Прошло два дня, как Аня уехала. Я почти сразу перебралась в общину и теперь делила небольшую комнату в мансарде с Альбиной. По словам моих друзей, находиться на базе было небезопасно. Не знаю, насколько серьезно отнеслись они к словам старушки, но со мной об этом пока старались не говорить.
Я же эти два дня провела в небольшой березовой роще недалеко от нового дома. Чувствовала себя физически и эмоционально истощенной, а внутри шла постоянная борьба. С одной стороны, мне очень хотелось помочь этим светлым людям. Мне было очень жаль Артура. С другой, я же обычная девушка. Я боюсь даже страшных историй, не то, что древних существ желающих мне зла.
Каким образом я попала в эту заварушку и оказалась в центре противостояния Света и Пустоты? С утра и до вечера меня не покидал Одраден, мы привыкли друг к другу и чаще просто молча сидели рядом. Иногда я ловила на себе внимательный взгляд черных мудрых глаз-бусинок, но разговоров о пророчестве он, слава Богу, не заводил.
Я почти не встречалась с людьми. Зато познакомилась кое с кем другим. И это были не только дриады, рядом с которыми я и проводила больше всего времени. Одраден познакомил меня с Духом Местности — призрачным полупрозрачным стариком сизого цвета с неожиданно красными прядями в длинной бороде. В первый же день ко мне пришла одна из Берегинь, высокая и невероятно красивая девушка со светящимися розовыми глазами. Чуть позже в сумерках Одраден привел ко мне старого друга из рода алпов. Это здорово вывело меня из оцепенения, потому что он совсем забыл предупредить, что алпы — великаны.
Алпамыш, так звали моего нового знакомого, спустился ко мне с гор в самой безлюдной части заповедника. Меня позабавил нарядный костюм и вышитая тюбетейка. В целом, он оставил о себе очень приятное впечатление. Не считая того, что почти оглушил меня приветствием и вообще, говорить с существом голова которого размером с хорошую бочку было немного непривычно. Незаметно, общаясь с этими загадочными существами, я стала замечать в себе изменения, о которых старалась никому не говорить.
В первый вечер, когда на землю опустилась темнота, и небо покрылось яркими созвездиями, я поняла, что больше не боюсь. Я больше не боюсь леса. Несмотря на то, что в нем могут скрываться сотни других существ. Большей частью они были дружественными, и это помогало принять их.
Более того, я стала чувствовать лес. Чуткая внутренняя антенна подсказывала мне, что этот шорох вызван возней старого ежа под кустом. А долгий томительный свист издала диковинная птичка с красным хохолком, сидящая на единственной в этом березняке ели. Я поняла, что Одраден чувствует то же самое. Мы наслаждались этой теплой, живой и дышащей ночью вокруг. Живой.
Впервые я ощутила, что живой вокруг весь мир: и камни, и ручьи и, даже, воздух. Я сидела, ошеломленная этим открытием, пока не услышала за спиной голос. Еще вчера я бы подпрыгнула на месте от страха, но сейчас поняла, что голос вовсе не голос. Что тот, в чьей голове звучат эти слова еще не дошел до меня. Минута, две и вот я услышала шуршащие шаги. «Почему ей не сидится так же на веранде? Ведь здесь холодно, ее могут напугать». Я улыбнулась. «О чем она думает?!».
— О тебе…
Данил обошел меня кругом и встал напротив, через костер. Слабые догорающие отблески легли на загорелое лицо. Изумрудные глаза засветились ярче.
«Какие новости….»
«Сама в шоке»
«Домой пойдешь?»
«Так хорошо здесь»
— Мама беспокоится, — произнес он вслух.
Делать нечего, я поднялась и побрела за ним, крепко держа его за кончики пальцев.
На следующее утро ни свет, ни заря, вернулась на прежнее место. Было прохладно. От реки тянулся густой белый туман. Я села на поваленное бревно и медленно закрыла глаза. Полотно жизни многомерно и глубоко дышало вокруг меня. Я — в центре. Я жива. Почему никогда раньше я не чувствовала этого так остро? Одной ладонью я аккуратно поглаживала веточки-лапки прильнувшего ко мне Одрадена, но все равно не спешила открывать глаза. Наслаждалась новыми ощущениями. Кто бы мог подумать, что самое большое чудо, за которое больше всего следует быть благодарным — всегда здесь.
Вскоре у меня появилось ощущение парения, будто я стала такой легкой и невесомой, что взлетела над поляной. Я увидела себя со стороны, себя старую. Все свои страхи — глупые и оправданные, все свои мечты и чаяния, все заботы. Удивительно, каким все казалось маленьким и неважным сейчас. Вот в двадцати метрах ко мне идет Данил. Остановился и стоит в утренней тишине. Потом разворачивается и уходит. Я мгновенно вернулась в сознание и открыла глаза. Осторожно вытянула затекшие ноги. Впереди день. Долгий и легкий. Сегодня мне точно никто не помешает, я знала. Без моего участия мою душу наполнили новые чувства — сила и понимание. Кто-то большой и мудрый посылал мне весточки любви и благословения. Я знала, что должна сделать и почти не беспокоилась из-за этого.
После обеда я вернулась на прежнее место в березовую рощицу. Почти не удивилась, когда увидела вдалеке вытянутую серую морду. Два острых волчьих глаза смотрели прямо на меня. Внимательно и не отрываясь. Он, не торопясь вышел из своего укрытия. Страх во мне скрутился в тугую пружину и неприятной ноющей болью отозвался где-то в груди. «Летом волки не опасны», вспомнила я папины слова. Тут же отправила сигналы сос по новой для меня связи, мысленно нащупав ниточку, связующую меня с Данилом. Я знала, он уже на пути сюда.
К чувству страха примешалось еще одно, я с удивлением поняла, что это любопытство. Медленно поднялась навстречу хищнику. Он подошел и сел в метре от меня. Не глядя я села обратно и обхватила колени руками. Страх и любопытство постепенно ушли на дальний план. Ко мне пришло еще более неожиданное чувство. Я поняла, что люблю это существо. Люблю, как и все остальное вокруг и это — самое главное. Осторожно подняла ладонь и потянулась к морде. Сантиметр. Еще один. Но пальцы хватали воздух, он был неосязаем! От понимания этого меня начало внутренне колотить, если это правда тот, о ком я думаю, я увидела сейчас сакральное существо.
За спиной раздался шорох, я резко обернулась и увидела Данила. Посмотрела назад, но волка больше не было. Меня не покидало ощущение, что сейчас произошло что-то очень важное. Мне не хотелось говорить, чтобы не нарушить волшебство момента, и я просто прижалась щекой к плечу подсевшего ко мне Данила. Через несколько минут он ушел. Я осталась на месте.
Цепочка трансформаций пришла к своему логическому завершению, когда в сумерках, по пути домой, я увидела сверкающее белизной лезвие. Он лежал в траве так, будто его оставили только что. На нем не было ни пылинки, ни царапинки. Я подошла и осторожно подняла оказавшийся на удивление легким алмазный меч, полностью сделанный из драгоценного камня.
Вернувшись, я заметила, что Артура перевели в другое место. Навес снова заняли инструменты отца Данила. Я подумала об этом мимоходом, спеша показать свою находку любимому. Оцепенение последних дней начало спадать, вместо него я чувствовала уверенность и силу. Страх, конечно, никуда не делся, но он больше не владел мной настолько сильно, чтобы диктовать действия и поступки. Волшебство волшебством, но выражение лица Данила, сидящего в окружении своей семьи на веранде, когда я выложила меч на стол, подарило мне массу приятных впечатлений. И тебя, мой двухсотлетний старец, можно чем-то удивить.
На следующее утро слухи о том, что слова старушки подтвердились, разлетелись по всей общине. Знакомые и незнакомые люди приходили посмотреть на меч Урал-батыра. Я заметила среди гостей много новых лиц. Как объяснил мне Данил, Оставшиеся со всего мира собираются вокруг пещеры в преддверии предсказанных событий. Я чувствовала на себе повышенное внимание и мне было немного неловко от этого. Насколько естественнее было бы, если бы роль избранного была предназначена Данилу. Ему амплуа героя больше к лицу. Но, несмотря на червячка сомнения и даже страх, меня не покидало ощущение, что все идет так, как должно идти.
Теперь я могла читать мысли других людей. Это происходит если между двумя налажен тесный эмоциональный контакт. В противном случае помочь может длительная практика. Я старалась этого не делать. Мне и своей мешанины мыслей пока хватало, но с Данилом, когда вокруг много народу этим способом общаться было удобнее.
Сейчас он провожал меня на Совет, и мы могли спокойно говорить обо всем, о чем вздумается. Но почему-то именно теперь мне больше хотелось молчать. Бесконечная череда вопросов в голове отступила на второй план. Ответы на них мне придется искать самой, а это дело не быстрое. Почему именно я, что придется делать, справлюсь ли — никто кроме меня на них не ответит.
Совет старейшин продолжался третий день и сегодня я была приглашена туда. Не решаясь нигде оставить меч, я взяла его с собой. Он красиво сверкал в лучах солнца, как будто грел меня. Нет, снаружи лезвие оставалось холодным, но с ним я чувствовала себя более уверенно. Когда мы дошли до дома Янбаева, я чуть не прошла мимо. Такое скромное жилище не пристало иметь старейшине. Тем не менее, небольшой коттедж из светлого дерева действительно принадлежал ему.
Внутри он казался просторнее, чем снаружи. В самой большой и солнечной комнате я увидела собрание из пяти старейшин. Испытала нечто похожее на легкое разочарование, когда вошла в круг, оставив Данила за порогом. У них не было белых бород или странных одежд. Они казались бы обычными людьми, если бы не странно ярко светящиеся светлые глаза. Так же, как и они, я села прямо на пол, на ворсистый зеленый ковер. Меч аккуратно положила рядом.
Меня представили по очереди каждому из аксакалов. Кроме Янбаева здесь были старейшины с Кавказа, Архангельской области, Алтая и Дальнего Востока. Они внимательно изучили меч. В нем заключена огромная, не физическая, а энергетическая мощь. Как прямая антенна с Создателем, он приводит все вокруг в единственно верный порядок. Чистым сердцем его боятся нечего, а вот для остальных он может быть смертельным. Мудреные объяснения старейшин тут же выветрились из головы. Я смотрела на них широко распахнутыми глазами. Еще неделю назад я бы чувствовала себя среди них, как среди любимых дедушек. Несмотря на огромную волну светлой силы, идущей от них, они казались добродушными и внимательными. Мне даже чудилась во взглядах легкая виноватость. Что вот, мол, такую хрупкую девушку отправляют вместо себя на борьбу со злом. Мне подробно рассказали о легенде и пророчестве. Снова. По знакам битва должна состояться не более чем через неделю.
— Что я должна буду сделать?
Мне ответил невысокий, полноватый гость, старейшина клана у Снежной пещеры:
— Тебе доченька, придется встретиться лицом к лицу с Шульганом.
— Почему именно я? — снова сорвался с моих уст вопрос, который чаще всего я задавала в последние дни себе и другим.
— Значит, достаточно сил на то есть только в тебе.
Я хотела ответить, что никакой силы во мне нет, когда вспомнила о переменах внутри себя. Приятных переменах, благодаря которым я будто сразу стала старше. Но самое главное, это связь. Гораздо более сильная, чем прежде связь с Богом. Она помогала мне хранить спокойствие там, где прежняя Лилия билась бы в истерике и, наверное, давно ехала бы обратно в Уфу. Совет обсуждал массу других полезных вещей, помимо меня. Например, то, что Шульган изыскал способ вернуться на землю раньше срока и, что неоспоримо, был где-то рядом. Почему Оставшиеся не могли обнаружить его, настоящая загадка. Через время я снова повторила мучивший меня вопрос:
— Что именно мне придется сделать?
— Ты сможешь понять лишь там.
Где там? Но я, конечно, сама догадывалась, какой услышу ответ. Все должно было закончиться там, где началось. В пещере. В пещере, в которой я боюсь находиться даже днем с друзьями.