— Ты, я вижу, передумал стать футболистом, — сказал Даррен, когда Кенни подошел к нему.
— Ты же знаешь, что не передумал.
— Ну и зачем ты тогда куришь? Сначала сигареты, потом травка…
— Нет, до травки не дойдет.
— Кенни! Это не смешно! — зло сказал Даррен.
— Конечно, мамочка. Чего тебе надо?
— Я думал, что мы снова стали друзьями.
— Мы друзья. Только…
— Только что?
Кенни посмотрел назад в сторону курильщиков.
— Только они… — Он посмотрел на серьезное лицо Даррена, вздохнул и продолжил: — Ладно, все нормально. Ты чего хотел, попинать мяч?
— Да нет. — Даррен засунул руки в карманы и пошел в сторону двора. Кенни, чувствуя себя виноватым, поплелся за ним.
— Даррен, насчет твоей матери и Клер. Мне очень жаль, честно. Моя Стейси просто дура, я ее ненавижу. Но если бы она пропала, я бы не знал, что бы я делал. Наверное, плакал бы очень сильно, только никому не говори. Хотя, по правде говоря, я просто не выношу ее.
Даррен кивнул. Он знал, что это такое, когда у тебя есть сестра, которую ты не выносишь.
— Они никогда ничего мне не рассказывают. Как будто я маленький ребенок. Нечестно. Это же моя мама, моя сестра, а они…
— Кто «они»?
— Робби и Керри. Я слышал, как они разговаривали прошлой ночью. Они отправились в Сайт-Шилдз на поиски Клер. И ничего мне не рассказали.
— Ух ты!
— И Хетчет без конца пристает все утро. Она меня с ума сводит. Еще и вцепилась насчет Стиви.
— А о чем она тебя спрашивала?
Кенни пнул мяч. Ему еще повезло, что Хетчет не сдвинулась на пару дюймов, а то он угодил бы ей прямо в лоб. Кенни сглотнул, а Даррен присвистнул:
— Класс! — Они оба смотрели на мяч, который покатился дальше по площадке.
Спустя секунду они отправились за мячом, и Кенни снова сказал:
— Ну так о чем она тебя спрашивала?
— О наркотиках. Они примчалась, когда Стиви пытался дать мне таблетку, и с тех пор прямо как заноза у меня в заднице. Она, видимо, думает, что я доживу до завтрашнего дня, если расскажу ей, откуда он берет их. Черт, я сам этого не знаю!
— Да, ей надо точно иногда отдыхать.
Даррен внезапно остановился и повернулся к Кенни:
— Что мне делать, Кенни? Все так плохо в последнее время.
Кенни оглянулся — нет ли рядом учителей — и сказал:
— Слушай, я бы тоже себя так чувствовал. — И вдруг заулыбался: — А может, ты придешь сегодня ко мне? Посмотрим видик, сыграем в игры, и останешься ночевать у меня.
Даррен обрадовался:
— А давай еще раз посмотрим «Мнимую угрозу»? — Потом его лицо потухло. — Я не могу.
— Почему?
— На мне ведь Сьюзи и Эмма. А если Бэтмен и Робин не вернутся?
— Да, это не шутка. Твоя Эмма постоянно чихает… Это что, привычка?
— Ты прав. Она меня достала.
— Знаешь что? Я приду к тебе после чая, там решим.
Они прекратили возиться с мячом, посмотрели друг на друга и представили себе одну и ту же картинку: Керри и Робби бегут по Сихиллсу, одетые как Бэтмен и Робин.
— Я в отпаде, — сказал Даррен, и они оба разразились смехом.
Они все еще хихикали, когда спустя две минуты зазвонил звонок, но, войдя в здание школы, Даррен снова погрустнел. «Где же ты, Клер?»
Клер была объята ужасом, ей казалось, что сердце колотится где-то в горле. Час назад Хохотун ввалился в каюту и вытащил новенькую. Та вела себя спокойно. Спустя несколько секунд он вернулся за Джейд. С ней все было по-другому, она отказалась идти сама. Хохотун потащил ее за волосы, Джейд брыкалась и кричала, и он сильно ударил ее. Джейд затихла, но ненадолго. Через секунду она снова разошлась, и на этот раз не на шутку. Клер и Трейси слышали глухие удары, когда тело Джейд билось о палубу. Потом наступила тишина. Девочки смотрели друг на друга. Их лица не выражали ничего, кроме страха. Они были слишком испуганы, чтобы говорить о том, куда могли забрать Донну и Джейд.
Последние три дня их обильно кормили — хлопья на завтрак, на обед и на ужин. Джейд сказала, что никогда в жизни больше не прикоснется к хлопьям. Клер держала свои мысли при себе. Она не позволяла себе даже думать о том, удастся ли им выжить.
Вместо туалета им поставили ведро, и Хохотун входил и выносил его каждый раз, как только кто-нибудь из них справлял нужду. Джейд была уверена, что этот грязный извращенец следил за ними. В последнюю ночь, сразу после того как Джейд сходила в туалет, вошел Хохотун, и она назвала его поганым педофилом, за что тут же получила сильный шлепок по заду. А потом им устроили перед отправкой душ. Ледяной водой из ведра с девочек были смыты вместе с грязью и потом все остатки гордости. Одну за другой их выводили на палубу, заклеив рот скотчем. Это происходило ночью, а скотч был нужен этим мерзавцам, чтобы никто в округе не услышал их криков о помощи.
А теперь Клер осталась одна. Трейси ушла молча, опустив голову и заливаясь горючими слезами. Никто из них не вернулся.
Внезапно Клер услышала шаги. Это за ней. Она застонала, а потом начала тихонько шептать молитву:
— Пожалуйста, Боженька… Пожалуйста… Не дай им обидеть меня снова… Пожалуйста, пускай мне кто-нибудь поможет.
Но не было никого, чтобы помочь ей, как не было никого, чтобы помочь остальным ее подругам. Клер осталась одна, и теперь чудовище шло за ней.
Дверь каюты открылась, и он стоял там. Его огромное туловище загораживало весь проход. Его лицо было в тени, и от этого было еще страшнее. От ужаса она описалась.
— Иди сюда, — сказал он.