Ехать было сложно – старые узкие казанские улочки, обычно забитые транспортом, сейчас были пусты – машины стояли в ряд, а то и в два ряда у поребриков, на стеклах некоторых из них красовались белесые трещины, какие-то были залиты краской, какие-то – исписаны матерными словами. Но самое главное – то тут то там на дороге попадались люди – одиночки и группы, все одеты тепло не по погоде, навязанный на нижнюю часть лица платок – обычно зеленый – скрывает лицо. В руках – палки, камни, велосипедные цепи, биты, самодельные пики из насаженного пустой горловиной рукоятки на длинную палку ножа. Пики – самое опасное, все равно, что длинное копье для рыцаря: мотоциклиста на скорости проткнет только так. А ехать надо.
Мотоцикл у британца был хоть и менее скоростным и мощным – но для езды по городу подходил как нельзя лучше. Восьмисоткубовый БМВ, переделанный из тяжелого кроссового мотоцикла для экстремальной езды по городу. Запрыгнет на любой поребрик, проедет по любой лестнице, поднимется на любой взгорок. В Казани, особенно в центре было много небольших, старинных проулков, уходящих ввысь под углом сорок пять градусов, а то и больше – не всякая машина могла там протиснуться, а этот мотоцикл – пролетал не задумываясь. Более мощный "таун-чоппер", хоть и обладал почти в два раза более мощным двигателем – для такой езды по городу был тяжел, откровенно неповоротлив, а подвеска в отличие от длинноходной кроссовой германского мотоцикла просто вытрясала из седоков душу.
Вперед грохнул выстрел…
– Вон он!
Британец не пытался застрелить преследователей, он понимал, что не попадет, и не тратил зря патроны. А вот пытавшихся сбить его с мотоцикла палкой погромщиков наказал – выхватил пистолет и выстрелил. Всего один выстрел – и пацан лет восемнадцати, бросившийся наперерез мотоциклу с палкой, покатился по асфальту…
Британец поддал газу, БМВ встал на заднее колесо, вихрем пронесся по улице не обращая внимания на прыснувших в разные стороны погромщиков и просто зевак. Проехав пару сотен метров мотоцикл внезапно свернул влево и пропал во дворах.
– Проходняками идет, к центру! – заорал Рамиль, пытаясь перекричать ревущий ветер – может уйти, гад!
Капитан ничего не ответил, все его мысли были сосредоточены на то, чтобы не потерять оружие и не сорваться с ревущего монстра. Сделать и то и другое было сложновато – даже держась двумя руками удержаться было проблематично…
– Осторожно на повороте! – крикнул в ответ капитан. То, что британец свернул во дворы, могло быть всего лишь хитрой уловкой. Может, он остановил мотоцикл и ждет – с пистолетом наизготовку. Тогда у них не будет ни пространства для маневра в узкой, ведущей в проходняк арке, ни времени чтобы отреагировать – положат обоих.
Рамиль кивнул – и вдруг свернул, но не в ту же подворотню, что британец – а в другую, расположенную ближе к мосту через Казанку. Город он знал, вырос здесь – и поступил совершенно правильно. Британец действительно решил поймать их в проходняке и расправиться – но не ожидал из появления с другой стороны – две пули визгнули совсем рядом, шлепнули в стену. Поняв, что провалилось, британец дал полный газ – но капитан успел выстрелить – трижды, раз за разом. Не попал.
Рамиль с заносом развернул мотоцикл, направил его на новую траекторию. Впереди надрывался мотор БМВ – характерный для кроссача, завывающий звук, который не перекрывал даже глухой рев четырехцилиндрового "таун-чоппера".
Проскочили еще двор, британец нырнул в следующую арку и сразу же ушел налево. Чтобы то ни было – но город он, судя по всему, знал и ехал совсем не наугад. Сволочь…
Проскочили через улицу – впереди были какие-то развалины старинного, довольно большого дома. Такое частенько бывало в Казани – сносили, а застраивать не спешили. Ничего хорошего, в этом, конечно же не было.
И тут Рамиль затормозил – прямо на полном ходу, у самого въезда во двор разрушенного дома – так затормозил, что капитан едва не кувыркнулся с заднего сидения…
– Что?
Рамиль не говоря ни слова, показал на асфальт – влажная, пахнущая бензином дорожка отмечала их маршрут, уходя в развалины…
В бензобак таки попал…
И тут они оба – и Рамиль и капитан поняли – что завывающего рева кроссача они больше не слышат.
Приехали… Британец завел их как раз туда, куда ему и было нужно.
Капитан привычно перехватил автомат, прижался к разрушенной, выходившей стене. Рамиль встал следом за ним. Какая-то дебелая матрона, величаво шествовавшая по тротуару, увидев автомат, с поразительной для таких габаритов скоростью метнулась на другую сторону дороги. Удивительно – но погромщики не нападали на прохожих, не грабили, не убивали, не насиловали – поэтому прохожие на улицах были.
– Стой здесь! – капитан секунду подумал, потом вытащил пистолет, сунул молодому татарину в руку – пользоваться умеешь?
– Я в тир ходил, слушай! – возмутился Рамиль – я здесь не останусь, я в развалинах с детства лазаю!
– Отставить! Стой здесь и карауль выход! Я пойду внутрь – не оглядываясь, чтобы проверить выполнение приказа, капитан с поразительной ловкостью шмыгнул вперед, исчез в освещаемых заходящим солнцем руинах…
Рамиль простоял на месте секунд двадцать, кусая губы. Потом, пробормотав под нос что-то по-татарски, побежал в обратную сторону…
Развалины, да еще такое большие – тут видимо был доходный дом, постройки конца девятнадцатого – начала двадцатого века, пяти этажей в высоту – да еще с заросшим бурьяном двором, да еще освещаемый уже садящимся солнцем, когда повсюду тени – место чрезвычайно опасное. Почти "дом убийств" – тренажер для отработки навыков ближнего боя высшей категории сложности…
Капитан замер у входа во двор, рядом с проломом в стене, напряженно соображая и пытаясь понять – как быть дальше.
Можно, конечно вызвать подкрепление – тактическая рация на таком расстоянии уже не брала, связи со своим подразделением не было – но можно был просто открыть стрельбу и дождаться, пока приедет полиция. И?
И тогда тот, с пистолетом уйдет. Он здесь только потому, что хочет ликвидировать свидетелей и уйти тихо. Но если он почувствует, что рядом полиция – он уйдет. Все подходы к такому дому, да еще расположенному в густонаселенном городском районе, в центре миллионного города – не перекрыть. Как только тот почует неладное – сразу же уйдет…
Кто же это такой?
Явный провокатор – и в тоже время профессионал. Капитан видел, как он двигался, как стрелял – он не совершил ни единой ошибки, он двигался так, как… течет ртуть, плавно перелтекая из одного состояния в другое. Это – профессионал, имеющий такую же школу, как и у капитана, а может еще и получше. Капитан внезапно понял – просто понял, не вывел логически, а догадался – что этот человек имеет ко всему происходящему в городе самое прямое и непосредственное отношение. Такие люди просто так на "местах событий" не оказываются. Это – опытный и опасный профессионал.
Какие у него преимущества? Автомат – это не преимущество. На дистанциях пятьдесят метров и меньше – а в ближнем бою только такие дистанции и есть – автомат даже уступает пистолету тем, что менее разворотлив и более тяжел. В опытных руках в ближнем бою автомат и пистолет равнозначны.
Внезапно капитан пожалел, что отдал татарчонку пистолет – надо было вооружить его автоматом. Пистолет в ближнем бою, при зачистке помещений – лучше автомата.
Бронежилет – на нем есть, но легкий, на том его, скорее всего, нет. Это преимущество – причем однозначное. Капитан не знал, что британец пользуется спецпатронами с вольфрамовым сердечником, против которых "пистолетный" бронежилет не устоит – прошьет как бумагу. Но капитан понимал, что против него – опытный профессионал, и бронежилет спасет только от случайной пули, от прицельной – не спасет.
Кто же это все-таки такой?
Знание местности – а вот в этом тот однозначно выиграет. Капитан не был в Казани никогда, не знал этот город, сейчас он знал только то, что находится где-то в центре, и где-то впереди – железнодорожный вокзал. Больше он не знал ничего. А вот противник – явно не новичок в Казани и в эти развалины он завел их не случайно.
Надо идти…
Капитан прыгнул в пролом в стене, перекатился по щербатому полу, вляпался в вонючую кучу – но было не до этого. Пришел на колено, держа наизготовку автомат.
Никого. И ничего…
Черт, так он и по запаху вычислит.
Вскочив на ноги, капитан прошел дверной проем, ведущий в другую, большую по размерам комнату. Тоже никого. Прихожая – узкая, смертельно опасная, если здесь прижмут – деваться некуда, как мишень в тире. Тоже никого. Капитан вывалился на лестницу, целясь выше, на лестничные пролеты – от огня снизу он был защищен тем, что лежал – тоже ничего. Поднявшись, капитан двинулся дальше.
И все-таки выиграть он не смог. Офицер даже элитной жандармской части в ближнем бою не имеет шансов против отставного спецназовца SAS с более чем двадцатилетним опытом. Британец поймал его в третьем по счету подъезде – во время зачистки, чем больше ты идешь по зданию, не встречая сопротивления – тем больше притупляется бдительность. Кажется, что здесь нет опасности – а она есть. В одной из комнат была пробит потолок – капитан этого не ожидал. Привычно пройдя дверной проем – квартиры в здании все были однотипные – капитан направил автомат на дверь – каким-то шестым чувством понял, что сверху есть какая-то большая дыра, начал разворачиваться – но было уже поздно. В голове словно разорвалась граната-вспышка – а потом все погрузилось во мрак.
Британец ловко спрыгнул в комнату, держа капитана на прицеле. Обе пули попали туда, куда он и ожидал – одна в шею, вторая в голову. Вот и все. САСовец наклонился за автоматом – и тут услышал за спиной, со стороны прихожей какой-то шорох. Резко развернулся, вскидывая пистолет – но не успел. В прихожей громыхнуло – раз, второй, третий – и пол ушел из под ног…
Бросив пистолет, Рамиль подбежал к капитану, упал на колени, поднял голову – и отдернул руки. Обе они были красными от крови. Рамиль недоуменно огляделся по сторонам – будто желая убедиться, что рядом никого нет, и никто ничего не увидит – и, стоя на коленях перед телом капитана, захлебываясь слезами, даже не заплакал – жутко, по-волчьи завыл. За свои шестнадцать лет он плакал впервые…
Десант. Наземная группа
Центр города.
Старший лейтенант Александр Воронцов
– Собирай своих здесь! – боевики отвлеклись на вертолеты, время еще было – но немного. Потом, когда они поймут, что часть наземной группы осталась, а вертолеты ушли, они навалятся на нас со всей яростью – если можно, пусть снимут "крупняк" с подбитого вертолета. Точка сбора здесь, занимайте круговую оборону!
– А ты куда?
– Я за напарником! – я вынужден был кричать, чтобы перекричать грохот – оттуда еще и огоньку поддам. Точка сбора здесь! Прорвемся! С нами Бог!
– Да пошел ты! – проорал в ответ фельдфебель.
Когда вертолетов нет – это плохо, но с другой стороны – не подстрелит бортстрелок, приняв за боевика. Надо ротмистра забрать, если он там есть, если нет – хоть "Эрму" заберу, не мог же он три ствола утащить?
Обратно бежать было легче – просто маршрут знакомый, да и нет опаски, что с вертолета засекут и врежут. Рядом противно цвикнула пуля, затем еще одна – но как раз в этот момент меня посетило какое-то странное чувство, какое-то успокоение и даже умиротворение. Твердая уверенность в том, что я сегодня – выживу. Если до сих пор не завалили – выживу.
– Кто?!
Не ушел, таки…
– Я, б…ь! Помоги!
В таких ситуациях русский мат – лучший способ опознаться.
От земли до подоконника первого этажа было без малого два метра – соединенными усилиями – моими и ротмистра – я эту высоту взял – и ввалился в комнату, едва не свернув шею…
– Двигаемся отсюда! Там десантники наши, вместе веселее. Прорываться с боем будем. Пошли!
Подхватил "Эрму" – так и стояла там, где я ее оставил, выскочил в подъезд. В таких случаях совет один – если хотите остаться в живых, не повторяйте своих путей. Упали, залегли – перекатитесь, чтобы не вставать в атаку с того же самого места. Отстрелялись удачно – смените позицию, не облегчайте работу снайперу. И если я залез в одно окно – то вылезать буду из другого, из другого подъезда.
Выскочили во двор, я вскинул винтовку – вполне возможно, сюда подкрепление подошло, обнаружили расстрелянных мятежников. Нет никого – только изрешеченные машины, тела возле них. Кстати…
– Стой! Собери патронов, сколько сможешь! Нести всего сотню метров, давай! Я на первом буду, входя – опознаешься!
Скорее всего, впереди у нас – круговая оборона. А там каждый патрон – на вес золота будет. Дело жизни и смерти – без шуток…
Соседнее парадное – как и все в городе темное, выгоревшее. Двери – на сей раз все запертые. Прислушался – тихо. Выбрал дверь, самую слабую на вид, деревянную, достал пистолет, выстрелил в замок – раз, другой, третий. Саданул по двери что есть силы – и она ушла внутрь. Здесь двери во всех домах по-дурацки ставят – открываются внутрь, а не наружу…
Квартира – на сей раз неповрежденная, невыгоревшая, еще сохранившая следы человеческого тепла, запах хлеба. В животе заурчало – сколько я не ел уже? Сутки?
Удивительно – но даже стекла оказались не выбитыми. А квартира то – того лучше – с балконом – никак не могу понять идиотскую местную привычку на первом этаже квартиры тоже с балконом делать. Но это для меня лучше – пойти, пойми что в глубине одного из балконов открыто окно…
На глаза попалось толстое кожное чудище – новомодное кресло, его даже пуля не всякая пробьет. Отлично – вот и снайперская позиция.
Передвинул кресло ближе к окну, развернул его спинкой – вот тебе и укрытие, и подставка под цевье и самому есть как пристроиться. Снайперская позиция – лучше не найти.
Стекло я бить не стал – смысл? Демаскируешься только. Просто открыл. Пристроился в кресле, положил цевье на спинку, замер…
Ага…
Как на ладони…
Проблема любого стрелка в том, что стреляя, он сосредотачивается за цели, зацикливается на ней и поэтому не видит, что еще происходит на поле боя. Поэтому, в расчетах группового оружия всегда больше, чем один человек – не для того, чтобы тяжести таскать, верней- не только для того. А в моем случае и вовсе – безнадежно. Меня не вычислить ни невооруженным взглядом – далеко, помешает стекло, да и попробуй вычисли засевшего в глубине комнаты снайпера, когда окон перед тобой – десятки на выбор. Ни даже термовизором, если таковой у террористов имеется – толстая спинка кресла экранирует. Распалились, голубчики – стреляют, даже особо не скрываясь, лупят из окон, вспышки – то здесь, то там. Вон там пулемет лупит – дульное пламя как маяк позицию выдает, вон – еще один. Позиция у них – великолепная, сверху вниз – как в тире. Гарантированный выигрыш – если бы не я – задумавший им это все – обломать под корень…
Прицелился – чуть выше плюющегося огнем пулемета, дожал спуск. Винтовка несильно ткнулась в плечо, огонек дульного пламени погас. Перенес красную точку прицела на второй пулемет, еще раз выстрелил так же – заглох и он…
Был тут Билл – и нету Билла – наглость Билла погубила.
Когда за две секунды замолкают два пулемета – это дает о себе знать – десантники из развалин дали залп, свалив еще нескольких, прячущихся по окнам стрелков. Никто из террористов пока не задумывался – а почему один за другим заглохли два пулемета. Пользуясь этим, поработал и я – вспышки выстрелов, красная точка на темной фигурке на зеленом фоне, выстрел – фигурка падает, исчезает из поля зрения. Как в тире…
За спиной шаги – дернулся, лапнул кобуру…
– Голощекин!
Слава Богу, не забыл опознаться. Смех смехом – а вот так вот пулю от своих получить можно – легко. В горячке боя не опознались – и врезали друг по другу. Дошло потом – да поздно уже, не сделаешь ничего…
– Взял?
– Загрузился!
– Тогда за мной давай. Подожди пока…
Выстрел. Еще один… Не знаю сколько их там еще – но на том направлении боевиков мы уже сейчас – проредили здорово. Не знаю, сколько еще держаться, по идее как только десантники закрепятся на аэродроме – так должны сюда выдвинуться, по земле или воздуху. Да и вообще, черт возьми – а где все, где помощь? Что с планом обороны, почему мы здесь одни то колбасимся!? Опять отвлекаюсь…
– Пошел! Под окном займи позицию – прикроешь!
Ротмистр переваливается через ограждение балкона, неуклюже и на какой-то момент перекрывая мне линию прицеливания. Но по нему не стреляют, что очень радует. Если его не заметили, со всей его неуклюжестью, меня – не заметят и подавно…
Сворачиваюсь… Винтовка тяжелая, и, зараза неуклюжая, длинная – но придется терпеть. Это тебе не автомат, не пулемет – поливаешь как пожарным шлангом, толку – ноль. Это хирургический инструмент, точное, бесшумное и смертоносное оружие. Сейчас – два пулеметных расчета загасил, а они не въехали, если бы я из пулемета стрелял, тут сейчас фейерверк бы был – головы не высунуть.
Оставляю столь удобную огневую позицию, вслед за ротмистром выскакиваю на балкон, переваливаюсь через ограждение – одна рука занята винтовкой, нормально схватиться не получается – и неуклюже шмякаюсь на землю боком. Шмякаюсь на что-то мягкое, уже начинающее попахивать. Что это такое – не хочу даже думать…
– Первым иду я, затем – ты. Как я дойду – так и иди! Понял?
Первым в этом случае действительно должен идти я, мой бывший пленник видел меня и опознает, предупредит. А вот ротмистра никто из десантников никогда не видел. Врежут из всех стволов – и поминай, как звали. Впрочем, могут и по мне врезать, дело такое. Алягеристое…
Окликнули уже на подходе – хорошо, что окликнули, а не врезали из пулемета. Ответил такой нецензурной тирадой, что не опознать во мне своего просто невозможно. Секунда – и я исчезаю в развалинах…
– Пулеметы – твои?
– Мои… Там еще один со мной, не подстрелите…
Через минуту – в сборе все. Я, ротмистр, которого в недобрый час отправили меня арестовывать и восемь человек из десантной группы – все кто остался в живых…
Десять человек. Команда.
– Пулемет сняли?
– Один. Второй поврежден при падении. Два короба к нему, почти полные.
Как-никак – а новость прекрасная. Если мне память не изменяет – в вертолетах стоят короба по сто, а не по пятьдесят как на обычных пехотных. Пулемет КОРД позволяет вести огонь с сошек, опытный пулеметчик по два выстрела отсекать – запросто сможет. А эти два выстрела – пробьют стену в три кирпича и убьют того, кто будет скрываться за ней. Пока патроны к нему есть – стоящая штука…
После гибели двух пулеметчиков террористы чуть унялись. Может – готовят подлянку какую, может – их не так уж и много, проредили мы их здесь изрядно. Бьют по развалинам в три автомата, один отстреляется, через пару секунд другой и так далее – просто для порядка стреляют, чтобы не высовывались. В развалинах – сам черт ногу сломит, огрызки стен такие, что в полный рост спрятаться можно. Пули задерживают и слава Богу.
– Дальше что? – спрашивает кто-то. Я знаю, что у этих людей есть свой командир, но сейчас они в такой ситуации, в которой раньше никогда не оказывались. Это я в этом дерьме давно – по уши…
– Дальше… Улицей пойдем – срежут. С любого окна пулеметная очередь – на всех нас хватит. Предлагаю – идем зданиями, по пути – чистим. Их не так и много, мы уже порядочно положили. До своих – метров двести не больше. Дойдем – уцелеем…