- Черкни себе адресочек. Сейчас дед приходил с глюками.
Уколов адрес записал и забыл до поры. До шума людского и бунта, что поднялся вскоре.
На самой границе Лиговского района, там, где перед железнодорожным полотном гниет злосчастное болотце, и раньше случались истории жуткие и удивительные. Теперь ночные патрули объезжают это место стороной, а граждане стараются забыть, что там, за пригорком - зловоние и квакают лягушки и чавкает болотная утроба. По разному называли это место. В РУВД чаще всего обозначали, как Озеро Духов.
Мальчишки, чей исследовательский азарт опасность затмевает, раньше наведывались к пространной луже, заросшей осокою и камышом. Потом нашли рюкзак и больше к луже ни ногой.
Рюкзак и рюкзак. Брезентовый, зеленый. А внутри... Короче, добавилось работы отделу по раскрытию умышленных убийств. Расчлененка. Но что удивительного в этой истории, так это неоднократное обнаружение страшного рюкзака.
Когда его вытащили из болотной лужи с лиговской стороны, на железнодорожной насыпи замаячил паренек со стороны пушкинской. Понаблюдал, а потом заявил, будто в луже ещё кое-что покоится.
Верно, пошарив палками, нашли сумку с головой, ступнями и кистями рук.
- Откуда знаешь? - взяли парня в оборот.
- Так это я вчера ещё нашел на нашей стороне. Как оно теперь у вас оказалось...
- А ну-ка марш отсюда! Убрать посторонних с места происшествия!
Через часок Шайтанов позвонил из РУВД своему коллеге Псаломщикову, начальнику Пушкинского ОУР.
- Как дела?
- Пока все тихо.
- У меня тоже, слава богу.
- Да уж конечно, слава богу, тихо.
- Да...
- Вот когда какое тяжкое преступление пройдет, тогда плохо.
- Точно, плохо тогда. Особенно когда убийство.
- Не говори. Каждый день мочат.
- Ежедневно. Находим и на земле и в воде, где только не валят друг друга.
- Озверели. А вот сегодня пока не нашли никого.
- И мы не нашли. Но найдем, ты ж знаешь.
- Мне-то не знать.
- Что ты имеешь ввиду?
- Твой опыт. Дня не бывает, чтобы не нашли.
- Не говори... Когда кого-то не насильственной смертью на тот свет отправляют, это не беда. Не криминал.
- Конечно, дело не возбуждается, раскрывать не надо... А когда насильственной...
- А когда расчлененка...
- Да когда части тела да в разных местах...
- Да когда чего-то от тела не найти...
- Да ещё когда не опознать...
- Тогда уж точно глухарь.
- Глухарь. А кому охота глухаря на себя вешать?
- Никому. Хорошо, что пока тихо.
- Пока тихо - хорошо.
Так Шайтанов с Псаломщиковым проговорили минут тридцать. Уважительно, как настоящие профессионалы и коллеги. Они оба не знали, что в это самое время со стороны болотца по направлению к городу Пушкину стремглав несутся трое пареньков с вытаращенными глазами. Этими самыми глазами они вчера ещё видели, как из водоема милиция извлекла рюкзак с торсом человека и сумку с головой. А сегодня все это появилось снова!
Через два часа в кабинете Шайтанова раздался звонок. Теперь звонил Псаломщиков.
- Как дела?
- Ты не поверишь, пока все тихо.
- У меня тоже.
- Мы-то знаем, что тишина обманчива.
- Обманчива тишина. Я бы сказал, коварна.
- Может, в эту минуту какой-нибудь гад...
- ...нож заносит...
- Не, набирает номер дежурки, чтобы сообщить о страшной находке.
- Жуть какая, пальцы бы поотрубил.
- Вот-вот, о расчлененке, кстати.
- Пока не звонят, слава богу.
- Но мы-то знаем, что позвонят.