Козлов попятился назад.
- Ну куда ж ты, родной? - Скойбеда почесал подбородок.
- Отставить, товарищ генерал-майор! - вмешался шеф. - Ведите себя, как положено.
Скойбеда побагравел.
- Ты мной не командуй! - прошипел он. - Не на того напал. Дома Дунькой своей командывать будешь!
- А вы мне не тычь! - шеф побагровел тоже, но старался говорить спокойно. - Проходите, капитан, - бросил он Козлову. - Выглядите вы, конечно, неважно, но времени у нас нет. Приведете себя в порядок потом. Садитесь в угол. Так, чтобы я вас не видел.
Козлов мышью прошмыгнул мимо Скойбеды в дальний конец кабинета, где спрятался за аквариум с гупиями.
- Ну что ж, товарищи, - объявил шеф. - Теперь, когда все в сборе, можно начинать. Я собрал вас здесь для того, чтобы подвести итог, так сказать, определенной проделанной работе.
Шеф улыбнулся в усы, погладил лысину и продолжал.
- А работа, смею заметить без ложной скромности, была проделана большая, даже, можно сказать, немалая.
Шеф выдержал паузу, после чего сообщил:
- Два дня назад при непосредственном участии нашего Управления была полностью изоблечена и арестована преступная группа, готовившая теракт на территории города Москва. Была на корню пресечена попытка крупномасштабной идеологической диверсии с участием инстранных спецслужб.
Шеф перевел дух и приступил к самому главному:
- Слово для доклада по этому вопросу имеет мой заместитель, хорошо всем вам известный полковник Семинард. Пожалуйста, Георгий Андреевич.
Семинард встал, одернул парадный китель и, откашлявшись, начал:
- Все началось с того, что к нам в руки попала кассета с записью разговора, смысл которого...
- Георгий Андреевич! - перебил его шеф. - Это уже и без того все известно, не так ли? - Он обвел взглядом присутствующих. - Вы начинайте с самой сути.
- Хорошо, - Семинард откашлялся по-новой. - Вначале у нас было две версии: версия капитана Козлова, - полковник указал на аквариум, - и версия Евлампию, то есть полковника Бабеля. По версии Козлова выходило, что Евлампий спятил, по версии Евлампия - что спятили все остальные. Этот этап расследования, условно назовем его аналитическим, был, пожалуй, самым тяжелым. Сравнивая две данные версии, было решено не отдавать предпочтения ни первой, ни, тем более, второй, а поискать
компромиссный вариант. При последнем разговоре со мной Евлампий упомянул о некой пушной корпорации, представляющей собой товарищество с ограниченной ответственностью, это меня насторожило. Раз люди, состоящие в этом синдикате, боятся взять на себя весь груз ответственности, ограничившись лишь ее частью, значит у них нечиста совесть. На таможне мы выяснили, что именно в этот день, когда прилетел из Америки Евлампий, пасспортный контроль проходил некий Филипп Розенблюм, являющийся одним из учредителей этой самой пушной корпорации. Было решено установить за ним наблюдение. Для этого были задействованны младший лейтенант Лупиньш и капитан Стерлингов.
Все посмотрели на Стерлингова. Скойбеда вдруг хлопнул себя по лбу и закричал:
- Ба! Вспомнил! Во сне я тебя видел!
Стерлингов слегка наклонил голову, дав тем самым понять, что польщен.
- Ну, вот, - продолжил Семинард. - Одновременно, но со значительно более раннего срока, мы вели наблюдение за американским консулом Джимом Хэрисом. Было у нас предположение, что он - резидент. И если наши предположения верны, эти два человека обязательно должны были бы встретиться. Так оно и случилось. Разговор, который они вели в "фольксвагене", а мы благодаря сверхсекретной микроминиатюрной аппаратуре слушали, еще раз подтвердил нашу версию. Стало окончательно ясно, что Филипп Розенблюм и Сэм Стадлер, ведущий советолог американской разведки, - одно и то же лицо.
Семинард налил себе воды из графина, сделал несколько глотков.
- Но тут опять возник капитан Козлов. Он принес фотографию, на которой якобы изображены члены ленинского Совнаркома, и высказал свою интерпритацию акции, готовящеся на Красной Площади 7 ноября. Перед нами вновь встала дилемма: либо отбросить вариант Козлова как утопический, либо...
Семинард помолчал.
- Мы избрали второй путь. Во-первых, нельзя было полностью игнорировать козлиную... хм, простите, козловскую версию, поскольку ежели бы в ней оказался хоть один процент истины - мы бы себе потом не простили. А во-вторых, такой ход сам по себе явился идеальным отвлекающим маневром, вводящим нашего очевидно неглупого противника в состояние глубокого заблуждения.
Семинард отпил еще немного воды. Он умолчал об еще одной и, пожалуй, самой главной причине: поводить за крупный нос этого самодовольного индюка Скойбеду. В наступившей тишине было слышно как за аквариумом скрипит зубами Козлов, сжимая и разжимая кулаки.
- Мы, конечно, отдавали себе отчет, на что идем, - Семинард промокнул губы белоснежным платком. - В этой отвлекающей операции были задействованы наши лучшие люди. А потом среди задержанных по подозрению оказалось немало представителей интеллигенции - врачи, ученые, писатели и даже один депутат. Перед всеми пришлось извиниться.
- У меня вопрос, - подал голос из своего угла Козлов. - Неужели нельзя было поставить в известность меня? Выполняя задание , я в ряде случаев рисковал жизнью.
- Не обижайтесь, Лешенька, - сочувственно улыбнулся Семинард. - Но того требовали обстоятельства.
- Ну, а мы, - он встрепенулся, - вернемся к нашему Стадлеру-Розенблюму. Пока Козлов хватал за бороды московскую профессуру, капитан Стерлингов вместе С Лупиньшем входили в доверие к шпиону. По разработанной нами легенде Стерлингов играл роль подпольного миллионера, а Лупиньш - его личного шофера и телохранителя. Я думаю, для капитана это не было сложной задачей: почти год до этого он вращался в среде дельцов теневой экономики, разоблачая преступную группу Максима Швабры. У Лупиньша задание было и того проще - мы вообще запретили ему открывать рот. Крути баранку, и - все.
Для орбретения полного доверия у Стадлера было решено через Стерлиногова передать ему оружие. Сперва это был настоящий пистолет, но после пьяного дебоша, который Стадлер учинил в "Астории", мы сочли необходимым заменить этот пистолет на водяной.
Просто ради спокойствия горожан. В это же время мы меняем ему ампулу с цианистым калием в лацкане пиджака на слабительное, и не напрасно, забегая вперед, скажу, что при задержании он предпринял попытку суицида, но все обошлось легким расстройством желудка.
Таким образом, поверив Стерлингову, Стадлер раскрывает ему истинную причину своего приезда в Москву и просит помощи. А этого мы только и ждали.
Семинард плеснул себе в стакан еще воды, но пить не стал.
- Дальше все шло по плану, и вскоре в Москву прилетает еще один участник событий, некто Теодор Фрайер по кличке "Свинья". Стерлингов встречаем его в аеэропорту и отвозит к себе на дачу. И вот с этого момента нам перестает везти...
- Так уж и везти? - поднял брови шеф. - Это не невезение, а обычная профессиональная небрежность, и нечего, Георгий Андреевич, уменьшать нашу с вами вину.
- Да, вы правы, - опустил голову Семинард. - Накладки следуют одна за одной. Так, парикмахер Вильковский, завербованный нами специально для гримеровки Свиньи, выходя от Стерлингова в Переделкино, спотыкается в темноте о бревно и ломает ногу. Но это еще полбеды. Беда в том, что мы не углядели за Свиньей. Мы располагали сведениями о том, что этот Фрайер - наркоман, но, к сожалению, не придали этому должного значения. Вина за это большей частью ложится на капитана Стерлингова, который не позаботился о том, чтоб чемодан с медицинскими препаратами гражданина Кепарасика, арестованного, кстати, еще 3-го ноября по обвинению в укрывании подпольной химической лаборатории и сотрудничестве с иностранной разведкой. Так вот, не позаботился о том, чтобы чемодан этот находился вне поля досягаемости Свиньи. В результате, воспользовавшись минутным отсутствием Вильковского, Фрайер, будучи в состоянии наркотической абстиненции, вводит себе некоторую дозу метапроптизола, отчего у него развивается тяжелая форма клаустрофобии и он совершает побег через окно второго этажа...
- А где сейчас Фрайер? - спросил шеф.
- Ищем, товарищ генерал, - развел руками Семинард. - Вся милиция на ноги поднята, да и наши люди тоже. Последний раз его видел капитан Козлов в ночь с 5-го на 6-е ноября в такси с номерными знаками 13-65 Моисей, Ольга, Кирилл. Свинья вышел из машины в районе государственного университета, прошел проходным двором, после чего Козлов его потерял.
- Нехорошо, Козлов, - шеф погрозил кривым указательным пальцем. Из-за вас теперь двойник Ленина разгуливает где-то по Москве. Ну ладно, с этим потом разберемся. Продолжайте, Георгий Андреевич.
- Значит так, - снова заговорил Семинард. - Тут может возникнуть резонный вопрос: отчего было не арестовать всю преступную группу сразу после того, как прилетел Фрайер? Я отвечу на этот вопрос так: у нас не хватило бы доказательств. Злоумышленникам ничего не стоило бы отвертеться, и поэтому мы решили брать их, что говорится, с поличным на месте преступления, то есть в Мавзолее. Но после того, как исчез Свинья, план этот провалился, и над всей операцией нависла угроза срыва. Но у нас был запасной вариант. Мы позвали консультанта с "Мосфильма" и, не посвящая его, естественно, в детали, спросили, кого бы он рекомендовал на роль Ленина. Консультант посоветовал пригласить малоизвестного актера театра и кино товарища Зюбенко. Мы пригласили. Но вы понимаете, в чем сложность: мало того, чтобы этот Зюбенко должен был походить на Ленина, он еще должен быть похож на Свинью. На самом же деле товарищ Зюбенко оказался толще Фрайера на 15 килограмм. Как вы сами понимаете, времени для похудания у нас не было. Более того, этот Зюбенко ни слова не понимал по-английски, в то время как Фрайер абсолютно не понимал по-русски. И тогда капитану Стерлингову пришла в голову мысль насчет кусания бешенной собакой, поражения мозга и пенециллиновых прививок. Стадлер и на это клюнул.
Все вроде бы складывалось хорошо, но сама идея захвата преступной группы на месте злодеяния оказалась, мягко говоря, несостоятельной. Из четырех человек, осуществлявших подмену Ленина в Мавзолее, трое являлись нашими сотрудниками. Захватывать стало практически некого: один, как известно, не группа. Поэтому операцию было решено перенести на 7 ноября, для чего Стерлингов и назначил встречу утром на Красной площади. Зная психологию советолога, мы в праве были предположить, что он, дабы потешить свое нездоровое самолюбие, возьмет с собой консула Хэриса. Тогда появилась бы возможность взять их вместе. Правда, люди из группы захвата переусердствовали в своем пристрастии к парфюмерии, вследствии чего Стадлер обнаружил их раньше, чем было предусмотренно. Сигналом к началу операции служил факт передичи желтого шарика Стадлеру Стерлинговым, и наши сотрудники ждали лишь, пока самые уважаемые люди страны покинут трибуну Мавзолея, чтобы не омрачать им праздника малоэстетичной процедурой захвата. В итоге Хэриса удалось взять без шума, а вот за Стадлером пришлось побегать. Он легко травмировал несколько человек, угнал автомашину и был близок к тому, чтобы скрыться за дверями своего посольства, но тут проявил героизм младший лейтенант Лупиньш. Сагодня утром я связывался с его лечащим врачом, и он сказал, что жизни Айвара уже ничто не угрожает, но пару месяцев он у них полежит. У меня - все. - Семинард закончил и устало оперся о стол.
- Ха-а-а-а! - засмеялся Скойбеда. - Ловкие ж вы хлопцы, как я погляжу. И агентов вражьих повылавливали и Козла своего проучли, шоб нос куды не надо не совал. Одобряю, ха-а!
- Минуточку, - обратился к Семинарду шеф. - Из вашего рассказа осталось непонятным, откуда этот Сбадлер, или как его там, узнал про совсекретный подземный ход под кремлевской стеной? Если не ошибаюсь, он именно через него проник в Мавзолей?
- Не ошибаетесь, - Семинард давно ждал этого вопроса. - Не ошибаетесь, товарищ генерал. Про подземный ход ему рассказал один человек, очень нам всем хорошо знакомый, более того, я вам скажу, что этот человек сейчас здесь.
Семинард посмотрел на Скойбеду. Тот весь сжался под колючим взглядом и побледнел.
- Ну шо вылупился-то? - попытался он взять себя в руки. - Генералов-майоров не бачил, чи шо?