— Так вот значит как, — тихо произнесла Арина, поскольку у нее просто не было сил говорить громче.
То, что произошло на поляне у особняка отца, отняло все ее силы, буквально иссушив. В какой-то момент ей даже показалось, что она не выдержит. Девушка каждой клеткой своего тела ощущала, как ее сердце с каждым ударом замедляется, а потом она потеряла сознание и пришла в себя лишь несколько часов спустя, лежа на потрепанной софе полуразрушенной гостиной особняка рода Ариден. Заклинание неплохо сохранило особняк, учитывая, что он простоял закрытым около двадцати восьми лет. Внутри немного пахло сыростью, а поверхности сохранившейся мебели были в пыли, но все стены были целы, а проникающий сквозь разбитые окна ветерок приносил приятное ощущение свежести и прохлады. А еще Арину привлекли выженные пятна на стенах. Хил объяснил, что на этих местах висели портреты глав рода Ариден, которые успели уничтожить до того, как дух рода заклинанием выкинул из особняка всех постронних и буквально законсервировал дом и территорию вокруг на крови рода. А когда Арина поинтересовалась о текущем местонахождении духа, тот лишь грустно пожал плечами, поскольку так же как и девушка прекрасно понимал, что если бы дух был жив, он бы уже определенно показался.
— Это еще ничего не значит, — ответил лорд де Вайленштейн, закрывая дневник и кладя его на небольшой круглый столик, что стоял рядом с софой.
На нем теснилось несколько колб с зеленовато-желтыми жижами, что имели отвратительный запах, но которые Арину заставляли пить буквально каждые полчаса для восстановления жизненных сил. Фроловой едва удавалось сдерживать в себе эти настои, но она ощущала, как с каждым часом ей и правда становилось легче, поэтому, хоть и жаловалась, но послушно выпивала все до последней капли.
— Бросьте меня успокаивать, товарищ граф, — отмахнулась Арина, прикрывая глаза рукой. — Мы оба понимаем то, о чем написала моя мама. Они согласились отдать меня в плен Богу Хаоса, чтобы получить свое долго и счастливо. Видимо они планировали еще парочку детей, поэтому плюс-минус один не стал для них проблемой.
Фролова хоть и понимала, как жестко звучали ее слова, но была настолько обижена на родителей, что не могла и не хотела видеть всей картины целиком. Она чувствовала себя товаром, который обменяли ее родители на возможность быть вместе.
— Они пошли на это не только ради себя, но и ради всего мира, леди де Ариден де Арти, — зло фыркнула эльфийка, что сидела на соседней софе рядом с Голодным Хилом и тоже попивала какой-то отвар. Правда в отличие от того, что она дала Арине, её пах просто замечательно.
— А может они передумали и отправили её на ту самую Землю, чтобы спасти от Хаоса? — выдвинул теорию Хил, за что был удостоин злого взгляда от маркизы Спарртоу.
— Зачем им прятать её, если они знали о пророчестве и том, кем вырастет Ариана? — по слогам процедила Амилиана, словно даже такое посягательство на священство ее веры буквально выводило эльфийку из себя. — Заключая эту сделку они знали, что приведут в этот мир миссию.
— Какие громкие слова, — покачала головой Арина. — Теперь многое сходится, кстати. И те чувства, что я испытываю рядом с завесой. И голос, и действия дракона. Бог Хаоса ждет, что я разрушу завесу и приду к нему. Придется ему обломиться, я ни за что этого не сделаю.
Александр де Вайленштейн опустил взгляд на свои побледневшие пальцы, что он с силой сжал в кулаки и тут же их распрямил, чтобы никто в этой комнате не догадался, на что ему довелось пойти ради спасения миледи. Даже она не знала ни о браке, ни о сделке, что он заключил в обмен на её жизнь. И теперь, сидя в кресле рядом со своей избранницей, супругой перед лицом Богов, ему оставалось лишь молчать и пытаться найти правильные слова, чтобы рассказать Арине правду. Поблагодарит ли она его за спасение или возненавидит за то, что теперь уже точно не сможет вернуться домой, ведь связь между ними будет оборвана и они оба не выживут? Зная характер девушки и её стремление во что бы то ни стало отправиться назад на свою Землю, Александр буквально представлял во что выльется этот их разговор. Ему пришлось взять с Голодного Хила и маркизы обещание, что они не расскажут Арине о случившемся, пока он не сделает этого сам. Взамен на это, с разрешения Арины, он рассказал им о дневнике и информации, что им удалось выяснить.
— Возможно, ты должна сделать это, — тихо произнес лорд де Вайленштейн, глядя в разбитое окно, где, проникая сквозь колышащие порванные занавески, были видны первые лучи восходящего солнца. — Если это единственная возможность сохранить магию в нашем мире.
— И что? Я должна отдать себя Богу Хаоса в обмен на жизнеспособность вашего мира? — нахмурилась Арина. — Я конечно все понимаю, альтруизм и все дела, но я не герой вашего романа. Я не хочу лишаться своей жизни ради мира, который…
— Не твой? — резко перебила маркиза.
— Именно, — твердо и уверенно кивнула Арина, глядя прямо ей в глаза. — Вы можете днями и ночами доказывать мне обратное, но я твердо уверенна в своем желании вернуться домой и не становиться пленницей Хаоса.
Александр нервно сглотнул. Эти ее слова лишь подтверждали ход его темных мыслей.
— Ученицей, — задумчиво возразил Голодный Хил. — Ты хоть представляешь себе, какая возможность тебе выпала? Быть единственной ученицей Бога Хаоса. Девочка, за такую возможность многие пожертвовали бы жизнью.
— Вот пусть те, для кого это важно, и жертвуют, — развела руками Фролова. — Всё, сворачиваем этот разговор, мы не придем к консенсусу.
Тройка магов недоуменно переглянулись, пытаясь распознать неизвестное их миру слово и оборот речи.
— Прекращаем дискуссию, спор, — поправилась Арина. — У меня была жутчайшая ночь и сейчас, когда я уже чувствую себя вполне сносно, чтобы встать, я хотела бы немного осмотреть это место. Как никак родовой особняк… Ну, или то, что от него осталось.
Не дожидаясь позволения, девушка спустила ноги с софы и довольно бодро поднялась. Немного размяв шею и повращая руками, разминаясь, она вышла из гостиной и свернула за ближайшим поворотом. Ей не хотелось видеть надежду в глазах магов, когда они смотрели на неё, ведь для неё ничего не изменилось. Она не собиралась оставаться в этом мире.
— Ты должен поговорить с ней, — зло прошипела эльфийка, глядя за удаляющейся фигурой. — Как муж, ты можешь надавить…
— Тихо! — зло бросил Александр, проследив взглядом, как Арина поворачивает за угол. — Тебе не кажется, маркиза Спарртоу, что Арина необычайно быстро восстановилась после полного иссушения?
— Мои снадобья способны и не на такое, — обиженно сжала губы Амилиана. — Завтра вас ждет четвертое испытание. Думаешь, она сможет его пройти?
Маги переглянулись, понимая о чем говорит эльфийка. Четвертое испытание было испытанием хладнокровия и жесткости характера, каким должен владеть любой правитель. Их, будущих глав рода, с детства учили, что есть нечто большее, чем человечность и доброта. Закон превыше доброго сердца.
— Я поговорю с ней, — вздохнул лорд де Вайленштейн, представляя себе их будущий разговор и как непросто будет объяснить Арине все, к чему нужно быть готовой. — Попробую объяснить.
Воздух рядом с Голодным Хилом пошел рябью и, после его щелчка пальцами, прям из воздушного кармана в руки упал небольшой клачек бумаги, исписанный корявым подчерком.
— Что пишут про ситуацию в Темном замке? — едва смогла усидеть на месте маркиза. — Император видимо негодует, — хмыкнула она. — Последний раз берсерки погибали в бою… я даже не помню о таком…
Голодный Хил хмурился сильнее с каждой новой прочитаной строчкой.
— Император в ярости, — ответил он, что и так было очевидно. — Её ищут. Император заставил духа снять заклинание с двери в ее временные покои. Он снял, но наткнулся на защиту темной магии. Император лично пытался её прорвать, но пока безрезультатно.
— Что он ищет в её комнате? — недоуменно поинтересовалась эльфийка.
— Не знаю. Дневник? — задумался Александр. — Но правда в том, что Император единственный на сегодняшний день, кто знает всю правду о том, что произошло на прошлом отборе. Я думаю, будет безопаснее, если леди де Ариден де Арти не появится в Темном замке до начала следующего испытания.
Голодный Хил исмехнулся, с прищуром глядя на темного лорда.
— Планируешь без её ведома консумировать брак? — язвительно поинтересовался он, натыкаясь на холодный взгляд лорда.
— Я должен спрашивать твоего разрешения о том, как мне общаться с супругой? — не остался в долгу Александр, чувствуя, как щупальца темных сил заструились на кончиках пальцев.
Король воров покачал головой, задумчиво глядя в коридор, куда прежде ушла Арина.
— Не наделай глупостей, скрывая от нее правду, — посоветовал он. — Это может обернуться слишком большой бедой для всех нас.
Александр мог поклясться, что видел в глазах Голодного Хила намного больше, чем прозвучало в его словах. Слишком много личного, слишком много чувств и эмоций было скрыто за этим простым советом. Но сейчас было не место и не время докапываться до истины. Король воров был прав, ему нужно было поговорить с… женой.
Договорившись встретиться в особняке рода Вайленштейн поздним вечером, Александр проследил за тем, как эльфийка и Голодный Хил скрылись в портале и только после этого вернулся в дом. Он нашел Арину в подвале, иследующей записи, что были развешаны по всем стенам рабочего кабинета.
— Ничего не могу прочесть, — покачала головой она. — А что могу, не понимаю.
Александр приблизился, остановившись за её спиной. Он не собирался позволять себе лишнего, но когда его нюх уловил её тонкий аромат, магия в нем всколыхнулась, требуя закрепления союза, благословленного Богами. Именно в первую брачную ночь при консумации брака, когда магия наиболее сильна и едина, и происходит большая часть зачатий. Видит Бог, он хотел детей от Арины, но явно не сейчас.
— Эй, товарищ граф? — шутливо позвала леди де Ариден де Арти, оглядываясь на лорда из-за плеча. — С тобой все в порядке? Ты подвис.
— Еще не полностью отошел от битвы, — покачал головой Александр, отходя от Арины на безопасное расстояние. — Много сил пришлось отдать.
— Да брось, ты же вытянул у погибшего все силы в момент смерти, — нахмурилась Фролова. — Я буквально кожей чувствовала это. В прошлый раз тебе хватило этого. Или я чего-то не знаю? Случилось что-то еще, о чем ты мне не говоришь?
Лорд де Вайленштейн повернулся к девушке, натыкаясь на её настороженный взгляд. Это был идеальный момент, чтобы открыть перед ней правду. Рассказать о последствиях, к которым привел её импульс силы и том, что ему пришлось сделать, ради сохранения её жизни. Он смотрел в её глаза, помнил о страхе, которым она поделилась с ним, и просто не смог признаться.
— Все в порядке, мне просто нужен небольшой отдых, — отмахнулся лорд.
Не в силах устоять, он приблизился к девушке и ласково провел кончиком пальца по её узкой изогнутой брови, где все еще был след от рассечения, полученного в битве.
— Ты сражалась как Богиня, — восхищенно проговорил он, глядя в её широко раскрытые ониксовые глаза. — Я никогда прежде не встречал никого, кто так отчаянно бы держался за жизнь. Так любил жизнь. Не каждый мужчина, маг, смог бы принять бой от берсерков. Я заворожен и свержен твоей красотой и силой, миледи.
Арина нервно глотнула, не зная как реагировать на такой откровенный комплимент. Никто прежде не пел ей такие дифирамбы, никто не восхищался ею. И сейчас, глядя в горяжие глаза лорда, её хотелось закрыться, спрятаться от него, чтобы он не увидел как ценны и желанны были для неё такие простые и чистые слова.
— Ты тоже отлично сражался, товарищ граф, — смутившись, попыталась отвернуться девушка, но лорд вновь повернул её лицо к себе, удерживая за скулу и подбородок, отмечая, что на её белоснежной коже, впервые с момента их знакомства, столь явно отразился след румянца.
Она полураздетой находилась на улице и не смущалась, а тут раскраснелась от его комплимента?
— Давай все соберем и возьмем с собой для дальнейшего изучения? — предложил лорд. — Переместимся ко мне в особняк, где в тишине и безопасности сможем все изучить?
— Почему не в Темный замок? — скрестила руки на груди Арина, все еще чувствуя себя несколько беззащитно перед ним.
«Потому что магия во мне требует доставить тебя в безопасность родового имения…»
— Ты действительно хочешь отправиться к Императору после того, как он приказал нас убить? — вопросом на вопрос ответил темный лорд. — Мы с маркизой Спарртоу и Хилом решили, что так будет безопаснее, учитывая, что шестеро берсерков еще живы. Вечером они переместятся ко мне и мы сможем продолжить чтение дневника. К тому же, нам нужно подготовиться к следующему испытанию и, поверь мне, оно тебе очень не понравится.
"Здравствуй, дорогой дневник.
Я всегда была откровенной с тобой, поэтому и сейчас не хочу скрывать всего, что на моей душе. Эта ночь… я понятия не имела, что такие эмоции вообще существуют. Что можно любить так сильно, так безоговорочно, как я люблю Донатана. Когда мы были вместе моё сердце просто разрывалось от нежности и любви. Моя магия была такой сильной, как никогда прежде. Наверное поэтому я и не смогла сдерживать её внутри себя, позволяя светлым силам извергаться из меня, как из вулкана.
Теперь особняк рода де Ариден оплетен цветами. Нужно было видеть выражение лица Донатана, когда он увидел, что сотворила моя магия с особняком темного рода, но он лишь улыбнулся и покачал головой.
— Ты вьёшь из меня веревки так же искусно? — лишь поинтересовался он, когда мы вышли к стационарному порталу.
Он такой смешной. Как я могу вить из него веревки, если мне наоборот кажется, что я целиком и полностью в его власти, околдованная любовью и заботой, которой никогда прежде не ощущала?
Но вместе с тем темные мысли поселились в моей голове. Сделка, которую мы заключили с Богом Хаоса пугает и вводит меня в отчаянье. В своей голове я уже представляю крошку в моих руках и тот факт, что мне придётся отдать своего ребёнка, убивает меня. Но, вместе с тем, я ощущаю, как с каждым новым днём земля под моими ногами погибает от недостатка магии. Я слышу её слезы и стоны в своей голове. Если мой ребёнок будет способен справиться с этим, я должна пойти на этот шаг. И просто быть рядом, чтобы помочь ему со всем".
— Вот только рядом её не было, — мрачно заключила Арина, сидя на периле так полюбившейся ей терассы дома Александра.
Голодный Хил все не мог унять свое любопытство, расхаживая между стелажами с книгами. Учитывая, как загорались его глаза всякий раз, как он видел единственный экземпляр рукописей, что по мнению многих не сохранились на сегодняшний день, Фроловой было даже жаль, что он все забудет сразу, как покинет это место. Маркиза де Спарртоу проявила больше аристократической сдержанности и сейчас стояла справа от леди де Ариден де Арти, не в силах отвести взгляд от прекрасного вида, что открывался с терассы высоченного в скале особняка.
"Лорд де Вайленштейн, ваш дом поистине прекрасен и пугающ. Мне даже грустно, что я не буду помнить о нем, как только мы попрощаемся" — лишь позволила себе сказать она, немного пройдясь по дому от стационарного портала, когда они переместились.
Голодный Хил не комментировал свой голодный взгляд на многочисленные артефакты, которыми был усеян особняк рода Вайленштейн. А после ухмылки на слова эльфийки, Арине вообще показалось, что он не верит в подобный финт со своей памятью. Ну или припас какой-то козырь в рукаве. На месте Александра, она бы подумала о том, чтобы обыскать его на наличие записывающих устройств, если что-то подобное есть в этом мире. Но это был не её дом, поэтому она благоразумно решила не вмешиваться. Если темный лорд доверял Голодному Хилу, то кто она такая, чтобы подвергать это доверие сомнению?
Сам же хозяин особняка сидел в своём излюбленном кресле, держа в руках дневник, который прежде читал вслух.
— Скоро мы доберёмся до правды, — просто пожал плечами темный лорд, перелистывая оставшиеся страницы дневника, которых осталось не так уж и много. — Но для начала, я хотел бы обсудить следующее испытание. Маркиза, в дневниках твоих предков что-то об этом есть?
Эльфийка неохотно обернулась к гостиной, опираясь локтями о перила.
— Только то, что в следующем испытании будут проверять стойкость характера, рассудительность и холодный рассудок, каким должен обладать правитель, — пожала плечами она. — Решение о прохождении испытания будет приниматься Советником отбора Дорахом.
— Ну это же хорошо? — спросила Арина, оглядывая присутствующих. — На сколько я знаю, он входит в число людей не желающих убить меня на месте.
Александр задумчиво поглядел на леди де Ариден де Арти. Что-то изменилось в ней с момента пробуждения, но он не мог понять, что именно.
— Да, Советник приносил клятву Богиням быть честным и беспристрастным, — кивнул он.
Фролова сделала очередной глоток отвара под внимательным и очень красноречивым взглядом маркизы. Она уже чувствовала себя намного лучше. На самом деле такой энергичной и наполненной она себя давно не ощущала. Видимо этот отвар помог слезть с кофеиновой зависимости и организм начал справляться самостоятельно с вырабаткой нужного количества энергии.
— В дневниках моих предков мало что можно найти, поскольку раньше они не проходили так далеко, — неохотно признался лорд де Вайленштейн.
— Я знаю, в чьих дневниках мы можем найти много интересного, — хмыкнул Хил, с кривоватой ухмылкой оборачиваясь на темного лорда. — И если бы кто-то не строил из себя неприступную девицу, они бы уже давно были у нас.
Арина спрыгнула с перил и подошла ближе к мужчинам, прожигающим друг друга взглядами. Ей не нравилось напряжение, что буквально повисло в воздухе.
— О чем это он? — спросила она прямо, глядя на Александра. — Что за тайны?
— О дневниках рода Линнок, — фыркнул темный лорд, посылая еще один уничтожающий взгляд в сторону короля воров. — Хил предложил план, но мне он не подходит.
— Вот, что я и сказал, — усмехнулся Хил, разводя руками. — А всего-то нужно немного поухлестывать за Еленой и предложить ей союзничество. К тому же, насколько мне известно, она сама предлагала тебе дневники в обмен на твоё благожелательное к ней отношение.
— Пфф, — фыркнула эльфийка. — В обмен на дневники она хотела уложить лорда в постель, чтобы он не отвертелся от брака с ней. Всё высшее общество осведомлено о планах маркизы Линнок в отношении лорда. Оно и понятно, учитывая, что до появления Арианы у лорда в принципе не было вариантов, если он хотел получить потомство.
Арина поджала губы, чтобы не сказать чего-нибудь лишнего. Она даже кулаки сжала, поскольку по телу прокатилась какая-то странная волна, вызвавшая вибрацию и дрожь в пальцах.
Мысль, что Александр может принадлежать кому-то другому вызвала настолько сильные эмоции в ней, что Арине стало страшно. Этого просто не могло произойти! Она не могла влюбиться! Однако ответные реакции её тела говорили как раз именно об этом. А внимательный взгляд, с которым темный лорд следил за каждой эмоцией на её лице, лишь подтверждал опасения, что он мог и догадаться о её слабости. Этого нельзя было допускать. Не с этим мужчиной
— Я не буду любезничать с Еленой даже в обмен на дневники её семьи, — твердо отверг план темный лорд, оборачиваясь к Голодному Хилу, так же заметившего их с Ариной переглядывания.
Он так и не понял по взгляду короля воров, смог ли тот разглядеть в выражении миледи тоже, что и он сам, но тот факт, что Хил не стал давить дальше, как минимум доказывал, что он догадывался.
— К тому же маркиза уже заключила союз с Иллионом де Артэл, — вклинилась в беседу эльфийка. — Мои шпионы подтвердили, что эльф сделал магине официальное предложение на случай, если он победит.
Мимо Арины пронесся небольшой лист пергамента и спланировал прямо на подставленную ладонь темного лорда. Развернув листок и пробежавшись по написанным строкам, Александр опустил его на край стола.
— Хорошие новости, твой кузен пришёл в сознание, — обрадовал лорд де Вайленштейн, глядя на свою с недавних пор законную супругу.
Арина кивнула, слегка улыбнувшись.
— Он с ума сойдёт, когда узнает, что я позволила его сестрёнке выйти за Самилевски, — покачала головой она, не скрывая улыбки. — О, может у него тоже есть дневники?
— Вряд ли, — пожал плечами Хил. — Джозеф из второстепенной линии рода Арти, их нечасто призывали к турниру.
Александр откинулся на спинку кресла и слегка прикрыл глаза. Он ощущал в теле усталость, какой не чувствовал уже очень давно благодаря магическому восстановлению. Все началось с того самого момента, как он перенес их с Ариной в особняк сегодняшним утром. Прежде для него не составляло усилия разрезать пространство и переместиться. Сегодня он буквально ощутил, как этот переход зачерпнул сил из его резерва. Именно поэтому, как только они позавтракали и он провел Арину в подготовленные для неё покои, чтобы она смогла немного поспать, лорд отправился в подземную лабораторию. Несколько камней анализаторов ничего нового не показали. Темная магия по-прежнему была сильна и легко отзывалась, когда он призывал. Возможно по какой-то причине тот скачек сил, что он наблюдал с началом турнира, прошел и теперь ему просто нужно привыкнуть к снижению уровня сил в резерве? Или это последствия того, что в последние несколько дней он уже дважды питался чистой магией смерти? А также ему не стоило забывать, что в любой момент его мог настигнуть откат от нарушения клятвы крови, которую он принес Арине. Ведь фактически он принял решение, которое, хоть и спасло ей жизнь, но навсегда отрезало пути возвращения на ту планету, что она ошибочно считала домом. Лорд знал, что сможет справиться с откатом и остаться в живых, но сейчас, когда впереди их ждало новое испытание турнира, это было очень не вовремя.
— А что насчет эльфа? — поинтересовалась Арина. — Может мне попробовать подкатить к нему? Пофлиртую немного, возможно смогу вытянуть из него информацию, которой с ним поделилась Елена.
— Нет, — твердо и веско запретил Александр, едва сдерживая темную магию, что буквально вырывалась из кончиков его пальцев. — Артэл — простой наемник и убийца. Для его клана будет огромным преимуществом брак с родом Линнок, даже если они не победят в турнире. Он не предаст её.
— Лорд прав, — подтвердила Амилиана. — Еще десятилетие назад его род был на нижних ступенях иерархии темных эльфов. Иллион де Артэл не просто поднял свой Дом на первое место, он вырезал почти всех наследников, что могли бросить ему вызов. Не думаю, что он будет достойным союзником.
— Но он же эльф, — возразила Фролова. — Покажи ему дневники матери, ваши эльфийские хроники…
— Нет, — снова повторил темный лорд. — Мы не будем заключать с ним никаких союзов и тем более я не позволю тебе приближаться к нему.
Арина прищурилась и скрестила руки на груди.
— И с чего это ты взял, что имеешь право приказывать мне, товарищ граф? — едко процедила она, зло глядя на него. — То, что мы союзники, не дает тебе права решать за меня.
Александр уже открыл было рот, чтобы сказать, что как муж он имеет на это право, но промолчал.
— Вот именно, — кинула Арина, чувствуя себя победительницей в этом споре.
Ей нужно было продемонстрировать Александру свою силу и упорство. Нужно было в который раз сказать ему, что ничего не поменялось (или сказать себе?) Особенно после сна, что она видела, уснув несколькими часами ранее и о котором она никому не рассказала.
«— Ты уже близко, — пророкотал тот самый голос, что ранее уже прорывался в её сновидения. — Ты все делаешь верно. Пророчество…
— Я не исполню пророчество, — твердо попыталась возразить девушка. — Я не стану освобождать тебя.
Смешок, что отозвался в ответ на её слова, заставил волоски на теле Арины подняться.
— Тебе не победить пророчество, — пророкотал голос. — Оно будет исполнено. И ты уже его исполняешь, Ариана. Ты скоро сама придешь ко мне. А я буду ждать…»
Сон прервался, когда она с резким вздохом подскочила на кровати, ощущая мокрые простыни под спиной. И с тех пор её не покидает мысль, что в этой огромной игре она всего лишь марионетка, которая ходит так, как того хочет дергающий за ниточки кукловод. Это раздражало и злило. Хотелось все бросить, но она понимала, что как только вылетит с турнира, потеряет не только шанс на возвращение домой, но и, скорее всего, жизнь, ведь от берсерков Императора её больше никто не убережет.
Почему она не рассказала о приснившемся Александру? С момента своего пробуждения после битвы, что-то между ней и темным лордом изменилось. Она не могла сказать что именно, но сам воздух между ними стал другим. Его прикосновения воспринимались иначе. А то чувство, что томилось внутри ее живота, когда темный маг слегка приобнял её при перемещении, вообще было ей незнакомым. И дело вовсе не в желании или влюбленности. Здесь было нечто иное, словно другого уровня. А когда они все же переместились в особняк Вайленштейн, она буквально выдохнула, ощущая, словно тяжкий груз упал с её плеч. Словно она вернулась домой. В безопасность и покой. И именно это не давало ей покоя, ведь такого она не испытывала никогда в своей жизни. Даже в своей уютной студии на шестнадцатом этаже…
— Ладно, давайте вернемся к дневнику, — махнула она на книжку в руках темного лорда. — Возможно там мы найдем больше информации. Как никак моя мать проходила подобное испытание.
«Дорогой дневник, сегодня я едва не провалила испытание…
Я понимала, что мой отец — Император, и в его обязанности входит так много всего, но даже не подозревала как это может быть сложно. А сегодня, переложив на себя груз его ответственности, я едва не дала слабину. Когда меня привели в большой тронный зал к полудню, всё, о чем я до тех пор могла думать, это Донатан. А когда заметила его среди сидящих аристократов на скамье справа от трона отца, мое сердце застучало так громко, что казалось все в этом зале его слышали. Советник отбора объявил, что на сегодняшнем испытании нам предстоит на несколько часов принять на себя обязанность главы темной империи и разрешить конфликт, показывая холодность ума и рассудительность, которая должна быть присуща правителю. Мне было неловко, когда меня провели к трону и предложили сесть на место отца, но заметив гордую улыбку на его лице, я нерешительно улыбнулась ему в ответ. А потом ко мне привели их: молодого маркиза де Фирион, светлого мага, сына одного из советников отца, и неизвестную молодую девчонку в простом платье простолюдинки. Я словно приросла к месту, когда они по-очереди принялись рассказывать мне о своей любви, тайной человеческой свадьбе и ребенке, который, по словам лекаря, уже жил в утробе молодой девушки. Как они были рады своему счастью и готовы отказаться от всех титулов, чтобы их оставили в покое и позволили им спокойно жить вместе. В их глазах так и читалась надежда и радость от того, что им выпала возможность решить этот конфликт интересов со мной, ведь все королество знало и любило свою принцессу за доброту характера. А я смотрела на них и буквально ощущала, как плачет в груди мое сердце, ведь несмотря ни на что, маркиз был светлым магом и не мог жить по законам людей.
— Уважаемый маркиз де Фирион, — начала я надламывающимся от эмоций голосом. — Когда вы приносили клятву при первом проявлении вашей светлой силы, вы помните слова, что вами были произнесены?
Маркиз насторожился, искоса бросив вгляд на свою возлюбленную.
— Миледи, — попытался возразить он, но мне пришлось его остановить поднятием ладони.
— Я клянусь веровать и чтить право Светлой Богини на мою жизнь, — все еще дрожащим голосом продолжала я, чувствуя себя последней лицемеркой. — Клянусь любить и возвышать светлую силу. Клянусь приносить в мир магию. Моя жизнь принадлежит Светлой Богине и я буду с честью и достоинством нести её имя.
— Но ребенок! — воскликнула девушка. — Разве ребенок — это не благословление Богини?
Мне пришлось на миг замолчать, чтобы собрать в себе силы на следующие слова.
— По закону нашей имерии и воле Великих Богинь лишь светлая магиня может стать супругой светлому магу, — произнесла я, чувствуя, как каждый слог буквально обжигает мне язык. — За свое неповиновение, вы, маркиз Лиоль де Фирион, и ваша кровная линия лишаетесь звания наследников рода. Как нарушивший волю Великой Исиды, вы будете сосланы на десять лет к Западной границе для защиты нашей великой темной империи от прорыва завесы. Наследником рода отныне будет ваш кузен, Самильтон де Фирион.
Мне пришлось прикусить губу, чтобы выдержать взгляд его возлюбленной, в глаза которой я посмотрела.
— Ваш ребенок сразу после рождения будет проверен на врожденные способности к магии. Если он будет наделен светлыми силами, после благословления Исиды, он будет передан на воспитание вашему кузену Самильтону де Фирион. Ребенок не будет иметь возможности претендовать на наследование, но будет выращен с возможностью пользования силами рода. Если у ребенка не будет обнаружено сил, он будет воспитан вашим отцом, Лиоль Фирион, как рыцарь и защитник, без права претендовать на наследво и деньги рода.
Девушка передо мной вслипнула и упала на колени.
— Не делайте этого, не забирайте моего ребенка! — взмолилась она, прижимая руки к своему пока еще плоскому животу. — Я прошу вас, этот малыш — все, что есть у меня. Вы отнимаете мою жизнь.
— Я еще не закончила, — надломившимся голосом продолжила я, ощущая как слеза течет по моей щеке. — Вас, как нарушившую закон о единстве и неприкосновенности магии, будет сослано в монастырь Великой Богини Исиды, где в молитвах о прощении вы проведете каждый день, что вам остался.
— Она не виновата, пощадите её, — теперь взмолился светлый маг, беря свою возлюбленную за руку. — Это все я. Я заставил её, взял силой.
Мой взгляд непроизвольно скользнул по скамье наблюдающих, натыкаясь на темный взгляд Донатана. Он сжал челюсть так сильно, что на секунду мне показалось, что он не сможет выдержать наблюдение за моей болью и вмешается. Именно поэтому мне пришлось взять себя в руки и довести дело до конца.
— Вам нужно было подумать о ней прежде, чем все это затевать, Лиоль, — твердо ответила я. — В отличие от девушки, вы точно знали к чему приведут ваши отношения.
— Ваше Величество, вы согласны с вердиктом претендентки на престол, миледи Лорины Арти? — задал дежурный вопрос Советник отбора, обращаясь к моему отцу.
Я взмолилась, чтобы Император смягчил наказание, но он лишь торжественно подтвердил каждое мое слово, расплываясь в довольной улыбке. Я сошла с престола с разбитым сердцем и рыдающей душой под хлопки и одобряющие кивки собравшихся. Не знаю, как дождалась окончания этого этапа турнира, без всяких эмоций приняв как данность, что выбыла маркиза Линнок за слишком мягкое наказание послу за его разгульный образ жизни и десятки донесений.
На негнущихся ногах дошла до своей комнаты, после объявления результатов, заперла дверь и упала прямо на ковер не в силах остановить слезы, что полились из глаз. Так и застал меня Донатан, ворвавшийся в мои покои из кармана перехода. Он этим, должно быть, иссушил весь свой резерв, но ему было на это наплевать, когда сев прямо на пол рядом, он пересадил меня на свои колени и обнял так крепко, что в какой-то момент я не смогла дышать. Но мне было все равно, как и ему.
— Я знаю, — лишь прошептал он, когда я попыталась сказать о том, что не могла не перекладывать эту ситуацию на нас.
— Нашего ребенка даже это не спасет, его убьют, — сквозь слезы прошептала я.
— Если мы победим, то сможем диктовать условия, — упрямо возразил Донатан. — Остались лишь ты, я и Самиэль. Мы сможем, Лори. Мы должны»