С наилучшими пожеланиями
Аверелл У. Мартенс,
адвокат.
P. S. Естественно, что письмо обязано быть приобщено к делу,
которое ведет прокурор Берг>.
7
Берг проснулся и сразу же посмотрел на часы. Было четыре часа утра. В дверь кто-то настойчиво звонил.
<Если бы меня хотели убрать - но это верх глупости, - сонно подумал он, - тогда они завалят всю свою мафию, - они бы навестили меня через черный ход, там нетрудно подобрать ключи...>
Он поднялся, накинул халат и пошел к двери. Посмотрел в глазок: прямо против двери стоял высокий седой человек в очках. Он неторопливо попыхивал трубкой и периодически нажимал на кнопку звонка.
- Кто? - спросил Берг. - Кто там?
- Кочев был моим аспирантом. Днем я к вам прийти не могу - за мной и за вами следят... Если вы не хотите пустить меня, я положу вам в ящик пакет, возьмите его. Там, где написано <фальшивка>...
Берг открыл дверь и сказал:
- Проходите.
- Спасибо.
- Представьтесь, пожалуйста...
- Исаев Максим Максимович... К этому имени я больше всего привык.
- Русский?
- Я советский гражданин...
- Вы пришли ко мне как частное лицо или как представитель государства?
- Я готов выступить в обоих этих качествах... Я как-то не приучен разделять эти понятия.
- Вы меня интересуете лишь как частное лицо... Если вы представитель государства, извольте обратиться ко мне официально...
- Хорошо. Уговорились. Я - частное лицо...
- Значит, вы готовы дать свидетельские показания?
- Бесспорно.
- Почему вы пришли ко мне в это странное время?
- Потому, что приди я к вам завтра в прокуратуру, я был бы арестован у вас. А поскольку вы бы рассматривали документы, которые я сейчас вам принес, вы были бы скомпрометированы связью с красным... Айсман через Гельтоффа вручил мне эти фальшивки - их можно опровергнуть в пять минут... А вот это опровергнуть нельзя - это записка Кочева, которую он оставил для меня в отеле за три дня до своего исчезновения.
- Вы говорите, как настоящий немец...
- Я долго жил в Германии.
Берг помолчал, рассматривая ночного посетителя, а потом спросил:
- Что вы делали здесь?
- Я работал у Шелленберга... Вместе с Гельтоффом и Айсманом.
Заметив, как сузились глаза Берга, Исаев протянул ему паспорт и портмоне.
- Здесь награды, полученные мною от Франции, Югославии, Польши, Норвегии.
- Вы понимаете, естественно, что наш с вами разговор сейчас невозможен? - спросил Берг, возвращая Исаеву его документы. - Если кто-либо узнает о вашем странном визите, сомнут не меня - я этого не боюсь, - сомнут то дело, которое я веду.
- О моем визите не узнают. Я сделал так, чтобы меня ждали у вас завтра утром в прокуратуре. Я звонил вашему секретарю... как Штирлиц... Если вы сейчас откажетесь выслушать меня, вы лишитесь ряда материалов, которые вам будут необходимы. Мне казалось, что вы не относитесь к нам как к прокаженным и не считаете каждого приехавшего из Москвы агентом разведки. В конце концов, вам мешают те же самые люди, которые являются и нашими противниками...
- Ну, это я слышал, господин Исаев... Это пропаганда, не имеющая отношения к правосудию.
- А то, что я дал Павлу Кочеву тему для диссертации <Концерн Дорнброка>, это имеет отношение к правосудию? Или сие тоже пропаганда?
Берг пожевал губами, несколько раз тяжело поднял глаза на Исаева, ответил наконец:
- Чем вы это докажете?
- Я продиктую вам день, месяц и год, когда это было записано в решении нашего ученого совета. Я назову вам серию статей, опубликованных Кочевым в Болгарии, Советском Союзе и ГДР.
- Пришлите мне эти данные по почте, господин Исаев.
- Но я пришел к вам не с этим. Я пришел к вам с конкретным планом действий.
- Благодарю вас, у меня есть свой план действий.
- Я не навязываю вам свои предложения. Я считаю нужным рассказать вам то, что мне известно.
- Вы не можете судить, господин Исаев, о том, какими данными я располагаю. Об этом могу судить только я. Один.
- Послушайте, господин Берг. Меня никто не уполномочивал заниматься делом Кочева, поверьте мне... Убежден, что его делом занимаются иные люди, которые не стали бы приходить ночью в дом прокурора... Неужели предубеждение, простительное мещанину, помешает вам выслушать меня? Постарайтесь понять: я с самого начала не верил в бегство Кочева. С самого начала. Я достаточно хорошо знаю этого парня.
- Каким образом вы очутились в Западном Берлине?
- Я здесь по приглашению Института социологии.
Берг внезапно вспомнил показания профессора Пфейфера: когда тот рассказывал о беседе с исчезнувшим красным, он назвал фамилию русского ученого, руководившего научной работой Кочева. Все люди, проходившие по этому делу, были выписаны у Берга, а листочки хранились дома, в сейфе.