Крисп в точности повторил каждое его движение.
- Не густо! - изучив кости, развел руками купец. – Это самый худший бросок из всех, что только могут быть, и называется он – «собака». Теперь давай посмотрим, что выпадет у меня… Итак, раз… два… Хвала богам! «Венера» - самый выигрышный бросок.
Не успел Крисп и глазом моргнуть, как его денарий перекочевал в пухлую, влажную ладонь купца.
- Ну, а на что ты играешь теперь?
Купец с надеждой покосился на бывших рабов Криспа, даже не подозревая, что они уже свободные люди, но Крисп вдруг воскликнул:
- Погоди, я сейчас!
И помчался в каюту. Здесь он нашел одежду, которую купил ему отец в Афинах и выскочил с ней на палубу.
Охранник проводил его удивленным взглядом. И стал внимательно присматриваться к тому, что происходит под тенью парусника.
А там Крисп, вернувшись, показывал одежду Диагору.
- Вот, смотри! Совсем новая!
- Я вижу! – ощупывая дорогой хитон, кивнул купец.
- И очень дорогая! Я в ней на приёме у самого императора был...
- Я понимаю, – повторил купец и решительно объявил: - Десять денариев!
- Так мало? – поразился Крисп. - Насколько я помню, отец платил намного дороже!
- Ну, хорошо, только из уважения к твоему отцу – двадцать денариев и не ассом больше.
- Ладно, давай! - махнул рукой Крисп. - Только теперь ты бросай первым!
Купец, тщательно поболтав стакан у самого уха, опрокинул его на игральную доску. И снова у него выпала «Венера». Крисп, как не старался, опять проиграл, и его одежда перекочевала на колени купца…
- Ну, что теперь играем на них? – впервые выказывая свое желание, кивнул на рабов Диагор.
Нет! - решительно помотал головой Крисп. - Я сейчас что-нибудь придумаю! Подожди меня!
«Придумаю… Но - что? Где мне достать деньги, чтобы выиграть хотя бы один золотой? Золотой?!»
Он бросился со всех ног к отцу и, путаясь в словах, попросил вернуть монету, которую тот подарил ему на счастье.
- Я же тебе говорил не подходить сюда! – напомнил Марцелл, не отводя его, как прежде, подальше от кормы, и Крисп смог услышать обрывок спора.
- Что твои боги обещают человеку после смерти? - спрашивал отец Нектарий.
Жрец пожимал плечами и бормотал в ответ что-то невнятное.
- Зачем тебе ауреус? – спросил Марцелл, доставая монету. – Надеюсь, на этот раз он пойдет на благие цели?
- Да, конечно! На самые благие! – пылко заверил отца Крисп и поспешил вернуться к Диагору.
- Вот! - показал он ему золотой.
Глаза купца алчно вспыхнули. Он порылся в своем кошеле и положил рядом с золотой монетой - свою. На ней был изображен предыдущий император, Филипп Арап. Тот самый, которого сверг и убил, вместе с его женой и сыном, Деций. На этот раз Крисп сделал очень удачный ход, но у купца снова выпала «Венера», и его ауреус также исчез в бесчисленных складках его халата.
Крисп растерянно огляделся вокруг, больше ему не на что было играть…
- Ну, - чувствуя, что наступил момент, которого он так ждал, довольно сказал купец. – Играешь ты, наконец, на своих рабов? Так уж и быть, ставлю против них - три ауреуса! Вот, смотри, раз!.. два!.. три! – со звоном выложил он на игральную доску три золотые монеты.
- Я не могу! – отрицательно закачал головой Крисп и вдруг почувствовал, что кто-то настойчиво трясет его за локоть. Он оглянулся и увидел Млада. Тот что-то мычал, протягивая Криспу свою монету.
- После… сейчас мне не до тебя! - отмахнулся от него Крисп.
Но мальчик упрямо предлагал монету, показывая глазами на игральную доску.
- Гляди, тоже не прочь сыграть! – захохотал купец, - А может, хочет помочь тебе отыграться? Ну что ж... Ставлю против нее твой денарий.
Чувствовалось, что он готов поставить и больше, лишь бы только Крисп продолжил игру.
- Ладно! – согласился Крисп, и тогда охранник, не выдержав, растолкал спящего поблизости напарника и попросил подменить его...
Тем временем Крисп, не замечая ничего на свете, сделал свой бросок. Он был бы победным, если бы опять не купец… Он знакомо потряс над ухом стакан и опрокинул его на игральную доску. Одна кость, как это уже случалось не раз, отскочила в сторону. Диагор склонился, ища ее и, бормоча:
- Ну, а теперь мы уже точно будем играть на твоих рабов… - вдруг осекся, потому что на его руку вдруг наступила тяжелая, подбитая гвоздями, военная калига.
Это был подоспевший, как нельзя кстати, охранник. Он грубо поднял ладонь купца, и Крисп с изумлением увидел, что под ней не одна, а… две кости!
Охранник внимательно изучил их. Одну кость со словами: «Это настоящая», – он положил на игральную доску. А другую, широко размахнувшись, бросил в море.
- А это – фальшивая!
После этого воин достал из кармана свои потертые до блеска игральные кости и протянул купцу.
- А теперь давай-ка по-честному!
Купец, было, запротивился. Но охранник недвусмысленно положил пальцы на рукоять меча и грозно сказал:
- Ну?!
Диагор глубоко вздохнул и повторил свой бросок. Крисп, даже не успев подсчитать очки, уже понял, что отыграл свой денарий.
Не прошло и минуты, как он вернул себе одежду, золотую монету с буквой «F», подаренную на счастье отцом. Купец, не желая расставаться с мыслью, что рабы не достанутся ему, вошёл в такой азарт, что, несмотря на то, что проигрывал раз за разом, всё увеличивал ставки. Надеясь в начале игры, что Криспом овладеет азарт, он сам же попал в эту ловушку.
Кончилось все тем, что Диагор в самый решающий момент выбросил «собаку» и проиграл пять золотых.
- Всё, – объявил охранник, – игра окончена!