Софи Катель родилась в парижской семье среднего достатка. Её отец был менеджером среднего звена в крупной фирме, а мать владела небольшой пекарней в хорошем районе, доставшейся ей по наследству. Дети, выросшие в таких семьях, обычно идут одним путем — хорошая школа, потом престижный университет — и можешь начинать карьеру с нижней ступеньки по выбранной специальности. Такая судьба была уготована и Софи, если бы не одно но — девушка была очень красива и лет с двенадцати слышала от окружающих, что ей уготована судьба великой актрисы. Родители также считали, что её шансы достичь успеха в этой сфере деятельности довольно велики, поэтому не скупились, в меру своих возможностей, на оплату актерских курсов и репетиторов. Ещё обучаясь в последнем классе, она заключила договор с актерским агентством и даже снялась в эпизодической роли в третьесортном сериале.
По окончании школы по направлениям агентства она стала практически каждую неделю посещать кастинги, но в течении полугода ничего существенного, кроме пары малозаметных эпизодических ролей получить не смогла. И вот, когда девушка уже стала отчаиваться, и у неё появились сомнения в правильности выбранной профессии (Софи ведь ранее была абсолютно уверена, что только увидев её, режиссеры и продюсеры сразу отдадут ей все главные роли без всяких изматывающих кастингов), будущую актрису пригласил на ужин Симон Кежье, сотрудник актерского агентства, который всё это время занимался поиском для неё ролей. Этот открытый гей и раньше хотя бы раз в месяц приглашал её в ресторан, где вёл с ней пространные беседы о киноиндустрии. В этот раз Симон также начал довольно издалека, но вскоре перешел к делу:
— Дорогая моя Софи, видит Бог, я делаю всё, что в моих силах, но Вы же сами понимаете, что на кастингах роли достаются далеко не самым красивым и талантливым актрисам. Да хотя бы этот сериал "Закоулки любви", это же просто ни в какие рамки не лезет! Взять Изабель Пети на роль восемнадцатилетней главной героини! Да, она известна и красива, но ей же тридцать лет! — сделав паузу, Симон тщательно прожевал кусочек бифштекса и запил его глотком хорошего вина, — Поэтому я открою Вам, дорогая Софи, небольшую тайну, и прошу Вас не распространяться об этом разговоре, даже если Вы откажетесь, — он снова сделал глоток и продолжил располагающим к себе тоном, — Для получения хороших ролей нужны связи!
Эта простая истина была давно известна Софи, и ничего тайного в этом не было, однако девушка всё равно была убеждена, что с её красотой она сможет пробиться наверх и без этих пресловутых связей. Но в последнее время её уверенность в успехе довольно сильно покачнулась.
— А нужные связи в нашем несовершенном мире красивая девушка может завести лишь одним способом, — завершил свой короткий спич Симон и занялся бифштексом, давая возможность девушке обдумать сказанное. Через пару минут подняв на неё глаза, он убедился, что Софи сидит на месте, а застывший опущенный взгляд и слегка сжатые губы сообщили опытному агенту, что девушка поняла намек.
— Вот, — положил он перед ней визитку, — Через три дня в Сен-Клу будет закрытая вечеринка, там соберутся весьма влиятельные люди. И поверь Софи, очень многие начинающие актрисы мечтали бы получить такую же визитку!
Девушка, слегка покраснев, непослушными пальцами убрала карточку в сумку и уже собиралась встать, но Симон остановил её:
— Постой, — он несколько раз нажал на экран смартфона и продолжил, — Я отправил тебе тысячу евро, позже вернешь с гонораров. Это тебе на подготовку — платье, бельё, макияж, и прочее, должны быть безупречны. И постарайся быть паинькой, я поручился за тебя.
Вечеринка, на которую волей своего агента попала Софи, оказалась довольно продолжительной. Приехав в дорогой особняк субботним днем, она смогла вернуться домой только воскресным вечером и, тяжело ступая натруженными ногами, прошла в свою спальню, где и проплакала всю ночь. А через пару дней позвонил Симон и сообщил, что ей предлагают роль второго плана в четвертом сезоне известного сериала. С этого момента количество ролей в портфолио молодой актрисы стало расти, хотя главных ролей ей по прежнему не доставалось, а закрытые вечеринки, которые вскоре ей даже стали нравиться, она теперь посещала раз в месяц.
Примерно через год такой жизни Симон ей сообщил, что у неё появились богатые поклонники, не связанные с кинобизнесом, но, тем не менее, готовые хорошо заплатить за её благосклонность. Софи было попробовала возмутиться — дескать, за кого он её принимает?! На что опытный агент и, как теперь оказалось, сутенер, возразил, что он принимает её за ту, кем она на самом деле и является, а пять тысяч евро за одну ночь на дороге не валяются. Пять тысяч?! Столько девушка зарабатывала в месяц на съёмках, а за посещение вечеринок с ней расплачивались лишь ролями. А тут всего за одну ночь привычной работы можно весьма неплохо поправить своё благосостояние. Они ещё немного поговорили, Симон заверил девушку в полной конфиденциальности — мол, он подберёт клиентов, максимально заинтересованных в сохранении тайны, после чего она согласилась.
С этих пор жизнь Софи стала весьма насыщенной — качество её ролей постепенно росло, она получила даже одну главную роль, что закономерно повлекло существенное повышение ценника на её ночные услуги, аккаунты в соцсетях тоже стали приносить ощутимый доход. Счет в банке радовал глаз, обещая через два-три года приблизиться к миллиону. Да уже и сейчас её состояние могло бы перевалить за семизначную сумму, но девушка жила на широкую ногу — одевалась от кутюр, посещала лучшие рестораны, отдыхала на лучших курортах. И всё бы было хорошо, но…
— Прыгать с парашютом под травкой было далеко не самой хорошей идеей, — поняла Софи, когда очнулась в какой-то непонятной крепости и вскоре прослушала сообщение, в котором всё было подробно объяснено. И из этого объяснения девушка поняла главное — она погибла. И непонятно, увидит ли она ещё когда-нибудь своих родителей, выйдет ли на съёмочную площадку, сможет ли пройтись по Елисейским полям, окунуться в Средиземное море…
Через минуту после окончания сообщения Управляющей Системы, Софи увидела, как в центр крепости вышла девушка лет тридцати и стала говорить громким, хорошо поставленным голосом:
То, что мы услышали здесь, просто чудовищно! Непонятные демиурги совершенно незаконно завладели нашими душами, а теперь самым наглым образом требуют от нас, чтобы мы стали убийцами и тем самым обрекли наши души на вечные муки в аду! Я думаю всем понятно, что подобное сделать могли только демоны, поэтому мы должны всеми силами бороться с этим произволом и не дать втянуть себя в совершение ужасных преступлений, за которые потом придётся расплачиваться. Я уверена, мы сможем мирно найти общий язык с другими разумными расами. Ведь для разумного существа сама мысль об убийстве себе подобного должна быть отвратительна. Поэтому я, Луиза Маршаль призываю вас голосовать за меня, и мы вместе с вами и вместе с другими расами будем противостоять врагам рода человеческого!
Многочисленные аплодисменты показали, что её зажигательная речь нашла отклик в сердцах французов. И стало ясно, что Луиза обречена на победу в выборах. После неё выступил Ноэль Фуко, капитан французской армии, погибший в Мали. Он попытался переубедить нововоскресших обитателей крепости, призывая принять предложенные правила и вступить в войну против всех остальных рас.
— Поймите, этот пацифизм приведет лишь к тому, что нас передавят как курей, у других ведь не будет такого благостного взгляда на жизнь. Только вооружившись мы сможем уберечь наши жизни!
Однако большая часть французов остались глухи к призывам этого солдафона и проголосовали за мир и созидание, то есть за Луизу Маршаль. После того как выборы прошли и новоизбранная Командующая ознакомилась с информацией в главном терминале, она сообщила, что сотня мужчин из её сторонников получат копья для поддержания внутреннего порядка. Произнося эти слова, она покосилась в сторону, где кучковались арабы, негры и военные, не согласные с её победой. Остальные могут взять из терминала один предмет, не относящийся к оружию. Сразу после оглашения этого решения были открыты ворота и все, находящиеся снаружи, были запущенны в крепость. Среди вошедших оказались и представители двух других рас, на которых французы пялились с нескрываемым интересом. Софи тоже хотела поближе посмотреть на эльфов, которые благодаря Толкину стали на Земле весьма популярны, но охрана оттеснила зевак от чужаков, объявив, что они пугают гостей и нужно вести себя вежливо. Потом девушка подошла к терминалу и долго думала, что же взять из предложенных предметов. Перед ней стоял сложный выбор — расческу или зеркало. И то и другое было Софи жизненно необходимо. В конце концов она договорилась с другой девушкой по имени Мари о том, что одна из них берет зеркало, другая — расческу, которыми они будут меняться. Мари оказалась очень милой и общительной, как оказалось, она смотрела несколько сериалов, в которых снималась Софи и была очень рада тому, что у неё получилось познакомиться с известной актрисой. Они провели несколько часов, разговаривая о кино, телевиденье и многом другом, потом к их беседе присоединились двое парней и они все вместе отправились осматривать окрестности. Всё вокруг было таким новым и интересным, парни были разговорчивыми, весёлыми и симпатичными, что привело к довольно быстрому переходу их общения в горизонтальную плоскость. Шарль оказался просто чудесным любовником.
Вокруг крепости оказались прекрасные сады, которые так и хотелось назвать райскими. Здесь была мягкая трава, на которой было приятно заниматься любовью, здесь было множество вкусных фруктов, которые прекрасно утоляли голод, здесь были бассейны, в которых можно было купаться. В общем, здесь было всё, чтобы наслаждаться жизнью и они наслаждались.
В крепость они вернулись только на следующее утро и узнали множество новостей. Как оказалось, через четыре часа после открытия ворот, Система объявила, что за нарушение установленных демиургами правил (на эльфов и тифлингов ведь так никто и не надел рабских ошейников) Луиза Маршаль снимается с должности командующего, а обитатели крепости должны срочно надеть ошейники на представителей других рас и избрать себе нового предводителя. Однако французы оказались стойкими в приверженности своим идеалам свободы и гуманизма и не стали исполнять неприемлемые для них требования. Ещё через час терминалы погрузились обратно в пол, система сообщила, что крепость объявлена ничейной и заблокировала ворота в открытом состоянии. Кроме того, Система зачитала короткие сообщения на неизвестных языках, к которым очень внимательно прислушивались эльфы и тифлинги.
А когда следующим утром французы проснулись, то оказалось, что из крепости ушли те, кто не поддерживал Луизу — всего около трехсот человек, большинство из которых были арабского и африканского происхождения. Как ни странно, к ним присоединились и несколько десятков тех, кого Луиза включила в свою охрану и вооружила. Эльфы и тифлинги тоже исчезли.
Впрочем, большинство обитателей крепости были настроены весьма оптимистично, будучи уверенными, что от ухода несогласных стало только лучше, а с другими расами они смогут договориться на основе принципов взаимного уважения.
Софи и её друзей все эти новости нисколько не побеспокоили, они обратили всё в шутку и вновь удалились в садовую зону, чтобы предаваться гедонизму. Их примеру последовали и многие другие обитатели крепости и вскоре вокруг бассейна образовалось небольшое поселение единомышленников, бурно отдававшихся чувственным наслаждениям.
Так прошло несколько дней, но внезапно появившиеся низкорослые покрытые серой шерстью существа прервали их счастливое существование. Несколько десятков этих существ, которых друзья Софи опознали как гоблинов, неожиданно налетели на их лагерь и стали избивать людей дубинками. Сопротивления никто не оказывал, люди поднимали пустые руки вверх, показывая свои мирные намерения, а гоблины били их, заставляя лечь на землю, а потом связывали руки и ноги. Люди пытались объяснить им, что они мирные и хотят жить в дружбе и согласии с другими расами. Но злобные существа их совсем не слушали, а ударами дубинок и жестами добивались подчинения. На момент нападения Софи занималась с Шарлем любовью, так голыми их повязали. Они лежали рядом на траве и Шарль убеждал её, что не надо бояться, Луиза сможет с ними договориться, не зря же её избрали, теперь она за них отвечает, это недоразумение скоро закончится.
Софи очень хотелось верить Шарлю, очень хотелось верить Луизе, и она с надеждой ждала, когда же их освободят. Но время шло, а гоблины так и не думали снимать путы со своих пленников. Точнее говоря, ноги им развязали, чтобы перевести в другое место, там их за шею привязали к деревьям, посадив на поводки длиной метра три. Вся их компания: Мари, Пьер, Шарль и Софи оказались под одним деревом и парни старались морально поддержать девушек, обещая, что вскоре всё образуется.
Не образовалось. Вскоре гоблины повалили деревья и развели костры, потом взяли Мари, подвесили за ноги к стоящему неподалеку дереву и перерезали ей горло. Софи от этого ужасного зрелища потеряла сознание. Придя в себя, она увидела, как гоблины зажаривают на костре крупные куски мяса, а рядом с ними на траве лежит отрезанная голова Мари с выпавшим языком. От осознания происходящего её рассудок помутился и дальнейшее она воспринимала как в тумане.
Когда она вынырнула из этого полубезумного состояния, то увидела перед собой человека, одетого в потрепанную военную форму.
— Данил, — представился он и дал напиться из своей фляжки, а потом протянул ей питательный батончик, увидев который девушка осознала, что ужасно голодна.
— Софи, — назвала она своё имя, после чего стала жевать угощение. В этот момент парня позвали и он, сказав: "Bye!" убежал, а девушка оглядевшись, попыталась понять, где находится, отчего на неё нахлынули воспоминания, заставившие разрыдаться. Когда она вновь пришла в себя, то обнаружила, что её обнимает и гладит по волосам незнакомая девушка, шепчущая ей успокаивающие слова:
— Ну всё, всё, успокойся, нас спасли, теперь всё будет хорошо!
— А кто нас спас? — спросила Софи просто, чтобы поддержать разговор.
— Русские, — ответила собеседница.
— Русские? — удивленно спросила Софи — сложно было ожидать от этих варваров чего-то хорошего.
— Ну да, русские, уж лучше пусть они, чем эти ужасные людоеды. Кстати, их офицер сказал, чтобы мы шли в крепость, потому что гоблины разбежались по округе и здесь всё ещё может быть опасно.
Услышав про гоблинов, Софи испуганно осмотрелась по сторонам — слишком свежи были воспоминания о недавнем ужасе.
— Пойдем вместе, — девушка помогла ей подняться, — меня Сильвия зовут, а тебя?
— Софи.
— А где твоя хламида? Гоблины забрали?
— Нет, они меня прямо так и поймали, — ответила девушка и от воспоминаний снова заплакала, а Сильвии опять пришлось её утешать:
— Ну ничего, всё кончилось, а одежду мы попросим, не будут же они тебя голой держать.
После этого они молча пошли к крепости, лишь сорвав и съев по пути по несколько фруктов. У Софи не было никакого настроения разговаривать, а Сильвия опасалась, что от новых вопросов та опять может заплакать. Зайдя в ворота, они сразу увидели место, где расположились французы — тех было легко опознать по хламидам, нашли место у стены и сели, прислонившись к ней спиной.
Прислушавшись к разговорам окружающих людей, Софи поняла, что её соотечественники оживлённо обсуждают недавние события. Причем один из говоривших всё это время находился в крепости, а когда напали гоблины, они вместе с Луизой и ещё сотней везунчиков успели укрыться в главной башне, где и сидели два дня без еды и воды. Потом, когда пришли русские, то Луиза нашла в себе силы и наглость потребовать от них, чтобы они убирались отсюда, назвала их мясниками и отказалась пускать освободителей в главную башню. Однако остальные сидельцы, изнывавшие от голода и жажды, её приказы проигнорировали, открыли дверь и бросились к роднику, расположенному в центре крепости, а потом устремились к фруктовым деревьям, растущим за стенами. Многие из них там до сих пор отъедаются, хоть их и предупредили об опасности.
— Лучше пойти в подчинение к русским, чем сдохнуть от голода и жажды или стать пищей для людоедов — подвёл итог рассказа этот мужчина и покосился в сторону Луизы, сидевшей чуть в стороне и злобно зыркавшей на сновавших мимо неё русских бойцов.
Большинство собеседников горячо с ним согласились и, судя по тому, что они говорили, всё изначально вообще были против идей Луизы и удивлялись, как она смогла победить на выборах.
Слушая родную речь, Софи быстро отходила от меланхолии — всё-таки по характеру она всегда была весёлой и оптимистичной. Тем более, что окружающие были согласны в том, что русские хоть и являются отсталой нацией, но воевать они умеют и с ними будет безопасно. А безопасность — это главное о чём она могла сейчас мечтать. Всё остальное казалось маловажным и второстепенным. Главное — это чтобы больше не появились гоблины. Они ещё долго разговаривали, обсуждая прошедшие события, и что их ждет в будущем.
Увидев приближающегося русского, у которого была явно заметна эрекция, Софи поняла, что он пришел стребовать с неё плату за освобождение. Французы уже много раз обсуждали, что их девушкам, скорее всего, не получится избежать этой участи, да и видно было, какие взгляды бросали на них проходившие мимо бойцы, но поначалу у тех, видно были другие заботы, но вот сейчас… Лучше не доводить до насилия — решила девушка, тем более, что при её весьма свободном образе жизни необходимость отдаться ещё одному мужчине не вызывала у неё резкого отторжения, смущало лишь то, что придется это делать бесплатно. А ещё огорчало, что у этого типа слишком деревенская рожа и нос картошкой. Фу!
— Что ты хочешь? — спросил по-английски подошедший русский, и девушка оживилась: "Ого, так он ещё и заплатит! Надо стребовать с него по максимуму… но не надо сильно наглеть, а то ещё ни с чем оставит" — сообразила она, и призвав всё своё актёрское искусство, состроила умильное личико, наивно хлопнула глазами и произнесла:
— Хорошую одежду, хорошую обувь, нижнее бельё, шампунь и мороженое, — после этих слов она изобразила слегка виноватое выражение лица и чуть пожала плечами — мол, только самое необходимое!
Данил, нахмурив брови выслушал её требования, и ей показалось, что не совсем понял, что она сказала. Однако через несколько секунд тот протянул ей руку со словами:
— Пойдем! — и потянул к терминалам, которые после прихода русских вновь выросли из крепостного пола.
Подойдя к терминалу он положил руку на экран, что-то нажал несколько раз, потом знаками показал чтобы она тоже приложила свою ладонь, а затем снова спросил, что она хочет, и когда девушка произнесла, то на экране сверху появилась надпись "Одежда" а под ней открылось меню: вечерняя одежда, повседневная, походная и спортивная, одежда для дома. Софи тут же открыла раздел вечерней одежды и после недолгих поисков нашла вполне приличное бальное платье и показала на него Данилу — вот, выбрала! Тот сначала вытаращил глаза в экран, потом посмотрел на неё как на конченную идиотку, потом что-то произнес по-русски, обращаясь к терминалу, несколько раз нажал и, наконец, показал ей на открывшееся меню с женскими охотничьими костюмами и произнес на ломаном английском:
— Здесь война, много ходить, одежда такая, да, конечно!
Причем здесь "Да, конечно" она не совсем поняла, но общий смысл уловила. Обиженно надув губки, девушка принялась выбирать из предложенного ассортимента и вскоре подобрала вполне неплохой костюм, напротив которого стояла цена в семь энжей. Много это или мало она вообще не знала, да и понятия не имела, что такое энжи. Однако Данил, посмотрев на экран, озадаченно крякнул и задумчиво посмотрел на неё. "Дорого наверно, — подумала девушка, — Сейчас сам выберет что-нибудь попроще." Но парень, после короткого раздумья, всё-таки нажал на экран и из терминала выдвинулся ящик, в котором лежал выбранный ею костюм. Далее дело пошло проще — примерно понимая, что нужно покупать и на какие суммы можно рассчитывать, Софи вскоре выбрала элегантные походные полусапожки за шесть энжей, два комплекта нижнего белья, обошедшиеся в ту же сумму, и комплект шампунь+бальзам+гель для душа за пять. А в завершение покупок она получила брикет вкусного мороженного. От этого шопинга её настроение тут же взлетело к небесам, и девушка, взяв парня за руку, потащила того на выход из крепости, чтобы пройти к бассейну — там она сможет помыться и отдаться в спокойной обстановке.