Впервые за прошедшие месяцы Лёха выбрался за пределы монастырских владений. Моросил дождь.
— Смотри, чтоб порох не намок, — наказал Олег, когда повозка с борцами тронулась в путь. — И вот ещё что уразумей: взяли мы тебя с собой не потому, что ты готов с нечистью биться. Как по мне, плохо готов. Посему на рожон не лезь, держись позади — спину нам прикрывай. Взяли тебя, чтоб смотрел и учился — вот главное для тебя в сем походе. Уразумел?
— Уразумел, — кивнул Лёха. — Уж в этом меня убеждать не надо: геройствовать не собираюсь.
Только Весняны не было в повозке. Как сказала Евдокия, русалка может нарядиться по-человечески и ехать со всеми, но есть у неё свои пути к нужному месту, и движется она немногим медленнее конника.
— Евдокия…
— Можешь Дуняхой или Дуней звать, ежели хочется.
— Э-э, хорошо, учту. В общем, ты ранее говорила, что нечисть осатанела в последнее время и будто бы раньше так себя не вела. Из-за чего она так осмелела?
— Потому что живём в последние времена и близко Второе пришествие, — сказала Ирина.
— Ум-м, и сие тоже… Но ежели о приземлённых поводах сказывать, то живём во времена тяжёлой порухи. Войны опустошили царство. Люд забросил многие земли. А где пустошь и страдания, там и злобная нечисть.
Таким образом, через наводящие вопросы о местных делах, Лёха как бы невзначай узнал, что рядом с Белым озером — тем самым озером, рядом с которым случился переход из одного мира в другой — всё же имеется церковь. Вернее, не та большая церковь, которую юноша с друзьями застали заброшенной, а всего-навсего скромная деревянная часовня.
— Как дотошно любопытствуешь об этом крае, — подметила Евдокия. — Вспомнил чаго из забытого?
— Да нет, просто места эти кажутся знакомыми. Ну, вот, думаю, что если больше о них узнаю, то и память вернётся.
«Боже мой, они же ведь, скорее всего, ни единому моему слову о потере памяти не верят, — посчитал Лёха. — По глазам и лицам вижу… Что до часовни, то необходимо там побывать, осмотреться. Наверняка именно там однажды появится тот самый храм, которому в моём мире суждено быть заброшенным».
К сожалению для юноши, путь команды пролегал в стороне от упомянутой часовни. Однако помимо часовни Лёху интересовали другие детали, которые могли создать переход между мерами. Хоть та же старая иконка. «Вроде бы на ней три фигурки?» Взяв это на заметку, юноша расспросил Ирину о том, какие иконы бывают. Монахиня с готовностью и подробно отвечала. Лёха услышал о нескольких подходящих вариантах: «Святая Троица», когда к патриарху Аврааму явились странники; «Преображение Господне» — Христос с Илией и Моисеем на горе; Христос между «Апостолами Петром и Павлом», и другие менее известные библейские сюжеты. «Ох, до чего же непросто отыскать нужную, — вздыхал пришелец».
Наконец приехали в слободу. В поселении борцов принял у себя местный глава.
— Ну, рассказывай подробнее, что за напасть у вас, — ободряюще сказал Олег.
— Ох, Господи помилуй! — глава перекрестился. — Началась беда две седмицы назад. Сперва чудаковатые одиночки появлялись на дорогах с приходом темноты. Никто из случайных свидетелей, коих поздний час застал в пути, во мраке не сумел полно разглядеть облик сих людей.
— А что в одиночках было чудаковатого? — осведомилась Евдокия.
— Вроде как оборванцы, смердит от них и клочки тряпья видны во тьме. Порой чуть в стороне от дороги топтались. Ежели к ним обращались, то в ответ одиночки молчали и стояли себе на месте. Так было первое время. Миновала пара-тройка дней и сии безумцы заладили нападать на ночных странников. Притом нападать не с оружием, а царапаясь и кусаясь. Израненные путешественники заговорили о появлении ночных всадников. С тех пор многие, кто задерживался на дорогах после полуночи — пропадали. Поначалу решили мы, что лихие люди промышляют. Охотников с собаками посылали днём прочесать местность, но собаки чуть сойдя с дороги сразу поджимали хвосты, начинали выть не своим голосом, и наотрез отказывались идти дальше, так что никакая брань или побои не помогали. Отрядили стрельцов, чтобы те ночную засаду устроили на разбойников. Да вот уж четвёртый день пошёл, как пропали стрельцы! Все разом! Никаких вестей. Ушли и как сквозь землю провалились. Ой, беда… Да, на кладбище у дороги страшные дела творятся. Могилы ночью кто-то раскапывает. Мы бы стражу там поставили, но кто ныне осмелится в потьмах сторожить рядом с дорогой?.. Ой, беда.
— Ясно, — промолвил Олег. — Вот что. Принеси-ка мне из церкви список людей, захороненных на том кладбище. Понял? Да побыстрее.
Глава побежал исполнять поручение, оставив команду дожидаться в доме.
— Ну, Алёшка, давай проверим твои познания, — сказал Олег. — Какие догадки есть по услышанному?
— Нападения совершаются ночью, — неуверенно начала Лёха, припоминая прочитанное в бестиариях, — при этом на кладбище разрыты могилы. Похоже на нежить. Она свет не любит и в дневное время малоподвижна. Те самые оборванцы могут оказаться восставшими мертвяками с кладбища.
— Верно, — кивнул Олег. — А почему им в могилах не лежится?
— Разные причины возможны, — почувствовав уверенность, Лёха заговорил тоном академика, читающего лекцию. — Первое — колдун или ведьма. Кто-то чёрной магией поднимает мертвецов. Второе — тела людей, чьи души при жизни были отягощены неисполненным долгом или ещё каким важным незавершённым делом. Третье — тела людей, отличившихся особо злобными делами. Судя по тому, что глава твердит о каком-то всаднике, наиболее вероятной мне видится версия с колдуном. Тем более стрельцы наверняка справились бы с простыми мертвяками.
— В нашем опыте борьбы с нежитью бывало так, что первое, второе и третье сходилось в одном случае, — заметила Ирина.
Объявился глава со списком, и передал его Олегу. Под неутихающие жалобы главы он не менее получаса с задумчивым видом изучал написанное.
— Ладно, — Олег вернул документ. — Мы пойдём на разведку. Но избавления сей ночью не жди, глава. Нельзя очертя голову бросаться в бой, ежели не ведаешь, с кем дело имеешь. Посему возвратимся ближе к полуночи. По разные стороны дороги устроены разъезды, чтоб людей ночью не пускать?
— Уже три дня так живём.
— Хорошо. Ну, тогда мы потопали на кладбище.
Когда команда вышла на улицу, Лёха, охваченный лёгким мандражом, задал интересовавший всех вопрос:
— Чего в списке увидел?
— Во многом обычный список, мало чем отличающийся от прочих, — сказал Олег. — По большей части на кладбище похоронены местные люди. Заурядные люди, что при жизни занимались заурядным же трудом. Токмо пять имён показались мне прелюбопытными. Вернее, не сами имена, а то, чем их носители занимались при жизни, и ещё время похорон. Были они не кем иными, как людьми государя, а захоронены в один день.
От Лёхи не укрылось, что при этом известии лица борцов помрачнели.
— От Крымского похода али московского пожара погибли? — нарушила затянувшееся молчания Ирина.
— Нет, головы сложили сильно позже, — ответил Олег.
— Казнены, стало быть, — прошептала Евдокия. — Ой, Господи…
Лёха недоумевал, с чем связан общий упадок настроения; догадывался только, что речь идёт о далеко не самых приятных событиях в истории царства. Хотелось расспросить борцов, но юноша решил повременить, видя, что сейчас они не особо расположены болтать об этом. «Поход. Пожар, — ломал голову Лёха. — Что за поход, о чём разговор? Эх, мне бы хоть на школьном уровне припомнить историю!».
Добрались до кладбища. Его деревянная ограда местами оказалась сбита, уже издалека там и сям была заметна разворошённая земля и обломки могильных колод. Разглядывая неравномерные земляные кучи, Лёха понял, что некто копал землю не лопатой. Скорее так себе роют норы дикие звери. Юноша держался чуть позади борцов, словно опасаясь, что прямо сейчас из ещё нетронутых могил повылезают зомби.
А между тем некто притаился в зарослях неподалёку и, хрипло сопя, наблюдал за людьми, что осмелились сунуться на проклятое кладбище.
— Гляньте, следы копыт, — отметила Евдокия.
— Получается, бродили здесь те самые всадники, — отозвался Олег.
Некто покинул укрытие и неслышно пополз на кладбище, хищным взглядом высматривая самую слабую жертву. На её роль монстр избрал юнца, что с переменным успехом старался совладать с дрожью.
Олег прохаживался между могил, в которых были захоронены те самые государевы люди. Все пять колод, где некогда покоились тела, пустовали.
Никем незамеченное чудовище проползло мимо ограды, подобралось вплотную к юноше, и потянулось к его тонкой шее скрюченными пальцами…
— Бу!
— А-а!! — Лёха от испуга чуть не свалился в разорённую могилу.
Рядом хихикала Весняна.
— Зачем так делать?! — воскликнул обиженный Лёха.
— Брось смеяться у могил, окаянная! — потребовала Ирина.
— Так могилы всё равно пустые, не разбужу никого, — отшутилась Весняна, но хихикать прекратила.
— Вот тебе урок, Алёша, — сказал Олег, сдерживая улыбку. — По сторонам не забывай поглядывать хучь одним глазком. Тем более русалка шебуршала как сердитый ёж.
Олег коротко пересказал Весняне жалобы главы.
— Походи ещё тут по округе, мож чаго увидишь, — повелел Олег. — Но зри в оба. Враг грозен.
— А чего ей опасаться? — заговорил Лёха, отойдя от испуга. — Ну, смотрите, Весняна же, э-э… как бы это сказать помягче… сама из этих как бы. Может, договоришься с ними, если встретишь?
Русалка уставилась на Лёху со снисходительно усталым выражением лица, за которым угадывался едва сдерживаемый возглас: «да что ты такое несёшь?!»
— Ты ведь человек? — холодно поинтересовалась Весняна.
— Э-э, конечно, да. А что, не похож?
— Если ты человек, то можешь вольно гулять по любым людским владениям, заходить куда вздумается, и всюду средь рода людского встречать добрый приём? Особливо ежели твои соратники желают убить того, к кому заглянул.
— Ах, да, понял, — смущённо улыбнулся Лёха, почёсывая затылок, — всё, как обычно, сложнее.
— Заглянем в лес, — когда Весняна ушла, Олег посмотрел на показавшееся из-за туч вечернее солнце. — До темноты ещё далеко. Успеем воротиться в слободу до полуночи.
Учитывая, что недавно прошёл дождь, блуждание по лесу оказалось занятием не из приятных. Из-за влажного подлеска Лёхины ноги промокли до колен, так что он мечтал поскорее закончить прогулку и перебраться в избу, где можно растянуться сохнуть на тёплой печке. К тому же никаких следов борцы не находили.
«Крымский поход… — думал парень, периодически посматривая через плечо, чтобы в очередной раз не попасться на розыгрыши Весняны. — Московский пожар… Государевы люди… Не, сам не разберусь».
Только Лёха хотел задать вопрос, как врезался в спину резко остановившегося Олега.
— Всем замереть, — бросил мужик. — Не шуршать.
Борцы вслушивались в лесную тишь. Слух не улавливал иных звуков, кроме стука капель, падающих на листья.
— Зверь лесной? — шепнула Евдокия?
— Не-е-т, — в тон ей протянул Олег. — Человеческие шаги… Идущий будто под хмелем.
Вскоре все услыхали шелест листьев и такое шуршание, словно кто-то волочил ноги. Меж древесных стволов показались человеческие фигуры. Только жизнь в них была нечеловеческая. За обнажёнными рёбрами не бились сердца; в глазницах либо белели мутные глаза, либо чернела пустота; на костлявых плечах обрывками болталась обветшалая одежда. Оказалось, что зомби подступали к группе с разных сторон. Олег взялся за топор, а Евдокия достала кувалду.
— Как так? — севшим голосом выдавил Лёха. — Мертвяки же день не любят! Должны попрятаться и всё такое.
— Не любят, должны попрятаться… «и всё такое», — Ирина приняла боевую стойку. — Ежели токмо тёмной силы не набрались. Но времени миновало всего ничего. Восставшие правда не должны так скоро окрепнуть, чтоб под солнцем блуждают.
— Если только колдун не вольёт в мертвецов много силы, — Евдокия указала на одного зомби. — Олег, глянь.
Но Олег и сам заметил, что некоторые мертвецы были одеты в стрелецкие кафтаны.
— А вот и пропащие, — спокойно сказала Ирина.
Собранный и невозмутимый вид борцов ободрил Лёху. Он широко расставил ноги и растопырил пальцы, призывая магическую силу.
Зомби, как и полагается мертвякам, передвигались заторможено, но отнюдь не вяло. Довольно быстро они приблизились на расстояние удара. Первым его нанесла Евдокия: кувалда так лихо врезалась в череп, что он слетела с шеи. Отдача бросила обезглавленное тело на землю, и больше оно не шевелилось. Олег с рыком располовинил зомби от плеча до пояса. Подпрыгнув, Ирина ударом ноги с разворота переломила шею восставшего стрельца.
В глубине души Лёха надеялся, что борцы так быстро перебьют всех зомби, что ему не придётся вступать в бой. Однако хоть соратники с лёгкостью крошили мертвяков, всё же один подобрался близко к юноше. Он бросил взгляд направо, ожидая, что монахиня разберётся вместо него. Но та вступила в схватку с парой зомби и оказалась ещё дальше, чем ранее. Осознав, что грязной работы не избежать, Лёха сосредоточился на правой руке, и ощутил в ней уже ставшее привычным течение силы. Синий свет сорвался с пальцев, складываясь в прозрачный короткий клинок.
Лёха собирался рассечь зомби подобно Олегу, но в момент удара рука дрогнула, ибо разум всё ещё отказывался принимать, что нападает ходячий труп, а не живой человек, и казалось немыслимым, что можно вот так жестоко рубануть по двигающемуся телу. Потому юноша вместо смертельного удара только срезал небольшую часть черепа мертвяка. Это его даже не пошатнуло, и зомби продолжил наступление как ни в чём не бывало. Лёха запаниковал и, пятясь, беспорядочно замахал перед собой магическим клинком. Упали на землю отсечённые пальцы, кисть, шмат гнилой плоти с плеча, затем кусок черепа. Но мертвяк настойчиво пёр вперёд, тесня парня. Пока он не упёрся в широкую спину Евдокии.
— Не дури!
Женщина коротким движением подтолкнула Лёху, однако этого хватило, чтобы он полетел прямо в объятия зомби, раскрывшего рот с обломками чёрных зубов. Тут уж отчаявшийся юноша рубанул от души. Зомби распался на две части, так что Лёху с головы до ног обрызгало чёрной кровью и вонючими потрохами.
Несколько мгновений он стоял без движений, потрясённо разглядывая изрубленное тело под ногами.
— Да… — Прошептал Лёха. И уже громче: — Да-а-а… Да!.. Ха-ха-ха!..
Его охватила эйфория. С истеричным смехом юноша набросился на других мертвяков. Одному Лёха снёс голову; второму подрубил колени, и раздавил голову пяткой; третьему поломал кости световым магическим щитом. Парень рубил с боевым ражем, чувствуя себя святым паладином, на счету которого уже тысячи зомби. Куражась, Лёха атаковал витиеватыми движениями, словно боец из фильма про ушу, хотя все эти кинематографичные развороты и прыжки не несли в себе практического смысла. Когда пал последний зомби, разгорячённый юноша даже испытал разочарование.
— Как мы их, а!? — он молодецки взмахнул магическим клинком.
Однако борцы не разделяли триумфа.
— Мертвяки одновременно зашли со всех сторон, — предостерегающим тоном сказал Олег. — Сами они так собранно не смогли бы. Их направляет чья-то воля. Нас ждали. Засада.
— Чё?.. — Лёха завертелся на месте, оглядываясь.
Его взор приковал к себе всадник, объявившийся в полусотне метров от группы. Он восседал на коне, а лицо скрывал в тени капюшона, только длинная чёрная борода видна.
— Нет нашей вины перед государем, — демоническим эхом зазвучал бесстрастный голос, доносившийся будто из преисподней. — Нет за нами бесчестия. Делом докажем государю, что и поныне верны ему. И ради него вражью кровь прольём.
Опускались сумерки, переплетённые кроны деревьев отбрасывали на землю тени, сгущая полумрак. Но Лёха получше разглядел всадника, и тогда молнией ударило шокирующее озарение. Юноша понял, кто перед ним.
Война, пожар, казни… Во время похода крымского хана на Москву государевы люди плохо показали себя в бою. Потому после опустошающей войны Иван Грозный упразднил их сообщество. Сообщество, одно только название которого оставило в народной памяти ужасающий образ.
Сверкнули красным глаза чёрного коня, из его разлагающейся глотки вырвалось рокочущее ржание. С одной стороны седла покачивалась метла, а с другой — скалила пасть собачья голова. Бледной рукой всадник стянул капюшон, и борцы узрели истлевшее лицо.
В смерти измученные бесчестием, опричники явились с того света, стремясь кровавыми деяниями исполнить проваленный долг. Ещё четыре тёмных всадника неспешно подошли к первому, и встали ровным строем. А напротив них стояли вровень борцы с нечистью, готовясь к тяжёлой схватке.