— Умно. Благодарю вас.
Йоханнес кивнул.
— Он очень сердит?
Йоханнес призадумался.
— Это скорее вопрос уязвленной чести. Нам с самого начала следовало бы ему довериться. Он говорит, что вы вольны вернуться и обсудить свое дело с ним.
— Так и поступлю.
— А для затравки он хочет поделиться с вами тем, что знает о Фицуильяме. Речь идет о каком-то деле, которое тот провернул с Магдой Дигби.
Оуэн оживился.
— Я отправлюсь немедленно. — Он поднялся.
— Вы уже виделись с матерью пристава?
Оуэн кивнул.
— Она себе на уме, эта Магда Дигби. Я ушел от нее, чувствуя себя полным дураком.
Йоханнес заулыбался.
— Желаю вам удачи. И еще одно. Днем вас ждет гильдмейстер Торп. Он хочет поговорить с вами о месте ученика в аптеке Уилтона.
Оуэну предстояло в то утро много дел. Если беседа с аббатом даст хоть какие-то результаты, то он навестит Магду Дигби еще до полудня. Нужно покончить хотя бы с одним делом, прежде чем вновь встретиться с миссис Уилтон.
Аббат Кампиан предложил ему кружку эля.
— Подкрепитесь. Надо полагать, вы не станете медлить с визитом к Магде Дигби. Нужно было сразу мне довериться, знаете ли.
Он смахнул со стола невидимую соринку, аккуратно сложил руки перед собой и только потом взглянул на гостя.
— Прошу прощения, — сказал Оуэн. — Я не очень ловок в этих делах.
— Вы взвалили на себя неблагодарную задачу. Но, полагаю, интересы Джона Торсби стоят того.
Пальцы аббата слегка затрепетали. Таких чистых рук Оуэн до сих пор ни у кого не видел.
— Я хочу начать жизнь заново, — объяснил Оуэн. — Для этого мне нужна помощь архиепископа. Вы еще кому-нибудь расскажете, что я его человек?
— Только если понадобится. — Глаза аббата Кампиана напоминали темный стоячий омут. Оуэн почему-то ему поверил. — Разумеется, все это расследование — пустая трата времени. Сэр Освальд Фицуильям был болен. Он умер, несмотря на все усилия моего лекаря и наши молитвы. Просто пришло его время.
Не согласиться с этим было бы трудно, даже неблагоразумно, но Оуэн должен был исполнить свой долг.
— Архиепископ хочет быть уверен.
Пальцы снова дрогнули.
— Никогда ни в чем нельзя быть уверенным.
— Согласен.
Они немного помолчали. Оуэн потягивал эль, ожидая, что аббат первым нарушит молчание. Наконец Кампиан заговорил.
— Фицуильям провел последние дни в лазарете под присмотром брата Вульфстана и послушника Генри. Даже не представляю, как кто-нибудь смог бы до него добраться.
— Он попал в лазарет, потому что уже был болен.
Аббат приподнял брови.
— А, так вы думаете о яде замедленного действия…
— Я здесь не для того, чтобы думать; я просто собираю факты.
— Вы пришли, чтобы послушать насчет Фицуильяма и Магды Дигби?
— Да.
— Скорее всего, это пустяки.
— Я все равно должен знать. Прошу вас.
— То, что я скажу, должно остаться между нами. Ни одна живая душа об этом не знает, кроме самих Дигби.
— Ну, а если мне придется рассказать архиепископу?
Аббат развел руки и снова их сложил.
— Это было бы весьма прискорбно. Но я хочу вам помочь.
— Я расскажу архиепископу только в случае крайней необходимости.
Аббат кивнул.
— Я вам верю. — Он уставился на потолок, собираясь с мыслями, после чего снова перевел взгляд на собеседника. — Я взял себе за правило никому не рассказывать о причинах, приводящих пилигримов каяться в аббатство. Иногда они сами делятся своими бедами с другими, но обычно я единственный, кто знает их тайну. Речь не идет об исповеди, вы понимаете. Я не нарушаю никаких священных обетов, беседуя с вами.
— Понимаю.
— Дьявол толкает людей на множество порочных деяний. Полагаю, вы уже наслышаны о подпольной торговле телами, которые выдают за мощи?
— До меня доходили слухи такого рода.
— Фицуильям побывал у нас дважды. В первый раз он попытался продать за довольно большие деньги отделенную от тела руку. Не нужно говорить, что будь он кем-то другим…