- Нет, сэр.
- Слава Богу.
Я снова прилег на кровать, почувствовав слабость. Затем вдруг спохватился и спросил:
- Сколько времени, не знаете? Он взглянул на часы.
- Четверть третьего. Должны были приехать сюда раньше, но в бюро проката автомобилей в Сиракьюсе царит полная неразбериха. - По его тону я понял, что некомпетентность для него - смертельный грех, а абсолютная компетентность единственная стоящая цель. Он сразу же завоевал мое доверие, и я лежал на спине, довольный, что мое представление о нем подтвердилось.
Он вытащил плоский серебряный портсигар и открыл его.
- Полагаю, что вы сейчас не в состоянии курить. Я покачал головой:
- Нет, спасибо.
- Так я и подумал.
В портсигар была вделана зажигалка, он закурил и сунул портсигар обратно в карман.
- Я не хочу, чтобы вы слишком напрягали голос, - сказал он, - но мне необходимо знать, что здесь происходит. Расскажите в общих чертах.
- Существовала переписка с человеком по имени Гамильтон, работавшим на здешней обувной фабрике. Мы с Уолтером приехали сюда, чтобы встретиться с ним. Мы пошли к нему домой, он находился на фабрике, и мы побеседовали с его женой. Потом нас арестовали. Меня продержали всю ночь, а Уолтера держат до сих пор. Они не сообщили мне о причине ареста, и только утром я понял, в чем дело. Был убит Гамильтон. Застрелен.
- Они не предъявили Уолтеру обвинение?
- Думаю, нет. Они задержали его, чтобы допросить. Его тоже били.
- А с вами как? Как вы все это заработали?
- Я.., ну, одна девушка, которая работает репортером в местной газете, оказалась студенткой из моего колледжа. Она дочь управляющего фабрикой, но я подумал.., словом, я говорил с ней. Все рассказал ей в точности, как было на самом деле. А потом в газетной статье она все вывернула наизнанку и обозвала меня глумливым и дерзким Стендишем, и я пошел к ней, чтобы выразить свое отношение к ее писанине.
- Вы пошли в редакцию?
Я почувствовал, что краска стыда заливает мое лицо.
- Нет, домой к ее отцу. И с ее отцом я тоже разговаривал.
- Ссорился с ним?
- Нет.., не совсем. Он пытался убедить меня, что АСИТПКР - плохой профсоюз. Флетчер невесело улыбнулся:
- Рассказал вам все о Хоффе, конечно...
- Да, сэр.
- Они всегда это делают. Люди, подобные Хоффе, льют воду на мельницу руководителей предприятий. Произнеси слово "профсоюз" в беседе с каким-нибудь управляющим, и он сразу же начнет распространяться по поводу Джимми Хоффы. Но они не скажут, что "чистые" профсоюзы мечтают о том, чтобы Хоффа вообще не родился на свет. - Он пожал плечами, снова выразив свое раздражение по поводу допущенной мною оплошности. - Значит, он вас не убедил и, когда вы ушли, натравил на вас собак.
- Примерно так, - ответил я.
- Вы слишком неопытны для всего этого, - сказал он. - Утром я отправлю вас в Сиракьюс. Вы сможете долететь до Вашингтона на самолете.
И снова мне был предложен почти почетный путь к отступлению, но я возразил:
- Думаю, мне не следует покидать город. - Это была не правда, но правда прозвучала бы слишком сентиментально и глуповато для этого трезвомыслящего прагматика.
- М-м. В таком случае, оставайтесь. Не выходите из этой комнаты, еду вам будут приносить, я распоряжусь. Никуда не ходите и ни с кем не разговаривайте.
- Ну, есть еще...
Он мрачно посмотрел на меня:
- Есть еще что-нибудь?
Меня охватило смущение, и я только кивнул.
Он вздохнул и покачал головой.
- Расскажите мне про это, - сказал он.
- Когда я пришел в себя, после того как меня избили, здесь находился старик. Он привел ко мне врача, заплатил ему за визит. Он был другом убитого, Гамильтона, и он сказал, что Гамильтону удалось что-то узнать.
- Что именно?
- Не знаю. Он пытался... Гамильтон пытался раскопать какую-нибудь гадость, которая могла бы помочь профсоюзу. И он что-то раскопал. Но не сказал, что именно. Этот старик - его зовут Джефферс - хотел, чтобы я ему помог.., помог пойти по следам Гамильтона... - Когда я умолк, мне показалось сказанное мною смехотворным.
Флетчер посмотрел на меня задумчиво и сказал:
- И вы видите себя в роли Фило Венса, не так ли?
- Мистер Флетчер, но никому нет дела! Надо же кому-то этим заняться! Гамильтон мертв, а полиция не хочет ничего выяснять, и никто ничего не делает, а этот человек, Джефферс, просит меня помочь ему, и я хочу ему помочь.
- От вас не будет никакого толку, - сказал он. - Только вред. Вы навредите себе, этому старику, навредите Килли и профсоюзу, навредите всем вокруг. Держитесь от этого подальше. Теперь-то вам ясно, что у вас еще нет достаточных знаний и опыта, чтобы вступать в единоборство подобного рода.
- Я хочу этим заняться.
Он снова сел, испытующе глядя на меня. Потом сказал:
- Это не ваше дело. У вас нет оснований ввязываться в него.
- Человек мертв, мистер Флетчер.
- Вы его не знали, вы никак не причастны к его смерти, вы ничем ему не обязаны.
- Но...
Он поднял руку.