Немного набив себе цену, выторговав за свое сопровождение драгоценное ожерелье из сверкающих белых камней, привезенных откуда-то очень далеко, сестрица Шочи, прозванная Милой Лисицей, полностью оправдала свое прозвище. Девушка скрыла от Шочи, что сама желала посетить храм оленьей богини, а, умело повернув дело, заработала драгоценность и, в случае неожиданного наказания, могла с чистой совестью обвинить старшую сестру, как организатора затеи.
Храм Масатеотль располагался несколько на отшибе, вдали от Великого теокалли. Праздники, когда к нему стекались многочисленные толпы граждан, были редки. Это позволяло женщинам, ведущим свободный образ жизни, пробираться к храму свободно и вымаливать у богини покровительства. Иногда из храма доносились громкие крики и смех. Но стража, патрулирующая центральную часть Теночтитлана, сразу стремилась отойти подальше, чтобы не навлечь на себя гнев своенравных жриц.
Милая Лисица согласилась посетить храм Масатеотль на днях, и даже дала согласие принять участие в служении богине, получив подтверждение, что Шочи оплатит за них двоих…
Долгожданный вечер наступил, отправив прислуживающих рабынь пораньше спать, сестры укутались в длинные плащи и направились по темным многочисленным коридорам и комнатам к выходу из дворца. Им удалось спокойно и без происшествий пересечь площадь Великого теокалли. Когда они подошли к нужному храму, там уже слышалась тоскливая музыка, и горели призывно факелы у входа. Перед ними в храм проскользнула еще одна тень. В помещении оказалось больше двух десятков таких же, как Шочи, страждущих и желающих утрясти свои любовные проблемы. Женщиной, опередившей их, оказалась одна из жен тлатоани. Три царственных особы испуганно уставились друг на друга, но Милая Лисица, несколько раз хлопнув глазами, пролепетала невинным голоском, развеяв напряжение:
— Дорога невестка, ты правильно сделала, что решила обратиться к оленьей богине, только она сможет подарить тебе надолго любовь нашего брата. Ты не волнуйся, мы никому не расскажем об этом, а отныне станем добрыми подругами! — Белый Цветок, испуганная неожиданной встречей, не знала, что ей делать. Предложение Милой Лисицы не могло ее обрадовать, но желание привлечь внимание мужа, предпочитающего других жен и обходящего её стороной, заставили женщину вымучить улыбку и с благодарностью принять предложение. Во дворце все знали злой язык Милой Лисицы.
Подтверждая слова делом, сестры и их невестка встали рядом, поближе к центру священнодействия, перед этим они положили к статуе, изображающей Масатеотль свои дары.
Служение оленьей богине началось с громкого гимна, который исполняли молодые жрицы, в накинутых оленьих шкурах. Женщины, пришедшие на службу, призывали богиню, и она вскоре появилась, исполняя танец самки оленя во время гона. Скоро появился и олень, его изображал молодой мужчина, полностью обнаженный. На голове его были прикреплены огромные рога оленя. Пара закружилась, появились еще мужчины — служители, так же с рогами оленей на голове. Музыка зазвучала пронзительнее, означая жалобный призыв оленихи, и тут погасли все факелы, кроме одного в центре жертвенника, пополз сладковатый дым, вселяя в присутствующих опьяняющую радость. В храме началась оргия.
На следующее утро, разбитая и усталая Шочи вползла к своей сестре на ложе и недовольно пробурчала, растормошив её и, заставив слушать:
— Я так и не поняла, как богиня узнает, какого мужчину мне нужно?..
— Ох, Шочи, неужели с этим нужно было приходить так рано!..
— Но это мучает меня!
— Ты, что не получила удовлетворения? — испугалась Милая Лисица.
— Нет, но… — Милая Лисица облегченно вздохнула и авторитетно успокоила сестру.
— Раз удовлетворение получено, значит, богиня тебе поможет!
— А?..
— Шочи, нельзя же все время ныть! Имей терпение, мы все терпим и ждем! Амантлана — то ещё нет в городе, вот и подожди! Давай еще немного поспим, я так устала этой ночью… Ложись рядышком…
Шочи была женщиной с характером и очень нетерпеливой, оставив сестру нежиться в постели, она направилась к своей невестке. Но слуги остановили сестру тлатоани, объяснив, что Белый Цветок посетил сам правитель. Это сообщение так обрадовало девушку, подтверждая действенность сил богини, что повеселев, она отправилась к вольеру с ягуарами, на время оставляя все, как есть.
Однако, дни проходили за днями, Амантлана все не было. Прошли обещанные знахаркой три месяца. Шочи со страхом ждала прибытия любимого мужчины. Она уже снова начала сомневаться в силе Масатеотль. Ей стало казаться напрасным решение посетить богиню так рано, вдруг теперь она забыла о ней? Совершенно неожиданно Белый Цветок намекнула, что желает снова посетить богиню, чтобы отблагодарить её — тлатоани теперь чаще навещал молодую жену.
Шочи ухватилась за это предложение и, взяв с собой Милую Лисицу, трио снова, отправилось в храм к оленьей богине, теперь уже достаточно хорошо зная ритуал и, что за ним следует.
Еще на пороге Шочи охватило сильное возбуждение. Она всеми силами пыталась его сдерживать, чтобы не упасть в грязь лицом перед подругами, но, посмотрев на них мельком, увидела, что, сестра и невестка находятся в таком же состоянии. Очевидно, такое действие вызывал сладковатый запах дыма, который пополз несколько раньше и уже окутал ожидающих службы женщин.
Ритуал призыва оленихой самца повторился, с той лишь разницей, что посетительниц было меньше. Оргия продолжалась почти до утра, и её участницы уверовали, что на сей раз, оленья богиня точно услышала их мольбы, выкрикиваемые в порыве бурной страсти.
Только на следующее утро, сомнения вновь посетили Шочи: "А вдруг богиня все-таки перепутает их желания?" — Просящих в этот раз было пятеро… Женщина решила, что ничего плохого не произойдет, если она посетит Масатеотль еще раз и одна. Ей пришлось самой пробраться в храм в дневное время. Привратник со всей серьезностью выслушал женщину и пропустил ее. Через некоторое время к Шочи вышла жрица, которая исполняла ритуальный танец. Бледнея и краснея, Шочи задала волнующий ее вопрос. Жрица огорченно вздохнула — следующая служба была назначена через два месяца. Но Шочи объяснила, что она хочет быть полностью уверена в том, что богиня будет слушать только ее. Жрица с трудом скрыла свое удивление и внимательно осмотрела стоящую перед ней женщину. Удовлетворенная осмотром, жрица кивнула и сказала:
— Мы сделаем для вас еще одну службу, но обычного подношения госпожи будет мало, это особый случай… — Шочи согласно кивнула, она была готова на все. Видимо жрица прочла это в ее глазах, — Госпожа желает полный состав служителей?
Шочи задумалась. — "Чем больше людей будут просить со мною богиню, тем лучше, но выдержу ли я?"
— Остановить службу мы не сможем… — тихо произнесла жрица, понимая сомнения женщины, — Если ваша цель зачать ребенка…
— Нет, нет! Моего мужчины нет в городе, я только хочу…
— Простите, я поняла, остается вопрос оплаты.
— Это самое простое. Сколько нужно, столько и принесу, — гордо подняла голову Шочи. Жрица улыбнулась, и встречу назначили на следующую ночь. Начало было таким же, как и раньше. Звучал гимн оленьей богине, олени танцевали, сладким дым окутал Шочи, она почувствовала себя молодым и сильным животным. Скинув с себя одеяния, женщина влилась в общий танец, теперь руки многочисленных служителей ласкали только ее тело. Опьянев от возбуждения, Шочи отдалась этим властным телам, забыв обо всем…
Сила оленьей богини была подтверждена — Белый Цветок получила любовь тлатоани и забеременела от него, о чем объявили всем во дворце.
Избалованной и изнеженной Щочи оставалось только ждать, а она уже просто изнывала от тоски и одиночества, не зная чем бы себя развлечь. Может посетить в одиночестве храм снова, чтобы утолить ненасытное желание и тоску? Ведь прошел почти год, как Амантлан покинул Теночтитлан. Прибывали гонцы и сообщали о его осадах, стычках; воины прибивали домой, к военачальнику отправлялись свежие силы, но сам он вернуться не спешил, чем страшно пугал Шочи. Теперь она боялась, что старая знахарка что-то напутала, и её любимый никогда не сможет найти дорогу домой. Пугало молодую женщину еще и то, что знахарка по старости лет покинула этот мир, и допросить её со всей серьезностью Шочи не могла. Оставалось ждать и терпеть. Когда Шочи совсем отчаялась и готова была подбить сестру на очередное посещение Масатеотль, в город пришли воины Амантлана и принесли плохую весть. Военачальник был тяжело ранен и следовал с обозом рабов и добычи, которую захватил. Получив известие, Шочи бросилась в богине Коатлантонан и упала перед её жертвенником, собираясь провести в молитвах всю ночь:
— О, наша Змеиная мать, не забирай его. Прости меня, мои сомнения в твоей любви и силе! Сохрани ему жизнь, помоги мне, великая Коатлантонан!..
Шочи с поразительным терпением оставалась в молитвенном доме, обращалась ко всем богам, обещая быть послушной и покорной, только бы они смилостивились над человеком, которого она любила. Такой вот смиренной и молящейся у статуи Коалантонан её и нашла Милая Лисица. Сестра стремилась побыстрее сообщить Шочи, что Амантлан уже дома. Его осмотрел лучший знахарь, а за женой его не послали, женщина, до сих пор находится за городом, так что у Шочи, если она сумеет улизнуть из дворца, есть шанс увидеть и навестить любимого.
Заставить Шочи сидеть в своих покоях, когда она знала, что Амантлан в городе и рядом нет его жены, не смог бы и сам тлатоани. Поэтому, тщательно подобрав одежду, уложив и украсив волосы благоухающими цветами, женщина под покровом ночи направилась к нему.
Каково же было разочарование, что труд рабынь пропал даром, и любимый мужчина не смог оценить ее красоту по достоинству. Она, очевидно, плохо понимала, что значит, тяжело ранен. Ее напугал вид мечущегося в горячке Амантлана, который абсолютно никого не узнавал. Ухаживала за ним почтенная Шочи, которая к визиту сестры тлатоани отнеслась почтительно, но с неодобрением, немедленно высказав это в слух:
— Напрасно вы беспокоились, госпожа Шочи, скоро прибудет его жена, а пока за ним есть, кому ходить… — но Шочи, с мольбой в глазах, забрала у старой женщины миску с водой и тряпицу. Она присела на край постели, чтобы вместо его матери обтирать больного, у которого не спадал жар.
Так она провела всю ночь, терпеливо давая Амантлану настои из трав и обтирая прохладной водой. Ишто только дивилась, с какой любовью ухаживает эта знатная девушка за её сыном. А любовь внплескивалась наружу из глаз, обращенных на больного, чувствовалась в каждом движении рук.
— Ну же, приди в себя, мой Храбрый Ягуар! — шептала она, наклоняясь к нему, и касаясь его губ, когда Ишто уходила менять воду. Но Амантлан произносил что-то непонятное и бессвязное и не открывал глаза. Под утро Ишто посмотрела на гостью сурово и, придав голосу строгость — кому нужны неприятности с семьей правителя — вишь, как далеко дело зашло, сказала:
— Всё, госпожа, уже утро, а если вас хватятся во дворце или кто заметит у нашего дома? Ступайте домой!
— Мне все равно, что скажут или подумают, не прогоняйте меня, почтенная Ишто! — крепко схватила Шочи за руки мать Амантлана и с надеждой заглянула ей в глаза, понимая о невозможности своей просьбы. Ишто еще больше нахмурила брови и потянула, сохраняя почтение, девушку к выходу, где мирно посапывала рабыня, которая ту сопровождала. Ишто растолкала рабыню, выпроводив обоих. Перед этим ей пришлось снова услышать мольбы Шочи:
— Позвольте мне приходить к вашему сыну, почтенная Ишто, у вашей невестки маленький ребенок, когда ей смотреть за больным мужем… Позвольте это делать мне, я умоляю вас!
"Ну, что ты будешь делать, с этой сумашедшей девицей?! ' — вздохнула почтенная Ишто, уворачиваясь изо всех сил от ответа, бурча себе под нос о возможных проблемах, за которые тут же ухватилась Шочи:
— Ох, что вы, никаких проблем не будет, я ручаюсь вам, никто не будет ничего знать! Я приду сегодня поздно вечером… — быстро добавила девушка и, боясь услышать снова отказ, шустро скрылась за углом. Ишто подняла руки к небу:
— Наша Змеиная мать, как ты можешь такое допускать!
И покачав сокрушенно головой, направилась к раненому сыну.
Она никак не могла понять, почему не приехала невестка, но нашла ей оправдание — маленький ребенок требовал большого внимания. Но, а если её сын отойдет в мир духов, он что, так и не увидет своего сына? И неужели Иш-Чель не соскучилась по мужу и не желает его видеть: "Очевидно, мне не понять этих молодых" — махнула женщина обреченно. В создавшейся ситуации почтенную Ишто смущало не то, что к ее сыну, приходит молодая девушка, пугало старушку положение, которое эта девушка занимала.
"Может быть, Амантлан действительно возьмет ее второй женой, если она так хочет…"- предполагала хороший конец этим визитам женщина, но тут же себя поправляла: "Как же можно! Она сестра тлатоани, ее мужем должен стать какой-нибудь правитель, куда моему сыну! А может быть и получится?! Как знать?" И почтенная Ишто перестала мучиться сомнениями. Теперь каждый приход Шочи она воспринимала, как должное и посматривала на девушку с интересом, прикидывая, какой она будет женой её сыну.
Шочи, получив немое согласие со стороны матери Амантлана, воспряла духом, получив женщину в союзницы. Она приносила с собою разные травы, во дворце расспрашивала у опытных женщин, как и в каком составе их нужно давать раненому. Каждая ночь для неё была счастливой возможностью быть рядом, ухаживать и заботиться о мужчине, которого она хотела вернуть. Она с такой любовью пожирала взглядом, горевшее в горячке, тело Амантлана, что Ишто испуганно отворачивалась и уходила к себе.
Иш-Чель не приезжала. Шочи наслаждалась, и все больше уверовала в свои чары, подкрепленные силой оленьей богини.
Амантлан пришел в себя на шестой день рано утром, когда Шочи уже собралась уходить. Едва завидя женский силуэт, он тихо позвал: