- В высшей степени, - сказал Карелла.
- Оно что-нибудь говорит вам?
- Что?
- Да имя мое! Лысый Финк, слыхали о таком?
- Нет.
- Разве вы не знаете этого парня из восемьдесят седьмого участка? Вроде бы вы оттуда.
- Оттуда. Какого парня?
- Роджера Хэвиленда. Знаете его? Клинг бросил взгляд на Кареллу.
- А как же, знаем.
- Ну и... Неужели вы ничего друг другу не говорите? Я хочу сказать, у вас это не заведено?
- Не понимаю, - отрезал Карелла.
- Вы как... делитесь или нет?
- Делимся чем?
- Наваром.
- Каким наваром?
- Кончайте меня разыгрывать, - сказал Финк. - Вы что, первый день в полиции?
- Ты платил Хэвиленду? - спросил Карелла.
- А как же!
- За что?
- Азартные игры. Кости.
- Держишь притон?
- Что-то вроде этого. Хэвиленд разрешил. Он сказал, что с полицией неприятностей не будет.
- Хэвиленда больше нет, - сказал Клинг.
- Серьезно? - Финк обалдело разинул рот.
- Вполне.
- Понимаю. Значит, вы теперь вместо него. - Финк передернул плечами. Я не против. Мне все равно, лишь бы меня оставили в покое. Условия те же?
- Не совсем, - сказал Карелла.
- Мы что, мало платим?
- Не в этом дело.
- А в чем?
- Азартных игр больше не будет.
- Чего, чего?
- Не будет азартных игр.
- Это в честь чего же?
- Новая администрация!
- А, вот оно что! Некрасиво получается. Вы сами затеяли разговор, а потом в кусты.
- Говорил ты, Финк, - напомнил Карелла, - а мы внимательно слушали.
- Какая разница! Деловые люди так не поступают. Вам что, не нужна доля Хэвиленда?
- Нет.
- Кончайте шутить, ребята.
- Какие тут шутки! - сказал Карелла. - Азартным играм конец и точка. Ищи себе другую дыру.
- Чтоб вас всех... - с отвращением произнес Финк.
- Где Абельсон?
- За третьим столом. Только он не любит, когда ему мешают. .
- Значит, нам сильно не повезло, - сказал Карелла, и они с Клингом двинулись к третьему столу. Там в гордом одиночестве катал шары человек в белой рубашке и голубой куртке с закатанными рукавами. У него была темная шевелюра с залысинами и пронзительные карие глаза. Хотя он играл, сам с собой, шары он закатывал вслух.
- Шестого в угол! - возвестил он и ударил. Шестой полетел в угловую лузу, а шар-биток остановился в дюйме от тринадцатого шара.
- Тринадцатого в середину, - снова возвестил Фрэнк.
- Фрэнк Абельсон? - осведомился Клинг.
- Он самый. Не говорите под руку! Тринадцатого в середину! Абельсон, взмахнув кием, уложил в лузу тринадцатый шар. Шар, которым он бил, ударился о борт и подкатился к восьмому.