— Не пыли, братан! Я сегодня не при исполнении. Зашёл стресс снять.
— Понял, господин майор! Добро пожаловать! Желаю выиграть! — расплылся в улыбке «официант»…
— Я у вас сегодня банк сорву на хер! — рявкнул Рулев, открывая неказистую дверь, за которой оказалась ещё одна — металлическая… Охранник ткнул пальцем куда-то в стену, и стальная плита бесшумно скользнула в сторону. Охранник не остановил Грома, только внимательно посмотрел вслед ему. Затем снял трубку.
— Мне Крота, — коротко сказал он.
Свет был мягким и обволакивающим. Мебель красивой и удобной. А тихие голоса крупье и воркующий смех женщин будили неясные, тёмные желания. Многие знали здесь Рулева и здоровались с ним, одни дружески, другие почтительно, с оттенком подобострастия.
— Да ты никак здесь свой человек, а, майор? — усмехнулся Гром.
— Приходилось бывать пару раз. По службе, — нехотя откликнулся Виктор.
— Ага, ну да, — улыбнулся Гром. — Слушай, Вить, ты тут поиграй, а я осмотрюсь пока.
Виктор Михеевич тут же пристроился к рулетке и поставил на красное, семь и зеро. Гром неторопливо обходил комнаты, обставленные с неброской роскошью, глазел на дамские декольте, проигрывал понемногу тут и там. И, разглядывая висящие в изобилии на стенах картины, незаметно прятал за них серые пластиковые шарики, размером с мячик для пинг-понга. Два таких шарика он обронил в урну возле кассы, когда покупал фишки.
В мужском туалете никого не было. Гром открыл дверь маленькой конуры, в которой уборщицы оставляли свои причиндалы, и опустил свою щегольскую сумочку-барсетку в грязное ведро, прикрыв сверху тряпкой…
— Слышь, братан, ты чего там, облевался? — раздался голос за спиной Грома. — Так ты в унитаз блюй, что ли.
Гром состроил совершенно пьяную рожу и, обернувшись, уставился на молодого парня в форме официанта…
— А… я… это… ик! — глубокомысленно молвил он и в ту же секунду узнал в официанте Диму Медведева, одного из охранников сгоревшего «Красного фонаря».
Охранник тоже сразу узнал Грома, несмотря на парик и темные очки. Алексей прыгнул вперед, но стоящий у самой двери Дима распахнул ее и помчался по коридору, неразборчиво вопя что-то. Гром рванулся за ним, дурным голосом выкрикивая: «Пожар! Горим!» Производимый ими шум сразу же привлек внимание посетителей. Один из охранников отделился от стены и сделал шаг навстречу Диме. Гром сунул руку в карман и нажал кнопку маленького передатчика.
Фигурная решетка, закрывающая вентиляционное отверстие, за которую Гром несколько, минут назад опустил серый шарик, с громким хлопком вырвалась из креплений и, ударив охранника в спину, сбила его с ног. Из отверстия вырвались клубы дыма. Крики Димы и Алексея слились с воплями испуганного охранника. Трио получилось внушительное. После секундного замешательства посетители в едином порыве бросились к выходу. Гром рванулся в самую гущу свалки, нажав на кнопку ещё пару раз. У входных дверей гулко бахнуло, сверкнуло ослепительно, и повалил густой черный дым.
Работая коленями и локтями, Гром пробился к кассе. В эту минуту погас свет. Мужчины взвыли, женщины завизжали, бестолково мечась из стороны в сторону.
«Молодец, Витёк. Точно по расписанию!» — подумал Алексей и, достав респиратор, постучал в зарешеченное окошечко кассы.
Запертая на массивную цепочку дверь приоткрылась, и испуганная девушка-кассир увидела в образовавшуюся щель черную резиновую стеклянноглазую морду. Но испугаться не успела, потому что Гром бросил в помещение кассы дымовую шашку. А сопевший за плечами майор уже протягивал гидравлические ножницы. Массивная стальная цепочка хрустнула, как куриная косточка.
— Деньги! Сюда! — крикнул Гром забившейся в угол девушке, закрывавшей рот и нос кружевным платочком. Он бросил ей два больших черных пластиковых пакета.
Но она ничего не понимала, с ужасом глядя на Грома покрасневшими слезящимися глазами.
Алексей со вздохом посмотрел на майора, торопливо набивавшего свои сумки, на лежащую у двери кассиршу и, стянув с головы противогаз, тут же задохнулся поредевшим уже ядовитым смрадом. Он решительно оторвал прижатые к лицу руки девушки и крепко поцеловал ее в губы.
— Тебя как зовут? — строго спросил он.
— Наташа, — испуганно ответила девчушка и, с интересом глядя на Грома, сказала: — А я вас знаю! По всему городу плакаты висят. Вы Громов, правильно? За вас награду объявили, и вас все ищут. И бандиты, и милиция, правильно?
— Правильно! Можешь идти заложить, — буркнул Гром.
— Ой, ну что вы говорите! — даже задохнулась от возмущения девушка. У меня бандиты брата избили. Получку отобрали. Он в больнице лежит, а мы с мамой третий месяц в долг живем.
Говоря это, она старательно набивала деньгами мешки.
— Заберите все у этих сволочей! Они деньги не знают, куда девать, а нам копейки платят. Да еще трахают все, кому не лень!
— Тихо! — прервал её майор шепотом, от которого у Грома по спине побежали мурашки. — Леха, ты что-нибудь слышишь?
Гром прислушался: за металлическими стенами кассы не было слышно ни звука, только потрескивала догорающая пиротехника.
— Куда они все?.. — озадаченно прошептал Гром, но в эту минуту усиленный мегафоном голос Крота проревел:
— Слушай, майор, и ты… Будем взаимно вежливы! Выйдите и умрите, как люди. Иначе через минуту я рвану эту долбанную дверь, и тогда вы и те, кто там с вами… Даю три минуты.
— Заваливай дверь, — крикнул майор и, ухватив тяжёлый железный стол, со скрипом повёз его по полу. Через минуту всё тяжёлое в комнате было навалено у двери в живописном беспорядке. Запыхавшиеся Гром и майор сели в центре комнаты, разложив на полу вокруг себя внушительный арсенал, и начали готовиться.
— Как это там поётся, а, Лёш: «Мы смело в бой пойдём»?
— Ага. «И как один умрём!» — невесело откликнулся Гром…
Их музыкальные упражнения прервал стон. Наташа, ухватившись тонкими пальчиками за железный несгораемый шкаф, весом, наверное, полтонны, изо всех сил пыталась сдвинуть его с места.
— Брось ты его, — посоветовал девушке Рулев. — И так вон сколько нагородили.
— Дураки вы! — в бессильной ярости крикнула девушка, плача. — Там люк есть! Туда водопроводчики спускались, когда трубу прорвало.
— И чего?! — спросил Рулев, когда вонючая вода дошла ему до подбородка.
Гром молча отбросил в сторону проплывавшую в опасной близости от его лица дохлую крысу. Уже пять минут они спускались по полого уходившему вниз и вправо узкому лазу. Самое неприятное было то, что, чем ниже спускались Гром, майор и девушка, тем выше становился уровень воды. Рулев, спускаясь в туннель, задвинул за собой тяжёлую крышку люка, и все же где-то далеко позади слышались глухие удары. Видимо, Крот отказался от мысли взрывать дверь и теперь пробовал ее на прочность.
— И ничего! Всё! Приехали! — пробулькал Гром.
Узкий луч фонарика осветил почерневшую от времени кладку. Туннель был перегорожен глухой кирпичной стеной. Томительная тишина нарушалась только всхлипываниями Наташи. Алексей подумал, что железная дверь кассы выдержит ещё от силы минуту-другую. А потом Крот со своими отморозками спокойно спустится сюда и возьмет их прямо тут, у стены, тепленькими.
— А вот хера! — прорычал он и, набрав в лёгкие побольше воздуха, скрылся под водой.
— Что он делает? — перестав всхлипывать, спросила Наташа.
— Топится он, милая барышня, — степенно ответил майор. У них в спецназе обычай такой. Чтобы врагу не сдаваться.
— Какой ужас! — пробормотала Наташа. — Какой… — Но в эту минуту из-под воды показалась всклоченная голова Грома…
— Витёк, блин! На уровне колен дыра в стене. Узкая, но пролезть можно. Правда, решётка там, но ее всю ржа съела. Так что на раз-два нырнули и уперлись со всей дури! Авось выдернем!
— Наташенька, вы не могли бы немного поплавать здесь без нас? — попросил девушку Рулев.
— Ой, Алёша, значит, вы пока не собираетесь топиться? — барахтаясь у стены, спросила девушка.
Гром посмотрел на майора, затем на нее и совершенно серьёзно ответил: