Джордино изогнулся, опираясь на локти, тело его содрогалось, глаза закатились. Он скатился с дивана, схватившись за горло. Он сдерживал дыхание, пока лицо не побагровело, даже сберег для этой минуты комок слюны и выпустил его между губами в облаке брызг. Мастерское исполнение. Внимание сбитых с толку охранники было захвачено.
Питт наблюдал, как охранники, продолжая держать его под прицелом, подошли к Джордино и за обвисшие руки подняли его. По-прежнему не говоря ни слова, они знаком приказали Питту следовать за ними.
Он кивнул, пересек комнату и остановился напротив Саммер.
— Саммер, — тихо сказал он. Прикоснулся к ее плечу, посмотрел в усталое лицо. — Мне нужно очень многое сказать, но на это нет времени. Пойдешь со мной?
Она кивнула и сделала знак охранникам. Те понимающе наклонили головы. Саммер взяла Питта за руку и вывела в хорошо освещенный коридор, вырубленный в камне.
— Прости.
Ее голос был едва слышен.
— За что? Это все не твоих рук дело. Ты дважды спасла меня. Почему?
Она притворилась, что не слышит. Посмотрела Питту в глаза; ее лицо излучало такую мягкость и красоту, что все остальное стало казаться тусклым и блеклым.
— Когда ты рядом, у меня странное ощущение, — прошептала она. — Это не просто счастье или удовлетворение, но что-то еще. Не могу описать.
— Это чувство называется любовь, — нежно сказал Питт. Он наклонился, поморщившись от боли в плече, и поцеловал ее в глаза.
Охранники по обе стороны от Джордино остановились; казалось, они растерялись. Ноги Джордино волочились по полу, голова лежала на правом плече. Он негромко стонал, не открывая глаз. Охранники не заметили, что руки Джордино медленно переместились по их плечам и расположились возле шей. Неожиданно оба мощных бицепса сократились, и охранники ударились друг о друга, кость о кость.
Джордино стоял на израненных ногах и довольно улыбался.
— Мастерство, а?
— Каждое движение — залюбуешься, — улыбнулся в ответ Питт. Он взял Саммер за подбородок. — Поможешь нам выбраться отсюда?
Она медленно подняла голову и сквозь растрепанные рыжие волосы, как испуганный ребенок, посмотрела на него. Потом обняла за талию и прижалась к нему. Слезы заполнили ее серые глаза.
— Я люблю тебя, — сказала она, наслаждаясь своими словами. — Я люблю тебя.
Питт снова поцеловал ее, в губы.
— Не хочу вам мешать, — вмешался Джордино, — но у нас нет времени.
Саммер пошла вперед, глядя на лежащих без сознания охранников.
— Мы должны уйти, пока нас не застали другие люди отца.
— Подожди, — сказал Питт. — А где Адриана Хантер? Надо забрать ее с собой.
— Они спит в комнате рядом с моей.
— Отведи нас туда.
Она мягко коснулась его плеча.
— Но как? Ты ранен, а твой друг не может ходить.
— Я много лет несу этот крест.
Питт наклонился к Джордино, и тот, без слов поняв друга, обхватил его за шею. Тогда Питт просунул руку под колено Джордино и распрямился.
— Я, наверно, похож на малыша-индейца, — проворчал Джордино.
— Но весишь не как малыш. — Питт кивнул Саммер. — Ладно, веди.
Саммер пошла вперед, оглядывая коридоры в обоих направлениях, чтобы убедиться — все чисто.
Они шли, пока не услышали, что кто-то приближается по боковому коридору. Саммер махнула рукой, Питт ослабил хватку и вместе с Джордино скользнул в дверь. Теперь в коридоре отчетливо звучали шаги.
В те пять секунд, пока шаги становились громче, сердце у Питта колотилось от усилий, лицо вспотело. Один человек в хорошей форме против двух калек. Две здоровые ноги против двух усталых. Питт решил, что преимущество явно не на их стороне. Но вот шаги миновали дверь и стали удаляться в противоположную сторону.
— Пошли, — прошептала Саммер из другой двери дальше по коридору. — Сейчас безопасно.
Питт снова поднял Джордино и захромал дальше.
— Как у нас со временем? — спросил он.
— Не успеем, — мрачно ответил Джордино, — если ракету выпустят по расписанию.
— Конечно по расписанию, — тяжело дыша, сказал Питт. — Дельфи ошибался. Если Флот не получит ответа на предложение сдаться, он расценит это как вызов и разнесет подводную вершину.
Саммер взяла Питта за руку и повела, как могла, поддерживая измученное, перенапряженное тело. Питт спотыкался; переставляя ноги, он говорил себе: еще немного, еще шаг, и мы дойдем. Наконец, когда сил больше не оставалось, Саммер остановилась у боковой двери. Прижалась к ней ухом и несколько мгновений слушала. Потом легко толкнула дверь и вошла. Питт прошел за ней и опустился на колени, уложив Джордино на роскошный красный ковер.
Саммер подбежала к большой резной кровати у дальней стены и затрясла спящую Адриану.
— Проснитесь, мисс Хантер. Пожалуйста, проснитесь!
В ответ Адриана негромко застонала; Саммер взяла ее за руку и стащила обнаженное тело с кровати.
Увидев на полу Питта и Джордино, Адриана мгновенно проснулась. Не пытаясь прикрыть наготу, она пробежала через комнату и склонилась к Питту.
— О господи, Дирк! Что с тобой? Как ты сюда попал?
— Мы за тобой, — ответил он, судорожно глотая воздух.
Она медленно, недоверчиво покачала головой.
— Нет, нет, это невозможно. Отсюда нет выхода.
— В соседней комнате, в спальне Саммер, есть выход в море.
Питту помешал говорить раскатистый грохот взрыва. Комната задрожала от далеких взрывных волн. Ракета с «Монитора» ударилась о воду над подводной вершиной. Бархатные занавеси задрожали, несколько кораллов-украшений упали со стен и разбились.
— Объяснять некогда! — выпалил Питт. — Все вон!
Саммер выглядела смущенной и растерянной. Ее словно парализовало.
— Я не могу... отец...
— Уходи с нами или погибнешь, — сказал Питт. — В любую секунду эта гора рухнет.
Несколько секунд она не шевелилась, но тут комнату снова тряхнуло, и это привело ее в чувство. Саммер побежала к своей комнате, Адриана за ней. Питт с Джордино тяжело двигались в тылу.
Они едва успели войти в экзотическую синюю спальню Саммер, как чудовищный толчок бросил их на пол. Упругая волна, порожденная гигантским объемом воды, ворвавшейся через все щели и трещины на верхнем уровне подводной вершины, пронеслась по коридорам, как поезд-экспресс, сметая все на своем пути.
Питт с трудом поднялся, забыв о боли. Он захлопнул дверь в коридор, схватил Адриану за руку и, разведя занавески, втолкнул ее в туннель. Потом наткнулся на упавшую Саммер, подхватил ее на руки и бросил на Адриану. В это мгновение огромное зеркало сорвалось с потолка, разбившись на осколки, которые едва не задели Питта. За стеклом последовал каскад воды, сопровождаемый грохотом и скрежетом: комнату разрывало на части.
— Эл! — закричал Питт в потоке камней и воды.
— Здесь! — крикнул в ответ Джордино. Он помахал из-под каменного туалетного столика.
Питт прошел через поднимающуюся молочно- белую пену и вцепился во вскинутую руку Джордино.
— Отойди! — крикнул Джордино. — Если потащишь меня, сам не выберешься.
— И потеряю возможность заработать знак отличия[11]?
Он закинул руку Джордино себе на плечо и наполовину понес, наполовину потащил друга в туннель. К тому времени как они добрались до туннеля, вода поднялась им по колено и бушевала в темноте.
— Женщины, бегите вперед! — приказал Питт.
Второй раз приказывать не пришлось. Адриана и
Саммер с плеском неуклюже пошли по узкому туннелю.
Идти быстро с Джордино не получалось, и вскоре Питт потерял девушек из виду в темноте. Течение бросило его на пандус, заставило споткнуться и упасть. Он погрузился с головой и невольно глотнул соленой морской воды. Подавившись, Питт встал на колени и умудрился проделать остаток пути благодаря помощи сильной мускулистой руки, появившейся словно ниоткуда.
Как ни удивительно, это был Джордино. От боли в ногах он скрипел зубами.
— Вот о таких добрых делах приходится всю жизнь сожалеть, — пробурчал Джордино.
— Жалуйся, жалуйся, — выговорил Питт, выплевывая морскую воду. — Ты только это и умеешь. Пошли, нужно поймать лодку.
Скользкий каменный пандус постепенно превратился в лестницу, и Питт обнаружил, что идти стало легче. Желтые фосфоресцирующие камни градом сыпались с купола пещеры, напоминая метеоритный дождь. Поток воды сократился, вода лилась в бассейн внизу по другую сторону лестницы, и Питт начал видеть, куда ступает.
— Держись, старина, — ободряюще сказал он. — Мы почти пришли. Две статуи должны быть за следующим поворотом.
— Женщин не видел? — спросил Джордино.
— Пока нет.
Девушки были где-то рядом, Питт в этом не сомневался. Теперь его подхватила волна уверенности. Они слишком близки к смерти. Но ведь они пережили взрыв. Когда окажутся в воде, короткое плавание — и они на поверхности. Конечно, их могут погубить поджидающие акулы, или они могут утонуть от истощения. Но они еще живы, и Питт будет тащить их, пока последняя дверь не захлопнется у них перед носом. Он пошел быстрее, перетаскивая Джордино через две ступеньки за раз, стараясь как можно скорее завершить эту часть клаустрофобического путешествия. Если придется умереть, то лучше под знакомыми касаниями солнца и неба.
Они огибали последний поворот. Питт увидел Саммер. Женщина стояла на краю бассейна в желтом фосфорическом свете, как одна из статуй.
Показалась и Адриана, она тяжело опиралась на постамент одного из изваяний и смотрела на них глазами, полными ужаса.
— Дирк... поздно, — сказала она. — Он...
Питт перебил ее на середине предложения:
— Нет времени на разговоры. Крыша вот-вот обрушится.
Последние слова застряли у него в глотке. Смешанные чувства усталости, боли, радости и надежды сплелись в клубок отчаяния. Из-за статуй морских богов выступил Дельфи. В правой руке он держал большой кольт и целился прямо в лоб Питту.
— Сбегаете в разгар веселья? — сказал он, и лицо его исказилось от ненависти.
— Привык рано ложиться, — ответил Питт, беспомощно пожимая плечами. — Можете убить меня прямо сейчас. У вас мало времени, если хотите спасти остальных.
— Какое благородство, майор, — сказал Дельфи. Его лицо оставалось жестокой маской зла. — Но вас не должны интересовать подробности. Только мы с дочерью покинем эту пещеру живыми.
Несколько мгновений все молчали. Слышался только плеск — это падали в воду камни. В глубине горы громовая дрожь сотрясла вырубленные в древности пещеры. Скоро, очень скоро Каноли будет полностью разрушен и уже не возродится.
Неожиданно по пещере прокатился взрывной звук, перешедший в громовое крещендо; каменные стены задрожали.
Вначале Питту показалось, что это выстрелил Дельфи. Потом он понял, что звук идет сверху. Одна стена раскололась и лавиной обрушилась на лестницу. Питт сильно толкнул Саммер, сбросив ее в желтый бассейн, а сам упал на Адриану, прикрывая ее своим телом.
Лавина в тысячи тонн золотистых камней катилась со стены, погребая под собой лестницу. Одна из резных, похожих на сфинкса статуй оставалась на постаменте, но вторая уступила напору и опрокинулась. Ошеломленному Питту она напомнила ковбоя, упавшего с лошади посреди бегущего в панике стада.
Когда камни безжалостно обрушились ему на спину, Питт стиснул зубы и напряг мышцы. Один катящийся камень ударил его в бок, и он скорее услышал, чем почувствовал, как лопнуло ребро. Кровь потекла по лицу из ссадины на голове; лицо зудело. Сквозь грохот он услышал пронзительный крик. Казалось, тот доносился издалека, но Питт тут же понял, что кричит Адриана, всего в нескольких дюймах от него и в неконтролируемой истерике. Камни продолжали катиться, покрывая ноги Питта, потом тело по пояс. Он крепче прижал к себе Адриану, словно пытался объятием выдавить из нее страх.
Прошла почти минута, прежде чем Питт понял, что воцарилась глубокая тишина, прерываемая лишь изредка скрежетом катящихся камней и плеском их падения в воду. Теперь он чувствовал судорожные движения Адрианы; девушка всхлипывала в немом ужасе.
Он медленно поднял голову и всмотрелся в груды камней. Дымка фосфоресцирующей пыли висела во влажном воздухе пещеры и, как рой золотистых светляков, медленно оседала на каменный пол. Одна статуя продолжала стоять, холодно глядя в пустоту, а ее подножие было окружено толстым слоем обломков. Вторая отсутствовала, но, приглядевшись внимательнее, Питт увидел сбоку ее обломки.
И тут возле разбитой скульптуры что-то пошевелилось; над грудой осколков статуи видны были только голова и плечо. Изо рта текла кровь, но человек словно не замечал этого. Золотые злобные глаза сузились, когда человек узнал Питта.
Теперь стало светлее, и Питт с Дельфи увидели «кольт» одновременно; его стальной ствол торчал из обломков в четырех футах от головы Дельфи. Питт проклинал свою беспомощность; рука Дельфи медленно ползла к револьверу. Собрав все оставшиеся силы, Питт старался освободиться, но ноги были слишком глубоко погребены камнями. Дыхание вырывалось неровными толчками; мозг охватило растущее ощущение безнадежности. «Кольт» был на целых два фута ближе к Дельфи.
Лицо Дельфи перекосилось от напряжения, кожа блестела от пота. Он молчал, экономя каждую каплю убывающих сил. Он снова посмотрел на Питта, покачал головой, словно охваченный сильнейшим пароксизмом ненависти, и вытянул пальцы к кольту. Для Питта время замедлилось и наконец как будто остановилось. Он начал лихорадочно сбрасывать камни с ног, но каждая попытка вызывала страшную боль, и силы с каждым движением убывали.
Пальцы Дельфи коснулись «кольта». Ствол чуть наклонился. Дельфи двумя пальцами зацепил курок и потянул. Револьвер сдвинулся на восьмую дюйма, но Дельфи не сумел удержать его.
Он снова и снова повторял свои попытки. И наконец «кольт» был в пределах досягаемости его ладони. Тогда он с такой силой стиснул рукоятку, что костяшки пальцев побелели.
Дельфи закашлялся, и у него изо рта полилась кровь, запятнав камни под ним. Но он не отказался от своего намерения, лицо его дьявольски исказилось. Он поднял ствол, ощупью отыскал курок. Улыбнулся, показав окровавленные зубы; Дельфи наставил ствол точно Питту между глаз.
Неожиданно в нескольких футах перед Дельфи началось какое-то движение. Питт как зачарованный смотрел на руку, появившуюся из осколков. Как рука призрака из могилы, она описала дугу в сторону Дельфи. Медленно сложилась в кулак (только мизинец торчал). А потом кулак с быстротой молнии опустился на ствол, а мизинец по первый сустав исчез в стволе.
Джордино не мог дотянуться до оружия, поэтому заткнул пальцем ствол, зная, что, если Дельфи нажмет на курок, ствол разорвется прямо перед его лицом.
В глазах Дельфи отразилось невероятное удивление. Он стал слабо дергать «кольт» из стороны в сторону — сил не оставалось; он уже не мог держать револьвер ровно, тем более бороться, чтобы устранить препятствие. Палец Джордино оставался в стволе. Дельфи как будто задумался над ситуацией, но тьма начала окутывать его сознание. Он в последний раз улыбнулся и нажал на курок.
Приглушенный грохот потряс пещеру; с куполообразного потолка обвалилось несколько небольших камней.
Правая сторона лица Дельфи исчезла. Покореженный револьвер выпал у него из руки, а сам Дельфи упал вперед, тяжело ударившись головой о камни.
Джордино не издал ни звука. Рука его по-прежнему была вытянута, он разжал кулак и показал четыре пальца — мизинец оторвало у самого основания.
Питт возобновил борьбу с удерживавшими его камнями. Наконец ему удалось освободиться. Он поднял Адриану и прислонил к стоящей статуе. Девушка была без чувств.
— Если ты в состоянии, — сказал Джордино напряженно кривя рот, — как насчет того, чтобы вытащить меня из обломков?
— Держись, — ответил Питт.
Он пополз по камням к Джордино. Вместе они принялись разбрасывать камни, покрывавшие все тело Эла, кроме лица и правой руки.
— Кроме мизинца, есть сломанные кости? — спросил Питт.
— Нет, — напряженно ответил Джордино, морщась от боли в руке. — А у тебя?
— Пара ребер, — выпалил Питт. Он снял плавки и принялся рвать их на полосы. — Давай перевяжу руку.
— О рубашке, снятой ради друга, я слыхал, — сказал Джордино, благодарно улыбаясь, — но это что-то новенькое.
Едва закончив, Питт услышал низкий стон с той стороны осыпи, которая исчезала в пруде. Из воды выбиралась Саммер с остекленелыми, ошеломленными глазами. Она посмотрела на Питта.
— Отец... что...
Дальше последовало что-то нечленораздельное.
— Спокойней, — сказал Питт. — Через несколько минут мы отсюда выберемся и будем в безопасности.
Он привлек ее к себе и взял на руки. Пальцами нежно отвел волосы с лица; стал виден красный порез на виске, уже начавший опухать и темнеть. Питт прошептал ей несколько слов на ухо и поцеловал в губы.
Вода в пещере быстро прибывала, лестница постепенно погружалась, но Питт этого не замечал. Лицо его было сосредоточенным. Питту было жаль Саммер. Хотелось сказать, что он ее любит, но губы его шевельнулись беззвучно. Она посмотрела в глаза Питту словно издалека. Губы Саммер дрогнули, она положила руку ему на грудь.
— Он мертв, верно?
— Да, погиб в камнепаде, — солгал он, но это была небольшая ложь. Разорвавшийся «кольт» лишь ускорил гибель Дельфи. Его переломанное, изуродованное тело все равно больше не могло жить.
— Не хочется вам мешать, — сказал Джордино, — но, думаю, нам лучше валить отсюда, пардон за выражение, пока не обрушилась крыша.
Питт еще раз поцеловал Саммер в губы и с трудом встал. Он хотел попросить Джордино позаботиться об Адриане, когда появилась она сама, нагая, покрытая золотой фосфоресцирующей пылью, похожая на позолоченную нимфу.
— Плыть сможешь? — спросил ее Джордино.
— Попытаюсь, — слабо ответила она.
— Эл, вы с Адрианой идете первыми, — сказал Питт. — Пусть держится за твои плечи. Мы с Саммер за вами. — Он успокаивающе кивнул Джордино. — Встретимся в следующей пещере.
Джордино осмотрелся.
— Жаль, нет нашего снаряжения.
— А хоть бы и было? Мы никогда не нашли бы его под таким завалом.
— Пошли, — сказал Джордино Адриане. — Великий Западный и Тихоокеанский подводный экспресс Элберта Джордино никого не ждет. — И он мягко увел Адриану в воду. Идти ему было тяжело, но плыл он без труда. Он взял ее руки, обвил ими свою бычью шею, и Адриана зарылась лицом в его спину между лопатками. — Держись крепко и сделай глубокий вдох, — приказал он.
И они исчезли, оставив только расходящиеся круги.
Саммер оглянулась на груду камней вокруг разбитой статуи.
— Ничего нельзя сделать? — спросила она.
— Ничего.
Горе — необычное чувство. Печальное милое лицо Саммер стало вдруг необыкновенно спокойным и одновременно решительным.
— Я люблю тебя, Дирк, но я... не могу пойти с тобой.
Питт уставился на нее.
— Вздор.
— Пожалуйста, пойми, — взмолилась она. — Эта морская гора всегда была моим домом. Здесь похоронена моя мать, а теперь и отец.
— Но это не причина самой умереть здесь.
Она прижалась лицом к его груди.
— Когда-то я пообещала отцу, что никогда его не оставлю. И должна выполнить обещание.
Питт поборол желание приказать ей нырнуть. Вместо этого он погладил ее по голове и нежно сказал:
— Я эгоист. Твой отец умер, и теперь ты моя. Я хочу тебя. Ты мне нужна. Даже отец не хотел бы, чтобы ты погибла, выполняя детское обещание. — Он крепче обнял ее. — Хватит споров. Уходим вместе и немедленно.
Саммер по-прежнему тихо плакала, когда они рука об руку скользнули в желтую воду.
Джордино и Адриана сидели на уступе в другой пещере, когда Питт и Саммер вынырнули из воды.
— Почему вы так долго? — спросил Джордино. — Я проголодался, пока ждал.
Питт оставался в воде, держась за уступ: он не в силах был подняться.
— Мы уже на полпути к дому, — уверенно сказал он. — Небольшое плавание к поверхности — и домой, в Гонолулу.
Идем в том же порядке, — продолжал он решительно. — И помните: выдохните, когда пойдете к поверхности. Нам только воздушной эмболии не хватало.
Он повернулся к Саммер. Вода превратила ее зеленое платье в прозрачную вуаль, и влажная ткань облепляла все изгибы ее тела. Питт знавал много самых разных женщин, но все они блекли в сравнении с этой, с подводной горы. Его мысли были так заняты Саммер, что он едва заметил, как Джордино и Адриана скользнули в воду.
— До встречи наверху, — сказал Джордино с улыбкой.
Но не мог скрыть тревогу во взгляде. Невозможно было сказать, что ждет их на поверхности. Если вообще что-то ждет.
Питт сумел улыбнуться в ответ.
— Удачи. Следи за акулами.
— Не волнуйся. Если увижу, укушу первым.
Он помахал здоровой рукой и вместе с Адрианой, которая снова обхватила его за шею, нырнул и поплыл в сторону подводного входа.
Странная тишина охватила грот. Мутная вода ласково плескалась у стен и омывала прикрепившуюся к камням мелкую морскую фауну. По крыше плясал проникавший снаружи тусклый свет, отбрасывая тени на неровную поверхность.
— Наверху нас обоих ждет новая жизнь, — тихо сказал Питт.
Саммер посмотрела в зеленые глаза Питта и легко погладила его по щеке. Потом заплакала, разрываясь между любовью к отцу и любовью к этому мужчине, которого едва знала. Она пыталась принять решение, длинные волосы цвета заката ниспадали мягкими волнами, слезы на щеках смешивались с морской водой. И тут она поняла, что должна сделать.
— Я готова, — сказала она. — Ты тяжело ранен, иди первый.
Питт молча кивнул, признавая логику ее слов. Он поцеловал ей руку. Улыбнулся, нырнул и исчез.
Саммер смотрела, как его обнаженное тело проплывает под скалами и исчезает в море.
— Прощай, Дирк Питт, — сказала она в пустом гроте. Поднялась на уступ, изогнула гибкое тело и аккуратно нырнула. Бросила взгляд на освещенный солнцем выход во внешний мир. Развернулась и поплыла назад, в желтую пещеру, к отцу.
Чем выше Питт поднимался, тем теплее становилась вода. Пятьдесят футов, подумал он, столько показал глубомер Джордино, когда они входили в небольшую пещеру с воздушным карманом. Он всматривался в синевато-зеленую воду, едва различая ритмичные покачивания водной глади наверху. Постепенно выдыхал, уменьшая давление в легких, и с рассеянным любопытством наблюдал за пузырьками воздуха; те парили рядом с головой, словно подвешенные в пространстве.
Питт вынырнул на поверхность, под горячие лучи тропического солнца. Воздух врывался в легкие и вырывался из них, как под давлением пневматического поршня. На несколько мгновений Питт расслабился, насколько позволяло измученное, ноющее тело, и закачался на ласковых волнах. Перед глазами прояснилось, он поискал Джордино и Адриану и увидел их в двадцати футах от себя: их головы показались на гребне волны, прежде чем снова исчезнуть между волнами.
Неожиданно внизу послышался громовой рокот, и море покрылось массой пузырей. Потом из глубины вырвалось множество кусков дерева, масляных пятен, рваных кусков ткани. Конец Каноли, конец Тихоокеанского Водоворота.
Питт поискал Саммер, в отчаянии оглядывая гребни волн. Ни следа пламенеющих рыжих волос. Он окликнул ее по имени. Но в ответ слышался только далекий рокот со дна. Окунувшись с головой, он поплыл обратно, чтобы отыскать ее. Но тело не слушалось — оно давно достигло пределов выносливости. Где-то поблизости слышались искаженные голоса; Питт из последних сил барахтался, чтобы остаться на поверхности.
Чудовищная рыба — единственное описание, какое сумел дать его утомленный мозг, — чудовищная черная рыба поднялась из глубин и повисла над его головой, угрожая проглотить то, что от него осталось. Питту было все равно: пусть. Море дало ему любовь только затем, чтобы отобрать ее, увлечь в свои пучины.
Что-то схватило его за руки и прочно держало. Почти без чувств от усталости, он посмотрел вверх. С чудовищной рыбы на него смотрели какие-то искаженные лица, его обнаженное израненное тело осторожно подняли и закутали в одеяло. Одно из лиц отделилось от остальных и приблизилось к Питту.
— Боже! — в ужасе сказал Кроухейвен. — Что с вами?
Питт хотел ответить, но подавился и закашлялся, выплескивая на одеяло морскую воду и рвоту. Он хрипло прошептал:
— Вы... «Старбак»... вы подняли лодку?
— Кроухейвену везет, — терпеливо ответил тот. — Ракета с «Монитора» взорвалась на противоположной стороне подводной горы, и это частично защитило нас от подводных ударных волн. А сотрясения оказалось достаточно, чтобы высвободить днище «Старбака». Конечно, наверху не понравится то, что я сделал с подводной лодкой. Левый винт полностью срезан, а правый похож на крендель.
Питт приподнял голову. Джордино и Адриана тоже на борту, тоже закутаны в толстые белые шерстяные одеяла. Флотские. Один из моряков обрабатывал руку Джордино.
— Девушка... здесь должна быть еще одна девушка...
Кроухейвен возвышался над Питтом.
— Успокойтесь, майор. Если она здесь, мы ее найдем.
Питт закашлялся и лег. Он чувствовал себя измученным и обессиленным. В голове была пустота, на него наползал черный туман.
Люди Кроухейвена искали бесконечно, но не нашли ни следа Саммер. Тайны Каноли были погребены навсегда.
Merit Badge, знак отличия — знак, которым награждались бойскауты.