В общем, наводка была точной, богатство Малаховой пора было экспроприировать.
Обрез на это первое дело не взяли - взяли лишь ножи да веревку.
Самой Малаховой в квартире не оказалось, там находился ее сын с девятнадцатилетней девчонкой: то ли к занятиям вместе готовились, то ли еще чем занимались...
Первым делом связали их, чтобы не брыкались или, еще хуже, не вздумали убегать. Мальчишку пытали, жестоко, зло: кололи ножом, прижигали тело огнем - требовали, чтобы открыл тайну: где находятся бриллианты?
Мальчишка тайну не открыл, он и слыхом не слыхивал, что у матери есть какие-то драгоценности.
- Где тайник? - подступал к нему Болдырев с ножом, острием поддергивал подбородок несчастного парня вверх. - Говори, не то сейчас глотку, как распоследнему козлу перед октябрьскими праздниками, располосую. Ну!
А что мог сказать ему юный Малахов? Ничего.
Болдырев убил его. Ножом. То, как он работал ножом, вызывало у Виктора Тонких восхищение. Болдырев был профессионалом: бил безошибочно, в уязвимое место, нож у него никогда не спотыкался о кость, потом вращал крепко зажатой в руке рукоятью, будто циркулем, - лезвие ножа вырезало все, что попадалось, оставляло огромную рану, затем Болдырев ставил итоговую точку перерезал жертве горло. Как киллеры ставят последнюю точку - делают контрольный выстрел жертве в голову, так и Болдырев ставил последнюю точку - ни одна из его жертв не выжила.
Он потом довольно цинично и открыто заявил следователю Фатину:
- Самый надежный способ убийства - перерезать человеку горло. Это наверняка.
Девчонку (ее фамилия Солодухина) тоже убили - свидетелей Болдырев не оставлял никогда.
Бриллианты не нашли - "наводка" оказалась ложной, в доме Малаховой их вообще никогда не было. Взяли какую-то не самую лучшую бижутерию, несколько "цацек" из золота и серебра, немного денег, и все. И вот что показательно все это было испачкано кровью.
- Не беда, - сказала Валя Краснихина мужу, - это мы быстро исправим.
Налила в тазик теплой воды, бросила туда пачку денег, "цацки". Бижутерию завернула в старую газету и отдала мужу:
- Это утопи в реке Белой.
- Чего так?
- Дерьмо! - коротко произнесла Валентина. Добавила: - Максимум на что годится - на шею собаке повесить.
Болдырев хотел было прикрикнуть на жену, но сдержался - живот у нее был уже большой, поэтому Болдырев побоялся испугать будущего ребенка. Где-то он слышал, что это очень просто сделать - испугать ребенка, находящегося в чреве матери. Потом родится уродец...
Тем же вечером Болдырев выкинул сверток в реку. "Цацки" жена припрятала, а деньги отмыла, высушила и сходила за выпивкой, чтобы отметить первое дело. Болдырев смотрел на нее с восхищением: "Молодец, баба!"
- Не горюй, что первый блин комом, - сказал он за столом напарнику, мы свое еще возьмем. Есть у меня одна мысля - квартиру мебельной директорихи пощупать. Там наверняка урожай должен быть.
Надо заметить, что, когда Болдырев вернулся из лагеря, разные официальные чины отнеслись к нему, скажем так, прохладно - на работу его не брали. Нигде. Все-таки десять лет провел в зоне и сидел по статье серьезной - за "взлом мохнатого сейфа", как принято в уголовной среде называть изнасилование. Сжалилась над ним директор мебельной фабрики Валентина Васильевна Гончарова, взяла на работу электриком. Пожалела: Болдырев был худой, заморенный, синюшный.
Так вот Болдырев и решил отблагодарить Валентину Васильевну за это доброе дело. Недаром учит Библия: содеявший добро подставляй спину для наказания.
Болдырев тщательно изучил все подходы к директорской квартире, расписание жизни самой директрисы, привычки ее старой матери, чем живет и дышит девятнадцатилетний сын Гончаровой - Игорь.
Бабушка хоть и старая была, но жила в основном у себя дома, поэтому ее скоро исключили из "списка"... Чего ее "планировать", когда она только раз в неделю бывает у дочки.
Игоря Болдырев решил убить. Убить ради ключей от квартиры.
Болдырев дождался, когда Валентина Васильевна уехала отдыхать в Железноводск, в тамошний санаторий, и уже на следующий день дал команду напарнику: "Пора начинать операцию!" К операции подключили еще одного человека - Аведиса Арутюняна, имевшего свою "иномарку" - довольно шустрый "Запорожец". На машине подъехали к дому Валентины Васильевны, вызвали ее сына:
- Выйди на пять минут, тут один вопрос с твоей девчонкой возник. Решить его надо.
Игорь вышел. Его стремительно скрутили, сунули в тесный "Запорожец", там малость придавили, чтобы не кричал, и вывезли на реку Белую, шальную от продолжительных горных дождей, в земляной мути и пузырях.
На берегу реки парня обыскали, изъяли ключи, связали ноги, заломили за спину руки, связали и швырнули в крутящуюся заводь. Через полчаса Игоря вытащили из воды, уже мертвого, раздели до трусов и положили на берегу утонул, мол...
Сели в арутюняновскую "иномарку" и укатили. Когда нашли Игоря, то сотрудники милиции первоначально так и решили - утонул парень. Но когда материалы посмотрел прокурор республики Михаил Васильевич Прихленко, то не согласился с выводами милицейского следователя:
- Это убийство. И вообще, я сомневаюсь, чтобы молодой сильный парень утонул сам... Ему помогли утонуть. Это убийство!
К этой поре была убита и бабушка Игоря Л. В. Скосырева. Она приехала в квартиру, чтобы немного прибраться, и по обыкновению начала ворчать, не обнаружив внука дома. "Рано начал по девчонкам бегать, рано... Ах, Игорек, Игорек!" - и обрадовалась, когда услышала скрежет поворачиваемого ключа.
- Ну, наконец-то, явился! Садись, сейчас ужинать будем!
Но на пороге стояли двое незнакомых худощавых мужчин с жесткими глазами и какими-то мстительными улыбками.
- А вы молодые люди, не ошиблись дверями? - спросила она.
- Нет, бабка, не ошиблись.
- Вы к кому, к Игорьку?
- Ага, к Игорьку. - Болдырев сделал несколько стремительных шагов вперед, ударил старую женщину свинцовым кастетом по голове.
Та упала, захрипела.
- Во, умирать не хочет! - удивился Болдырев. - Крепкая старуха! Метнулся к дивану, схватил одну из подушек, придавил ею бабку, та дернулась один раз, другой и затихла. - Так-то лучше, - констатировал Болдырев.
Выпрямился, отряхнул руки.
- Ну что, друг Витек, теперь можно и осмотреться. Мешать нам никто не будет.
Тонких оттащил бабку в сторону.
- Как никто мешать не будет? А бабка? На дороге лежит, ноги о нее спотыкаются.
На этот раз они нашли бриллианты - взяли довольно дорогое украшение, которое ювелиры на своем профессиональном языке называют "бахчой". "Бахча" - это когда в центре украшения расположен один крупный бриллиант, а вокруг него сеевом разбросаны мелкие алмазные сверкушки, - украшение редкое, стоит немало. Взяли серьги с хорошими каменьями, а вот дальше уже по мелочи - дезодоранты, французские духи. Тонких позарился на книгу Пикуля "Фаворит", которая потом и сыграла роль улики. Но это было потом.
Когда уходили, Болдырев внимательно ощупал голову старухи - череп был цел, и тогда он вложил ей в руку таблетку валидола - скончалась, дескать, от сердечного приступа...
Хитрый, изворотливый, жестокий человек был Болдырев - не человек, а оборотень, нелюдь, упырь, уж и не знаю, как его назвать.
Через несколько дней сообщники приобрели наган - довольно справный, с хорошим боем. Продавец, краснодарский наркоман Юрий Зимаков, хвалил свой товар:
- Товар - перший сорт! Берите - не пожалеете!