На мое счастье, в памяти осколков удалось обнаружить некоторые сведенья о кабанах. Оказывается, что это животное вело ночной образ жизни, вот бы в жизнь не догадался! Они выходили на кормежку вечером и проводили за этим делом всю ночь, а днем предпочитали отсыпаться. Питались жуками, кореньями, травами, желудями и ягодами, но могли и чей-нибудь труп обглодать. Найти кабанчиков можно было по следам на земле и клочкам шерсти на деревьях. При признаках опасности предпочитают убегать, но если разозлятся, то бьются до конца, не испытывая ни малейшего страха. Убегать от них бесполезно, бегают быстро, лучше попытаться увернуться пару раз, промахиваясь они обычно уже не возвращаются.
Сканер, используемый из боевого тела, давал не в пример больше информации. Усиленные боевым телом чувства позволили найти и запах, и следы, и клочки шерсти, причем даже особо не пришлось с пути сходить. Маршрут полуавтоматически перестроился так, чтоб бежать против ветра. Кабаны обнаружились в зарослях малины, объедали ее; судя по шевелению в кустах их тут собралось не менее трех особей. Услышав меня сразу бросились в рассыпную. С виду не очень большие, видимо молодняк.
Я погнался за ближайшим, резко набирая скорость. Он почуял неладное и начал разворачиваться. Рогатина с разбегу вошла в толстую шею, повалив зверя и заставив его хрюкнуть, но не завизжать. Не дав ему опомниться, я нанес еще четыре удара, скорее всего поразив и мозг. Кабан затих, а я взвалил его тушу на плечи и ринулся на утек, пока его сородичи не сообразили в чем дело. Бежал я быстро, стараясь двигаться по ветру чтоб избежать возможной погони.
Туша оказалась тяжелой, кило так под семьдесят. Это особенно сильно стало заметно, когда схлынуло боевое тело. Пройдя пару километров я решил освежевать кабана прямо здесь, забрать шкуру, вырезать пару сочных кусков и продолжить путь без перегруза. И только после того, как, спохватился о ноже и коробе я вспомнил, что у меня теперь есть инвентарь! Недолго думая, я закинул тушу в него и продолжил путь налегке.
Ну, как налегке, усталость все равно ощущалась, накатывала, присутствовала какая-то тяжесть, но, главное, что физического перегруза не было и я мог достаточно быстро передвигаться, тем же волчьим шагом — сто шагов бегом, сто шагом.
К логову я вернулся ближе к полудню. Извлек тушу, отдышался, сходил к Каменке напился вдосталь и умылся по пояс. После этого освежевал тушу, снял шкуру. Была у меня мечта кабанчика целиком на вертеле зажарить, как Астерикс с Обеликсом, да только пока не было ни вертела, ни кулинарного навыка, поэтому все-таки решил не рисковать, вырезал из туши несколько кусков отборного мяска с запасом на вечер, а остальное порезал ломтями, плотно обмотал листьями лопуха и убрал в инвентарь. Кости и клыки складировал возле пещеры, остатки выбросил в селитряницу. Пока готовился шашлык, я успел отскрести шкуру и обмазать ее содержимым кишечника, свернуть пополам и складировать в пещере.
Собственно, ближе к вечеру все эти дела и были завершены. Я плотно и вкусно поужинал, провел ревизию продуктов, предметов и ресурсов, пополнил запас дров, и с предвкушением отправился на боковую.
Я очутился на лесной поляне, заросшей папоротником, кустами смородины и малины. Русалки сидели в обнимку, рядом друг с дружкой, возле небольшого пригорка, который венчал невысокий остов поломанного дерева. Чем-то неуловимым они походили на котят: чистотой взгляда, наивностью и детским озорством; внимательно смотрели на меня.
Сломанное дерево тоже смотрело на меня — его кора, почти у места излома, сплелась странными складками, по форме напоминающее лицо, отдаленно похожее на старика с кустистыми бровями.
Я сделал шаг вперед, и с замиранием сердца повторил заученный якорный жест. И, о чудо — ничего не произошло. Тогда я повторил его еще раз, опять облом. Еще, и еще, и еще.
— Да как так-то! — возмутился. — Был же сарайчик…
— А что ты делаешь? — с интересом спросила Дубравка.
— Да, вот, цветок вам принес…
— Ой, как здорово! — она захлопала в ладоши. — Показывай!
— Да пытаюсь я, пытаюсь…
Русалки подошли поближе и с любопытством наблюдали за моей пантомимой. Потом начали давать советы.
— Попробуй мне дарить…
— Тогда мне…
— Давай нам обеим…
— А если на колено встать?..
— Может на оба?..
— А попробуй со словами…
— Больше чувств!..
— А ты точно хочешь его отдать?..
— Так! — не выдержал я, до этого четко выполнявший все их команды, и начавший понимать, что меня троллят. — Пойду дома потренируюсь. Не расходитесь.
Русалки с визгом накинулись на меня, повалили, щекотали, обнимали, даже кусали, и в итоге все закончилось поцелуями. Ничего не понимая, я просто отдался ситуации. Возня была более чем приятной, и обид как небывало, и связь вновь на месте, хотя и стала несколько иной. Даже не знаю, как точнее описать. Словно раньше русалки боялись, но боялись, что все начнется. Теперь они тоже боялись, но уже того, что все закончится. Разница была как между небом и землей. В результате к конкретным действиям мы так и не перешли, но утомились порядком.
Сели в кружок, вернее в треугольник, по-турецки, и смотрели друг на друга, думая каждый о своем.
— И что это было? — не выдержал я.
— Ну вот что за человек-то такой! — в сердцах вздохнула Лала. — Ведь хорошо сидели, что началось то?
— Теперь объяснять тебе придется, — в тон ей вздохнула Дубравка.
— Так интересно же, вроде сказали без цветка не приходи…
— А если бы со скалы тебе сказали спрыгнуть? — рассердилась Лала.
— Мало ли что мы сказали, сам-то соображать должен! — поддержала ее сестра.
— Не, я пас, у меня рядом с вами соображалка не соображает, — открестился я. — Уважительная, между прочим, причина, показывающая насколько вы мне дороги.
— Были бы дороги — ты бы и без жар-цвета пришел, — заявила Дубравка.
— Мы, между прочим, скучали, — огорошила меня горная нимфа.
— Когда ж вы успели-то, мы ж день всего не виделись?
— Для тебя день, а для нас может век, мы вообще с тобой мысленно попрощались, не верили, что цветок принесешь, но верили, что без цветка не придешь…
— Так я же и не принес…
— А ты попробуй еще раз, только ласково, нежно, словно своей возлюбленной цветы даришь…
— Так я это и делаю, — возмутился я, пробуя еще раз, и еще.
— Да ёшкин пень, — не выдержала Лала.
Она протянула ко мне руку и вытащила жар-цвет.
— Вот так надо! — засунула его обратно и снова вытащила, — вот так, это же просто как дважды два! Запомнил?
— Запомнил, — согласился я и повторил, имитируя ее выговор: — просто, как дважды два!
Мы рассмеялись. Лала положила цветок папоротника посередке. Он изменился, у него появился горящий огненный стебель и листья, а сам бутон светился оранжевым светом, сияющим, пульсирующим, разрастающимся. Этот свет словно был многомерным, состоял из множества пересекающихся плоскостей, наложенных друг на друга слоёв, объемов, заключенных в других объемах. Он блестел изнутри, переливался, струился.
Чем дольше цветок лежал на полянке, тем большую её часть начинал освещать, с каждым импульсом распространяя свое влияние все дальше и дальше. Также от него исходило тепло, мягкое и обволакивающее, успокаивающее и бодрящее. Маленькая радужная искорка, просвечивающаяся сквозь бутон, никуда не пропала, но заметить ее на фоне разгорающегося оранжевого свечения становилось все сложнее.
— И сдался тебе этот цветок… — печально вздохнула Дубравка.
— Мне? — удивился я.
— Ты ж из-за него волну погнал, — подтвердила Лала.
— Это всему любовь виной, она такая, ее хлебом не корми дай встать между кем-нибудь, — перестал спорить я.
Мы попять замолчали.
— Не, ну а что, красивенький? — не выдержал я. — Почти как я. Он что-то здесь меняет, но вроде в лучшую сторону. Может себе оставить?
— Попробуй, ты достать-то его не смог, а уж забрать и подавно, — насмешливо разрешила практичная Хозяйка Горы.
— Еще мне кажется, что вы тоже изменились, стали более рассудительными? Это не я вас, часом, заразил?
— Так ты нас еще каким-то «часом» заразил?! — с притворным ужасом отпрянули девчонки.
— Меняемся, — помолчав, согласилась Дубравка. — Дурной пример заразителен.
— Если же цветок тут корни пустит, то и вовсе другими станем, не узнаешь в следующий раз…
Я невольно сглотнут и уточнил:
— В хорошем смысле этого слова?
— В самом, что ни на есть, — засмеялась Лала.
— Здесь и так места зачарованные, стык двух каменных лепестков, белого и синего, поломанное пространство, первородные криницы, дыры в иномирьях… Думаешь просто так дракон его стерег?
— Это что, мне теперь вместо него вас стеречь? — испугался я.
— Ага, толку с тебя, как с козла молока, — похлопала меня по плечу Лала.
— Он не то, чтобы нас стерег, — уточнила Дубравка, — а так, скорее ситуацию или положение вещей. Иногда помогал, иногда только мешал, иногда все портил. Но пока к нам напрямую не лез и мы его тоже не трогали.
— Молодой еще был, зеленый, — добавила Лала.
— Теперь, с жар-цветом, мы станем гораздо сильнее, и без дракона справимся, — закончила дева леса.
— Кстати, хотите загадку? — спросил я, и не дожидаясь ответа загадал: — Она черная? Нет, красная. А почему белая? Потому что зеленая.
Русалки уставились на меня с неподдельным интересом. Видно было, как он ищут ответ, и видно было, что им это до чертиков интересно.
— Нет, не подсказывай! — предупредила Дубравка, и я почувствовал, как связь с ним слегка ослабла. — Мы сами хотим отгадать…
— Ка-а-айф! — протянула Лала. — Почему ты раньше так не делал?..
— Хм-мм, — хмыкнул я, — не знал, что это ваша эрогенная зона, ваша точка «джи»…
Почва под нами менялась, странным образом, но менялась. Она становилась более плодородной, что ли. Травы и цветы соком наливались, красками. Дед на пригорке обзавелся ромашкой на носу.
— А это кто там, на пригорке? — напомнил я о себе, когда молчание начинающих разгадывательниц порядком подзатянулось.
— Где? — уточнила Дубравка.
— Ну вон там, на пригорке.
— Да нет никого, пень какой-то, — отмахнулась она.
— Так у него же лицо, вон брови, вон глаза, борода, нос и ромашка на нем.
— Дерево как дерево, чего ты выдумываешь, — возмутилась лесная фея.
— Ничего я не выдумываю, дерево, а на нем кора сложилась, словно маска, похожая на лицо старика.
— Кстати, — хлопнула себя по коленке Дубравка, — тебе бы тоже не помешала маска.
— Зачем?
— Пригодится, — загадочно посмотрела не меня русалка, и я вспомнил анекдот про то, как внутренний голос советовал ковбою сточить мушку. Заведу-ка я себе, пожалуй, маску, от греха подальше…
— То есть, теперь вы берегини? — не унимался я.
— Пока нет, вот приживется цветок, там видно будет…
— Также ясно станет, удастся ли тебе сурицы испить…
Что-то странное происходило, мир словно темнел, или в глазах у меня потемнело и я словно во сне (и это при том, что я и так был во сне!) увидел мигающую надпись. Трудно было ее различить, но общий смысл можно было передать как: «внимание, срочно явитесь в кабинет к директору!»
— Кажется мне пора, — заявил я, чувствуя, что стало еще темнее и прохладнее.
— Ага, — легко согласилась Лала. — Бывай. Как сурица будет готова мы тебе скажем.
— Спать резко захочу или прям появитесь? — с интересом уточнил я.
— Посмотрим, — уклончиво ответила Дубравка.
…Мир, между тем, почернел окончательно, и стало очевидно, что я подключился к системе.
[Внимание!]
[Аварийное включение!]
[Классовое развитие требует активного вмешательства пользователя.]
Появилось изображение моего тела, открытое на слое духа, увеличилось и центрировалось на животе, внутри которого располагался небольшой желтый шарик, не то света, не то пластилина, не то жидкости. Иногда он вздрагивал и пульсировал, начинал вытягивать коротенькие ложноножки. В двух места у него зияли щербины, словно кто-то отщипнул два кусочка.
[Замечено нарушение целостности воли! Если не предпринять действий по ее восстановлению, то в ближайшее время носителя постигнет смерть.]
«Какие действия?» — не понял я.
[Требуется восстановить повреждения, отыскав и присоединив к себе потерянные части.]
«А где они потеряны, как их восстановить?» — я совсем уж запутался.
[Анализ показывает, что недавно носитель вступил в бой с потусторонней сущностью.]
[В результате сражения часть воли была помещена в противника, нанеся ему смертельные повреждения. Однако части не были забраны обратно.]
[Следует вернуться к месту сражения и абсорбировать оставленные частички воли.]
[В противном случае наступит увядание духовного тела и, вероятно, смерть.]
[Для более точного анализа недостаточно данных.]
«Так, и как мне найти это существо?» — умирать непойми от чего как-то не хотелось.
[Вам предлагается открыть одну из веток классового умения: сноходец]
[Это должно помочь переместится к месту недавнего сражения]
«А всего сколько веток?» — уточнил я.
[В настоящий момент система располагает данными о пяти возможных ветках умений: ]
[1. Ведогонь (98 %)]
[2. Сновидец (96 %)]
[3. Сноходец (46 %)]
[4. Облакопрогоник (58 %)]
[5. Эгрегор (16 %)]
«Я могу открыть их все?» — обрадовался я.
[Прогнозируемое количество одновременно доступных ветвей развития класса: 3]
Я мысленно навелся на надпись «сноходец» и увидел варианты перевода: иноходец (40 %), лунатик (32 %), преступник (21 %), чертоходец (12 %), кромешник (2 %).
«Я точно должен выбрать именно эту ветвь, чтобы вернуться и забрать свою волю?» — уточнил я.
[Ответ утвердительный.]
[При невозврате частей собственной воли смерть с вероятностью 86 % наступит в течение ближайших 31622400 ударов сердца.]
«Принимаю», — подтвердил я.
[Ветвь развития активна!]
[Сноходец: ур. 1]
[Активных умений: 0]
[Пассивных умений: 0]
[Ультимативных умений: 0]
[…]
[Приготовьтесь!]
[Система восстанавливает маршрут по остаточным данным…]
[Точность попадания: 74 %]
Я словно моргнул, а открыл глаза уже в другом месте. О, знакомая пещера, ночь, синеватый свет луны, глаза-гнилушки, светящиеся на полу неподалёку от входа. Буратино так просто не отпускал меня, кто бы мог подумать. Даже после смерти, чтобы это не означало в мире снов. Хотя буратино звучит как-то не подходяще, сразу вспоминается длинный нос, которого у существа не было. Буду звать его древень пока не узнаю настоящее название.
[Поздравляем!]
[Открыта новая способность (81 %)]
[Класс: здухач ур.1]
[Ветка умений: сноходец ур.1]
[Активные умения: 1]
[Незримые следы: ур.1]
[Описание: позволяет возвращаться в посещенные сновидения по своим следам]
[Пассивные умения: 0]
[Ультимативные способности: 0]
Ох, да ёж ты! Первый скилл получил, да еще и активный. Ну вот, а говорили учитель нужен, наставник, без них никак. Прорвемся, голь на выдумку горазд, нужда пляшет, нужда скачет, нужда песенки поет. С почином, так сказать…
Выйдя из пещеры, я обнаружил труп древня там же где и оставил. С расчленением это я, пожалуй, погорячился, но что поделать, находился в состоянии аффекта…
К сожалению, я оказался здесь не один, над телом стояли двое древневых сородича. Первый один в один как тот, что на меня напал, а второй немного отличался. Крупнее раза в два, с каким-то объемным коробом за спиной и деревянным шлемом на голове. Глаза его светились не зеленым, а синим светом.
Мелкий заверещал, поднял руки и устремился ко мне. Что-то мне не хотелось больше трогать их руками, зная, что при этом в них остается часть моей воли. Я побежал по широкой дуге вокруг синеглазого древня. Оказалось, что у него в коробе за спиной камни, которые он стал методично в меня метать. Не знаю, был ли мозг у этих существ, судя по одежде, шлему, коробу и метательному оружию — да, но был он весьма примитивный. Зеленоглазый бегал строго за мной, а синеглазый кидал камин строго в меня, оба даже не помышляли об действиях на опережение.
Прямо на бегу я вызвал образ сновидческой рогатины и, бегая, заполнил ее энергией. Она полыхнула зеленым и стала вещественной, камни тускло светились, ленточка цветов колыхалась.
[Поздравляем!]
[Обнаружен новый перк!]
[Здухач: ур.1]
[Активные умения: 0]
[Пассивные умения: 0]
[Ультимативные способности: 0]
[Перки: 1]
[Сновидческая рогатина]
[Описание: оружие, которое способно наносить урон в сновидениях]
Здорово! система зафиксировала мое оружие как «перк», то есть что-то внеклассовое, что, в принципе, каждый может заиметь. Интересно, как она охарактеризует «эгрегорную» рогатину? И почему не отмечена ульта? У меня же есть «ореол разрушения», которым я убил дракона…
Я подбежал к крепышу в то время, когда он доставал очередной камень и нанес два удара в голову. Первый расколол шлем, второй лоб, из него потекла клейкая смола и начал вываливаться левый глаз. Получив удар, противник заклекотал, развернулся и попытался убежать, но я переключился на его ноги и сломал их за несколько ударов. Древень ур.2 завалился на живот и начал барахтаться, пытаясь подняться.
Отбежав от поваленного противника так, чтоб он не мог меня достать своими руками-граблями, я развернулся ко второму древеню. Коротышка был еще глупее, чем я думал, он словно не заметил какая участь постигла его товарища. Я нанес ему прямой удар в грудь, заставивший её треснуть. Тут же он развернулся и пустился наутек. Я догнал его и с двух ударов повалил на спину, а затем добил ударом в голову. Она треснула, гнилушки стали расплываться в стороны на вязкой смолянистой крови.
[Поздравляем!]
[Сновидческая рогатина достигла ур.1!]
Хм… Что-то система мудрит, у перков же нет уровней, это же тогда не перк получается, а скилл.
[Анализ…]
[Введена корректировка!]
[Открыта новая способность (81 %)]
[Класс: здухач ур.1]
[Ветка умений: сновидец* ур.1]
[*при наличии действующих умений данная ветка выбрана и усвоена автоматически]
[Активные умения: 1]
[Конструирование идей (47 %): ур.1]
[Описание: позволяет создавать идею предмета, который можно воплотить в сновидении, используя различные ресурсы; свойства воплощенной идеи напрямую зависят от использованного ресурса.]
[Созданные идеи: 1]
[Рогатина: ур.1*]
[*активное воплощение: сновидческая форма, воплощенная за счет силы разрушения]
[Пассивные умения: 0]
[Ультимативные способности: 0]
[…]
[Поздравляем!]
[Идея рогатины достигла ур.1!]
[Урон увеличен: +1]
Что-то как-то запутано, видимо система анализирует уже открытые способности и классифицирует их, сортирует. Ошибочный перк убрала, скилл добавила. Получается уже две ветки у меня открыты, неоткрытой остается последняя…
В принципе нормально, у рогатины уровень апнулся, к силе +1… знать бы еще какой урон базовый и в чем он тут измеряется. Надеюсь, не в попугаях…
Я вернулся к первому супостату, все еще барахтающемуся на земле, и прикончил его.
[Поздравляем!]
[Идея рогатины достигла ур.2!]
[Ресурс воплощения: -1]
И что, это мне за каждого чувака по уровню к рогатине добавлять будут? Я вновь пожалел, что не устроил резню во сне с обезьяной и торговым городом, поди бы уже сотого уровня идея был…
Свежевать и прикасаться к противникам я не стал, ну ее нафик. Сначала разберусь, прокачаю навык, который позволит безопасно прикасаться к ним, а уж потом лутать буду. Приблизившись к самому первому, «прошлосоному» древеню, я принялся внимательно его изучать. Да, мало что он него осталось. Пошурудив рогатиной и пристально всматриваясь в останки я, кажется, нашел искомое — пару маленьких комочков желтого света. Они походили на ту дрянь, что древень оставил во мне в прошлый раз, но были приятны на вид, словно родные. Я легонько коснулся пальцем одного, потом другого и они послушно всосались в мое тело.
[Миссия завершена!]
[Прокладываем обратный путь…]