– Все, – подошел к нему один из милиционеров, – погрузили. Троим медпомощь нужна, а этот, – он показал на блондина, – свое отсидел. Лихо ты их, – с уважением проговорил он. – А где ствол взял? Неужели…
– Да тут как раз и нашел, – покосившись на Сергея, ответил участковый.
– Повезло, – кивнул милиционер.
– Да все будет о’кей, – сказал по телефону Шест. – Наверняка уже…
Выбитая дверь распахнулась. В квартиру ворвались трое в бронежилетах и масках. Шест дважды выстрелил. Пуля попала первому в левую щеку. Второму – в закрытую бронежилетом грудь. Третий ударом затыльника «АКМС», разбив лоб бандита, сбил его на пол. Ворвавшиеся следом двое, повернув Шеста на грудь, защелкнули на его запястьях наручники. Около лежащего омоновца присели двое и осторожно сняли с него окровавленную маску.
– Готов, – выдохнул один.
– Убью суку! – взревел другой.
Его с трудом остановили трое.
– Что с Шестом? – спросил вбежавший Степанов.
– Жив, – кивнул один из омоновцев.
– Ну вот и все, – процедил милиционер. – Попал, сука! Теперь на пожизненное пойдешь. Пришил бы тебя с удовольствием, но ты живой нужен. Весь остаток жизни на нарах тебе быть, паскуда!
– Где Шериф? – присев рядом с застонавшим Шестом, спросил один из омоновцев.
– Да иди ты, ментяра! – промычал Шест. – Хрен вы его…
– Слушай внимательно, – проговорил омоновец, – ты убил нашего товарища. И никто меня не осудит, если сейчас я тебя пристрелю. Считаю до трех и нажимаю на курок. – Он приставил ствол пистолета к разбитому лбу бандита.
– Да иди ты! – процедил тот. – Стреляй, ментяра! Ну! – Он дернулся вперед. – Боишься, мент, даже на это тебя не хватает!
Стоявший рядом Степанов, вскинув пистолет, дважды выстрелил. Пули вошли в колено левой ноги Шеста и в правое плечо. Взвыв, тот на какое-то мгновение потерял сознание.
– Где Шериф? – направив на колено его правой ноги ствол, жестко спросил капитан.
Омоновцы стояли молча.
– А-а-а! – завопил очнувшийся Шест. – Меентяярааа погаанаааая! Мент…
– В последний раз спрашиваю! – крикнул капитан.
– В общем, куплю я домик, – улыбнулся Сергей, – под Саратовом, потом заберем стариков. Распишемся с тобой сразу. И…
– В церкви обвенчаемся, – тихо перебила его Алена.
– В церкви? – Сергей удивленно посмотрел на нее. – А зачем? Я вообще-то…
– Не хочешь? – Алена погрустнела.
– В церкви так в церкви, – поспешил согласиться он. – Годится и церковь. – Сергей посмотрел на молча сидящую Катю. – А ты веселее, Котенок, – подмигнул он ей. – Жизнь продолжается. И не мешай матери счастье обрести. – Он понизил голос: – Володька – мужик, не каждый с двустволкой на бандитов выскочит, и человек на все сто. Так что веселее.
– Да просто я сейчас отца вспомнила, – вздохнула девочка. – Кажется, вот-вот его принесут и все снова начнется. Я бы убила его, – опустив голову, тихо добавила она.
– Катя, – заволновалась Светлана, – послушай…
– Его нет, – поднял руку Сергей, – и уже не будет. Давайте вспомним его как отличного солдата. К тому же он все-таки смог совершить по-настоящему мужской поступок. Да будет земля ему пухом. Хотя ему там уже все равно.
Умет
– Что-то сердечко прихватило, – вздохнул Анджей. – И башка раскалывается.
– Давай давление измерю, – предложила Ирина.
– А ты можешь? – удивленно взглянул на нее он.
– Конечно, могу. Эдик после вашей Африки тоже болел постоянно. Давление здорово прыгало. А у тебя наверняка перепады. Ведь возраст уже немалый, – она достала тонометр, – а ты все как мальчик…
Анджей попытался что-то сказать, но Ирина остановила его:
– Молчи и расслабь руку.
Покосившись на улыбающегося Эдуарда, Анджей промолчал.
– Ого! – покачала головой Ира. – Надо звонить Елене Анатольевне. – Положив тонометр, она взяла телефонную трубку.
– Сколько? – нервно спросил Анджей.
– Сто пятьдесят на сто десять.
– Для меня это очень много, – сказал Анджей. – Что за дела начались? Похоже, скоро придется воду сливать.
– Да хорош тебе, – попытался успокоить его Эдуард. – Делов-то…
– Знаешь, – вздохнул Анджей, – не умею я болеть. Ранен был не единожды, но это как-то понятно. А вот все эти внутренние дела… Тем более я развыступался в больнице. Да, в общую палату я не лягу.
– Я знаю. – Ира отключила сотовый. – Собирайся и поехали.
– Хочу вас обрадовать, – выйдя из кабинета, сказала двум сидевшим у столика дежурным медсестрам Елена Анатольевна. – Кладем полковника, высокое давление. Что неудивительно при его ранениях. Только я насчитала по крайней мере четыре. Осколок в голове был, пластина вставлена, небольшая дырочка в черепной коробке, пулевое на груди слева и ножевое на животе. Бокс свободен? – посмотрела она на подошедшую Веру Ивановну.
– Да.
– Положим туда. И не нервируйте его, девочки. Он не один год воевал, и, разумеется, нервы ни к черту.
– Погоди, начальник, – говорил сидевший на стуле Каток, – а я-то при каких тут? Ну нашли вы у Кока оружие и боеприпасы. А я при чем? – пожал он сильными плечами. – Я знать ни хрена не знал. Ну, встречались мы, бухали иногда. Но, сукой буду, не стреляли. А вы мне, начальник, вроде как дело шьете.
– Кок сказал, что оружие принадлежит вам, – сообщил худощавый капитан милиции. – И что приобретали его вы вместе.
– Да плюнь мне в морду, если Кок так сказал! – усмехнулся Каток. – Ты, начальник, плохо изучал тактику допроса или как там у вас это называется. Иначе бы не вешал такую лапшу мне. Я с зоной два раза венчанный, а ты мне фуфло двигаешь. Давай очную с Коком, тогда и базарить будем.