В среде аномальщиков она не осталась незамеченной — и, как водится, пересказ ее стал кочевать из публикации в публикацию с соответствующими наукообразными комментариями. Об уровне их говорит уже то, что в подавляющем большинстве случаев не была исправлена даже явная опечатка — диванные криптозоологи так и пишут вслед за первоисточником «пронтозавр» (хотя явно имелся в виду бронтозавр). Профессиональные биологи, само собой, к информации, в основном, отнеслись скептически: «Студенты — народ, конечно, грамотный, но еще и веселый!» Стоит ли говорить, что на место событий не поехали ни те, ни другие! Скажу честно — вопреки своему обыкновению разбираться во всем на месте и до конца я бы-тоже вряд ли сподобился проверять сообщение, если бы не его заключительные строки. Регулярные встречи с «чудозавром» местных жителей — это совсем другое дело, нежели единичное сообщение студентов, вероятность того, что независимые свидетели сговорятся и будут сознательно морочить голову приезжему корреспонденту «чудовищем», исчезающе мала… Хотя, конечно, относить виденное животное к динозаврам оснований нет никаких. А вот исключать возможность существования на Кавказе просто не известного науке пресмыкающегося, например, того же коркодела русских летописей, на мой взгляд, никак нельзя…
В общем, в апреле 2004 года, устав от на редкость затянувшейся зимы, я решил ехать в Тхагапш, дабы оценить перспективы «охоты на «вылитого пронтозавра», а заодно и… погреться! Впрочем и научные (или, скажем осторожнее, околонаучные) задачи экспедиции, как обычно, одной криптозоологией не исчерпывались. Как и повсюду в России, интересного и недостаточно изученного на Кавказе хватает — оставалось лишь выбрать наиболее интересные объекты по пути.
Например, Богатырские пещеры, что неподалеку от г. Горячий Ключ: из путеводителей и рассказов краснодарцев я знал, что ни длиной, ни красотами эти небольшие полости не выделяются, но вот происхождение их загадочно. Литература и спелеологи склонялись в пользу того, что пещеры созданы человеком, но кем, когда и зачем, не было даже предположений…
И, конечно, дольмены! Об этих загадочных «домиках», сложенных из монолитных камней и известных во многих местах Европы, в том числе и у нас на черноморском побережье, знают, вероятно, все. Археологи считают дольмены погребальными сооружениями — своего рода коллективными родовыми склепами, «альтернативщики» выдвинули немало куда более романтических гипотез: от «сооружений атлантов, призванных очищать ауру Земли», до «боевых психотронных машин, прикрывавших перевалы», якобы дольмены фокусировали в виде смертоносного луча ультразвуки живущих в них летучих мышей…
Конечно, большинство дольменов давно известны, описаны археологами и нанесены на карты (хотя все же и не все — замытые оползнями и заросшие лесом мегалиты еще продолжают открывать). Однако я давно убедился: смотреть картинки и читать описания — это одно, увидеть реальный объект своими глазами — это другое…
С появлением первых проталин я готов был стартовать навстречу весне, но… ехать одному не хотелось. И дело не в скуке, имелись и вполне практические соображения: экономия веса (и палатка, и котелок рассчитаны на двоих), удобство проведения опросов (один разговаривает — другой стенографирует), да и во время дневок у моря или в горах можно по очереди оставаться у палатки, не бросая ее на произвол судьбы и милость бомжей… Никто из проверенных друзей, членов нашей группы, ко мне присоединиться не смог, а потому я дал объявление на «автостопном» сайте «ищу попутчицу». Конечно, отправляться в довольно долгий путь с непроверенным человеком рискованно в плане психологической совместимости (уже «обжигался» на этом), но приведенные соображения перевесили. Долгое время никто не отзывался, и я уже совершенно настроился ехать в одиночку, как вдруг буквально накануне выезда пришло письмо от некоей Маши, решившей составить компанию. Из послания следовало: путешествовать автостопом ей уже приходилось, в том числе и по Европе, а по взглядам она хиппи — в частности, возможная спутница серьезно интересовалась, не умею ли я играть на каком-либо музыкальном инструменте, а то можно было бы «аскать» (то бишь попрошайничать) в переходах и электричках! Ну что ж, по крайней мере меня ждет общение с человеком «не таким, как все», что всегда интересно…
Маша при встрече оказалась двадцатилетней блондинкой средней упитанности, сейчас в академическом отпуске, делать нечего, вот и решила прокатиться, хотя ни сталкннгом, ни «аномальными» науками никогда не интересовалась.
Необходимо Заметить, что, когда готовился к экспедиции, многие предупреждали меня, что «на юге просто так не возят» и, конечно, «с кавказцами надо быть осторожным — менталитет у них особый, сначала обедать посадят, а через минуту нож к горлу». И ведь ладно бы говорили это далекие от туризма и автостопа люди — так нет! Многие краснодарцы на туристском форуме уверяли, что автостоп в их регионе невозможен, и просили обязательно написать, если я на опыте докажу обратное! Ладно, посмотрим.
Вышли в путь поздновато — в обед. Чтобы добраться до магистрали Москва — Ростов-на-Дону — Краснодар (на которой круглосуточно много машин), предстояло проехать по дороге местного значения: Калуга — Тула, где движение вовсе не такое интенсивное. Но нам везет: моментом доехали до Тулы, а потом и до трассы НА ЮГ!
Правда, в первый день мы проехали в его сторону лишь сто километров на КамАЗе с тяжелой фурой. Дальнобойщик сразу предупредил, что провезет немного — скоро сворачивает на Липецк. Человеком он оказался от природы любознательным, мои увлечения его очень заинтересовали и получили одобрение. Более того — водитель настойчиво приглашал приехать в Лебедянь — изучать подземелья. В подтверждение он поведал местные предания о пещерах, о которых слышал с детства, и вместе со сверстниками даже пытался искать подземные ходы…