158767.fb2
- Оставил. А твои-то ключи где?
- У мамы. - Казмер сел на скамейку, вынул из пачки сигарету, закурил. Лиза, достав из ящика кухонного стола ключи, протянула ему и снова принялась раскатывать тесто.
- Уж не гостей ли вы ждете, тетя Лиза?
- Сегодня вечером у нас ужинает господин Хубер. - Лиза подошла к молодому человеку и остановилась перед ним, вытирая руки о передник. - Но только доложу тебе, дружок, что твоя мамочка обманула меня, сказав, что пойдет к врачу. Я хотела срочно поговорить с ней, позвонила всем здешним врачам, но ни у одного из них ее не нашла.
Казмер взглянул на часы.
- Не к врачу она пошла, тетя Лиза, - хмуро сказал он, - а в церковь.
- В церковь? - Глаза Лизы округлились от удивления. - Не разыгрывай меня, Казмер! Во всем Балатонэмеде нет, наверное, другой такой безбожницы, как твоя мать.
- И все же это так, - ответил молодой человек и тяжело вздохнул. - Она стала верующей и тайком ходит в церковь.
- Давно?
- Вот уже несколько недель. Ума не приложу, что с ней произошло.
- Да она что ж это, с ума сошла под старость?! - воскликнула Лиза, опускаясь на табуретку.
Казмер, склонив голову, молча теребил бахрому скатерти, словно радуясь, что нашел занятие и может не смотреть Лизе в глаза.
- Какая-то она нервная стала. Иногда ночи напролет не спит. Все ходит по комнате. Я слышу ее шаги. А сегодня под утро пришла ко мне, - Казмер поднял голову, - сказала, что ей очень плохой сон приснился. Стала уговаривать меня, чтобы я немедленно уехал отсюда.
Лиза вскинула брови.
- Уехал? Куда?
- Все равно куда, говорит, только чтобы уехал... Я хотел бы попросить вас... - Казмер почти умоляюще посмотрел на Лизу, и она поняла, что его терзают какие-то тревожные мысли.
- Пожалуйста.
- Очень прошу вас, присмотрите за мамой. Я скоро уеду в командировку. В Москву. Ей будет трудно тут одной, без меня. А вас, тетя Лиза, она очень любит.
- И я ее люблю. Можешь спокойно ехать. Я позабочусь о ней... Но разве ты не останешься ужинать? - спросила Лиза, видя, что Казмер встал и собирается уходить.
- Я пообещал маме, что зайду за ней. - Казмер снова взглянул на часы. Мне пора... Вы слышали, тетя Лиза, Еллинека-то арестовали?
- Еллинека? Это кто такой?
- Неужели вы не знаете? Фотокорреспондент агентства Рейтер, из Вены.
- А откуда мне было его знать? Меня он не фотографировал, интервью не брал... И за что же его арестовали?
- Якобы по дороге от границы до Будапешта он фотографировал казармы и военные объекты. Так, во всяком случае, говорят в гостинице.
- И когда же его арестовали? Кто?
- Час назад. Майор Балинт.
Шалго медленно шел по садовой дорожке. Лицо его было задумчивым, пасмурным. Казмер поздоровался с ним, но Шалго в ответ только слегка махнул рукой. Поднявшись на террасу, он поцеловал жену и грузно опустился в кресло.
- Лиза, дорогая, дай мне чего-нибудь попить, - попросил он.
Лиза подала ему стакан вина с содовой.
- А ты, мой мальчик, оказывается, был прав, - сказал Шалго Казмеру.
- В чем?
- Меннель был убит именно так, как ты рассказал полковнику Каре в самый первый раз. Его задушили на берегу, потом труп положили в лодку, вывезли на озеро и сбросили в воду. - Шалго сидел с полузакрытыми глазами. Понимаешь, какую ты допустил ошибку?..
- Вы все шутите?!
- Ты что же думал, только другим можно шутить над стариком? А мне уж и нельзя? - Он открыл глаза и посмотрел на Лизу. - А тебе известно, что наша Илонка накануне каталась с Меннелем на машине?
- Полно шутить! - ответила Лиза. - Кто тебе это сказал?
- Тот, кто видел, как девятнадцатого вечером она на набережной села к Меннелю в машину. Геза Салаи. Кстати, он и еще кое-кого видел там же, на берегу. Какого-то молодого мужчину, который стоял около ресторана и что-то возмущенно кричал вслед Илонке. Но та укатила с Меннелем.
- Ну и дела! - воскликнул Казмер.
Перед домом, резко затормозив, остановилась машина. Вернулся майор Балинт. Казмер начал поспешно прощаться, но майор задержал его, взяв под руку.
- Молодой человек, - сказал он, - у меня к вам два вопроса. Чем вы можете подтвердить, что ночью девятнадцатого июля действительно находились в Будапеште и вернулись в Эмед после десяти утра? И второй: видел ли кто-нибудь вас в пути, когда у вас забарахлила машина и вы ремонтировали ее?
- А чем вы сможете доказать, что девятнадцатого я не ночевал в Будапеште, что в дороге у меня не портилась машина и что сюда, в Эмед, я вернулся не после десяти, а раньше?
- Сегодня утром два моих сотрудника ожидали у дверей вашей городской квартиры приезда туда профессора Табори и вместе с ним вошли в нее. Нужно сказать, что при этом им пришлось преодолеть целую баррикаду из газет, писем и прочей корреспонденции, валявшейся на полу в передней. В общей куче лежали и газеты за восемнадцатое число и письма с этим же штемпелем. Трудно предположить, что, приехав к себе домой ночью девятнадцатого, вы не подобрали их с коврика в передней.
- Я не адвокат, - после короткого раздумья сказал Казмер, - но если бы я выступал на процессе, я возразил бы обвинителю, что эти письма и газеты могли с таким же успехом бросить в дверную щель и вчера утром.
- И это почтовое извещение тоже? - спросил Балинт, доставая из кармана бумажку. - Пожалуйста. Оно адресовано вам!
Казмер взял в руки извещение на посылку. Оно было помечено почтовым штемпелем от восемнадцатого июля.
- Итак, что вы скажете?
Казмер еще раз взглянул на почтовый бланк и протянул его майору.
- Это вам. Можете взять себе, - покачал тот головой.
Казмер не спеша убрал извещение в карман.
- Мне можно идти? - спросил он.