этих словах Александра Васильевна мелко сочувственно закивала. - Вот Вику найти не могу. Не звонила она вам?
- Как же, звонила. Бедная детка, такое горе, такое горе, сиротинушка. - Александра Васильевна попыталась впасть в кликушество и заголосить, как на похоронах.
Однако Сима довольно резко и невоспитанно ее оборвала:
- А что же трубку она не снимает, или ждет, что ее с
милицией на допрос привезут?!
Александра Васильевна мгновенно успокоилась.
- Ага, не снимает трубку, говорит, никого слышать
не хочет. А мне сама позвонила, голубка, ведь никого у нее, кроме
меня, на этом свете не осталось. - Голос ее взмывал все выше
и выше, приобретая истерическую пронзительность.
- А допрос? - громко и резко спросила Сима.
А как же допрос?
- Так допросили уже сердешную, нелюди. Им ведь все равно,
что у человека такое горе. Ах, деточка моя, ах, сиротинушка, зачем
пришла, зачем глупостей наделала? Я же видела все, видела! Что
же ты меня не послушала?! - обращалась сама к себе Александра Васильевна, раскачиваясь на стуле и глядя в одну точку.
У Симы даже пересохло в горле, и она отхлебнула горячего чаю, пытаясь сообразить, что происходит.
- Что же ты, голубка, как тать ночной прокралась? Что
же никого не пожалела? - продолжала нараспев страдать старушка.
Сима окликнула ее, но она не ответила. Тогда Сима
взяла ее за плечи и сильно встряхнула. Голова женщины безвольно
качнулась, из пучка волос выпали неопрятные седые космы.
Оставалось только одно средство: обрызгать ее водой, что Сима
и сделала. Поймав на себе осмысленный ее взгляд, Серафима строго спросила:
- Так когда это приходила Вика? В ночь убийства?
Вы ее окликнули? Что она сделала?
Александра Васильевна в отчаянии прикрыла рот морщинистой рукой и взирала на Симу с ужасом. По ее лицу стекала вода. Теперь главное - не позволить ей впасть в прежнее состояние. Поэтому Сима спокойно и твердо, держа ее за руку, сказала:
- Я поняла, в ночь убийства здесь была Вика. Она
прошла через черный ход мимо вашей комнаты, поэтому вы ее видели. Вы ее окликнули, но она не ответила, так?
Женщина молча кивнула. На ее лице был написан такой ужас, что Симе стало ее жаль.
- Когда она вернулась?
- Не знаю, быстро, я слышала, как захлопнулась дверь,
минут через пять. Я еще удивилась, зачем она приезжала, чтобы так
быстро уйти.
Внезапно старая няня упала перед Симой на колени и запричитала:
- Христом-богом молю, не говори никому. Я в милиции
не сказала и дальше отказываться буду, скажу, ты все придумала!
* * *
- Сергей, у меня новости! Надо срочно увидеться. Где
ты?
- В суде на процессе. Сейчас перерыв, суд на совещании,
быстро ответил Костров. - Когда ты можешь приехать?
- Мне нужно около получаса.
- Жду. Если заседание начнется, подожди, зал
номер восемь.
Через сорок минут Сима подъехала к относительно новому
зданию суда на севере Москвы. Она немного опоздала, заседание началось.
Дело рассматривалось в открытом слушании, поэтому она тихо проскользнула через боковую дверь и смешалась с сидевшими родственниками то ли потерпевших, то ли подсудимых. И у всех были напряженные лица, женщины сжимали в руках платочки. Преступники, парочка несовершеннолетних разбойников, довольно нелепо выглядели в специальной зарешеченной выгородке, как звери в зоопарке. Костров тихо переговаривался с другим адвокатом. Когда скрипнула дверь, он поднял голову, встретился с Симой взглядом и только слегка кивнул головой.
Сима много раз бывала в суде, особенно когда проходила