- Вон вы про что... Не знаю чьих. Скорее всего несчастные случаи.
- И это секретная информация?
- Послушайте, как бы вы ни торопились. Это важно.
Шкворень присела на край кровати и выслушала рассказ.
- Болотный газ?
- Тогда бы все болота головы мутили. Я почему заинтересовался подростки стали меньше покупать наркотики. Старые знакомые пропали. На Правобережном рынке спрос упал. Прошел слушок про какую-то балдежную электричку. Тут и дед Косюк в РУВД пожаловал.
- Чьи там трупешники?
- Бомжи. Одни кликухи знаю.
- Тогда будем осматривать утром.
- Ночью там можно работать только в железных латах.
- Если информация подтвердится, напишу в УНОН представление о награде.
- Только не на часы.
- Выздоравливай.
Шкворень взялась за ручки и вкатила кровать Уколова в палату.
- Выздоравливайте, - пожелала она обожженному ветерану.
Косюк хотел что-то сказать, но не осмелился. Лишь когда женщина вышла, дед повернулся к соседу по палате.
- Чего вы там делали, зачем она тебя укатывала?
- С тобой, дед, и так укатаешься. Ширнулись мы в коридоре, понял?
- Как не понять, дело житейское. Жена, что ли?
Уколова передернуло.
- По-твоему только с женами ширяются? Можно вообще в одиночку.
- Как это?
- Как? Набираешь шприц и ширяешь.
- Что?
- Белое. Героин.
Дед посоображал, сплюнул. Возбуждение прошло. Милиционер с женщиной в коридоре наркотики принимал. Тьфу! Или разыгрывает? Дед обиделся и заснул.
Утром в Петербург вливался поток торопящихся на работу жителей пригорода, обратный поток был значительно малочисленнее. Только на одном загородном направлении наблюдался ажиотаж. Чем-то озабоченные подростки с исступленным стремлением реализовать тайную и жизненно важную необходимость набивались в вагоны электропоезда одного направления - на Шапки. Двое оперативников уз УНОНа впервые могли видеть своих клиентов одновременно в таком количестве. Казалось, что наркоты всего города пожаловали на конгресс кандидатов в покойники.
- Знакомые все морды.
Уноновцы вчера удивлялись приказу начальника о проверке электрички. Народ болтает всякое, а им из-за слухов и газетных уток - с утра пораньше на вокзал.
- Они же не токсикоманы. В газетах писали, якобы нюхать ездят какой-то воздух и балдеют.
- Непонятно. Хотя, какая им разница от чего торчать.
Кое как войдя в набитый народом тамбур, оперативники тронулись в путь. Подростки почти не разговаривали. Они чего-то сосредоточенно ждали. Минут через десять город закончился, начались поля. Из окон люди приметили несколько милицейских машин, стоявших на каком-то пустыре, сотрудников в форме, смотрящих на электричку. Потом вдруг в глазах поплыло, легкий ветерок коснулся щек... Подростки в тамбуре повеселели. Оперативники все понимали, находились в здравом смысле, но делать что-либо не хотелось. Приятное, крепкое и в то же время легкое тело, исчезнувшие заботы... Хотелось ехать и ехать куда-то вдаль.
- Вот почему машинисты и контролеры помалкивали. Мне хочется, чтобы этот электропоезд был всегда. Я хочу ехать и ехать...
Полина Антоновна Шкворень лично возглавила оперативно-следственную группу. Ранним утром, выйдя из машины, она смотрела на первую проходящую электричку. Следователь прокуратуры задерживалась. Сколько ни говори, сколько ни ругайся, это неискоренимо. Бед много, следователей мало, а о транспорте и говорить не стоит. Что у милицейских, что у прокурорских с колесами вечная беда. Чтобы не злиться, Шкворень приказала себе:
- Терпеливо ждем.
Но уже через пол минуты не выдержала:
- Приступайте. Дойдете до трупов - перекур.
Начальник военизированной пожарной части Владимир Михайлович Барсуков был поднят Полиной Антоновной глубокой ночью и проинструктирован. Его бойцы должны были сжечь, выкосить, выкорчевать заколдованные заросли, в которых чуть не погиб от ожогов выдающийся оперативник по наркотикам Уколов. Пожарные взялись за работу без энтузиазма. Сейчас им хотелось, чтобы где-нибудь в районе вспыхнул пожар. Они бы лихо снялись с этого места чтобы заниматься своим прямым делом. Караул роптал:
- ВПЧ каждой дырке затычка. Заставляют заниматься всякой ерундой. .
Узнав о приказании расчистить участок земли возле железной дороги, личный состав части решил, что какой-то начальник собирается их силами решить личные проблемы.
- Наверняка садовый или огородный участок. Нашли дураков.
Утром начальник караула без тени смущения спросил Барсукова:
- Хозяин с ребятами расплатится?
Командир не понял:
- За что?
- За раскорчевку.
Владимир Михайлович покраснел. Старый пожарный всегда краснел, когда его подозревали в чем-то нехорошем.
- Начальник РУВД попросила. Там заросли, через которые не пройти до места происшествия.
- А мы при чем?