Меня привели к купальне. Что, можно сказать. Наверное, это помещение могло бы стать моим любимым местом в доме: светло, просторно и уютно, чистейшая вода в бассейне, плетённые кресла по периметру. Но сейчас я лишь дала оценку помещению, а сердце моё осталось безучастным. И не удивительно. Все мысли в моей голове крутились вокруг слова „бежать“.
Как же мне нравиться плавать, вода как парное молоко— моя любимая температура. То ли Лиховода постарался, то ли вода решила позаботиться обо мне, одно точно — я сейчас полна сил и энергии, а, следовательно, готова к труду и обороне. Первый раз в жизни я собираюсь трудится не на славу Родины, не на блага нанимателю и даже не потому что так надо и выбора как такого нет, а потому что у меня появилась цель и не одна.
Сказать, что у меня их раньше никогда не было будет неправильно. Только раньше они были так сказать краткосрочные или почти невыполнимые, скорее мечты, а не цели. Я должна вернуться в свой мир. Хотя, положа руку на сердце, я больше не хочу полностью возвращаться на Землю. Было бы здорово, если б можно было жить на Земле, пользуясь её благами, а работать на Квадро. Наверняка найдутся те, кто считает, что 20 летнего сына давно пора отправить в вольное плавание, но это как-то не по-славянски. Мы сильны пока мы вместе, взаимовыручка и взаимоподдержка залог крепкой семьи. Принцип „Разделяй и властвуй“ никогда не к чему хорошему не приводил.
Мой сын давно уже самостоятельный, способный позаботится о себе, он стал совершеннолетним по законам любой страны, но это не значит, что при этом он перестал быть моим сыном, а моё сердце за него не болит. И если сын справиться с моей потерей, я в этом не сомневаюсь, то переживёт ли такие новости моя мама? Да и отцовское наследство повисло над нами как дамоклов меч[1]. Мы уже лишились жилья и машины, кажется, что забрать у нас больше нечего и от этого ещё страшнее. Что они потребуют в уплату долга, если сын не сможет его погасить.
Плавать — это хорошо. Плавать — это здорово. Но мне надо бежать. И как это сделать, если за моим купанием наблюдают четыре пары глаз. Да и из одежды у меня добавился только банный халат. Думай башка, думай — я тебе шапку куплю. Как же я её куплю, до денег сначала нужно добраться.
— Скажите, а все покупки мне теперь надо согласовывать с вами? И в магазин я одна вообще теперь не могу ходить? А как же моя работа в школе?
— Василия, ты выбрала не лучшее место для беседы. Действие напитка хоть и закончилось, но мы то мужчины, и сейчас мы в шаге от желанного тела, а оно даже ничем не прикрыто. Василия, ты же выберешь мужа на ночь?
— Нет. Пока я не получу ответы на все вопросы, пока не решу, что мне делать дальше, вход в мою тюрьму надзирателям запрещён.
— А какой тюрьме идёт речь. Тебе принадлежит огромный старинный дом, окружённый садом и парком с прудом.
— Только на женской территории нет окон, а покидать её без вас я не могу.
— Василия, это временное неудобство, завтра у тебя появятся телохранители и ты сможешь перемещаться, где хочешь. Если бы всё шло согласно обычаям, то тебя бы этот вопрос сегодня, а может и несколько ближайших дней вообще не интересовал. В семейном доме, как и положено, есть женская территория — самая охраняемая и самая защищённая часть в центре дома, а есть семейная с общей спальней. Только дай своё согласие, и мы позаботимся о том, чтоб все вопросы мира были забыты на время нашего уединения.
— Можно подумать, что, обслужив четырёх мужей, я вообще ещё буду способна здраво мыслить. И кому будут подчиняться телохранители?
— Конечно тебе. Они ведь будут твоей защитой не только от чужих, но и от нас, если кто-то из нас не выдержит и придёт в твою спальню, против твоего желания. И не сама же ты нас будешь пороть.
— Пороть. Я не ослышалась и правильно понимаю смысл слова, — от неожиданности я перестала плавать и уставилась на Адэра, так как именно он заявил про порку.
— Жохра не может бить мужей без причин, но она может назначать наказание в случае если муж отказывается выполнять её требование или действует против её воли. Перечень действий, подлежащих наказанию и полагающихся за них наказаний находится в комнате искупления. Каждое посещение её регистрируется в семейной книге. Муж может обжаловать, вынесенное ему наказание в суде. В этом году, я являюсь главным судьёй по семейным вопросам. — надо же какой важный у меня муж. Когда только он всё успевает? Хотя ничего он не успевает, на меня его точно не хватает. Хотя шашлычок был, что надо.
— А жохр тоже порют?
— Как ты могла о таком подумать. Жохра не бывает виноватой. За все её действия несут ответственность мужья.
— Дикость какая-то. И зная это, вы всё ещё стремитесь создать семьи. Да наши мужики бы давно всех послали и пользовались бы только шлюхами и проститутками.
— Василия, жохра не может наказывать мужей просто так или за каждый пустяк, а быть хорошим мужем, для любимой не так уж и сложно. Думаю, самое сложное в семейной жизни, это видеть жену обнажённой и не иметь право её ласкать.
Может не всё так и плохо для меня. Мне бы день простоять, да ночь продержаться, а завтра у меня будут телохранители. Да и тянет меня к моим мужьям. Как там они сказали: „Нельзя усилить то, чего нет. Ты хотела быть с нами, а напиток лишь усилил твоё желание. “ Я ведь действительно хотела быть с каждым из них. Просто представить не могла, что надо будет не выбирать одного, а принять всех четверых. Ладно, побег отменяется — надо для начала разобраться в своих новых правах и обязанностях. Да и как оказалось, мне вовсе не обязательно спать со всеми сразу.
„Эх, сорвалась рыбка.“
„Лиховода, уж не тебе ли я должна быть благодарная за появление навязчивой мысли о побеге?“
„Нет не мне. К её появлению я не имею никакого отношения. Я лишь не дал ей мелькнуть и погаснуть бесследно.“
„Лиховода, сколько можно! Я сама должна принимать решения о дальнейших моих действиях. Если тебе хочется, что-то изменить в моей жизни, то сначала поинтересуйся моим мнением на этот счёт, а не решай за меня.“
„Василия, ты не понимаешь. Ты уже принадлежишь этому миру. Да твоя свадьба была необходима для усиления твоей защиты. Но зачем углублять отношения, утяжеляя свои якоря, брошенные в потоки этого мира. Ты ведь хочешь домой и чем меньше у тебя будет сдерживающих факторов, тем лучше. Так что, пошли искать новое место для жизни. Предлагаю отправиться к сельско-хозяйственникам, навести там шухер, а потом на женскую часть города. Сама ты не сможешь пробудить магию у всех, поэтому нужно найти контакт с женщинами, а это лучше всего делать на женской территории.“
„Нет, мы остаёмся тут. И кто знает, может сегодня ночью я наконец буду не одна.“
„Что значит не одна? А как же я? Я ведь лучше?“
„Это весьма спорный вопрос.“
Выясняя отношения с Лиховодой я выбралась из воды. Не успела задать вопрос о полотенце, как была закутана в него, а чьи-то руки начали легонько массировать мою спину, вероятно желая помочь вытереться. Тело начало согреваться и наполняться теплом и желанием ласки. Так захотелось оказаться в сильных, но нежных мужских объятьях.
— Мне говорили, что охрам в этом мире ничего не грозит. От кого тогда защищают жохр, что им даже телохранители, связанные с ней жизнью, полагаются? — Я испугалась реакции моего тела, на простые прикосновение и выпалила первое, что пришло на ум. И похоже с вопросом не прогадала.
— В нашем мире есть преступники. Если ты скажешь, что у вас их нет, я не поверю. У жохры есть уязвимость. Когда есть три мужа, она может заключать контракты с временными мужьями и для этого не требуется согласие мужей. Поскольку брак временный, то для его заключения достаточно приложить к контракту свой браслет и оставить отпечаток брачной татуировки. А этого можно добиться и против воли жохры. Только, подписав временный контракт на год, мухран станет частью семьи и брачные узы не позволят другим мужьям нанести ему существенный вред даже после окончания контракта. Брачные узы вынудят нас заботиться о нём, как о любимом родственнике. Поэтому делается всё, чтобы не допустить временных контрактов сроком больше, чем на пару суток.
— Как же у вас всё сложно. Но мне то временные контракты уже не грозят, — и тут мой желудок решил напомнить о себе. Толи здесь акустика хорошая, то ли в этот момент в помещении было слишком тихо, но стон получился весьма пронзительным. — Извините…
Меня подхватили на руки. И у кого это я? Патрик. А у него на ручках я ещё не была. Устраиваюсь поудобнее и мои ручки начинают знакомство с шеей носителя, перемещаются к мочке уха.
— Василия, если ты сейчас не остановишься, мы отправимся в спальню, а не в столовую. И я буду изучать твоё тело до тех пор, пока ты не согласишься на более активные действия. — Какой соблазнительный голос, какое шикарное тело и всё моё. Да я сама себе завидую. — Василия, не молчи, а то мне становится страшно.
— Не волнуйся, я тебя не съем, только понадкусываю, — и я действительно слегка укусила его за мочку уха. — Как вкусно.
Мы бежим. Интересно куда. Я так не играю — меня принесли в столовую.
— Спасите меня от неё. Ещё немного и мне будет плевать на последствия. Мне нужно срочно в душ.
Меня передали в руки Адэру. Правильно, это ведь он у нас самый стойкий. А что это у него так бьётся жилка на шеи. Решила посчитать пульс и дотронулась до неё.
— Василия, я могу расценивать это как приглашение на ночь?
— Расценивай как хочешь, только не мешай себя изучать.
— Спасибо, что выбрала меня первым.
„Куда это я его выбрала?“
„Известно куда — выполнять супружеский долг.“
„И что же я сейчас натворила? Включать заднюю передачу, как-то по-детски. Похоже брак у нас всё-таки будет не фиктивным.“
„Василиса, мы всё ещё можем сбежать. “
„Да ну тебя. Не хочу. Хочу быть любимой, хочу быть желанной и вообще, я никогда себе не прощу, что, имея в мужья такого шикарного мужчину ни разу не воспользовалась им по прямому назначению. Хоть будет, что вспомнить, когда вернусь на Землю. Там мне таких мужчин, как мои мужья, точно не светит. “
Адэр пристроил меня на стул во главе стола, а сам сел по правую руку. Стол имел необычную форму. Он был выполнен в форме пятиугольника.
— Это семейный стол. За ним могут сидеть только члены одной семьи.
— А как выглядит стол у семьи с детьми.
— Он такой же, только большего размера. Отец может посадить рядом с собой одного из сыновей.
— А если у кого-то больше одного ребёнка?
— Детям не место за семейным столом. Получить приглашение за этот стол большая честь для ребёнка.
— Бедные дети. Совместное принятие еды объединяет семью и укрепляет родственные связи. А вам с детства указывают, что вы не часть семьи, а необходимое условие для продления жизни. Ужас. В моей семье дети буду всегда есть с нами.
— Василия, большое спасибо, что согласна завести детей, но давай подождём немного. Выбор отца для первенца очень ответственное дело. Ведь стать отцом дочери, мечтает каждый из нас.
— О каких детях речь? Мы ещё даже любовью не занимались. И не факт, что… Хотя, чего это я. Так мальчики, рано вам об этом думать. А где еда?
Двери в столовую отворились, и я увидела двух знакомых по школе хранов. Они чинно несли подносы с тарелками полными чего-то очень вкусненького. Я успела заметить жареную картошечку, тушеное мясо, курочку-гриль, салаты и кучу пиал с различными соусами. Кто-то решил порадовать меня моими любимыми блюдами. В воздухе залетали такие ароматы, что все мои мысли переключились на еду. Всё, меня нет — я в раю.
Хотя, похоже содержимое тарелок заинтересовало только меня.
— Мальчики, не надо меня пожирать глазами, я ведь так и подавиться могу.
— Василия, ты ешь, ешь, этой ночью тебе понадобиться много сил.
[1] Дамоклов меч в переносном смысле — нависшая над кем-либо постоянная угроза при видимом благополучии.