— Да, он слишком беспечно относился к реке. — Замечание Ансельма прозвучало чересчур спокойно для того, кто пришел в дом только что усопшего. — Возможно, излишняя уверенность и привела к беде. Что вы думаете, Оуэн Арчер? И кстати, как вы здесь оказались?
— Он говорит, что дружил с приставом, — ответил тот, кто плевал в угол.
— Вот как? — Тон архидиакона смягчился. — Странный выбор друга. Не может не вызвать подозрений.
— Лучшего я не нашел. Я родом из тихих мест, и у нас не было судебных приставов. — Причин задерживаться более у него не нашлось. — Не стану отвлекать вас от дела. — Оуэн шагнул к двери.
Архидиакон посторонился. Оуэн почувствовал, что следует сказать несколько добрых слов по адресу Дигби, который отнесся к нему дружелюбно. Человечек он был противный, но искренне верил, что служит Господу, хоть и по-своему. Оуэн задержался на секунду рядом с Ансельмом.
— Я бы хотел нести гроб.
Архидиакон раздул ноздри и удивленно приподнял брови.
— Похороны пройдут без пышной церемонии. Он ведь незнатного происхождения.
— Когда вы его похороните?
— Завтра утром.
— Где?
— Возле церкви Святой Троицы.
Оуэн ушел, решив встать пораньше и обязательно пойти на похороны.
Вернувшись к себе, Оуэн сбросил сапоги и растянулся на кровати. Боль то сковывала голову, то отступала. Он принялся растирать виски, сильно, еще сильнее, чересчур сильно. Он положил голову на руки, а когда закрыл глаз, то увидел лишь Дигби, лежащего на столе. Разбухшего от речной воды. Бурдюк из плоти с речной водой. На глазах поблескивают монеты.
Оуэн терзался чувством вины. Дигби считал, что выполняет работу, угодную Господу. Точно так же рассуждал Оуэн о собственном поручении, которое дал ему архиепископ. Между ним и Дигби было не так много отличий. Это он послал пристава на слежку, и тот погиб. Совпадение? Или из-за своей миссии он везде подозревает заговоры? Агент архиепископа чувствовал себя слишком усталым, чтобы немедленно искать ответы.
Но насколько надежен был этот Дигби? Пристав ошибался, заподозрив Монтейна в заговоре с Фицуильямом; архиепископ наверняка упомянул бы об этой связи между ними. И мог ли Оуэн доверять утверждению Дигби насчет отношений между Уилтоном и архидиаконом — мол, Уилтон был слабостью Ансельма? Намек-то ясен. Но чтобы архидиакон? А как насчет Монтейна и леди Д'Арби? Неужели и это правда?
Слепой глаз пронзала острая боль, отдаваясь в голове. Наверное, от этого в мыслях такая путаница. Нужно поспать. После хорошего отдыха часто унималась боль в глазу. У него еще осталось немного бренди из лондонских подвалов Торсби, но ему надоело пить из фляжек. Опостылело вести походный образ жизни, путешествовать налегке, сниматься с места в любую минуту. Он ведь уже не солдат. Оуэн захотел выпить свой бренди из чашки и спустился вниз, захватив с собой флягу.
Свет завлек его в кухню. За маленьким столиком возле очага сидела Бесс Мерчет. Перед ней стояли кувшин, чашка и небольшая лампа. Опустив ладонь на чашку, Бесс неподвижным взглядом смотрела на тлеющие угольки в камине.
Оуэн остановился в дверях. Морщина, пролегшая между бровей Бесс, навевала предположение, что женщина тоже не могла уснуть из-за тяжелых мыслей. Она поднесла чашку ко рту, отхлебнула, поставила на стол и наклонила голову, словно только сейчас услышала, что кто-то вошел. Повернувшись, она кивнула.
— Любезно с твоей стороны, Оуэн Арчер, заглянуть ко мне именно сейчас.
Он счел такое приветствие странным.
— Я зашел за чашкой. — Он показал на флягу. — Остатки чудесного бренди из винных погребов лорд-канцлера. Я подумал, что глоток-другой поможет мне заснуть.
Бесс ухмыльнулась и подняла кувшин.
— Интересно, так ли хорош мой напиток, как тот, что пьет архиепископ. — Она кивком указала на скамью напротив. — Возьми чашку с правой полки.
Когда они установили, что архиепископ Торсби владеет лучшими винными погребами, нежели лорд-канцлер, и откинулись назад, разогретые и разомлевшие, Оуэн спросил:
— Вы думали обо мне?
Бесс нахмурилась и хлебнула из чашки.
— Я сегодня, после закрытия, заглянула к Уилтонам. Люси меня беспокоит. Вернувшись домой, я так и не смогла из-за нее заснуть. Пришлось спуститься вниз, подумать, а это лучше всего получается за кувшинчиком бренди. Нужно решить, что делать, а до тех пор покоя мне не будет. Я должна знать, что ты не навредишь ей.
— Люси Уилтон?
— Именно.
— Собираетесь настроить ее против меня?
— Она приняла тебя, я знаю. Что сделано, то сделано, но я хочу кое-что выяснить, Оуэн Арчер. Когда ты здесь появился, то уже многое знал. Что у тебя на уме?
— Я уже рассказывал.
— А откуда тебе было известно, что Люси нужен помощник?
— Мне рассказал Йоханнес, секретарь архиепископа. В этом нет никакого тайного умысла. Когда я приехал, он сообщил, что архиепископ написал рекомендательное письмо Камдену Торпу — мой покойный хозяин незадолго до смерти обратился к архиепископу с просьбой помочь мне где-нибудь устроиться.
— Ты что-то вынюхиваешь, вот что я хочу сказать. Все время задаешь вопросы. И это как-то связано с собором.
Оуэн улыбнулся.
— А вы, оказывается, следили за мной.
— Еще чего! Но архидиакон то и дело присылает за тобой гонцов. Архиепископ снабжает тебя деньгами. Я кое-что соображаю.
— Мне завещал небольшую сумму мой покойный хозяин. Вручить ее должен был архиепископ. Я сразу навестил его секретаря, чтобы получить деньги. Ансельму это не понравилось.
— Сейчас ты говоришь правду, — кивнула Бесс. — Но не всю. Это даже не полправды.
Такую не переспоришь. Будь она его противником в стрельбе из лука, Оуэн легко бы ее победил даже с одним глазом, но в споре он не мог одержать верх. Бесс принюхивалась и приглядывалась к каждому слову, жесту, поступку. Впредь придется быть особенно осторожным.
— Не знаю, как убедить вас, что я не намерен причинять зло вашей подруге.
— А тебе это и не удастся. — Она наклонилась вперед. — И заруби себе на носу, Оуэн Арчер, — твои чары не действуют на Бесс Мерчет. Навлечешь на Уилтонов беду, и я тут же вышвырну тебя вон. Или еще чего похуже.
Она отпрянула, мрачно улыбаясь, довольная, что в конце концов ему пригрозила.
Оуэн поверил. К тому же у нее была возможность осуществить угрозу. Все указывало на вину Уилтонов.
Если только смерть Дигби не была случайной. Одно дело отравить человека, и совсем другое — столкнуть его в реку. Оуэн, как ни старался, не мог представить, чтобы кто-нибудь из Уилтонов совершил это злодеяние.
— Вы близки с Люси Уилтон.
— Бедняжка. Нелегко ей в жизни пришлось, хотя она и дочь рыцаря. Моя собственная дочка знала в жизни больше любви и покоя. Когда умер ее отец, я позаботилась, чтобы мой следующий муж любил ее как родную.