Он сжег яичницу и опрокинул на себя чашку с горячим кофе. Кроме того, чистых носков в доме не оказалось, и ему пришлось довольствоваться позавчерашними, которые уже начали испускать отчетливый козлиный душок.
Но и на этом неприятности не кончились.
Уже выйдя из дому, уже заперев дверь на висячий замок и приставив к ней внушительное бревно, Метелица вспомнил, что сегодня ему предстоит культпоход в налоговую инспекцию, а все бумажки остались на столе.
Пока он проделывал все хозяйственные манипуляции с дверью в обратном порядке, пока искал и засовывал в папку документы, пока смотрелся в зеркало ("на удачу", шепнула Метелице его собственная, унылая и помятая физиономия), пока, наконец, добрался до трассы - его автобус ушел.
А до следующего был целый час.
Он добрался в Питер на попутке, и ещё сорок минут заняла дорога до налоговой инспекции. В общем, когда он наконец добрался до предпринимательской Голгофы, оказалось, что Додик Сойфер ждет его уже целый час.
Додик всегда сопровождал Метелицу в присутственные места. Он выполнял роль группы поддержки, только коротенькой юбочки не хватало. Кроме того, за эти тягостные культпоходы Додик исправно получал ежемесячную прибавку к жалованью в размере ста рублей. Эти сто рублей шли в фонд игровых автоматов "однорукий бандит", у которых Додик не выигрывал ни разу.
Когда Метелица с языком на плече ворвался во двор налоговой инспекции, Додик сидел на лавочке, поджав под себя ноги: небритый, немытый и нечесаный. Если бы Шерлок Холмс тридцать лет проработал в оркестре народных инструментов балалаечником - он выглядел бы точно так же.
- Опаздываешь, - укоризненно заметил Додик, когда Метелица плюхнулся рядом с ним.
- Расстаться с деньгами никогда не поздно, - парировал Метелица.
- Но всегда неприятно. Ты, я смотрю, тоже попался...
- В каком смысле?
- Милашка Черити. - Додик заносчиво вздернул рулевидный нос. - Тебе ведь она тоже снилась, признавайся.
- А тебе?
- Я первый спросил.
- Снилась, - сознался Метелица. - Но если бы ты знал, в каком виде!
- Ну, не в голом - это точно.
- С чего ты взял?
- Если бы она снилась тебе без тряпок - у тебя была бы совсем другая физиономия. Не такая кислая. Что она с тобой делала во сне, колись!
- Заставила сунуть нос в личную жизнь зеркальных карпов. Я собирал на них досье, можешь себе представить!
- Ну, это ещё куда ни шло... А меня, мерзавка, заперла к арабам. Чистить ботинки всему "Хезболлаху". И делать оттиски с подошв - на предмет их причастности к террористическим актам.
Закончив обмен предутренними кошмарами, Додик и Метелица надолго замолчали. Первым нарушил молчание Метелица - на правах начальника.
- У тебя нет шансов, - сказал он Додику.
- Почему это нет?
- Во-первых, ты еврей. Во-вторых - у тебя перхоть. В-третьих - ты любишь чеснок. В-четвертых - у тебя слишком длинный нос, целоваться неудобно. В-пятых...
Но Додик, как истинный еврей, не стал дожидаться пятого пункта.
- Ты на себя посмотри, Валик! Лысый, ботинки не чищены, держишься за хренову астрологию, как младенец за сиську, шагу без неё не можешь ступить... Мракобес ты, да ещё живешь за городом, в халупе, которой три копейки Цена!..
- Зато в курортном районе. И не три копейки, а семнадцать тысяч баксов. А вообще у неё есть муж. Грузин.
- Да что мне грузины, я сам еврей! Давай так, Валентин. Пусть сама решает, с кем ей оставаться - с тобой, со мной или с мужем-грузином. Никаких обид.
- Никаких, - подумав, согласился Метелица.
Они проторчали в налоговой целый день, а когда выползли из нее, Додик попросил у Метелицы законную сотенную.
- Получишь в конце месяца, - отрезал тот.
- Ты издеваешься? Мне она сейчас нужна.
- Рабочий день, между прочим, ещё не закончился. Так что пусть твои однорукие бандиты подождут.
Додик на время отстал, он не тревожил Метелицу ни в трамвае, ни в метро. Но стоило им только подняться по эскалатору и выбраться на Сенную, пропахшую моментальными лотереями и пирожками с повидлом, как помощничек снова занудил. И нудил вплоть до магазина "Флора", пока вконец обессилевший Метелица не всучил ему два мятых полтинника. Получив денежку, Додик подмигнул Метелице и скрылся в магазине "Флора".
И вышел оттуда с роскошным букетом роз.
Метелица едва не задохнулся от такого вероломства.
- Что же это ты делаешь, гад? - прошептал он. - На мои же деньги меня же и...
- На мои деньги, Валик! На мои...
Сойфер захохотал мефистофельским хохотом и затрусил к переулку Бойцова. Чтобы успеть приложиться к ручке первым, скотина! Почему, ну почему самому Валентину не пришла в голову эта светлая идея с цветами?! Но каков подлец Додик! Какого удава он пригрел у себя на груди! Ладно... Лучше роз могут быть только розы... Мы ещё посмотрим, чей букет очарует красавицу "Kawasaki Ninja ZX-7RR"!..
...Когда Метелица с ещё более роскошным, чем у Додика, букетом вломился в "Валмет", первое, что он увидел, был несчастный Сойфер, стоящий за конторкой. Прямо перед ним лежали поникшие, разочарованные розы. Что ж, молниеносный штурм Карфагена не удался. Тем лучше. Сейчас шансы у них уравнялись. А Метелица со своим букетом (девять роз против Додиковых трех) выглядит даже предпочтительнее.
- Ну что, ухажер, погорел?
- Сам погорел, - огрызнулся Додик. - Не нужны никому наши цветочки. Подарим их английской королевематери, если она как-нибудь к нам завернет... В ближайшие выходные.
- А где Арик? Где Дергапут прыщавый?
Вопрос застал Сойфера врасплох. Арик, сутками сидящий перед компьютером в поисках Скалли и Малдера, как будто испарился. За всю историю "Валмета" это случилось впервые. Он уходил позже всех и приходил раньше всех. Возможно, он даже жил здесь, на что Метелица всегда закрывал глаза.
Додик повел носом и голосом, не предвещающим ничего хорошего, произнес:
- Он где-то здесь. Я чую.
Осмотр офиса занял минуту, после чего Додик и Метелица встретились у закрытой двери совмещенного с ванной туалета. У закрытой изнутри двери. Свет в туалете не горел, но сквозь широкие щели пробивалось густо-красное свечение.
- Он там, - шепнул Додик.