Выпив, Инесса почувствовала уважение к Марфе. Похоже, хватка у нее была настоящая. В борьбе за лидерство между Инессой и Аллой Константиновной победит та, которая привлечет на свою сторону наибольшее число сторонников. Исходя из такого расклада, Марфу уже нельзя было игнорировать. А значит, приблизить к себе.
– Хочешь участвовать в нашем бизнесе? Марфа слегка улыбнулась безгубым ртом.
– Готова войти в него пятистами миллионами мужа.
– В таком случае он нас всех слопает.
– В семьдесят лет трудно кого-нибудь слопать. Я мечтаю приобрести хоть самый маленький остров. Никаким японцам сдавать не буду. Устрою там маленькое женское государство! Это будет рай для женщин со всего мира. У меня такие планы…
– А муж?
– Слушай, твой муж много с этого получит?
– Но он не собирается вкладывать.
– Не ври! Ты его не любишь. А на моем острове можно будет жить без мужей. Унгури захочет сдать его японцам, но хотеть не вредно. Остров будет мой. И я создам на нем свое маленькое королевство. Как задумка?
Инесса с удивлением посмотрела на нее. Много странных желаний возникает у людей, а тем более у женщин, достигших определенного возраста. Но чтобы желать приобрести в собственность королевство, о таком она и не слыхивала. Определенно, Марфа – дама с размахом. С такой можно домечтаться черт знает до чего.
Они выпили за маленькое королевство. Метрдотель, зная привычки любимой посетительницы, подошел и ненавязчиво предложил проводить до машины.
– Пошел ты… – замахнулась на него Марфа и, видя, что тот никуда не собирается, кинула в него шляпкой, которая, совершив небольшой круг, вылетела на Арбат. Один из официантов сломя голову бросился вниз по лестнице подбирать.
– Они тут плохо воспитаны, – объяснила Марфа. – На моем острове таких не будет. – Она уже не стеснялась, и отборный мат слетал с тонких губ намного чаще, чем остальные слова. Но Инесса ее отлично понимала и одобряла. После второй бутылки коньяка ожерелье с бриллиантом в шесть каратов перекочевало на шею Инессы. Та долго противилась, пока не подошел метрдотель и тихо не предупредил:
– Обычные выходки. Завтра всю Москву поднимет на уши из-за ожерелья. Когда будете уходить, передайте его мне, а я уж доставлю ей домой. И не беспокойтесь. С такими цацками не шутят.
После его слов Инесса по настоянию Марфы надела ожерелье, и они выпили за царский подарок. Дальше беседа пошла под откос. Усугубив самочувствие шампанским, Марфа принялась невнятно рассказывать о своей жизни. Инесса слушала ее одним ухом, потому что голова была занята мыслями о том, как бы оттереть Аллу Константиновну на вторые роли, используя загульный характер новой приятельницы.
Финал встречи обеими дамами в дальнейшем вспоминался с трудом. Официанты под руки почти вынесли Марфу, прикрыв ей лицо найденной на Арбате шляпкой. А Инессу, долго не желавшую уходить, насилу уговорил неизвестно откуда взявшийся Али.
После сытного обеда в Русском зале «Континенталя» Вилли Шлоссер не спеша отправился к телефону и позвонил Цунами в его офис на Кузнецком.
– Приходи, – коротко ответил тот.
Адвоката с «крестным отцом» связывали давние деловые отношения. Еще когда Толян участвовал в битвах за раздел сфер влияния во Владивостоке, Вилли, познакомившись с ним в Москве, без вопросов согласился перевезти в Германию крупную сумму денег.
– Храни на своем счету. Проценты твои, но за каждую марку будешь в ответе, – предупредил Цунами и веско добавил: – Меня обмануть можно только раз. Из-за такой суммы не советую. Жизнь дороже.
Шлоссер и не собирался исчезать. Напротив, сам активно искал последующих встреч, точно вычислив, что с падением «железного занавеса» поток капиталов на Запад будет возрастать в геометрической прогрессии. Со временем Цунами, оценив честность и деловые качества адвоката, сделал его своим доверенным лицом в Европе. Это не означало, что «господин десять процентов» не оказывал определенных услуг другим «крестным отцам» и мафиози. Но старался делать это втихаря от Цунами. Ибо считал, что главное в деньгах не их количество, а гарантия тайны вклада.
Цунами сидел в кабинете за пустым письменным столом и крутил в руках ручку с обнажающейся девицей. Больше всего на свете он не любил что-либо писать собственной рукой. Отчасти, чтобы не оставлять улик, отчасти – от полной безграмотности. Зато говорил красиво и почти без сленговых выражений. Увидев Шлоссера, встал из-за стола и обнял за могучие плечи.
– Вилли, тебе не кажется, что твой пивной живот может лопнуть, как банк «Лионский кредит»? – в шутку спросил он. Но обоим стало ясно, о чем должна идти речь.
– Если бы они заботились о своем банке, как я о животе, ничего бы с ними не сделалось, – парировал тот и, усевшись, потребовал холодного пива.
Цунами позвонил в ресторан, и через несколько минут поднос с бутылочным датским пивом и легкой закуской стоял перед адвокатом.
– Я вроде бы и поел, – для приличия сказал тот, поддевая вилкой кусочек малосольной семги.
– Каким ветром, без предупреждения? – поинтересовался Цунами.
– Ребятки твои подвели… – И Шлоссер в деталях рассказал о происшедшем в Бонне.
– И как они тебе? – Цунами оставил рассказ без комментариев.
– Курганов – боец, но без опыта. Приглядись к нему. Он – парень решительный, скорый на приговор и с абсолютной пустотой в груди. А Вениамина нет смысла использовать в подобных делах. Его надо легализовать. С такими мозгами быстро встанет на ноги. И договориться с ним проще, чем с Кургановым. У того какие-то принципы, взгляды. А Веня – мобилен. Далеко пойдет, если умело направлять, – высказал свое мнение адвокат и, вздохнув, добавил: – Боюсь только, сгорит Вениамин на бабах.
– В нем-то я как раз уверен. Вместе мотали срок, а там знаешь, как человек проявляется. А вот Курган для меня пока темная лошадка. Поначалу вообще за дешевого фраера держал. А гляжу – характер проявляет.
– Правда, в отличие от Вениамина сам не знает, чего хочет. Как, впрочем, всякий человек действия. Живет по принципу – «Движение все, цель – ничто». А то, что Вениамин во главе фонда будет, думаю, верное решение.
– Какого фонда? – удивился Цунами.
– Толя… я пожилой, в общем-то, человек. Неужели не догадался бы, кто за всеми этими дамочками стоит?
– Так вот, догадался ты неверно, – жестко возразил Цунами.
– Вполне возможно, – согласился Шлоссер, понимая, что пока его не должны касаться заходы Цунами в этом направлении. Однако счел своим долгом проинформировать: – Инесса предложила мне стать в фонде «Острова России» юрисконсультом. Согласился, куда деваться.
– Правильно сделал. Никаких документов у себя не держи. Даже копий. Я не хочу подозревать тебя. Понял?
– Для чего хранить документы, дублируя кого-то еще.
– Отлично! А теперь займемся «Лионским кредитом». Вся выручка, за исключением твоей доли и того знатока подземного хода, будет контролироваться мной. Я срочно свяжу тебя с Кишлаком, которому поручена разработка плана. Свяжешься с ним, поможешь.
– А Курганов будет участвовать?
– В качестве переводчика. Кишлак ведь требования может излагать только матом. Боюсь, не все поймут.
– Приглядись, приглядись к Курганову, – подняв указательный палец, порекомендовал Шлоссер и, сменив тон, совсем буднично продолжил: – Я из-за твоих гавриков оказался без денег…
Цунами выдвинул ящик стола.
– Тебе какими?
– Да я уж к маркам привык.
Цунами отсчитал десять пачек и пододвинул к адвокату.
– За ребят получишь еще сто при отъезде.
Укладывая в карманы десять тысяч марок, Шлоссер улыбался, вспомнив безалаберное путешествие на Лазурное побережье. В кабинет с озабоченным видом вошел директор ресторана.
– Цунами, там прикатил Груша с целым отрядом телохранителей. Требует немедленной встречи с тобой. Настроен очень агрессивно. Может, тебе выйти другим ходом?