Проснулся я далеко за полдень, а судя по порядком задеревенелому телу это мог оказаться полдень уже следующего дня. Вообще, я пытался вести календарь, отмечал углем на одной из стен пещеры который сейчас день, но со всей этой катавасией и неразберихой со снами и явью, я не был уверен, что несколько дней или недель из моего календаря не выпали. Судя по моему календарю, сейчас шел сорок девятый день от момента моего прибытия в этот мир.
Я сбегал к Каменке, умылся, полюбовался на порядком отросшую бороду, напился. Затем бегал вокруг Огромки пока не восстановил пять процентов ульты. Во время обеда из разогретой свинины приступил к экспериментам с редактором идей.
Сперва скользнул в инвентарь, а из него направо, попав в новую, ранее недоступную вкладку. Здесь меня встретило уже знакомое по улучшенному инвентарю жемчужно-серое пространство с прямой размерной сеткой. Разительным отличием этой вкладки от всех остальных, пожалуй, была именно сетка, она была изменяемой, динамичной. Мысленно я мог корректировать ее размер и размерность, форму, направление, положение и прочие похожие параметры.
Как я ни старался, но так и не смог найти то место, где хранилась моя «идея» рогатины. Так же в редакторе не имелось никаких подсказок по поводу того, как именно можно создать новый образ предмета. Ни тебе справок, ни методичек, ни курсов, хотя бы и платных. По всей вероятности, новая форма создается по тому же принципу, по которому я создал рогатину во сне: путем тщательного, кропотливого, досконального запоминания мельчайших деталей, с распаленным по максимуму желанием. Я пока решил не смешивать предложенное для «сновидческой» рогатины определение «идея» с остальными возможными образами, поскольку не был до конца уверен, что системный термин не относится исключительно к области сновидений. Еще стоит отметить, что оперировать волей и желанием не в сновидении, а наяву оказалось в сто крат тяжелее. Поэтому я не особо рассчитывал вот так с кондачка, за красиво живешь, с ходу создать свою первую мыслеформу, но дальнейшие эксперименты сумели разочаровать меня даже при таком пессимистическом настрое.
В качестве образца я выбрал лук, и сосредоточился на его запоминании, стараясь при этом максимально сильно захотеть его получить. Я вглядывался до рези в глазах, запоминая каждую черточку, каждую бороздку, каждый сучек так тщательно, чтоб закрыв глаза продолжать их видеть. Однако все мои усилия никоем образом не помогло образу лука появиться в редакторе мыслеформ.
Тогда я попробовал сделать редактор полупрозрачным, чтобы видеть лук сквозь его фильтр, и попробовал еще раз; опять по нулям. Реакция была никакой, словно я пытался подключить зарядку телефона к водопроводному крану.
Тогда я воспользовался услугами сканера, расположенного на переходниках, надеясь, что та сетка, которая покрывает все видимое пространство передо мною поможет зафиксировать форму предмета и перенести ее в редактор. Я крутил лук, сканируя его с разных ракурсов, под разными углами, с разного расстояния, давая при этом мысленную команду системе записать его форму, но отклика не получил и в этот раз.
Тогда я задумался: а что, собственно, в моем понимании, должно произойти дальше, после того как запомненная форма появится в редакторе?..
Полагаю, что мнемоническая форма запишется как очередная идея, и, вызвав и заполнив ее ресурсом в сновидении, я смогу с ее помощью наносить противнику урон. Но если честно, я не верил в такую вероятность. Дело в том, что рогатину я запоминал, находясь в сновидении, в совершенно других условиях. При этом то, что виделось мне рогатиной, вряд ли являлось ею на самом деле. Это какой-то «конструкт», который создали русалки, непонятно из чего, непонятно как, и, по факту, непонятно зачем. Также, по факту, я пытался запомнить именно этот «конструкт», а не реальный предмет. В реальности «русалочья» рогатина могла быть просто каким-нибудь сгустком энергии или жидкости, из которых состоит воля, а возможно и другие «органы», используемые в сновидении. В форму рогатины мне его облекло мое воображение, также, как оно и русалок облекает в форму девушек неземной красоты. И хотя запомнить я пытался вроде как форму именно рогатины, но, скорее всего, запоминал форму именно той субстанции, которой она являлась на самом деле.
Тогда что я пытаюсь запомнить и на что рассчитываю теперь?
Допустим, я запомню форму лука, и она откроется в редакторе. Теоретически, поскольку редактор назван именно «редактором», а не «вивером», я сумею модифицировать в нем полученный мнимый образ предмета. Но что дальше? В сновидение его не перенести, из редактора не вытащить, не воплотить, не явить, это ведь просто воспоминание, мысленный, мнимый образ.
Если допустить, что я смогу инициировать процесс схожий с тем, что происходит при инвентаризации, чтобы извлечь мнимый образ, то даже в этом случае ничего не произойдет. Ведь образ надо чем-то заполнить, материалом, железом, золотом, камнем, костью, деревом, кожей, а для этого надо, как минимум, иметь ликвидный запас подобных ресурсов и возможность им манипулировать, или досконально, до последнего атома знать состав этих ресурсов и иметь возможность его синтезировать.
Возможно, если заняться редактированием мыслеформ в боевом теле, у которого есть ресурсный отдел в инвентаре, то тогда реально появится возможность воплотить мнимый образ. Хотя бы за счет того же протовещества в качестве универсального ресурса. Хотя именно оно, скорее всего, здесь-то не подойдет, ведь оно, насколько я могу судить, может принимать форму любого материала, но для того, чтобы оно приняло форму какого-нибудь вещества надо знать абсолютную формулу этого вещества. Указать на предмете что лезвие из камня, рукоять из дерева, обмотка из кожи и так далее. Так что все опять упирается в отсутствие у меня знаний о строении веществ; к примеру, я не знаю, какая именно структура у того же камня, какой химический состав, кристаллическая решетка, плотность, твердость, потому и не смогу указать протовеществу во что именно ему следует преобразовываться.
Вот если бы у меня была, так сказать, «отсканированная» форма, со всеми деталями, структурами, материалами, то тогда, возможно, ее получилось было наполнить протовеществом, воплотить, явить, материализовать. Да с такой формой мне и протовещество бы не понадобилось, имея в запасниках запас того же железа или дерева я мог бы воплотить предмет с помощью этих ресурсов. Собственно, а что тогда помешает мне, имея в ресурсном отделе запас железа и сконструированный не детальный, а примитивный, «пустой» образ рогатины, заполнить его железом?
Полагаю, что все упрется в возможность работать с ресурсным материалом, обрабатывать и перерабатывать. Вот, например, чтобы выковать лезвие надо бить по куску железа молотом. Если у меня в ресурсном отделе есть кусок железа, то мне в нем же, в этом отделе, придется бить чем-то по железу чтобы изменить его. Хотя, если то же железо хранится там в виде атомов, то его можно сравнить с порошком для 3D-принтеров, тогда, в принципе, может и получиться заполнить мнимый образ без непосредственной обработки материала. Обязательно надо будет поработать с ресурсной вкладкой после того, как накоплю ульту для активации боевого тела.
Тот факт, что и вкладка инвентаря, и вкладка редактора оказались доступны мне без активации боевого тела наводил на мысль о их связи. Собственно, так оно и оказалось. Все предметы из инвентаря я мог перенести в редактор и рассматривать их там, но, к сожалению, возможности редактировать их не наблюдалось. Для чистоты эксперимента я поместил в инвентарь все доступные предметы и вещества, которые обнаружил поблизости, глину, песок, воду, кости, палки, камни, золу, соль, серу, известняк, веревки, шкуры (кролика и кабана), вяленое и сырое мясо, сено, сушеные ягоды и орехи. Также я поместил золотые браслеты, которые успел снять с дракона, судя по всему, они состояли не из протовещества, а из обычного золота, а оно тоже годилось для экспериментов. Фрагменты драконьей шкуры и шипов, после недолгих размышлений, отправились туда же, в подсохшем виде они уже не вызывали отвращения.
Первым делом я занялся изучением цельных предметов, рогатины, ножа, топора, лука, стрел. Задумки с созданием образов и их запоминанием потерпели фиаско, но теперь я загорелся новой идеей, идее копирования формы. При запоминании предмет находился у меня в руках, в вещественной форме, а скопировать я его пытался в мысленной области редактора. Может поэтому ничего из этого и не выходило. Теперь же предметы находились непосредственно в редакторе. Изменять их не удавалось, но быть может удаться скопировать?
В идеале это скопировать предмет как есть, со всеми его потрохами. При таком раскладе мне не надо знать детальную формулу составляющих его веществ и элементов, я просто, даже тупо, хотел их скопировать. А потом заполнить такой скопированный образ тем же протовеществом, чтоб оно само преобразовалось в необходимые материалы, ну или использовать, при наличии, имеющиеся элементы из ресурсного отдела.
К сожалению, трюк не удался. Я чувствовал, что вариант рабочий, но для осуществления копирования мне чего-то не хватало, может быть уровня развития…
Тогда я попробовал копировать не предмет целиком, а всего лишь сохранить его форму, поверхности и плоскость. Для удобства я даже покрывал предмеры размерной сеткой, чтобы было лучше видно именно общую форму. И опять же нет, не получилось, но и тут была определенная обратная связь, реакция от инвентаря, скорее всего и этот вариант рабочий, но пока еще не доступный для использования.
Затем случилось страшное. При очередном переносе вещи из редактора обратно в инвентарь я не просто скопировал-вставил его по ссылке, а словно бы зажал в невидимой руке и потащил на место. И вот где-то посередине между вкладками у меня перед глазами выскочило системное сообщение:
[Желаете привязать предмет? (да/нет)]
Я настолько удивился и настолько обрадовался хоть какой-то реакции, что по инерции сказал «да». Предметом оказался мой кремневый скорняцкий нож. В то же мгновение он исчез, а по телу прокатилась сладкая волна теплых мурашек. Где-то на подсознательном уровне я понимал, что стал чуточку больше, словно я был куском пластилина и ко мне сейчас добавили кусочек. Мизерный, но от того не менее заметный. После того как схлынула волна мурашек, по телу прошла волна усталости, словно я какое-то время держал мышцы в напряжении, а теперь расслабил их.
Так, и где инфа про предмет и про привязку? Если способности сновидений отображались во вкладке классовых умений, то для способностей реальности такой вкладки не оказалось. В итоге я нашел нож в инвентаре, он имел полупрозрачный, но окруженный слабым желтым белым ореолом. Хм, белый ореол — это случайно не классификация уровня предмета? Белым цветом в играх обычно маркируют мусор…
Я задал для привязанного ножа временный ярлык, вышел из инвентаря и активировал его, сосредоточившись на правой руке. Из меня словно жилы потянули, и нервы, и кровь, и мышцы, все это в едином порыве устремилось к правой руке и в форме желтой вспышки стало вытягиваться из меня, формируя, а затем и материализуя скорняцкий нож. Нож полностью проявился в руке, но сонм ощущений был столь необычен и неприятен что я невольно, от неожиданности, разжал руку. Предмет выпал из нее, но до земли не долетел, пропал в слабой желтой вспышке.
По телу опять прокатились приятные мурашки и последовала волна усталости, сброса напряжения. Ощущения, конечно, были более чем странные, нет, не то, чтоб болезненные, скорее неприятные. При материализации предмет не просто «вытягивался» из меня, он словно уменьшал меня на величину ножа, если опять же прибегнуть к аналогии с куском пластилина, то от меня отщипнули кусочек и сделали из него ножик. При дематериализации отщеплённый ранее объём вернулся обратно. И тот и другой процесс сопровождались сильной мышечной усталостью, во всем организме сразу, даже шея заболела.
Хорошо, полагаю, что для этого действа используется некий жизненный ресурс из моего организма, это неприятно, хоть и не смертельно. Полагаю будет разумным дождаться появления боевого тела и попытаться материализовать предмет за счет имеющихся в запаснике ресурсов иди за счёт золота дракона. Этот вопрос можно отложить, а вот процесс с привязкой требует немедленного изучения.
Если я сумею таким образом привязать стрелу, то это невероятно облегчит мне жизнь. Это же, по сути, бесконечный боезапас. Ну ладно, не бесконечный, но все равно очень большой. Я сейчас носил с собой всего девять стрел, а после привязки их потенциальное количество будет исчисляться тысячами. Закину в ресурсный отдел дерево, кремень, перья, веревки и клей, и буду материализовывать уже готовые стрелы. Просто песня!
Я сместил сознание в область инвентаря, «взялся» за стрелу и перенес ее в промежуток между вкладками.
[Желаете привязать предмет? (да/нет)]
«Конечно, да!» — обрадовался я.
Послышался противный короткий гудок отказа, словно я не угадал букву в Поле Чудес, и система сообщила:
[Уровень вашего развития слишком низок…]
[Параметр … … «бытие» (46 %) не соответствует минимальным требованиям…]
[Привязка предмета не может быть осуществлена…]
Вот что за облом? Судьба дала мне возможность привязывать предметы, но я потратил ее на абсолютно никчемный и бесполезный кремневый скорняцкий нож… Доля и Недоля поржали, как всегда. Доля, такая, говорит: «поздравляю, тебе достался гарем!» А Недоля следом за ней вторит: «яойный»…
Ладно, главное, что возможность привязывать-копировать предметы есть, а уровень я подтяну, не впервой. Дальнейшие эксперименты решил отложить до вызова боевого тела и до получения доступа в ресурсный отдел, уж слишком не понравились испытанные при материализации предмета ощущения. Но проверить предстоит многое, почему, например, он исчез? Вернется ли обратно протовещество если я воплощу предмет за его счет? Что случится с моим телом если этот предмет сломается или повредится?
Далее я переключился на эксперименты с чистыми материалами. К сожалению, глина в редакторе не мялась, вода не текла, песок не сыпался, шкуры животных не гнулись, ни один из испытуемых материалов не поддавался какому бы то ни было воздействию, пока очередь не дошла до шкур дракона. Дракон сумел удивить меня еще раз — его анатомические фрагменты поддавались редактированию!
Шкура сгибалась в разных направлениях, могла растягиваться, сжиматься и мяться. Нельзя было только нарушить ее целостность, разделить на части, проткнуть, повредить, порвать, спаять края или придать другую форму (например, скомкать в плотный шарик). Также нельзя было объединить в одно целое два разных фрагмента кожи. При этом мне казалось, что функционал редактирования урезан по причине недостаточного уровня развития редактора. Уверен, если прокачать его получше, то со шкурой можно будет выполнять абсолютно любые операции.
Открытые свойства драконьих фрагментов вызвали чувство легкой эйфории, теперь я смогу «слепить» себе полноценный панцирь, и крагу, а если и на шипы это свойство распространяется, то еще и обзаведусь разнообразным оружием из костей дракона! Железный век будет проскочен на ускоренной перемотке, сразу наступит век дракона…
Выделка драконьей кожи при помощи редактора оказалась делом более чем приятным. Основной загвоздкой в конечном итоге стала подгонка создаваемого панциря конкретно по моей фигуре. Меня шкуру и формируя панцирь, я по факту не ощущал его размеров, не знал, насколько плотно или свободно он на меня сядет, и сядет ли вообще. Выход из этой ситуации нашелся относительно просто, я предложил системе спроецировать изображение моего тела на вкладку редактора, на что она любезно согласилась. Далее подгонка шла прямо по месту, проекция была контактной, активной, отмечала места касания панциря с телом, места «зарезов», зазоры между панцирем и телом, которые, к слову, можно было измерить посредством размерной сетки. Прям почувствовал себя настоящим портным. Интересно, прокачивается сейчас этот навык или нет?
Я сложил шкуру пополам, по бокам свел концы внахлест, оставил и слегка расширил прорези-отверстия для рук. Панцирь подчиняясь мысленной команде слегка «облёг» манекен, приобретя хоть и слабовыраженные, но все же анатомические формы. Затем я принялся сминать края прорезей для рук и тела, скругляя и выглаживая все выступы и острые кромки, чтоб не порезаться при облачении. Самым узким местом, и в прямом, и в переносном смысле, стало место прорези для головы. Я не мог разорвать шкуру, но я мог максимально ее утончить в этом месте, что, собственно, и сделал. Потом извлеку панцирь из инвентаря, прорежу или прожгу это тонкое место, и снова в редакторе обработаю-скруглю острые края и кромки.
Сизую крагу вылепить оказалось не в пример проще, чем черный панцирь. Я обернул ее вокруг левого предплечья и свел края вместе, соединив внахлест. Затем точечно утончил места, в которых планировал проделать отверстия под шнуровку. Подумав, добавил такие же точечные утонения и на боках панциря, со шнуровкой его легче будет надевать и фиксировать. Шнуровку и там и там сделаю из сухожилий или из кожаных полосок.
Также из шкуры ганкера сделаю себе безрукавку и подкладку под крагу, чтоб шкура дракона не соприкасалась с голым телом, не раздражала и не натирала его.
Основная сложность во всей этой «лепке» из драконьей кожи заключалась в том, что у меня не было команд-инструментов для обработки, какие присутствуют в привычных CAM/CAD системах. При наличии подобных функций я бы мог создавать более точные и красивые предметы. Помимо инструментария в редакторе отсутствовали даже элементарные руки. Их наличие тоже упростило бы процесс, превратив его в нечто похожее на физическую лепку из пластилина или глины. Мне же все операции приходилось осуществлять мысленно, воображая тот эффект, которого я хотел бы достичь. Ничего удивительного что панцирь и крага вышли, мягко говоря, кривоватыми, ассиметричными и неоднородными. Чем-то они походили на браслеты дракона, такой же неряшливый стиль на гране абстракционизма и полного фола.
От дракона в наследство, помимо фрагментов шкуры и золота, мне остались четыре шипа разной длины. Самый длинный был сантиметров восемьдесят, самый короткий — сантиметров тридцать.
Я, к слову, вытащил из осколочной памяти меры, которыми пользовались в древности. Они не давали сопоставления с привычной мне метрической системой, но зато имели анатомическую привязку, что в принципе, оказалось даже удобнее. Собственно, их было не так уж много: палец, ладонь (четыре пальца), локоть (шесть ладоней), аршин — расстояние от плеча до кончиков пальцев руки, сажень — расстояние между кончиками пальцев разведённых в стороны рук, косая сажень — расстояние от ноги до кончиков пальцев руки, поднятой под углом в сорок пять градусов в бок; еще была пядь — расстояние между разведённым большим и указательными пальцами, фут — размер ступни и шаг — расстояние шага.
Если перевести размеры на эти величины, то самый длинный шип был длиной в аршин, а самый короткий — в две пяди.
Я крепко задумался, на что именно пустить драконьи шипы? Не прогадать бы, вдруг окажется, что они редактируются только раз или только в течение какого-то промежутка времени. Вообще, в принципе, я не видел необходимости в оружии как таковом. Имея в абилках заряд огня, я мог любую палку превратить в смертоносное копье с взрывающимся наконечником, а любой камень — в гранату.
О, возможно заряженный камень можно будет использовать в качестве мины, если зарядить его и аккуратненько положить на землю. Хотя нет, наверное, сразу взорвется от контакта, еще и руку мне оторвет. А вот если заряжать уже лежащий камень, или воткнутый в землю деревянный штырь с заряженным, как на стреле, концом, то может и сработает. Минирование подступов к своей позиции для лучника может оказаться весьма и весьма полезным умением.
Так вот, в оружии я пока не нуждался. Зато нуждался в инструментах. В остром и удобном ноже, которым бы и побриться можно было, и шкуру отскоблить, и горло волку перерезать. В более совершенном топоре, в кирке, лопате, пиле, молотке, шиле, сверле, ножницах. Однако шипов было всего четыре, поэтому придется совмещать два или даже три в одном, как кофе в пакетиках. Например, сделать топор, совмещенный с киркой или молотком, пилу совместить с ножом и шилом или сверлом, лопату с копьем, в общем, придумать самый ходовой гибрид швейцарского ножа.
Хотя и от идеи обзавестись оружием отказываться тоже не стоило, враги — дело наживное. Просто не следовало торопиться с выбором. Надо понять, чем сподручнее пользоваться, чем другие пользуются, какое оружие сейчас в «мете». Можно, например, сделать себе приличное копье, рогатина-то охотничье оружие, а копье, все же, если и не более боевое, то уж точно более универсальное.
В общем, после размышлений я решил, что вместо топора вполне сойдет мачете, большие деревья я все равно рубить не планирую. Клинок сделаю как у кукри, что позволит более качественно наносить рубящие удары. С обратной стороны клинка добавлю пилу. Изгиб по внешней стороне клинка у острия можно будет использовать для резки и скобления шкур, а второй изгиб, обратный, для обстругивания палок, древк стрел и копий, кольев. Вишенкой на торте сделаю шип на рукояти в качестве шила или пробойника. Собственно, и как оружие этот гибрид вполне себе сойдет. В мече я почему-то уверен не был, может потому, что ни разу в жизни в руках не держал, а вот к мачете относился с уважением…
Оставшиеся три шипа пока приберегу, авось пригодятся.
Из того, каким я себе видел будущее оружие, и каким оно получилось на самом деле, смело можно было запилить очередной мем. Ну, а что я, попробуй-ка тут полепи силой мысли, одних только зубчиков для пилы чего только стоило наделать. В общем получился не гибрид, а химера, зато сразу видно, что сделан из фрагмента дракона.
Следующим приятным открытием стала обрабатываемость золота в редакторе. Судя по всему, оно было простым металлом, а не мистическим протовеществом, но при этом обладало свойством, которое позволяло менять его форму в редакторе мыслеформ. И это было удивительно, никогда бы не подумал, что у обычного золота есть какие-то мистические свойства, может не все мы на Земле о нем знаем? Вдруг оно и как ресурс сойдет для использования? А может что-то большее. Недаром столько людей и народов любят обвешиваться злотом, а что, если оно как-то и на дух влияет? Ну там, вставил себе золотой зуб, получил какую-нибудь плюшку, скажем, увеличение вместимости инвентаря…
Блин, я тут подумал, а что, если бы я все же выбрал ветку облакопрогоника? Там в описании указывалась возможность управления стихией воды, не означает ли это, что я смог бы оперировать в редакторе водой и изменять ее форму (и свойства) всяким необычным способом?..
Золото, как и фрагменты дракона, не позволяло изменять свою целостность как предмета, рвать и ломать себя, отщеплять кусочки, соединять различные части воедино, но позволяло менять свою форму, мялось, вытягивалось, утолщалось и утончалось. Надо будет один из браслетов в реале разобрать на самородки и потом из них в инвентаре наделать слитков, шариков и монет. Также можно сделать часть бытовых инструментов, например молоток по дереву, лопату, шило, иголку и нормальным ушком, рыболовный крючок, ложку, вилку, кружку, столовый нож, бритву, расческу, заклепки, колечки, цепочки, да много еще всего нужного и важного, что в быту оказывается на вес золота.
Драгоценные камни не изменялись, поэтому я решил оставить их на продажу или обмен.
Свои эксперименты с редактором мыслеформ я закончил далеко за полночь. Копание в редакторе не помешало мне пережарить всю имевшуюся в инвентаре свинину, и инвентаризовать ее уже в жареном виде, все также плотно обернутой в листья лопуха. Я тешил себя надеждой, что срок годности инвентаризованного мяса окажется практически не ограниченным, продлится вплоть до тех пор, пока оно не мумифицируется от старости. Минус тоже был, будучи помещенным в инвентарь, мясо начинало тянуть из меня «жизнь», увеличивая расход веществ, требующийся организму для поддержания своей сытости, жизнедеятельности и здоровья в целом. Парадокс, чем больше мяса в инвентаре, тем чаще приходится его есть…
Дальше время потекло с одной стороны интересно, с другой скучно. Все-таки для человека истинным стимулом развития является его природная лень. Мне лень стало отрываться от редактирования и создания вещей и ходить на охоту, поэтому я начал использовать силки. Браслеты выдали мне с десяток самых ходовых схем, ничего сложного в них не было, почти везде фигурировали отогнутые ветви с веревочной петлей на конце. Ветвь фиксировалась так чтоб сорваться при попадании добычи в петлю. Петли размещались на звериных тропах, у гнездовий птиц, при необходимости в них можно было поместить приманку из тех же ягод или плодов.
До этого момента я не планировал использовать этот метод охоты, становиться траппером. Вероятно, я подсознательно считал его нечестным. При охоте из лука у жертвы есть шанс убежать или даже атаковать меня, что выглядит более честно. Хотя, конечно, это по факту, демагогия чистой воды.
Я соорудил двенадцать ловушек-силков в различных местах и раз в три дня ходил их проверять. По факту это оказалось намного удобнее и надежнее, чем охота с луком. Пара-тройка силков всегда оказывалась заполненными. Из некоторых добычи удавалось вырваться, из некоторых ее утаскивали другие хищники. Ловил я в основном птиц и зайцев, но в силки также попадались белки, хорьки и похожие мелкие зверьки. На более крупного зверя силки рассчитаны не были, да и схема там шла уже другая, предусматривающая рытье ловчей ямы.
С обработкой шкур мне, опять же, возиться не хотелось, я засаливал их и складировал на просушку в пещере. Сходил на базу и забрал оттуда волчью шкуру. Делать вылазку в болота не решился, не виде в этом смысла. Может потом, чисто для прокачки, поискать какого-нибудь мирового босса и обнулить для пополнения запаса протовещества. При этом для начала следовало узнать имеется ли в той локации подобный босс.
Я при помощи камней и драконьих шипов расколупал один из браслетов на составные части, самоцветы складировал, и из золотых фрагментов сделал два рыболовных крючка, две иглы (простую и цыганскую), шило, сверло по дереву, саперскую лопатку, небольшой нож, молоток для работы по дереву, несколько разнородных цепочек.
Из волчьей шкуры сшил безрукавку и подкладку под крагу, из шкуры кабана — подстилку на ложе. Остальные шкурки пока не использовал, планируя в дальнейшем пустить их либо на улучшение накидки, либо оставить на продажу или обмен.
Панцирь дракона и крагу довел до ума, сделал на них шнуровку из переплетенных косичкой кабаньих сухожилий. Оставшиеся фрагменты сизой драконьей кожи пустил на апгрейд мокасин, усилил носки и запятники, и наконец-то соорудил вменяемую подошву. Самым слабым местом моей обувки была именно подошва, она была гладкой, и, если ходить в горах в ней было еще более-менее нормально, то в лесу, по траве, я порою ощущал себя коровой на льду, слишком уж она скользила. Чтобы обувь сохранила гибкость подошву пришлось сделать из трех секций, под носком, посередке и под пяткой. Секции размещались чешуей наружу, для того, чтоб создать сцепление с почвой, на носочной и средней секции чешуйки смотрели назад, а на каблуке — вперед.
Приятно было осознавать, что я все меньше и меньше походил на бомжа. Кожаная обувка, меховая одежда, элементы брони из дракона, золотые крепления. Все кривенькое, конечно, но зато галимый хэндмэйд.
Еще, из коры сухого дерева я выстругал себе маску с двумя прорезями для глаз и закрепил ее на непромокаемом капюшоне из рогоза. Не знаю зачем она мне нужна, но если русалка рекомендует, то это явно не с проста. Накидку из рогоза я пока не носил, логично предположив, что меховая тоже вполне способна защитить от дождя. В принципе можно было сшить меховой капюшон, но это же, по сути, меховая шапка получится, а сейчас лето на дворе, больно хотелось в таком париться.
Чтобы совсем уж не перейти на сидячий образ жизни и не отрастить себе геморрой, я старался соблюдать режим. Утренний комплекс, обливания, пробежка вокруг Огромки. После обеда стрельба из лука и опять бег вокруг разливного озера. Вечером добавил лазанье на деревья в качестве общеразвивающих упражнений и полчаса боя с тенью своей рогатиной — моделировал различные охотничьи и боевые ситуации и пытался из них выбраться победителем.
После того как заполнилась ульта, я вернулся к редактору форм и ресурсному отделу. Загодя до этого я посетил Железное и до предела забил свой инвентарь серой, солью, известняком и всеми неизвестными мне и науке минералами, которым не посчастливилось попасться мне на глаза. К логову вернулся в полуобморочном состоянии, с плывущими перед глазами разноцветными пятнами и кругами. Все-таки быть манчкином в реале, а не в игре оказывалось ой как не просто…
Вызвав боевое тело, я первым делом начал заполнять ресурсный отдел. Минералы, камни, кремний, оникс, сера, соль и прочие компоненты помещались легко, а вот с образцами биологического характера все обстояло не так гладко, как хотелось бы. Место, выделенное под них, оказалось ограниченным, причем достаточно жестко. Как я понял, эти материалы подвергаются в инвентаре разложению на минералы, углерод и прочие компоненты, а в чистом виде не хранятся и не могут быть использованы. Так что с идеей создавать из ресурсов ту же стрелу по мнимому образу из помещенного в ресурсный отдел дерева, волокон, смолы и камня возникли сложности.
Собственно, когда я попытался овеществить привязанный скорняцкий нож из имеющихся материалов, то система ответила отказом: во-первых, в ресурсном отделе не оказалось кремния, именно такой структуры, из которого состоял нож, во-вторых, воспроизведение веревочной и лыковой обмотки на рукояти с фиксацией смолой было невозможно. По идее, даже если я привяжу простой камень, то не смогу его материализовать из ресурсов боевого тела, поскольку помещенный туда материал должен будет на сто процентов соответствовать исходному со всеми своими примесями и включениями.
Вторым разочарованием стала материализация привязанного оружия с использованием протовещества. Я потратил на это дело 1.04 единицы редчайшей материи, но разобрать ее обратно не получилось. По факту я просто создал нож. Он не «отщипнулся» от меня, не уменьшил мой объём, мое существо, и не исчезал если я его бросал. Скорее всего протовещество преобразовалось и заполнило форму, вернее создало автономную копию записанного оружия. Я мог поместить его в инвентарь, и даже мог попытаться заново привязать его. При этом одновременно я мог создать еще один нож, из жизненных ресурсов своего организма.
Это было большим обломом, ведь из протовещества я мог создать новый модуль для боевого тела, и меня теперь буквально давила жаба. Вот он, опыт, сын ошибок трудных, на какие жертвы приходится идти ради него и науки. Может этот нож волшебный? Зачарован на облом…