— А песок? — спрашиваю я.
— Выгребают, выгребают, дорогой. Лежите!
Опять надо ждать…
На следующий вечер, когда я уже вышел прогуляться, меня при возвращении поджидал возле палатки человек в сером плаще и серой шляпе.
— Не можете ли вы уделить несколько минут? О, это чистейшая формальность, йа хавага…
Не очень улыбается снова увидеть Вудстока, но ничего не поделаешь, и я отправляюсь следом за человеком в сером плаще.
Но в палатке, куда он меня привел, нет никакого Вудстока. За походным столиком сидит и что-то пишет второй представитель полиции, а в углу пристроился прямо на коврике и спит «помощник» геолога Сабира.
— Ахлан ва сахлан, йа устаз! — вежливо приветствует меня агент. — Присаживайтесь. Мне бы хотелось задать вам несколько вопросов, если не возражаете.
— Пожалуйста, — говорю я, пожимая плечами и опускаясь на подставленный стул.
— Расскажите, пожалуйста, все, что вы знаете о господине Лесли Вудстоке.
Не вдаваясь особенно в подробности, я рассказываю, как впервые встретился с Вудстоком, как потом он приезжал с профессором Меро и мы поссорились.
— Из-за чего именно, йа устаз? О чем вы говорили с ним наедине?
Ага, вы и такие подробности уже знаете! Кто же их рассказал? Вряд ли сам Вудсток… Или бедуин Азиз, что возник тогда из темноты так внезапно, словно следил за нами?..
— А вы, оказывается, обо всем осведомлены прекрасно и так, — говорю я.
— Приходится, йа устаз, — серьезно отвечает мой собеседник, устало потирая глаза. — Уж вы-то должны понимать, что разные, очень разные люди странствуют по нашим пескам. И с различными целями, верно?
Я начал подробно рассказывать, что предложил мне Вудсток, как мы поссорились и он ушел, а затем вернулся и пытался подарить мне карманные часы.
— Часы?! — Агент так и подался ко мне.
— Да. А что вас так заинтересовало?
— Какие часы? Вы можете их описать подробно?
— Конечно. Старинные, с такой выгнутой крышкой. Там еще была запоминающаяся надпись: «Пока вы смотрите на часы, время проходит». Буквы немного стерлись. Потом он их подарил профессору Меро.
— А почему вы их не взяли?
— Позвольте, а почему я должен был их взять? Я не хотел принимать от него никаких подарков.
— Только поэтому, или у вас были какие-то иные причины?
— Не понимаю, почему вы так заинтересовались этими часами? — сердито пожал я плечами.
— Хорошо, оставим их. Продолжайте, пожалуйста, йа устаз.
Закончив рассказ, я спросил:
— А что он все-таки натворил, этот Вудсток? В чем вы его обвиняете?
Отложив ручку, агент несколько мгновений внимательно и как бы оценивающе смотрел на меня, потом снова склонился над бумагами и неопределенно ответил:
— Много у него грехов. Мы пока еще не во всех разобрались. — И опять, подняв голову, вдруг спросил: — А что вы можете сказать об этих случаях с ядовитыми змеями? Они происходили, кажется, дважды? Сначала один был укушен, потом сразу двое?
— Вы подозреваете, что это не случайно? Но не Вудсток же заставил змей бросаться на моих сотрудников!
— Одну минуточку. — И, обращаясь к кому-то за моей спиной, он коротко приказал: — Ареф, приведи его.
Я оглянулся. «Помощник» геолога вскочил, словно и не спал, и поспешно вышел из палатки.
Так, значит, мне все-таки придется увидеться с Вудстоком.
Кто-то откинул полог палатки, и на пороге показался… Ханусси!
— Это ваш повар, не так ли? — спросил агент.
Я молча кивнул, не сводя глаз со старика.
— Не замечали ли вы за ним каких-нибудь… странностей?
Глаза старика умоляли: «Спаси! Спаси!»
Помедлив, я твердо ответил:
— Нет, ничего плохого о нем сказать не могу. Ханусси-ака всегда был очень вежлив, предупредителен и честен. А что такое?
Полицейский внимательно и задумчиво смотрел на меня, не отвечая, потом усмехнулся, что-то быстро записал и сказал старику:
— Ладно, убирайся, старый нассаб! Но упаси тебя аллах встретиться со мной снова. Понял?
— Эйва йа сиди, — пробормотал старик, — йа саадат бей, йа,[19] — и, низко кланяясь, исчез за дверью.
— Пожалуй, вы правы, — задумчиво проговорил полицейский агент и, вставая, подал мне руку. — Благодарю вас, йа устаз. До свидания.
Вернувшись к себе в палатку, я долго ворочался на кровати и никак не мог уснуть. Неужели это старик подбрасывал нам змей? Зачем? Вот уж от кого не ожидал!..
Наконец я, кажется, начал засыпать, как вдруг услышал тихий зов, похожий на шелест:
— Вы не спите, йа эфенди?
Я приподнялся на кровати.
— Ханусси?