Пока мохевцы готовились к войне и укрепляли свои земли, Нугзар Эристави тоже не сидел сложа руки. Изо всех сил старался он увеличить число своих союзников, чтобы с большим войском напасть на Хеви, одним ударом сломить его упорство. Он разослал гонцов во все стороны и ждал подкрепления.
Нугзар был испытанный воин, он не обольщался надеждой на легкую победу. Немало смущали его также ум и опытность вождя мохевцев – Гоча, чья слава далеко гремела в горах.
На заре прискакал Нугзар Эристави в стан мтиульцев. Высокий, статный, в кольчуге, опоясанный мечом с золотой рукоятью, казался он простым мтиульцам каким-то сказочным существом. Весь его облик – грубое лицо, толстые, чуть, оттопыренные губы, мясистый нос, широкие ноздри, маленькие глаза с дряблыми веками – изобличал в нем человека безжалостного, необузданного. Густые сросшиеся черные брови, пересеченные над переносицей угрюмой бороздой, придавали и без того суровому лицу его выражение жестокости, а морщины, расходящиеся от глазных орбит, говорили о том, что терпение не было его добродетелью.
Лагерь мтиульцев пришел в движение, старшие вышли навстречу с приветствиями.
– Да здравствует Нугзар-батони! Привет Нугзару!
Он отвечал горделивым, едва заметным кивком. Нугзар опустился на разостланную перед костром бурку.
Кольцом обступили его начальники мтиульских отрядов.
– Садитесь, хочу говорить с вами! – коротко приказал он.
Мтиульцы уселись. О чем хочет говорить с ними Эристави, чье могущество в те времена было велико, недаром опирался он на карталинских родственников своих.
– Эй, народ! – громко сказал Нугзар, и голос его зазвучал гневно. – Наши союзники отказали нам в помощи. И я клянусь именем ананурской божьей матери, что жестоко поплатятся они за этот отказ! Жизнь их станет горькой, солнце померкнет для них... Их поля зацветут в изобильи цветами, которые окрашу я их же кровью, в их стране будет меньше воронов, чем людей, мною одетых в платье скорби... Своими руками я вырву сердца их вождей и выпью кровь из них, и сердце мое обретет покой лишь тогда, когда мои руки почувствуют их предсмертные содрогания...
Нугзар умолк, глаза его злобно загорелись и налились кровью. Ропот негодования прошел среди мтиульцев.
– Но все это в будущем!.. А для мохевцев хватит и нас. Я только не хотел затягивать борьбу, хотел покончить с ними одним ударом. Но не велика беда: нам придется лишь не по одному, а по два раза взмахнуть мечом!.. Медлить нельзя, мы нынче же выступаем!
Нугзар ожидал одобрительных кликов, но люди хранили глубокое молчание. Он изумленно огляделся, лицо побагровело от злости.
– Это что значит? Измена? Страх?... Бабы трусливые!.. Кто смеет противиться моей воле, кто не пойдет за мной? – он отошел в сторону, хищно всматриваясь в толпу.
– Я, мой господин!.. Я не пойду. – Один из главарей, гордо выпрямившись, встал перед Эристави.
Нугзар вспыхнул, схватился за меч, но опомнился.
– Ты?... Это говоришь ты?... Ну, что ж!.. Ты никогда не был храбрецом, твое дело – сидеть с бабами у огня. Ступай домой, не место тебе на поле брани... Тебя в отряде заменит другой, и уж он-то, поверь, будет храбрее тебя.
Мтиулец терпеливо выслушал Эристави, и только голос его едва заметно дрожал, когда он заговорил:
– Наши жизни поручены тебе, Нугзар, волею царя, имя царя охраняет и тебя самого. Мтиулец не пойдет против царя Грузии. Зачем же ты оскорбляешь меня? Никто из нас не пойдет за тобой! Нам нечего делить с мохевцами. Разве не правда, люди? – обратился мтиулец к другим.
– Правда, правда, тому порукой Ломиси! – загудел народ.
Нугзар смутился. Этого он не ожидал. Сдержав свой гнев, он спросил спокойно:
– Зачем же тогда вы дали мне слово, обещали мне?
– Ты говорил нам, что хочешь итти против тех, кто противится нашему царю. Ты солгал нам, сказал, что мохевцы дружат с нашими врагами. Вот почему мы обещали тебе.
– Кто вам сказал, что это – ложь? – крикнул Нугзар. Он хотел узнать имя изменника, чтобы примерно наказать его.
– Они, сами они сказали нам!
– И вы поверили! – злобно расхохотался Нугзар.
– А почему им не верить?
– А потому, что испугались они вас и решили отделаться от вас.
– Неправда! Неправда! – закричали все в один голос.
Нугзар посинел от злости, не привык он к таким ответам, но посмотрел на возмущенную толпу и снова сдержался.
– Значит, вы им поверили?
– Да, поверили! Именем Ломиси клянемся! Поверили, потому что от них были посланцы... Они зарок дали... Они не изменят зароку, – не так ли?
– Нет, не могут изменить!.. Пошли!.. Разойдемся по своим домам!.. – кричали мтиульцы, повскакав с мест и снимаясь со стоянок.
Не скоро замолк шум их возбужденных голосов. Но вот и последние из мтиульцев скрылись за горкой. На опустевшей поляне остался один Нугзар Эристави, оцепеневший в мрачной задумчивости. Вдруг он вскинул голову и, грозя пальцем в пустое пространство, гневно произнес:
– Можете растоптать меня своими ногами, если я не отомщу вам за сегодняшний день!..