- Если позволите, я провожу вас, Настя.
- Не стоит. Меня довезут... Спасибо вам большое. До завтра?
...Проводив Анастасию, все трое прилипли к темному кухонному окну. Вот она подходит к летающей тарелке, лишь по недосмотру властей растаможенной как джип "Чероки" последнего года выпуска. Вот летающая тарелка приветливо мигает бортовыми огнями. И улетает (взмывает, взвивается свечой, берет с места). Ничего не поделаешь, против жеребца с крутой тачкой между ног у скромного агентства "Валмет" нет никаких шансов.
- Никаких шансов, - пробормотал Метелица.
- Никаких, - подтвердил Сойфер.
- А может... рискнуть? - В голосе Арика послышался совершенно неуместный щенячий оптимизм.
- Ты сначала прыщи выведи, племянничек! - Додик похлопал Дергапута по плечу. А потом обратился к Метелице: - Кстати, Валик, ты не сказал ей, что по законам жанра все самые крутые любовники оказываются самыми большими злодеями?..
* * *
...Он ни на чем не настаивал.
Даже на том, чтобы донести коробку до дверей квартиры.
Он не был любопытен. Он не спросил о коробке. И о том месте, куда она заезжала. Он просто подвез её, потому что у неё болела нога.
Собственно, он сам напомнил ей о ноге.
- У вас все в порядке? - спросил он.
И Настя обнаружила себя сидящей на все той же мокрой скамейке у дома Быкова. С поджатыми к подбородку коленями. Странно, ей казалось, что она уже дошла до метро и спустилась вниз по эскалатору.
Эскалаторы метро - вот что ей понравилось больше всего в этом обветшалом помпезном городе. Но об этом никому не скажешь - засмеют.
Можно только удивляться, как он сумел обнаружить Настю в кромешной тьме.
- У вас все в порядке?
- У меня? - Поначалу она даже не поняла сути вопроса.
- Кажется, это были вы? У Дмитрия?
Ну вот, он даже не запомнил её лица. А спросил просто из вежливости.
- Да. Это была я.
- Как ваша нога? Болит?
Это была уже не вежливость. Это была обыкновенная логика: естественно, что у неё болит нога, и поэтому она пережидает боль. Иначе зачем ей как дуре сидеть под дождем на скамейке у чужого дома? А интересно, сколько же вообще она здесь просидела?
- Терпимо, - сказала Настя, хотя никакой боли не чувствовала. Пока.
- Меня зовут Кирилл.
Он говорил совершенно спокойно и даже ласково. Совсем не похоже на то, что ещё некоторое время назад это он вусмерть ругался с Быковым из-за светильника.
- Я тоже должна представиться? - глупо спросила Настя.
- Совсем необязательно.
- Тогда...
- Просто для того, чтобы вы сказали мне: "Спасибо, Кирилл".
- За что?
- Я собираюсь подвезти раненую к её дому.
- Спасибо, Кирилл.
- Вот видите, - он рассмеялся. - Вы уже меня благодарите.
- Меня зовут Настя.
- Замечательно. Я подвезу вас.
Интересно, откуда у него такая уверенность в том, что она согласится? А что, если она вышла просто подышать свежим воздухом и через минуту вернется в мастерскую к Быкову?
- Сами дойдете?
Неужели он думает, что её раны так глубоки?
- Со мной все в порядке.
- Тогда идемте.
Она встала со скамейки и тотчас же почувствовала тупую боль в левой ноге.
- Моя машина рядом.
Его машина действительно оказалась рядом - устрашающих размеров фургон с обтекающими формами, с мощными дугами спереди и сзади и широким багажником на крыше. Именно такой она и должна быть. А если бы она была другой - Настя была бы разочарована.
- Куда вам ехать? - спросил он, заводя двигатель.
Только теперь она вспомнила, что Арик обещал проявить фотографии. И Кирюшины вещи... Она должна забрать Кирюшины вещи.
- На Бойцова.
- Это конечный пункт?
- Я живу здесь, на Васильевском. - Зачем она это говорит совершенно незнакомому человеку?