Зигфрида не соображает, что имеет дело с гасконцем? - Список! настаивал Аввакум.- Я хочу видеть
список!
Потомок Зигфрида закусил губу. Тучки в его глазах стали метать молнии.
- Никакого списка вы не увидите,- отрубил он.
И оставьте меня в покое, ради бога!
- Но разве вам не звонили из Бонна? - удивился
Аввакум. - Вспомните-ка получше, сударь, вспомните!
Ах, проклятый гасконец! Во времена Зигфрида таким вот, как этот, тут же отрубали головы!
- До чего же вы мне надоели, сударь!
- Весьма сожалею,- сказал Аввакум.- Весьма со
жалею, что приходится вам надоедать, но что поделаешь! - Он вынул из внутреннего кармана пиджака
удостоверение и галантно протянул его чиновнику.
Ничего не поделаешь,-усмехнулся он.- Придется вам
показать список.
Галльский петух выигрывал сражение. Потомок Зигфрида прочитал слово "Интерпол" *, затем прочитал, что удостоверение принадлежит Морису Марсеньяку, убедился, что на Фотокарточке, дьявол его возьми, изображен этот самый Марсеньяк и что документ скреплен надлежащей официальной печатью. С этой "Интерпол" шутки плохи.
- Благодарю, господин Марсеньяк,- сказал чиновник. Потомкам Зигфрида тоже приходилось оказывать
* Международная полиция.
содействие "Интерпол". Контрабанда опиума, торговля девушками, похищение драгоценностей и дорогих картин.- Проходите, пожалуйста! Не угодно ли выпить, чашку кофе? Рюмку виски со льдом?
В течение истекшей недели из ФРГ прибыло пять граждан. Один из них проследовал транзитом в Иоганнесбург, двое других отбыли в Дакар, четвертый вернулся обратно в Бонн, а пятый, Пауль Шеленберг, профессор из Мюнхена,этот все еще остается в Танжере, отель "Гибралтар" на улице Свободы.
- Вот этот, Макс Шнейдер, два дня назад уехавший в Дакар,- сказал Аввакум и призадумался.- Не
припомните ли вы, господин, какая у него профессия
по паспорту?
- Разумеется, господин Марсеньяк! Очень даже хорошо помню! - Он посмотрел вокруг, потом наклонился
к уху Аввакума и таинственно прошептал: - Коммивояжер!
- А-га! - произнес Аввакум.
Они посмотрели друг другу в глаза и с многозначительной усмешкой кивнули головами. Ох, эти контрабандисты, торговцы девушками, похитители драгоценностей!
- Весьма вам благодарен,- сказал Аввакум.
- О, что вы, господин Марсеньяк!
- Я вам предлагал купить картину Мурильо, вы
меня поняли?
Чиновник по регистрации лукаво подмигнул ему.
- Но мы не сошлись в цене! - Потомок Зигфрида
понимает, что к чему, пускай господин Марсеньяк не
думает, что он такой невежда!
Сравнивать "Гибралтар" с "Эль Минзох" означало бы то же самое, что поставить одну из звезд Плеяд рядом с лучезарной Венерой. Аввакум спросил профессора Шеленберга, и портье указал ему на рослого человека, который стоял в баре у стойки и, очевидно, собираясь уходить, допивал свое пиво. У него были седые виски и мешки под глазами на крупном лице.
- Хасан,- сказал Аввакум.- Ты хотел бы получить
еще горсть мелочишки?
- Разумеется, ваше превосходительство!-ответил
с ухмылкой Хасан.- Клянусь аллахом, что не стану
отказываться.
- Ты ее получишь,- заверил его Аввакум. Он ука
зал глазами на допивавшего пиво Шеленберга.- Видишь того высокого человека, вон там, у стойки? Через одну-две минуты он выйдет из бара и, вероятно,
пойдет на ту сторону, к Гранд Сокко, или будет пересекать улицу, чтобы попасть на площадь. В том и в
другом случае твое такси должно налететь на него, но,
учти, давить его не следует - возле него буду я, совсем
рядом с ним, и в самый последний момент дерну его
в сторону. Я, так сказать, спасу ему жизнь, а ты, при
кинувшись злым-презлым, обругаешь его как следует и
скроешься в той улочке, что за французским консульством. Ты понимаешь, чего я от тебя хочу?