(Несколько раньше, «запеленговав» интерес Ладжуна к большим денежным сейфам, Дайнеко решил с помощью экспертов установить, нет ли среди «коллекции» ключей от сейфов. Таковых не оказалось. Ключи были мебельные и дверные, и для чего их Юрий Юрьевич использовал, понятно. А изготовленный в Венгрии походил, по мнению специалистов, на ключ от корабельной каюты. И так как «Чернышевский» тоже был родом из Венгрии, то с ним Дайнеко тогда и связал этот ключ.)
Работа на «Тереке» началась с одноместной каюты № 15 — бывшей каюты Титовой.
— Скажите, как взломали дверь в тот день?
— Каюта № 15 вскрывалась после того, как… — деревянно начал помощник капитана, покосился на оператора и умолк.
— Не обращайте внимания, пока пробуем аппаратуру, — слукавил оператор. — Рассказывайте.
— Ну, мы с капитаном спустились вниз. Попытались ключом — не поддается: замок не заперт, не замок держит, чувствуем — закрыто на задвижку. Тогда я ударил плечом, и она отлетела.
— Понятно. Задвижка восстановлена в прежнем виде?
— Да… боцман привинтил потом обратно.
Дайнеко позвякал задвижкой в раздумье: нет, при всем желании снаружи ее не запрешь.
— А в каком положении находилось окно?
— Поднято и на защелке.
(Защелка, естественно, тоже приспособлена для запирания изнутри.)
— Как у Агаты Кристи, — шепнул кто-то.
— Сейчас проверим, — отозвался Дайнеко, опуская окно. — Снимайте. Проводится следственный эксперимент.
Он застелил столик у окна газетой.
— Пожалуйста, наступайте только на газету и руками на за что не хватайтесь. Вылезайте.
Помощник капитана легко перемахнул на палубу.
— Отлично. Оттуда протяните руку, заберите газету. Так… Задерните шторки… Отлично. Теперь снаружи толкните раму вверх… Не получается? А посильнее?
Помощник двинул посильнее, рама пошла вверх, запорное устройство щелкнуло и встало на место.
— Вот вам и тайна запертой двери, — весело сказал Дайнеко. — И никакой Агаты.
Он пригласил для разговора боцмана.
— Если я вам представлю несколько ключей, вы узнаете среди них ключ с «Терека»?
— Как я свой не отличу? Конечно, отличу.
— Ну, пожалуйста, вот они разложены.
Боцман обежал взглядом рядки ключей и ткнул пальцем в тот самый.
— Наш.
— Без ошибки?
— Даже не сомневайтесь. Можно, между прочим, конкретно сказать, от какой двери. По дубликату.
Принесли дубликаты. Ключ из связки Ладжуна был безусловно того же образца, но в точности ни с одним дубликатом не совпадал.
— Вон что! Выходит, от двадцатой он, — рассудил боцман. — Тот один остался.
Ключ и в самом деле подошел к двери двадцатой каюты. А в книге регистрации выдачи ключей имелась пометка, что в интересующем нас рейсе пассажир ключа не сдал и в ход пустили запасной.
— Значит, поймали его все-таки? — спросил боцман. — Бандита, который из двадцатой?
— А какие у вас основания подозревать именно его?
— Ну, первое, что он драпанул спешно.
— Тому есть свидетели?
— Даже я сам конкретно.
— Расскажите, пожалуйста.
— Во время прихода в Ярославль — это утром рано — мы только пристали, и он хотел спрыгнуть. Я его воротил. Когда пришвартовались, он выбежал первым… Молодой человек, одет в коричневое пальто джерси, сам темный, лет 35.
— И больше вы его не видели?
— Больше не видал. К отплытию он не воротился. Впоследствии проверили, что билет у него был до конца рейса.
— А раньше он не привлекал вашего внимания? Подозрений не вызывал?
— Раньше — нет… прошу извинения, правда, перед Тутаевым он привлек внимание.
— Чем же?
— Значит, так. До захода в Ярославль мы спускались с капитаном в рубку. Смотрим, у бортика человек, на палубе. Капитан спрашивает: что ты здесь делаешь, почему не отдыхаешь? Он отвечает: душно, и мне нехорошо, сейчас пройдет.
— У бортика на какой палубе?
— На нижней.
— То есть там, куда выходит окно Титовой?
— Точно так. Но мы ничего не знали, что убийство, еще было минут двадцать пятого только.
— И стоял тот же человек?