Джеф поковылял к Гвен, постоял молча и дожидаясь, пока она закончила приваривать на место последний осколок, а потом пролепетал: - Прости мама. Я не хотел ее резать.
Гвен вздохнула, а затем сумела улыбнулась и взъерошила ему волосы. Знаю, миленький. Это вышло случайно, и все же, ты разбил ее. Вот потому я и велела тебе фехтовать во дворе. Отныне ты всегда будешь заниматься своими мужественными упражнениями вне дома, хорошо?
Джеф кивнул с грустным видом: - Да, мама.
- И будешь теперь слушать маму?
- Ага... Но, мама! - протестующе заныл он.
- Ведь дождик же!
Гвен кивнула. - Да я знаю, ты не мог выйти из дому. Но все равно, миленький, значит можно было порисовать.
Джеф состроил гримасу.
Гвен с укором взглянула на Рода.
Тот недоуменно пожал плечами.
Гвен поднялась на ноги и подошла к нему. - Сколько раз ты обещал ему научить рисовать замок со рвом? Уж его-то он стал бы рисовать и раз, и два, и тысячу раз! Неужели ты этого не сделаешь?
- Ах, да! - хлопнул себя по лбу Род. - Сегодня утром мне можно не заниматься исследованиями. Ну, лучше поздно, чем никогда... Джеф, иди сюда...
Но взрыв визга и сердитой ругани привлек внимание родителей.
Из комнаты мальчиков появился Магнус, обнаруживший следы "преступления". Он стоял перед маленьким Джефом, махая перед его носом указательным пальцем и с высоты своего восьмилетнего жизненного опыта учил брата, - Нет, ты поступил скверно! Разбить подарок маме, что я так долго мастерил! Эх, Джефри, малявка. Когда ты только научился...
А пятилетняя Корделия ринулась защищать Джефа.
- Как ты смеешь винить его, раз сам выставил Джефа из его же комнаты...
- И моей! - закричал Магнус.
- И его! Он мог играть там сколько влезет, ничего не повредив!
- Тихо, тихо! - охнула Гвен. - Малютка... И словно по сигналу из колыбели раздался плачь, состязаясь с ревом сконфуженного Джефри.
- Ох, что за дети! - воскликнула раздосадованная Гвен и взять на руки одиннадцатимесячного Грегори, в то время как Род вступил в спор с детьми.
- Ну, ну, Джеф, ты не так сильно набедокурил. Магнус, прекрати! Бранить положено мне, а не тебе. И приказывать тоже, - добавил он себе под нос. - Делия, милочка, очень хорошо, что ты заступаешься за брата, - но не будь хорошей так громко, ладно?.. Ш-ш-ш! Он обхватил их всех и прижал к своей груди.
На другой стороне комнаты Гвен тихо напевала колыбельную, и младенец снова успокоился. Род вторил ей, припевая:
- Дождик, дождик перестань! От полива ты устань!
- Ну, если ты действительно того хочешь, пап, - Магнус выпрямился и принял на минуту серьезный вид.
- Нет, нет! Я не имел в виду... - Род глянул в окно. Барабанивший по нему дождь стих, пробился слабый солнечный луч.
- Магнус! - в тоне Гвен зазвучало грозное предупреждение.
- Я тебя просила вмешиваться в погоду?
- Но ведь папа хотел этого! - возразил Магнус.
- У меня просто сорвалось с языка, - признал Род. - Погода может быть такой, какой хотим мы, сынок. Но есть и другие люди, которым действительно нравится дождь. Да, он и нужен всем, особенно фермерам. Так что будь пай-мальчиком, верни его.
Магнус издал громкий вздох, осуждающий неразумных взрослых, и на миг сосредоточенно наморщился - и по стеклу снова тихо забарабанили капли дождя. Корделия и Джефри приуныли. Они надеялись, что смогут выйти поиграть на двор.
- Странная у нас здесь погода в последнее время, - задумчиво произнес Род, подходя к окну.
- Действительно, - согласилась Гвен, присоединяясь к нему с Грегори на плече. - Не пойму как он это проделывает, мне понадобился бы целый час, чтобы удалить столько туч.
- Просто добавь к списку необъяснимых способностей нашего сына и эту. - Он оглянулся на Магнуса, коренастого мальчугана в тунике и рейтузах, державшего ладонь на рукояти кинжальчика. Волосы у него потемнели, став почти каштановыми, а утрата детской округлости в чертах лица подчеркивала сильный подбородок, который с наступлением зрелости придаст ему мужественное выражение.
- Но Род все еще видел в нем нежного и озорного вчерашнего ползунка. Странно, что способности сына уже превышали материнские и отцовские. Род обладал лишь знанием и умом, да роботом-конем с компьютерным мозгом. Ничем иным похвастаться не мог.
Корделия была огнегривой и тоненькой, как фея. Плотно сбитое тельце златовласого Джефа, вероятно, превратится в сплошные мускулы. А у Магнуса, похоже, будет мускулистым, но худощавым,
И Грегори, темноволосый и круглолицый, не похожий на младенца своим спокойным и сдержанным поведением и очень редко улыбавшийся, что тоже вызывало беспокойство Рода. Все дети настолько одарены, что могут довести до безумия самого Иова!
Раздался стук в дверь.
Гвен вопросительно подняла взгляд.
Род подошел к филенке, чувствуя как у него засосало под ложечкой. Стук означал беду. Вот тебе и спокойный денек дома!
Он открыл дверь и понял, что предчувствие его не обмануло. Там стоял Тоби-чародей, как всегда усмехающийся и веселый в ливрее королевского гонца. - Добрый день, Верховный Чародей! Как дела?
- Обыкновенно, как сажа бела, - улыбнулся Род, Иначе себя вести с Тоби он не мог, - Заходи, чего ждешь?
- Только на минутку, мне надо спешить, - Тоби вошел, сняв головной убор. - Доброго тебе дня, прекрасная Гвендайлон, твоя краса нисколько не убывает!
- Дядя Тоби! - завизжали три радостных голоса, и три маленьких тельца врезались в него со всего разгона.
- Эге-гей, тпру, не так быстро! Как твои дела, мой ненаглядный Джефри? Корделия, миленькая, ты еще похитишь у меня сердце! Хороший Магнус, хорошая новость!
- Что ты мне принес, дядя Тоби?
- Можно мне поиграть с твоим мечом, дядя Тоби?
- Тоби! Дядя Тоби! Ты можешь?..
- Ну-ну-ну, дети, дайте бедному человеку хоть дух перевести! - Гвен тактично и деликатно отцепила от гостя свой выводок. - Прими, по крайней мере, пирог с элем, Тоби.
- Ах, боюсь, что не получится, дорогая Гвендайлон, - вздохнул Тоби. Когда я сказал, что мне надо спешить, то говорил не просто так. Королева Катарина гневается, а король мрачнее тучи.