- Удивляюсь как мы ещё живы с твоими заработками.
- Как будто ты больше заработал.
- Дай мне возможность!
- Нет уж, будь доволен тем, что я добываю. На баланде всегда успеем похудеть.
- Не мешало бы.
- Не жри по ночам...
- А если хочется?! Ты же знаешь, я не могу без селедки, вегетарианец ты чертов!
- Не чертыхайся.
- Опять в церковь пойдешь?
- И пойду!
- Иди, иди, святоша. Я хоть высплюсь. Только поклоны не бей так усердно, как в прошлый раз. Голова заболит.
- Короче, я плохо помню что ты в последний раз натворил. Как себя вести?
Гоша и Жора обменялись мнениями, обдумали отходные пути и что делать, если на них выйдет милиция.
- Скотина, - беззлобно завершил дебаты Гоша.
Он открыл свой огромный баул, проверил содержимое. Так и есть! Антиквариат. Щит с головой Медузы Горгоны. Фрагмент ограды Летнего сада! Садист и Герострат.
- На фига он тебе, этот щит?
- Нравится. У меня давно на такой руки чесались.
- В Летний сад детишки ходят, любуются оградами, а ты, маньяк поганый, красоту испортил.
Жора засмеялся.
- Купился, купился! Можешь быть спокойным. Щит не из Летнего сада.
- Что ты врешь?
- Прямо на Лиговке какая-то контора оградку перед домом поставила с щитами - точь в точь как на ограде Летнего. Я тоже сначала подумал, что оттуда слямзили. Нет, это новодел.
Жора попытался изобразить на своем лице выражение лица Горгоны.
- Доволен?
- Угу, - зевнул Жорик.
- Сейчас ещё покайфуешь.
Гоша надевал спортивный костюм.
- Только не лязгай на весь дом!
- Тебя не спросил. Можешь отключаться.
Проснувшийся в комнате брата, Гоша прошел в свою. Из пятнадцати метров добрый десяток занимали тренажер, штанга, гантели и прочее спортивное железо. Держать тело в форме Гошу заставляли похождения Жоры. В молодости ему доставалось за компанию с братом. Пришлось качаться. Так и попривык начинать утро с зарядки, а вечером наращивать мускулы. Маргарите нравилось его сильное тело. Рита... Гоша хотел, но не мог открыться ей. Слишком много барьеров стояло между ними. Приходилось делать вид, что их объединяет только секс.
- Ты маньячка, я маньяк, - отшучивался Гоша, если Рита заговаривала об их отношениях.
Ему было больно, когда с истинно женскими ухищрениями Маргарита пыталась вызвать ревность. Эти Эльдарики, Иваны Михайловичи, Михаилы Владимировичи периодически появлявшиеся около любимой женщины, раздражали Гошу и забавляли Жору. Каждый из этих мужчин был в конце концов бит и пропадал из поля зрения, но какое-то время они заставляли пылать от ревности, выбивали из колеи. Гоша желал ей счастья, Гоша даже пытался поначалу примиряться с этим, как любящий мужчина. Но не его брат. Жора был категоричнее. Едва в их жизни появилась Полина, Жора настоял на разрыве отношений с Маргаритой. Теперь Гоша все реже вспоминал ту, которую так долго любил. Брат поддерживал:
- Если кому и можно открыться, то это Полине. Женщина толковая, жесткая, выдержит удар.
Проводить Сновиденцеву в последний путь приехали немногочисленные родственники, друзья и подруги из "челноков". Гроб привезли Списанинов с сотрудниками и Янсон со своими "бандитами". За место на кладбище хлопотала Полина Антоновна.
Надо сказать, что эти хлопоты вылились в уголовное дело против нескольких работников кладбища. Шкворень не упускала возможности попутно с одним делом зацепить какую-нибудь другую тему.
Процессия за гробом, привезенным из Турции, двигалась к месту могилы Сновиденцева. Янсон шел рядом со Шкворень и смотрел в спины мальчика и девочки, оставшихся сиротами.
"Дедушка копит деньги, чтобы добавить тебе для приобретения автомобиля. Но это наш секрет, ладно?" В наушнике зашипело...
Неподалеку от могил Сновиденцевых тоже кого-то хоронили. Рабочие уже оглаживали лопатами холмик и люди начинали расходиться. Полина Антоновна и Георгий Янович вдруг услышали за спиной:
- А это кого хоронят?
- Говорят, какую-то челночницу.
Шкворень резко повернулась к двум женщинам, подошедшим полюбопытствовать.
- Не челночницу, а мать.
Янсон тоже встряхнул головой.
- Шли бы вы отсюда, дорогие.
Он произнес эти слова каким-то сухим и скрипучим голосом. Шкворень замечала, что так бывает с её спутником в определенных случаях.
Возвращаясь к машинам по центральной кладбищенской аллее, Полина Антоновна сдержанно сообщила Янсону:
- У меня сигнал на вашу банду.
Шкворень была серьезна. Ей не хотелось верить, что Георгий связан с преступностью Лиговки. Нужно развеять сомнения или убедиться в двуличности коммерсанта. Янсон ничуть не смутившись ответил:
- Давайте условимся: все, что касается вашей службы, мы обсуждаем в соответствующем учреждении. Вы вызываете меня как незнакомого гражданина и пытаете. Сами или подручные можете делать все, что необходимо. Допросы, аресты, иглы под ногти...