— Интересно, какой процент получает казино? — спросила я.
— Ты хочешь сказать, что в этом банке, — Ашер обвел глазами свод со стеклянным потолком, — находятся деньги, из-за которых убили Карни и Филиппа Абарджиля?
— Молодец, схватываешь на лету. Не отрицаю такой постановки вопроса, но точно пока ответить не могу. Дай мне время слить фотографии в компьютер.
Несколько минут мы сидели молча и наблюдали за перекачкой фотографий. Наконец, я отсоединила фотоаппарат и нашла интересующий меня снимок.
— Смотри сюда, Ашер, что тут написано?
На надгробье могилы Майзеля, кроме голубкой, была надпись на иврите «Мордехай Майзель» и две даты — рождения и смерти, написанные по гематрии, то есть ивритскими буквами, обозначающими года от сотворения мира.
— Вижу. Я этот памятник уже видел. И что?
И тут до меня дошло, что Ашер абсолютно не в курсе дела: он не присутствовал при допросе убийцы, и не знает, что тот искал шифр, состоящий из шести букв и восьми цифр для открытия сейфа в некоем пражском банке. И взяло меня сомнение: какого черта я должна все открывать Ашеру? Кто он мне? И если мои догадки на правильном пути, то причем тут он? Делиться?
Как не стыдно, Валерия! Он же защищал тебя, вытащил ночью из гостиничного номера и, может быть, тем самым спас тебе жизнь, а ты!..
Усовестившись, я повернула лэптоп экраном к Ашеру и спросила:
— Что это за буквы тут?
— Дата рождения и дата смерти Майзеля по еврейскому календарю.
— Переведи в цифры.
— Дай подумать… Итак, Майзель родился в 5288 году от сотворения мира, а умер в 5361. Ужасно непривычно произносить эти числа цифрами, а не буквами, как принято у нас.
— Вот именно на это Иосиф и рассчитывал! Ни один европеец не знает, что обозначают эти буквы — он, если понадобится, пойдет в Майзелову синагогу и прочитает, что глава общины Мордехай Майзель родился в 1528 году от рождества Христова, а умер в 1601. И ни один израильтянин не будет переводить буквы, которыми обозначают даты на памятниках — в цифры. Теперь понятно?
— Что понятно? Да что ты загадками говоришь? Я тебя не понимаю.
На нас уже стали оборачиваться служащие банка. Ашер тут же понизил голос.
— Извини, я тебе объясню. Убийца Карни искал шифр к сейфу в пражском банке, в котором Иосиф Маркс укрыл деньги мафии. Шифр состоит из шести букв и восьми цифр. Сколько латинских букв в фамилии Майзель?
Ашер выстучал на лэптопе «Mayzel» и ответил:
— Шесть.
— Да, шесть, но немного не так. По-английски эта фамилия пишется как «Maisel» — я проверила по интернету. Поэтому шифр от сейфа будет «Maisel — 52885361».
— Допустим ты права. Но почему именно в этом банке?
— В принципе, у нас есть время, и мы можем обойти все пражские банки — их тут всего сорок один по версии сайта «Вся Прага», но я предпочитаю начать с банка легионеров.
— Почему?
— Очень просто: под целующимися голубками была написана заповедь: «Почитай отца своего и мать свою». Верно?
— Да, — подтвердил Ашер.
— Кем были родители Маркса? Разве Маркс — чешская фамилия? Нет. Вполне вероятно, что Иосиф взял ее от матери-еврейки, которая умерла совсем рано. А его отец был белочехом-легионером. Это мне рассказала первая жена Иосифа — Павла. И не зря голубки нарисованы возле цитаты Карла Маркса о процентах прибыли, от которой капитал готов на преступление. Как ты считаешь, отъем золота и невозвращение его законным хозяевам — это не преступление с огромной прибылью?
— Что-то больно мудрено… — протянул Ашер, сомневаясь.
— Ты же знаешь, что Иосиф был кроссвордистом и любил головоломки. Чем эта головоломка хуже других?
— Но как проверить, Валерия?
— Очень просто. Мы сейчас встанем и пойдем искать подтверждение моим словам.
Подойдя к служащей, я спросила, где здесь отдел частных сейфов. Она показала нам на благообразного старичка.
— Добрый день, пан! — обратилась я к нему. — Скажите, вы занимаетесь сейфовыми отделениями?
— Да, — кивнул он. — Чем могу быть полезен, пани?
— В вашем банке открыт частный сейф на имя Йозефа Маркса, не так ли?
Старичок нахмурился:
— Пани, я не имею права выдавать конфиденциальную информацию без пароля и шифра.
— Кодовое слово — Майзель. Пишется вот так: Maisel, — я чиркнула слова на листочке бумаги. Сейф на предъявителя.
— Хорошо, — степенно кивнул он. — Прошу за мной.
Спускаясь вниз по лестнице, Ашер шепотом спросил меня, хотя в этом не было никакой необходимости — старичок навряд ли знал иврит:
— Что ты ему сказала? Я, кроме фамилии Майзель, ничего не понял.
— Я попросила провести нас к сейфу на предъявителя.
— А как ты узнала, что сейф на предъявителя?
— Подумай сам, Ашер, когда Иосиф давал тебе это письмо, он же не написал официальное завещание на тебя. Как тогда можно было бы забрать содержимое сейфа? Только если сейф на предъявителя.
У входа в хранилище стоял полицейский с металлоискателем. Он обшарил нас и пропустил внутрь. Старичок подошел к одной из небольших дверок, из которых состояла стена, и сказал:
— Прошу вас, набирайте шифр.
После этих слов он вышел из хранилища с сейфами и остался стоять рядом с полицейским.
Я ощущала себя так, словно вожу пальцем по огромной лотерейной таблице в газете «Известия», твердя: «Только не рубль, только не рубль!» Подойдя к дверце, напоминающей автоматическую камеру хранения на вокзале, я уверенно набрала восемь цифр «52885361», и дверца щелкнула, открываясь.
Не успела я взять то, что хранилось в сейфовой ячейке, как Ашер резким движением перехватил мою руку: