- Господин полковник! - услышал он недоумевающий голос капитана криминальной полиции. - Почему вы здесь?!
Незнакомый Везичу человек в штатском укоризненно посмотрел на капитана.
- Тише, пожалуйста, возможен еще один гость.
...Через два часа Везича отвезли в тюрьму. Капитан извиняющимся голосом пояснил, что таков приказ - убийство молодого журналиста объясняется, видимо, политическими мотивами. На вопрос Везича, почему капитан так убежден в этом, ответа не последовало.
- Обычная формальность, господин полковник, - сказал человек в штатском, - дело об убийствах должно быть соответствующим образом оформлено. Прокуратура снимет с нас голову, если мы не доставим вас в тюрьму для первичного допроса, туда уже вызван следователь.
Следователя в тюрьме не оказалось. В кабинете, куда привели Везича, сидел майор Ковалич.
Везич понял все в тот момент, когда его обыскали в доме Иво. Против него велась операция, и он проиграл ее. Везич мог допустить всякое: и удар в спину, и провокацию, и предательство в Белграде, но представить себе, что его "возьмут" на убийстве семьи несчастного журналиста, который так радовался, когда Взик поручил ему первый ответственный репортаж, он, естественно, не мог.
- Ну как? - спросил Ковалич.
- Вы зря сунулись в это дело, - ответил Везич. - Вы сейчас не просто рискуете. Вы сейчас нарушаете присягу.
- Не понял...
- Я задержан?
- Да.
- На каком основании?
- Вы задержаны по подозрению.
- В чем?
- Вы знали репортера Иво Илича?
- Знал.
- Где вы с ним познакомились?
- Знаете что, майор, целесообразно вести беседу в присутствии адвоката.
- Вы крепко подзабыли процессуальный кодекс, Везич. Беседу нам предстоит вести с глазу на глаз. Если бы я проводил допрос, тогда дело другого рода.
- Я бы хотел, чтобы наша беседа оказалась допросом.
- Это завтра. Сегодня ничего не получится.
- Отчего так?
- Поздно. Рабочий день кончился в три часа. Прокуратура не планирует убийств.
- А вы? Специально задержались?
- Нет. Приходится работать за двоих - начальник болен.
- Ковалич, лучше будет, если вы отпустите меня.
- Сейчас?
- Сейчас.
- Вы бы могли отпустить подозреваемого? На моем месте вы отпустили бы человека, который пришел на квартиру, где было совершено преступление? А когда я задаю вам вопросы, чтобы помочь делу, вы отказываетесь отвечать и требуете адвоката.
- Поставьте в известность о случившемся начальника управления.
- Я знаю, что мне надлежит делать, Везич.
- Вы хотите сказать, что генерал уже в курсе?
- Вы, наверно, не раз говорили подопечным: "Здесь я задаю вопросы"?
Везич ощутил бессильный гнев.
"Только бы не сорваться, - подумал он. - Они выигрывают время. Они уже выиграли время".
- Если я отвечу на ваши вопросы, вы отпустите меня?
- Это будет зависеть от вас.
"Он здорово работает на них, - подумал Везич. - Интересно, давно ли? Сколько же людей они заставили служить себе?!"
- У вас, видимо, есть предложение для меня? - спросил Везич.
Ковалич перестал рисовать странные геометрические фигуры и, отложив карандаш, внимательно и сострадающе посмотрел на Везича.
- Предложения нет. Есть вопрос: с кем бы вы хотели увидеться?
"Точно. Он работает по их сценарию, - понял Везич. - Но они чего-то хотят от меня. Значит, еще не все потеряно. Надо соглашаться. Надо соглашаться на все. А потом срочно в Белград. И напрямую к премьеру. Должен же он думать о себе хотя бы?!"
- Вы можете устроить мне встречу с любым человеком?
- Допустим.
- Допуск - понятие растяжимое.
- Для вас могу устроить встречу с любым человеком.
- Даже с иностранцем?
- С иностранцем? - удивился Ковалич. - Это исключено.