Флетчер видел, но был недоволен.
- По крайней мере, Джордж должен пойти с ним, - сказал он.
Я замотал головой:
- Нет, сэр. Эдис поможет мне, но она откажется, если со мной явится кто-нибудь еще.
- Кстати, откуда вы знаете, что девушка согласится нам помогать? - спросил Флетчер.
Я едва не сказал, что она уже согласилась, но Уолтер опередил меня, сказав:
- Пол сможет ее уговорить. Ты сможешь, Пол? У нее с Полом сложилось что-то вроде взаимопонимания, - И он опять подмигнул мне.
Я ничего ему не рассказывал о том, что произошло между мной и Элис, даже намеком не дал понять, и то, что сказал сейчас Уолтер, повергло меня в смущение. Я почувствовал, как кровь прихлынула у меня к лицу. Я попытался сказать что-то более или менее вразумительное.
- Понятно, - сказал Флетчер, буравя меня глазами. Уолтеру пришлось быстро сориентироваться и не обнаружить своего удивления, потому что его прямое попадание в цель было совершенно случайным и неожиданным для него.
- Пол, скажи ей просто, как это послужит святой местью за смерть ее деда и так далее. Хорошо?
- Хорошо, - сказал я тихо и все еще смущенно. Пиво мешало мне обрести над собой контроль.
- Почему бы тебе не отправиться прямо сейчас, Пол?
- Сейчас? - удивился Флетчер, переводя взгляд с Уолтера на меня. - Разве это следует делать не ночью?
- Почему? - спросил Уолтер. - Бой часов в полночь и прочее? Гораздо менее подозрительно прийти на фабрику в девять вечера, чем в полночь. Правда, Пол?
- Правда.
- Правда, - весело сказал Уолтер. И так же весело добавил:
- Тебе нужно ехать на машине, парень. Но не задерживайся слишком долго.
- Да, сэр, - сказал я, улыбнувшись ему в ответ. Уолтер проделал все прекрасно, гораздо лучше, чем это мог сделать я, и я был ему благодарен.
- И чтобы никаких поцелуев, - добавил он и засмеялся, когда я снова начал краснеть.
Я схватил ключи от "форда" и выбежал на улицу.
Глава 25
Даже несмотря на то, что я остановился в закусочной, чтобы съесть два гамбургера и выпить три чашки кофе, я подъехал к дому Элис слишком рано, без четверти девять. Я посетовал на себя за то, что не спросил, где дом соседки, у которой должна была коротать день Элис, когда заметил, что в гостиной Элис горит свет. Я поспешил к ее дому и позвонил.
Элис открыла дверь почти сразу и сквозь сетку улыбалась мне.
- Ты приехал раньше, - сказала она. - Входи.
- Ты не должна так сразу открывать дверь, - упрекнул я ее. - Откуда ты знаешь, кто звонит?
- Ох, я забыла. - Она выглядела скорее растерянной, чем испуганной. - Я не привыкла прятаться. Я поспешил ее успокоить:
- Ладно. Не имеет значения. Но ведь ты должна была находиться у соседки.
- Я только что вернулась, - сказала она. - Чтобы подготовиться к твоему приходу. Я как раз собиралась одеваться.
На ней была белая мужская рубашка и линялые джинсы, подчеркивающие стройность и соблазнительность ее тела. Я спросил:
- Чем не подходит тебе эта одежда?
- Глупый! Не могу же я отправиться в таком виде на фабрику! Мне полагается ходить в черном. - Внезапно она скривила губы и сказала:
- Иначе могут подумать, что я не скорблю по деду.
- Успокойся, Элис, - сказал я. - Ты жива и здорова, и ты молода. Я знаю, что ты любила своего дедушку, и знаю, что ты испытала, когда он умер. Но не надо завязывать себя узлом и пытаться все время ходить со скорбным лицом. Это было бы неестественно, и ты только снова расстроишься.
- Что бы я без тебя делала. Пол, - сказала она. Она положила руку мне на плечо, затем повернулась и направилась к лестнице. - Я спущусь через минуту, сказала она. - Если хочешь, поставь пластинку.
Я не стал ставить пластинку. Я сел в гостиной и стал читать старый номер "Сатердей ивнинг пост" за прошлую неделю. Мне давно не попадал "Пост". Они изменили оформление обложки и формат, сделали иллюстрации и макет как у "Плейбоя", но вовсе не изменили содержания журнала. Все та же сентиментальщина и все те же байки про стройных блондинок в красных купальниках. Иногда мне хочется, чтобы провели среди американцев опрос на тему: а) Прочитали ли вы до конца хоть одну историю с продолжением в этом журнале и б) если да, то поняли ли вы что-нибудь?
Элис спустилась вниз в черном платье с облегающим верхом и расклешенной плиссированной юбкой. Она выглядела как вместе взятые Лесли Карон, Одри Хепберн и Митци Гейнор. Она выглядела как все девушки, которые танцевали на фоне Эйфелевой башни с Джином Келли. У нее была темная губная помада, но ее глаза были темнее. Она взяла меня под руку и улыбнулась. Мы вышли из дома и направились к машине.
Это выглядело так, будто ты ведешь свою девушку в кино. Я желал бы, чтобы я сейчас действительно вел Элис в кино. Я пытался себе внушить, что это всего-навсего свидание, что мы вдвоем едем приятно провести время. Но у меня ничего не получалось, и я отказался от сознательного самообмана.
Она указывала мне дорогу к фабричным корпусам, в которых размещалась бухгалтерия. На огромной автомобильной стоянке было пусто, если не считать серо-белого "метрополитена".
- Это машина Эбнера, - сказала Элис.
- Эбнера?
- Ночного сторожа. Не беспокойся. Он нам не помешает.
- Будем надеяться.
Я оставил "форд" в тени здания, и мы пошли кругом, к маленькому боковому входу. Элис достала ключ, отперла дверь, и мы вошли внутрь.
Слева от нас была металлическая лестница, ведущая вниз в темноту и вверх в темноту, прерываемую слабыми отблесками волнообразно двигающегося света.
- Это Эбнер, - шепотом сказала Элис, - это его фонарик, - затем засмеялась, слегка неестественно, и наконец сказала вполне нормальным голосом:
- Я не знаю, почему говорю шепотом. - Она подошла к лестнице и крикнула:
- Эбнер, Эбнер!
Я услышал наверху звук тяжелых шагов, и вслед за тем замелькали более яркие отблески света.
- Кто там? - спросил Эбнер.