- Брат мой!
Пабло рылся в мешочке с дешевой косметикой, пластмассовыми расческами, ножницами, бигудями. Уважающий себя парикмахер всем этим пользоваться бы не стал. Он взял жестянку с пудрой, открыл ее, понюхал, посмотрел на меня. Его брови вопросительно поднялись.
- Это пудра для лица, - пояснил я.
Висенте облизал палец, сунул в пудру, вновь облизал, улыбнулся, что-то сказал на баскском Мануэлю и Пабло. Те радостно засмеялись.
- Может, вам оставить ее здесь, - предложил Висенте.
- Нам она понадобится.
- Разве вы не можете купить пудру в Париже? Там она лучшего качества. Французы знамениты своей косметикой.
- Это особая пудра.
- Я понимаю.
- Нам она просто необходима.
- Пудра для лица практически без запаха. Пудра для лица со сладким вкусом, в котором чувствуется горечь. Удивительная, знаете ли, пудра.
- С ее помощью мой друг добивается потрясающих результатов.
Баски загоготали. Эстебан изумленно таращился на них.
Он не мог понять причины веселья. Подумаешь, жестянка с пудрой.
Висенте положил жестянку в "дипломат". Я его закрыл, и тяжелая рука Висенте легла мне на плечо.
- Мы вам поможем. И я думаю, вы поступаете мудро, беря с собой эту пудру. В Париже вы ее если и найдете, то с большим трудом.
- Вы правы.
- Для большинства сортов пудры достаточно подушечки, но эта требует и шприц, не так ли?
Я промолчал.
- Мы переправим вас через границу, Энрике, но выезжать надо немедленно.
- Это хорошо.
- И я понесу ваш чемодан.
Я воззрился на него.
- На случай, что вас обыщут, сеньор. Так безопаснее.
- Но в моем чемодане...
- Пудра для лица, друг мой.
Я заупирался. В итоге мы договорились, что я передам ему жестянку с пудрой у самой границы, а на другой стороне получу ее обратно. Пабло захотел взглянуть на жестянку. Я открыл "дипломат", показал ее ему. Он тут же ушел, сказав, что должен купить на дорогу еды. Висенте вновь пустил по кругу фляжку с вином. Мы выпили за успех нашего предприятия.
Вернулся Пабло, и мы сразу же тронулись в путь. Мануэль попрощался с нами и вернулся в кафе. Висенте отвел нас к телеге, запряженной ослом, доверху набитой соломой. Он подробно объяснил мне, как мы будем пересекать границу. Мог бы и промолчать. Эту сцену я лицезрел в десятках фильмах. На границе, сказал он мне, мы спрячемся под соломой. Пограничники увидят только ее. Им и в голову не придет, что под ней могут быть двое мужчин.
- Двое мужчин и "дипломат", - уточнил я.
- Разумеется, - покивал Висенте. - Теперь насчет денег. Вы понимаете, предстоят некоторые расходы. Кое-кому придется что-то дать. Вас, я думаю, это не...
- Сколько?
Он назвал сумму в песетах, соответствующую пятидесяти долларам. У меня сложилось ощущение, что именно столько или даже чуть больше он намеревался заплатить пограничникам. Я начал торговаться лишь для того, чтобы не показать, что названная цифра меня вполне устраивает. К моему удивлению, он тут же снизил запрашиваемую сумму на треть. Я понял, что он очень хотел переправить нас во Францию. И не мог допустить, чтобы мы обратились к конкурентам, которых, как я уже понял, хватало.
Я незамедлительно расплатился. Поездка будет долгой, предупредил он и предложил нам поспать. Мы могли лечь на солому и укрыться одеялами. Под солому нам предстояло забраться у самой границы. Висенте сказал, что проще всего проехать через Андорру, то есть пересечь две границы. Сначала из Испании в Андорру, потом из этой крохотной баскской республики - во Францию. Пограничники там не столь бдительны, и он их хорошо знает.
Эстебан и я залезли на солому. Пабло дал нам по одеялу. Мы улеглись, завернувшись в них. Заметно похолодало, небо высветило звездами. Пабло и Висенте сели на деревянную скамейку в передней части телеги, и осел потащил нас к границе. Я лежал, наблюдая за звездами, пальцы цепко держали ручку "дипломата".
- Но ведь тебя зовут не Энрике, - прошептал в темноте Эстебан.
Я велел ему помолчать. И уже решил, что он заснул, когда последовали новые вопросы.
- Когда ты все это купил? Принадлежности для парикмахерского салона?
- Потом все объясню.
- Скажи сейчас.
Я посмотрел на наших возниц. Слышали они нас или нет?
- Я их купил в Сарагосе.
- Как ты добр.
- Не будем об этом.
- Только позволь заметить, брат мой, тебя обманули.
- Как так?
- Ножницы дешевые. Они долго не протянут. И косметика отвратительная. Какая-нибудь продавщица ею и воспользуется, но жена Шарля де Голля...
- Ты хочешь уложить волосы и ей?
- И разбогатеть. А с чего такая суета из-за пудры для лица?
- Во Францию запрещено ввозить пудру для лица.