159086.fb2
Она никогда не прекратит плакать. Для нее было только два пути: выпивка или смерть.
Ванесса начала рыдать и закусила руку — если она начнет кричать, ей будет не остановиться.
Через десять минут она все еще покачивалась и кусала руку… и вдруг услышала стук в окно. Ловя ртом воздух, Ванесса вцепилась в халат. Ее сердце сильно заколотилось, желудок сжался, а легким неожиданно стало не хватать воздуха.
Наконец-то. Она слишком долго ждала. Семнадцать долгих лет она ждала этого.
Стук повторился, и тут, вздохнув с облегчением, она поняла, что это был мойщик окон. Вернувшись к реальности, Ванесса наконец заметила, что произошло с ее ногтем, который тут же начал сильно болеть.
— Черт подери! Эти уроды уже хотят денег за квартиру. Да у них нет никаких шансов. — Она смотрела на ноготь.
Прижав руку к груди, чтобы уменьшить боль, Ванесса стала рыться в куче вещей на полу, пока не нашла черную юбку и зеленую блузку. Она вздохнула, и это был безнадежный вздох. Надо одеться, может, дети поверят в то, что я пытаюсь справиться с собой.
Она пустила воду в ванну и на секунду задумалась. Интересно, сегодня понедельник?
Стиснув зубы. Ванесса медленно опустила свое усталое тело в ванну. Если сегодня понедельник, то Робби получил свою зарплату. Она кивнула и начала поливать голову чуть теплой водой, затем быстро провела намыленной губкой по груди, стараясь не замечать выпирающих ребер.
Все ее тело дрожало и было в мурашках, когда она вылезла из ванны.
— Черт! — сказала она вслух, когда протянула руку к сушилке. — Единственное чертово чистое полотенце в доме обязательно должно было оказаться полотенцем Керри.
«Интересно, у нее есть тренировка сегодня вечером?» — подумала Ванесса, держа полотенце перед собой. Потом пожала плечами. В конце концов, надо же вытереться.
Вытершись наскоро одной рукой, она повесила полотенце на батарею. Может, Робби принесет немного угля, подумала она. Тогда полотенце высохнет быстро, и Керри ничего не заметит.
Керри, Керри, Керри. Ванесса плюхнулась на стульчак унитаза. На какой-то момент ей действительно стало немного лучше, но мысли о Керри всегда высасывали из нее все силы. Ей казалось, что они только ссорились. Поставив локти на колени и зажав голову между ладонями, она вздохнула, как это обычно делают люди, которые наконец добрались до дома.
Давай будем честными, это же не из-за ее возраста. Я с Керри постоянно на ножах с тех пор, как это маленькое исчадие ада научилось говорить. Почему она не может быть такой, как Робби?
— Что за бардак, — сказала Ванесса когда-то розовому ветхому ковру. — Если бы моя мать увидела меня в таком состоянии, она бы точно перевернулась в своем чертовом гробу. Все случилось так, как планировал этот ублюдок. Бедный Робби, перед тобой закрыты те же самые двери, которые всегда были закрыты передо мной. Что бы ты ни делал, ничего не выходит. Бедный мальчик, городской совет не хочет дать тебе даже работу дворника. — Ванесса разразилась слезами.
Надо кормить двоих детей, а у меня их еще четверо, если бы не они, я бы закончила свое пакостное существование уже давно. Я могу сделать это прямо сейчас. Вырвать себя из этой чертовой ничтожной жизни.
— Боже, — внезапно сказала она сквозь сжатые зубы. — Мне надо шевелиться, или они придут домой и найдут меня голой и закоченевшей на стульчаке. Если я решусь сделать это, то только не там, где дети смогут найти меня. А то сплетен в Сихиллсе хватит надолго.
Она быстро оделась. Плевать, что блузка мятая. Она пожала плечами. А, кто будет смотреть на меня.
Спустившись вниз, Ванесса собрала грязную одежду и положила в стиральную машину. Может, Робби поверит, что я хотя бы пытаюсь. Она взяла коробку со стиральным порошком, но та оказалась пустой. Ванесса швырнула ее в стену.
— Черт, там вообще ничего нет!
Ее трясло от алкогольной ломки, и все мысли об уборке быстро улетучились. Она прошагала в гостиную, прикурила последнюю сигарету и плюхнулась на диван, включив телевизор. Вдруг Ванесса судорожно стиснула губы в скорбную линию, чтобы крик, который неудержимо нарастал в ней, не вырвался наружу.
Клер скрылась в небольшом переулке в начале улицы. Ее трясло от возбуждения. Этой ночью ей практически не удалось поспать. Клер была уверена, что эта подлюка Керри о чем-то догадывается. Клер всю ночь ворочалась, а они с Керри еще и спали в одной кровати.
Мне повезло, думала она, что Керри спит как бревно. Хотя она была сегодня утром на волосок от провала. Но теперь она свободна, надо только подождать, пока Керри и эти надоедливые детишки пройдут мимо.
Ее сердце заколотилось чаще, когда Керри с детьми продефилировали мимо нее. Клер еле сдержала смешок. Надо же, если бы Керри была в белом, а детки в желтом, получилась бы точь-в-точь матушка гусыня с утятами.
Еще несколько томительных минут. Пора, надо только подождать — вдруг кто-то что-нибудь оставил дома и вернется. От возбуждения у нее забегали мурашки по спине.
Впереди была свобода, и ее вкус пьянил.
Вдруг — Клер с трудом сдержала крик — она почувствовала, как что-то ползет по тыльной стороне ладони. Толстый коричневый паук хотел заползти ей в рукав. Пауков Клер ненавидела больше всего, особенно вот таких, толстых и коричневых, которые норовят заползти под одежду и добраться до ее тела. Однажды, когда ей было семь, паук забрался к ней в спортивные штаны. После этого Клер несколько месяцев преследовали кошмары.
— Боже! — воскликнула она и, все еще трясясь, начала сильно махать рукой, чтобы скинуть паука. В порыве отвращения она хотела станцевать на нем, но у мистера паука были другие планы, и он быстро удрал. Ее лицо исказила гримаса.
Клер вышла на улицу и обнаружила неподалеку жирного Джейсона Смита, который выгуливал свою Джесс, черно-белую колли. Клер любила собак, особенно Джесс — так и хотелось ее погладить. А вот ее хозяина на дух не переносила. Джейсон всегда пялился на нее, даже когда она была маленькой. Ему бы больше пристало разгуливать со змеей вокруг толстой потной шеи, чем с симпатичным колли.
Клер замерла, когда Джесс остановился и начал принюхиваться. Если собака поймет, что она здесь, тогда и этот Король Уродцев догадается. Клер резко отскочила в сторону и укрылась за забором. Там она вытащила сотовый из кармана, чтобы посмотреть, который час. Это был подарок Брэда, о телефоне никто не знал. Клер поцеловала его и положила обратно в карман. До приезда сандерлендского автобуса оставалось еще несколько минут.
Решив, что у нее еще достаточно времени, чтобы подкраситься, Клер достала из другого кармана косметичку, также подарок Брэда, о котором никто не знал. Она намазала губы ярко-красной помадой, а щеки румянами, чуть более светлыми, чем помада. Довольная собой, она убрала косметичку в карман, скрестила пальцы на счастье и пошла к дороге.
В восторге от того, что ее план побега идет как по маслу, Клер забылась и начала мурлыкать себе под нос новую песню Робби Вильямса. Через секунду у нее едва не случился инфаркт, когда она чуть не столкнулась с Робби Лэмсдоном, своим братом.
Клер отпрянула в сторону, сердце бешено колотилось. Но Робби, казалось, не замечал ничего вокруг. Он хмуро уставился в землю и, очевидно все еще злой из-за чего-то, быстро прошагал мимо сестры.
Черт. Встреча с Робби ей ни к чему.
Интересно, куда это он собирается? Если я пропущу автобус, Брэд будет злиться целый день.
Клер пригнулась и стала осторожно пробираться к улице, напоминая паука, которого только что хотела расплющить. Так, отлично, Робби направляется к Тюлип-Крещент. Должно быть, ему надо в Хоктон. Если повернет в конце улицы направо, значит, собирается срезать путь через дворы.
Робби повернул направо. Клер рассекла кулаком воздух. Ура! Перебежав через улицу к автобусной остановке, она мило улыбнулась старому мистеру Скиллинсу и Долли Смит, матери Джейсона. От пяток до макушки ее стокилограммовая туша была в темно-коричневом. Долли посмотрела на Клер сверху вниз сквозь свои очки в толстой коричневой оправе, повернулась к щеголеватому мистеру Скиллинсу и продолжила разговор.
Клер хотелось послушать сплетни о том, что случилось прошлой ночью около паба «Голубой лев». Мистер Скиллинс, улыбнувшись Клер, напомнил Долли, что поножовщина около паба случалась регулярно, да и внутри него часто происходили стычки. Долли, которой не слишком нравилось, что ее сын работает в пабе с самой плохой репутацией в Хоктоне, недовольно засопела, глядя на собеседника.
Наконец подошел автобус, и Клер вздохнула с облегчением. Вряд ли эта парочка обратила на нее внимание, они слишком заняты «Голубым львом». Но, войдя в автобус, они не задержались на теме паба. Вполне возможно, ее путешествие может стать новой темой их разговора.
Автобус доехал до Ньюботтл минут за десять. Выходя из автобуса, Долли и мистер Скиллинс не умолкали ни на минуту. Вооруженные сплетнями и готовые к продолжению разговора, они встали в очередь на пересадку. Если население Ньюботтла чего-то еще не знало сегодня утром, ему недолго осталось пребывать в неведении.
Каждая долгая минута путешествия Клер в Сандерленд была наполнена мыслями о Брэде. Они встретились чуть больше месяца назад в кегельбане «Вашингтон», где Клер была вместе со своей подругой Кэти Джекс. Клер подрабатывала, выполняя многочисленные поручения соседей, и ей удавалось скопить денег, чтобы раз в месяц посещать кегельбан. Но однажды Брэд, когда они болтали с ним после кегельбана, сказал на прощание, что хочет встретиться с ними снова следующим вечером. От волнения ее сердце чуть не выскочило из груди.
— И что мы будем делать, Кэти? — переживала Клер по дороге домой. Подруга только пожимала плечами. Хоть ее мама и папа работали, деньгами они дочку не баловали.
Вдруг на Кэти снизошло озарение.
— Мы можем постоять снаружи. Приехать пораньше и притвориться, что нам на этот раз не особенно хочется играть в боулинг, внутри слишком жарко.
Поразмыслив, Клер решила, что, кроме ограбления банка, это единственный выход.
Следующим вечером они были напряжены до предела, но старались не показывать виду. Кэти и Клер приехали в клуб очень рано и видели, как подъехал Брэд. Они раскрыли рты от удивления, когда молодой человек вылез из красной спортивной машины и направился к ним. Кэти и Клер легонько тыкали друг друга локтями и с трудом сдерживались, чтобы не хихикать.
Вскоре стало ясно, что улыбка Брэда предназначалась только Клер. Они игнорировали Кэти в течение часа, и та решила отправиться домой, не позволив себя провожать. По правде говоря, Клер плохо поступила с подругой, но она ничего не могла с собой поделать. Когда Брэд улыбался ей, все ее тело начинало дрожать, а улыбался он достаточно часто.
Когда Кэти ушла, Брэд пригласил Клер покататься на машине. Они поехали вдоль побережья, потом посидели на скалистом пляже, посмотрели на прилив, а затем вернулись назад в Сиберн. Эта ночь была лучшей в жизни Клер. И когда Брэд поцеловал ее, она поняла, что влюбилась и будет любить его вечно.