- Не знаю, сержант...
- А вы догадываетесь, что это значит?
- Нет, сержант!
- Вас всего-навсего ждет трибунал, Морано! Военный трибунал!
Подобная перспектива так напугала парня, что он разрыдался. В конце концов растроганный Карло похлопал его по плечу и стал утешать.
- Ну-ну... Силио... Возьмите себя в руки... Я же не сказал, что отправлю вас под трибунал, а только то, что за такие вещи судят! Надо найти ваше ружье... Иначе как же я смогу объяснить его исчезновение в очередном рапорте?
Карабинер немедленно опустился на четвереньки и принялся искать ружье на полу в каждом углу. Поиски увенчались успехом, и, обнаружив карабин под кроватью, Морано старательно вытянулся перед шефом по стойке смирно. Сержант с умилением улыбнулся:
- Вот и отлично, Морано... Забудем об этом. Но в следующий раз отнеситесь к своему долгу посерьезнее! Э?
Пока Эмиль приводил кухню в мало-мальски пристойный вид, Санто и Субрэй сидели в гостиной, бросая друг на друга полные ненависти взгляды. Кричать они не осмеливались из опасения разбудить Тоску. Сержант и его карабинер нарушили эту семейную сцену, и вся видимость покоя мгновенно улетучилась.
- А, вот вы где! - заметил Каррадо, недружелюбно поглядев на Санто.
Тоска вздрогнула и проснулась.
- Опять карабинеры? - простонала она. - Кошмар продолжается...
Карло повернулся к ней:
- Прошу прощения, синьора! Но всему есть предел, и даже у лучшего в мире карабинера может лопнуть терпение! Кто-то меня ударил по голове! Кто?
- Откуда же мне знать?
- Где тот рыжий тип, который угрожал вам револьвером?
Фальеро хмыкнул.
- Вы что ж думаете, он стал вас дожидаться?
- С одной стороны, я его понимаю... иначе его ждало нечто совершенно ужасное! А это еще кто?
- Француз.
- Француз, влюбленный в синьору?
Жак встал:
- Я вижу, сержант, вы уже в курсе наших дел?
- Да, синьор, и позвольте сказать вам, что у вас прекрасный вкус.
- Благодарю, сержант... всегда приятно встретить человека с душой и сердцем!
Карло Коррадо взволнованно схватил Субрэя за руки.
- Не отчаивайтесь, синьор! Кто знает, что нам судило Небо? Возможно, в один прекрасный день синьора овдовеет...
- Ну, давайте же, не стесняйтесь! - завопил Фальеро. - Прикончите меня, раз на то пошло...
Коррадо смерил его ледяным взглядом:
- Кажется, вас никто не просил вмешиваться в нашу беседу, синьор!
Вне себя от бешенства Санто схватил первую попавшуюся вазу и швырнул об пол. Стекло разлетелось вдребезги. Звон пробудил память сержанта, и тот налетел на Фальеро:
- Теперь я вспомнил! Это вы!
- Я? Что я?
- Вы меня оглушили вазой!
- А вам это не приснилось?
Коррадо заколебался.
- Ваше счастье, синьор, что я не могу присягнуть! - с негодованием крикнул он.
- Мое счастье? Porca miseria! Это я-то счастливчик? Ну, это уж слишком!
Сержант с нескрываемым презрением повернулся к нему спиной.
- Я думаю, синьора, подобное поведение вашего супруга не может не внушать вам глубоких сожалений, - сказал он Тоске.
- Чувства моей жены вас не касаются, сержант! Ма gue! Нет такого закона, что я должен выносить наглость какого-то карабинера! Убирайтесь к чертям! Слышите? Вон отсюда!
Карло с достоинством поклонился Тоске.
- Приношу вам мои глубочайшие соболезнования, синьора... А вы, синьор, не теряйте надежды... В конце концов глаза у нее откроются, - обратился он к Жаку. - А кстати, синьор Фальеро, что за человек только что заходил в спальню?
- Эмиль, дворецкий графа Матуцци.
- И зачем он сюда приехал?
- Работать.
- Превосходно. Насколько я понимаю, бандиты исчезли, разлученная на время пара соединяется, дворецкий приводит дом в порядок, а карабинеры, которых грубо лишили сна и заставили рисковать жизнью, могут идти на все четыре стороны? Да что я говорю - "идти"... их вышвыривают за дверь, святая Мадонна!
- Совершенно верно, сержант. И, честно говоря, чем раньше карабинеры отправятся восвояси, тем лучше!
- Отлично... Вы слышали, Морано? Мальчик мой, вам пора знать, что никакая броня не защищает нас от неблагодарности тех, кому мы бросаемся на помощь, блюдя честь своей формы! Пойдемте, Морано... Достоинство - прежде всего! Помните, Морано: достоинство!